Письмо 134 о радости

22.01.06. Сегодня был самый лучший спектакль «Нелегалки». Но ты сказал, что ты бы обрадовался, если бы спектакль не состоялся… Хотел бы, чтобы штанкеты не поднялись или зрители не пришли, или кто-нибудь заболел…
   Да, случись это сегодня, - ты обрадовался бы, как обрадовались бы все в этом театре…
   Больше всех обрадовались бы артисты, потому, что им не пришлось бы мёрзнуть в этом морозильнике, а зарплата осталась бы той же, ведь у них – оклады… Потом обрадовались бы тех.службы, билетёры, реквизиторы, рабочие сцены… Обрадовался бы Загурский, потому, что ему не пришлось бы платить за электроэнергию. Ольга Петровна - сэкономила бы на зарплате Легуты. Не очень обрадовалась бы касса, ибо ей пришлось бы долго объяснять всем, что билеты действительны до конца сезона, и можно придти по ним на любой другой спектакль, но злорадство их - было бы сильнее огорчения, потому, что они уже целую неделю пророчили, что спектакля – не будет! А я спорила с ними… Обрадовались бы администраторы, что можно пораньше уйти домой….
   И только Белова бы – не обрадовалась…
  Я не знаю, для чего мне нужно, чтобы наш театр – работал… Я не знаю причины… Я не знаю, почему я мечтаю, чтобы все зрители Русского театра перекочевали в Украинский… Я не знаю, почему для меня было очень важным, чтобы всем этим трёмстам старухам, в страшный мороз вылезшим из-под своих одеял, ради мартыновского спектакля, не пришлось бы тащиться обратно домой не солоно хлебавши… Я не знаю, почему я этого хочу? Может потому, что я ещё верю во что-то, чего уже - нет, и не может быть?..
   Когда-то при Ятковском я наорала на тебя, сказав, что ты, попав сюда, в конце концов - захрюкаешь! Да, захрюкаешь, как все… Потом я поняла, что невозможно добиться чистоты в туалете, чтобы можно было просто войти в него; невозможно прекратить застолья в комнате для репетиций; невозможно ничего никому доказать – можно только плюнуть от отчаяния…
   В письме «О грязном пятне на твоих штанах» я не дописала, что в этом театре платят – не за работу! А за работу – не платят…  Здесь разрешили получать зарплату, ничего не делая, взамен на молчание и всеобщее согласие… Тебе достался театр, которому не нужны спектакли, которому не нужны хорошие артисты и режиссёры, которому не нужны зрители…
    Ты приехал в город, в котором важнейшим в искусстве является удобное сиденье и красивые стены. Город, который привык к суррогатам и которому не нужно настоящее, истинное искусство. Который не способен оценить его и даже разглядеть…
    Ты постоянно ищешь тех, кто любит тебя - больше. И найдя, меняешь  прежние свои привязанности… И ты прав! Сотни раз – прав! Ты уходишь, и каждый раз начинаешь с нуля… Каждый раз пытаешься вытянуть какой-нибудь театр из дерьма и в конце концов - сдаёшься, оставаясь в одиночестве… Один - против сотен довольных своим бездействием артистов, сытых директоров, безразличных министров, нищих духом зрителей, продажных критиков и безголосых почитателей…