Она не писала оды

Всегда молчаливая и немного угрюмая она сидела на полу, облокотившись о шифоньер. В комнату зашла мать. Начала ругаться за беспорядок и сказала, чтоб она не сидела на холодном полу. Она не слушала… а лишь хмурила брови и смотрела на портрет молодого человека висящего над её кроватью. Она любила его и, вероятно, именно из-за её чувств портрет имел много сходств с фотографией, которая теперь после долгого пребывания в кармане осеннего пальто лежала в сорокавосьмилистовой тетрадке; тетрадка же в свою очередь, ранее использовавшаяся в роли личного дневника, пылилась в тонкой щели между задней стенкой письменного стола и трёх выдвигающихся ящиков. Да, она любила его и именно в знак своей любви нарисовала его портрет. Прошло несколько месяцев, а она ни разу не выразила своё восхищение. Конечно, она считала, что хвалить саму себя низко, но ведь ещё до неё этот молодой человек был создан природой. Она знала лицо этого юноши, но, тем не менее, закрыв глаза ей тяжело было его представить. Она говорила сама себе, что всегда тяжело вспомнить черты лица дорогих для себя людей, а потом удивлялась своей простоте - ведь она отнесла парня, которого едва знает к списку дорогих людей. Она вообще легкомысленно относилась к жизни, но ко многим другим вещам у неё был философский подход. Иногда она сравнивала себя с хамелеоном – до того разносторонняя и переменчивая она была. Она хранила только верность людям зачастую в её верности не нуждающимся. Она могла полностью пожертвовать собой для любимого. И жертвовала…но пока жертв никто не оценил. И, тем не менее, желание у неё делать это не пропадало. В тот самый день она поняла, что если с парнем с портрета что-то случится, то и ей не зачем будет оставаться…








Теперь она всё чаще и чаще допускала в свои душевные раздумья нотки сентиментальности. Жизнь сложилась так, что она очень часто обжигалась, и поэтому в её характере читался лёгкий эгоизм, а иногда в словах и действиях сквозила жестокость, но в глубине души эта, агрессивная на первый взгляд, девушка была полна сострадания и жалости ко всему живому. Просто никто её не понимал, не понимал её необдуманных поступков, не понимал её увлечений, мало кто одобрял её привязанность к парню с портрета…А она любила его…За то, что он есть. У него были недостатки. К примеру…он курил, а некоторые считали его полным и смеялись с её выбора, ещё он слыл в обществе любителем противоположного пола…и многое другое. Всё это она слышала из уст своих подруг, но ни одна из них не смогла потушить её чувства, а только испортила её отношение к себе. Упрямица…так она называла себя. Партизанка…так её называла мать за молчаливость. А подруга, хотя я преувеличиваю, просто знакомая девушка пыталась убедить её, что он ей не пара критикуя его и укоряя её за отсутствие гордости и ума. Зря…именно после этого она стала называть эту девушку не подругой, а просто знакомой. Не из-за того, что обиделась, а из-за того, что просто увидела, насколько реальна их дружба. Вот так она и жила у себя на уме. В принципе одиночество её угнетало, но именно в моменты уединения к ней приходили воспоминания…Конечно, они приходили всё время, но в другое время она должна была концентрировать внимание на чём-либо другом. И вот когда она оставалась совсем одна, она расслаблялась, закрывала глаза и окуналась в мысли легко и непринуждённо ласкающие её больное сердце. Иногда хотелось плакать, но она запретила себе это делать, иногда счастливая улыбка мимолётом посещала её искусанные в кровь губы, а иногда … Она стала побаиваться этого необъяснимого приходящего явления, при котором сердце её норовилось выскочить из груди, а внутри, казалось, раздавались взрывы эмоций, осколки которых заполняли всё пространство её тела и дышать…дышать было необъяснимо тяжело…Вегето - сосудистая дистония…ей говорили что эти признаки из-за этой дистонии, но она знала, что дистония не при чём. Со временем явления участились, и в одну прекрасную ночь она открыла тетрадь и написала всё. Всё что чувствовала, всё что думала, всё чего хотела, всё…



В самом начале тетради она описала его внешность. Словами, которых боялась. Они полностью отражали содержимое её души, и иногда ей становилось страшно, что кто-то прочтёт эти слова и нарушит гармонию, к которой она так стремилась.
 «…Ты такой необычный. Впрочем, все люди индивидуальны, одинаковых нет. У тебя овальное лицо. Оно немного не характерно для парня ведь все черты и линии такие плавные… И кожа…Раньше мне казалось, что она сделана из чего-то очень холодного и гладкого и сказать честно, это меня огорчало, но мне судьба подарила возможность (и я ей за это очень благодарна) разглядеть тебя вблизи…У тебя очень красивое лицо. Кожа…она светлая, а под глазами и возле носа усеяна мельчайшими веснушками. Их не видно, если не всматриваться и, наверное, они придают коже какой-то шарм. А ещё на твоих щеках можно ощутить маленькую, но колючую щетину. Да, именно ощутить, потому что ты тщательно за собой следишь и увидеть её нельзя. У тебя очень гладкие нежные щёки. И я всегда вспоминаю их необычайную мягкость, когда ночью лицо моё соприкасается с твёрдой подушкой. А ещё я вспоминаю твои глаза. Они немного выпуклые, а их цвет…напоминает мне осеннее небо: лёгкое, невинное, серое, с оттенками голубого. В них отражается твой характер: таинственный непредсказуемый. Обрамляют твои глаза длинные ресницы. Я люблю смотреть на тебя, когда ты закрываешь глаза. Тогда на твоём лице читаются спокойствие и гармоничность. А ещё я люблю твои полные губы. Я люблю целовать их и люблю, когда ты целуешь мои. Нежно, но в то же время страстно, так что дрожь проходит по всему телу. Именно ты подарил мне настоящий поцелуй и его можно назвать первым, потому что никогда прежде я не получала такого удовольствия…мне хотелось растаять, рассыпаться на тысячи кусочков, разлиться миллионами капелек воды и забыться…Никакого напряжения я не ощущала в те минуты. А твои прикосновения, ласки заставляли сердце бешено стучаться. И я помню стук твоего сердца. Тогда, когда ты крепко меня обнял, я почувствовала быстрые ритмичные удары, и приятное тепло разлилось в моем теле. В те моменты ты был напряжён и крепко сжимал меня в объятиях, страстно впивался в мои губы и доставлял мне массу удовольствия. Я всё отчётливо помню. И твой запах тоже… Запах сигарет, не слишком крепкой туалетной воды и ещё чего-то. Когда на улице или в помещении я сталкиваюсь с мужчиной, который пахнет сигаретами и такой же туалетной водой…я вспоминаю тебя, но не хватает этого чего-то…Наверное, это запах твоего тела…ненавязчивый, при воспоминаниях которого темнеет в глазах и начинает кружиться голова. А ещё у тебя бесподобная улыбка… лучезарная, я бы даже сказала идеальная. Жаль, что я нечасто вижу её на твоём лице. Обычно ты чем-то обеспокоен, задумчив, огорчён, раздражён. Очень часто ты выглядишь утомлённым. И тогда мне кажется, что тот человек, который обнимал меня, обдавал своим горячим дыханием, просил сделать то, чего я больше ни для кого бы не сделала, совсем не ты. Ты, вечно куда-то спешащий, с напряжённым лицом, сжатыми губами и серыми глазами (их голубизна куда-то исчезает). В такие минуты мне хочется подойти к тебе, положить твою голову к себе на грудь и ерошить твои густые русые волосы, для того чтобы ты расслабился и забыл обо всех невзгодах и проблемах, почувствовал мою безграничную любовь к тебе…
 Мне нравится твоё тело. Конечно, я очень плохо его знаю, но иногда так приятно находиться в состоянии неведения. Твоё тело…твоя плотность, которая, по моему мнению, тебе чрезвычайно идет, твои сильные руки…навсегда останутся в моих воспоминаниях…И твой голос такой приятный, иногда несколько резкий, иногда напротив слишком милый. Мне нравится твоё произношение, ты говоришь чётко, строго, не допуская в свою речь лишних, ненужных, но таких забавных и приятных слов, но я знаю, что это только одна твоя сторона, строгая, угрюмая и лишь иногда простая. А есть ещё одна - беззаботная, открытая, весёлая…И лишь свыше известно узнаю я её или нет…»
 Она писала несколько ночей. До этого она пробовала свои силы в литературе, но в основном ей быстро надоедало придумывать сюжет к роману, а если желание не пропадало, то работу она заканчивала за несколько часов. Делать записи ночами было намного сложнее, потому что всё сказанное, а точнее написанное принадлежало не разуму, а сердцу.










…Дело было зимой в середине февраля. Женщина вошла в комнату и собралась делать уборку. Осмотревшись, она не обнаружила на стенке портрета неизвестного молодого человека нарисованного её юной дочерью…






…Он пришёл домой поел, сходил на встречу, потом у него были ещё кое-какие дела… И лишь вечером он вспомнил о странном подарке ко дню СВ. Валентина. Он достал его из школьной сумки и положил перед собой.



Она не спала… а только покусывала свои губы и верила в будущее…





Он смотрел на портрет и думал читать ли то, что написано в тетрадке…