Не пара глава 3 встреча

Наука – это не только знание, но и умение пользоваться ими как следует. У Мигеля Сантеса за плечами было много ответственных и успешных операций. Опыта у него не отнять. Лекции и операции светил медицины, на которых он теперь присутствовал, отвлекали от горьких мыслей. Надо было преодолеть себя и научиться заново, радоваться жизни
Однако от себя не убежать. И здесь образ Луизы не покидал его. Только теперь он понял, насколько одержим мыслями о ней. Он вынужден был признаться самому себе, что влюбился безответно, как мальчишка, в молодую женщину, которой он оказался просто не нужен. Иначе она не покинула бы его. Возможно, говорило уязвленное самолюбие?!
Один из weekend Мигель с друзьями, которых легко приобрел среди стажеров института, решил провести в Нью-Йорке.
Этот город называют Соединенными Штатами в миниатюре. Все, что существует в этой стране, существует и в Нью-Йорке: моды, религии, товары. Темп и ритм жизни здесь - истинно американский.
Быть в США и не посетить этот город, было бы не простительно.
Мигель, как любитель классической музыки, не мог пропустить гастроли известного испанского певца Хосе Каррераса в Метрополитен Опера (Metropolitan Opera). Это - ведущий оперный театр США был открыт в 1883 году спектаклем "Фауст". В зале театра 3625 мест. С 1966 театр функционирует в новом здании "Линкольн-центра". Интерьер театра украшают фрески Марка Шагала. Метрополитен Опера - один из крупнейших негосударственных оперных театров.
 В деятельности театра значительную роль играет спонсорство коммерческих фирм и частных лиц.
Молодой человек любил атмосферу классического театра. Музыка снимала напряжение, заставляла глубже чувствовать красоту мира, успокаивала и рождала новые прекрасные чувства. Удобно расположившись в ложе, он сверху в бинокль стал рассматривать публику. Сегодня здесь был высший свет города. Послушать оперу прилетали на своих самолетах богатые люди Америки из других городов страны.
Мужчины – в строгих смокингах. Женщины в красивых вечерних платьях сверкали драгоценностями, которые они одевали лишь по случаю торжественных приемов и мероприятий. В театре Колон на его родине, было все гораздо скромнее.
Её он заметил не сразу. Увидел, как к первым рядам партера медленно шла пара. Седовласый мужчина 45 лет и молодая блондинка в платье цвета морской воды, оголенные плечи которой прикрывала накидка из меха голубой норки. Мужчина, усадив даму, сел рядом и. наклонившись, что-то возбужденно говорил ей на ухо. Молодая женщина улыбалась.
Мигель почувствовал, что что-то внутри его оборвалось. Опять заныло сердце. В зале погас свет, и зазвучала увертюра. Он теперь не спускал глаз с этой пары. Все, что происходило на сцене, его больше не интересовало. Он с горечью заметил, что мужчина взял руку Луизы. Она не отняла её. Вероятно, ей это было приятно.
То упорство, с которым Мигель смотрел на любимую женщину, подействовали. Она почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд и несколько раз посмотрела в сторону Мигеля, но не увидела его.
Во время антракта у молодого мужчины возникло желание подойти к ней. Но здравый смысл взял верх. Он боялся унижения. Разочарование, которое он сейчас испытал, было настолько сильным, что он покинул зал до окончания спектакля.
 - Значит она - американка, причем очень богатая, - с горечью констатировал он.
Одно колье из сапфиров, которое украшало её шею, стоило такие деньги, которые ему и не снились. Та сумма, которую она ему оставила и которая тогда поразила его, была, конечно, для неё незначительной. Испанская гордость заговорила в нем. Он решил, во что бы то ни стало, вернуть долг. Надо было теперь узнать, где она живет.
Мигелю не пришлось долго ждать окончания спектакля. Увидев как пара села в машину, он взял такси и последовал за ними. Но его ждало разочарование. Машина въехала на территорию частного аэродрома, куда его не пустили.
И через некоторое время, он увидел небольшой частный самолет, который полетел в неизвестном ему направлении.
Вернувшись в Вашингтон, Мигель окунулся с головой в научную работу, отгоняя от себя печальные мысли. В конце концов, это была не первая и не последняя потеря в его жизни. Совсем недавно он потерял родителей.
Однажды, перелистывая эксклюзивный журнал, где описывались все мероприятия элиты города, он увидел фотографии Луизы. В достаточно большой и подробной статье описывался прием по случаю её дня рождения.
Наконец-то, он узнал некоторые подробности её жизни: Луиза Форстер была дочерью миллиардера, известного в политических кругах страны. Её спутник, которого Мигель видел в оперном театре, был личным адвокатом семьи. Он был вдовцом и претендовал на руку единственной дочери Гарри Форстера. Его жена недавно погибла в авиакатастрофе при невыясненных обстоятельствах. На его руках остались двое несовершеннолетних детей.
На фотографиях Луиза была необыкновенно красива и казалась счастливой. Улыбка сверкала на её лице. Вопреки здравому смыслу, Мигель вырезал небольшую фотографию и положил её в свой бумажник, который носил на груди. Он часто доставал фотографию и любовался той, которая за одну ночь изменила всю его жизнь.
Теперь молодой человек знал, где её найти. Она жила рядом с ним. Какая досада, что он узнал об этом только сейчас. Он непременно должен её увидеть. Посмотреть ей прямо в глаза! Спросить, почему она так поступила с ним. Правда, это было ему хорошо понятно и так. Ведь они – не пара! И мечта о том, что именно Луиза – его половинка в этой жизни, теперь ушла сама собой.
Получив приличный гонорар за статью, Мигель направился к дому, где жила Луиза. Это был роскошный старинный особняк, окруженный зеленью городских парков и обнесенный железной оградой, которая была произведением кузнечного искусства ушедшей эпохи.
Он уже несколько дней в свободное время гулял рядом с домом в надежде встретить Луизу, но ему это не удавалось.
Сейчас, направляясь к ней, он собрал все своё мужество. Тщательно отрепетировал слова, которые скажет ей безразличным тоном и с чувством превосходства. Гордости у него хватало. Он не был намерен унижаться, объясняясь в своих чувствах. И, тем не менее, войдя в дом, чувствовал себя отвратительно, представляясь швейцару хриплым от волнения голосом.
Каково же было его удивление, когда Луиза, легко сбежав по скользким ступеням широкой мраморной лестницы, обвила его шею руками и прижалась к нему всем телом, шепча на ухо:
 - Боже! Это ты! Как я соскучилась по тебе! Я просто истосковалась! Милый мой, любимый! Ты все-таки нашел меня. Я так рада тебя видеть!
Мигель на мгновение застыл от неожиданности. Он попытался взять себя в руки, но это было выше его сил. Его тело напряглось как струна, и он, отдаваясь нахлынувшему чувству, которое он так и не смог победить, жадно приник к её губам. Она застонала, еще плотнее прижавшись к нему, и стала в ответ целовать его лицо и руки, смеясь от счастья, как маленькая девочка. Он окончательно потерял контроль над собой.
- Пойдем в мою комнату. Не бойся, дома я одна. Мне так много нужно сказать тебе!
 - Роберт! - обратилась она к дворецкому, с удивлением наблюдавшему эту сцену, - у меня гость! Он останется обедать. Поставьте еще один прибор.
Войдя в комнату, Луиза сразу же запела дверь. И, смеясь, обратилась к гостю, вспомнив его слова:
 - Ты разденешься сам или тебе помочь!
Он вздохнул, как будто ему не хватало воздуха. Прежние здравые рассуждения полностью заглушались требованиями его возбужденного тела. Он испытывал к молодой женщине такую нежность, которая заставила его сдаться.
- Поцелуй меня! – умоляла Луиза. - Я так соскучилась по твоим губам.
Притянув её к себе, он нарочно грубо стал раздевать её, целуя и лаская обнаженное, податливое, нежное тело.
Шелковые простыни и наволочки ласкали его кожу. Рядом лежала та, о которой он все это время вспоминал. Прошло три месяца после их первой встречи. Он, испытав только что, наслаждение, о котором уже и не мечтал, разглядывал комнату, где находился. Она была большой и светлой. Высокие лепные потолки, огромный камин. Обстановка гармонично совмещала в себе две эпохи: современность и классику старины. На полу был расстелен большой персидский ковер. Просторная, уютная кровать, на которой только что влюбленные разъединились, резко отличалась от его жесткого дивана, на котором они провели ту незабываемую ночь. Луиза продолжала гладить любимого мужчину своими теплыми и нежными руками.
- Как мне хорошо с тобой! Ты – лучший мужчина на этом свете!
 - А со сколькими мужчинами ты можешь меня сравнивать? Мои уроки, кажется, не прошли для тебя даром!? - В его голосе слышался упрек. Обида вернулась в его сердце. Мигель внимательно смотрел на Луизу. У неё потемнели глаза.
 - Ты ревнуешь? Это прекрасно! Но, к сожалению, мой опыт не столь велик, как у тебя! Сколько женщин ты покорил за это время?
 - Ни сколько! Ты ушла и унесла с собой мое сердце. Не веришь?
 - Но ты же не веришь, что пока единственный мужчина в моей жизни?!
Это – правда, любимый!
 Он попытался ей что-то сказать еще, но она закрыла ему рот поцелуем.
 - Не надо сейчас ни о чем говорить. У нас еще будет время после обеда. Я тебя никуда не отпущу! Вставай, а то нас уже ждут в столовой.
Он был голоден, у него после занятия любовью всегда появлялся зверский аппетит. Но на этот раз неохотно последовал её примеру.
Столовая и сервировка стола поражали своим великолепием: сервиз из тонкого китайского фарфора, столовое серебро. Непривычная роскошь давила и портила настроение Мигелю, несмотря на вкусную, отлично приготовленную еду. Поняв это, Луиза предложила убрать лишние приборы и оставить на столе только самое необходимое. Она сама стала подавать ему блюда. А доедать десерт они отправились в её комнату, прихватив с собой бутылку отличного выдержанного французского вина.
 - Вот теперь мы можем спокойно обо всем поговорить, - сказала она, сев рядом с ним на диван так близко, что он опять почувствовал истому и желание.
 - Как ты меня нашел?
 - А почему ты ушла, не объяснившись и не оставив свои координаты? Я все это время тебя искал. Сходил с ума от обиды и отчаяния. Но я же ничего о тебе не знал. А ты знала, где меня найти, но даже не позвонила. Просто бросила как ненужную и использованную вещь.
 - Все не так просто. В Аргентине я была с научными целями. Собирала материал для бакалаврской работы. Я заканчиваю исторический факультет колумбийского университета. Конечно, многие сведения можно найти в наших библиотеках и в Интернете. Но мне все хотелось увидеть своими глазами. В прошлом году я была в Мексике. Вообще, Южная Америка еще не достаточно изучена, несмотря на старания многочисленных ученых. В тот день я должна была улетать домой, билеты были куплены заранее. Все, что с нами произошло накануне, было настолько для меня неожиданным, что я испугалась. Мы слишком разные. Я не думала, что все так серьезно, и что не будет дня, когда бы я не вспомнила о тебе. Ты был все это время со мною всюду и всегда. Я пыталась забыть тебя, но все было напрасно. Я тоже сходила по тебе с ума. Это было похоже на болезнь.
Он, слушая её признания, ловил себя на мысли, что не очень доверяет им. Ему было трудно поверить в своё счастье.
 - Пойдем, я покажу тебе мой дом. Я здесь родилась и выросла.
Она повела его по великолепным старинным залам дома, показывая ему фамильные портреты.
 Около одного она задержалась, гладя изображенную на нем женщину. Можно было не объяснять, чей это портрет. На Мигеля смотрели глаза любимой.
 - Это моя мама. Она умерла, когда мне было всего пять лет. Но я хорошо её помню. Родители очень любили друг друга. Отец так и не женился второй раз.
 Я для него – самое дорогое, что осталось у него на свете. Он повторяет это постоянно. И требует от меня иногда невозможного. Я должна выйти замуж за его друга. Он уверен, что я буду только с ним счастлива. Он не отпускает меня одну. Везде за мной следуют нанятые им агенты, которые меня охраняют. Тогда я сумела их обмануть и сбежала. Но меня нашли и во время доставили домой! Видишь, что не все так просто, как бы мне этого хотелось
Осматривая этот роскошный и богатый дом, Мигель чувствовал себя бедняком и думал:
- Почему люди стыдятся своей бедности и не стыдятся богатства?
Не бедность невыносима, а презрение окружающих!
Луиза, поняв его состояние, обняла за талию и повела в свою комнату, где он чувствовал себя более уверенно.
 - Ты сегодня останешься со мной. Отец приедет только завтра вечером. Я тебя никуда не отпущу! Согласен?
Он, конечно же, был согласен!
Мигель проснулся рано и в отличном настроении. Его любят! Что еще ему надо! Думать о будущем не хотелось. Солнце грело сквозь рамы больших старинных окон. Луиза все еще спала. Он легко прикоснулся рукой к её груди. Стал гладить ей живот. Луиза застонала во сне.
 - Какая же все-таки она красивая! Я, кажется, влюбился не на шутку!
Женщины на его родине были смуглыми, черноволосыми и кареглазыми. Белизна тела Луизы рождала неодолимое желание прикоснуться и ласкать его. Молодая женщина открыла глаза.
 - С добрым утром, любимый! Иди ко мне!
Она обвила его крепкую шею руками, а торс ногами. И он с большим удовольствием исполнил её желание.
Луиза принесла завтрак ему в постель и опять с удовольствием наблюдала, как любимый человек поглощает бутерброды и пьет кофе, который она сама сварила.
Но надо было вставать и возвращаться к привычной жизни. Он позвонил в институт друзьям, что появиться только к вечеру. Лишних вопросов никто здесь ему не задавал.
- Что-то не так? – спросила женщина, увидев серьезное лицо Мигеля.
 - Все необыкновенно и прекрасно. Но мы опять увлеклись и забыли обо всем на свете и о последствиях нашей близости. Извини, но я задам тебе вопрос как врач. Ты предохранялась? Прости, что я такой эгоист, но мне трудно было оторваться от тебя.
 - О каких последствиях ты говоришь? Я здорова. И верю тебе.
А если ты о беременности, то разве плохо, если я рожу тебе маленького бэби?!
 - Это, конечно, прекрасно. Но если честно, то я еще не готов к роли отца.
Я как-то не задумывался об этом. Мне еще предстоит чего-то добиться в жизни. Ты меня понимаешь?! – Мигель привлек к себе любимую, видя, что разочаровал её своим ответом.
Она сразу же перевела разговор на другую тему. Стала расспрашивать о его работе. Он с удовольствием рассказал, каким образом оказался в США и о перспективах своей научной работы. Луиза, как умная женщина, слушала молча, лишь изредка подбадривала его своими вопросами.
 - Значит, ты скоро вернешься на родину?! – в голосе её была неподдельная грусть.
Этот вопрос озадачил Мигеля. Только теперь он подумал: неужели придется расстаться с любимой? Надо было на что-то решаться. Это его пугало.
 - Нет, - не сейчас! Все пусть решиться само собой, - подумал он, оставляя её вопрос без ответа.
Раздался предупредительный стук в дверь. И тут же она распахнулась. На пороге стоял Гарри Форстер. Он окинул взглядом комнату дочери. Его взгляд остановился на еще не прибранной кровати. По его выражению лица было видно, что присутствие здесь молодого испанца не было для него неожиданностью.
 - У тебя все в порядке? – обратился он к дочери.
 - Да, не беспокойся! Все хорошо! Но ты же должен был вернуться только вечером.
 - Извини, что не предупредил о своем возвращении. Я управился с делами раньше.
Только теперь он внимательно посмотрел на Мигеля строгим изучающим взглядом.
 - Приведите себя в порядок, молодой человек и следуйте за мной!
 - Отец, что ты задумал? Мигель ни в чем не виноват. Это я попросила его остаться со мной!
 - Я знаю. Но ты у меня умная девочка. На что я, разумеется, надеюсь. Нам просто надо по-мужски поговорить. Не волнуйся, с твоим другом ничего плохого не случится.
Мигель, не говоря ни слова, последовал за отцом Луизы. Он понимал пикантность своего положения. Но это его не пугало. В конце-то концов, любовь – это не преступление! И у него появилась возможность, признаться отцу, что он любит его дочь.
Они вошли в просторный кабинет. Гарри Форстер сел за большой старинный письменный стол, украшенный резьбой из красного дерева, и предложил Мигелю сесть напротив. Наступила пауза. Молодой мужчина с достоинством выдерживал проницательный и испытывающий взгляд американца.
 - Сколько? – Наконец, прервал молчание отец.
Мигель недоуменно смотрел на мистера Форстера. На лице его играла саркастическая улыбка.
 - Ну, ладно! Пять миллионов хватит? – спросил он, переходя на деловой тон.
 - За что такая честь? – начиная понимать смысл происходящего, спросил Мигель.
 - Пять миллионов за то, чтобы ты оставил мою дочь в покое!
Мигель напрягся от возмущения. Эти «денежные мешки» - самоуверенны. Для них нет ничего святого. Он не ответил, а попытался встать.
Мистер Форстер жестом заставил его сесть.
 - И за то, чтобы ты не заявлял права на вашего ребенка.
По удивленному выражению лица аргентинца, Гарри понял свою оплошность. Тот ничего не знал о беременности Луизы.
 - Вот видишь, она даже ничего тебе не сказала о ребенке. А это означает, что тебя по-настоящему не любят. Моя дочь избалована, привыкла к роскоши. Она умная девочка и понимает, что ты ничего не можешь предложить ей и будущему ребенку.
Мигель был унижен и обрадован одновременно.
 - У него будет ребенок от любимой женщины! Но почему она ему об этом ничего не сказала. Может быть её отец прав?! И он для неё – просто игрушка для удовольствия.
Гарри Форстер продолжал:
- Моя дочь в самое ближайшее время выходит замуж за человека, который почти является членом нашей семьи. Это Ален Дуглас - мой личный адвокат. Он не так молод, как ты, но зато богат. У нас с ним тесные деловые связи. Он знает Луизу с детства. Я только ему могу доверить свою дочь и свои капиталы.
 Кстати, Луиза знает, что если ослушается меня, то не получит ни цента. Не думаю, что она предпочтет жить в бедности на зарплату врача!
Наступила пауза. Мигеля не торопили с ответом. Наконец, он произнес:
 - Простите, я действительно, ничего не знал о беременности Луизы. Все, что Вы сейчас сказали, застало меня врасплох. Могу я подумать над Вашим предложением? Прошу Вашего позволения поговорить с Луизой, прежде чем дать окончательный ответ.
 - Нет! Её нельзя волновать. Вы же хотите, чтобы она родила здорового ребенка. Вам придется принимать решение самому!
 - А это разве нормально предлагать «другу семьи» взять в жены женщину, беременную от другого мужчины.
 - Ален в курсе её приключения. У него самого двое детей, оставшихся без матери. Луиза их хорошо знает и любит. Они также любят мою дочь. Но даже, если бы это было не так, то все хорошо знают, что Луиза – моя единственная наследница. Это её счастье и беда! Ведь сейчас сколько угодно ловцов на богатых девиц. Ты – не исключение. Я повторяю, что уверен в своей дочери. Она не пойдет поперек моей воли. Она прекрасно понимает, что тогда потеряет. Так что не будь дураком!
 - И все-таки я хочу поговорить с Луизой! Я люблю её и прошу у Вас, её руки! – произнес Мигель твердым голосом.
Удивленный настойчивостью молодого человека, Гарри Форстер согласился.
 - Будь, по-твоему! Как она решит – так и будет! Я же – не узурпатор! Но боюсь, что ты будешь разочарован. Я слишком хорошо знаю свою дочь.
Когда Луиза вошла в кабинет, то двое мужчин напряженно смотрели на неё: отец – с усмешкой, а Мигель – с надеждой. Он был явно взволнован.
 - Девочка, моя! Вот этот человек только что узнал о твоей беременности и, не раздумывая, просит у меня твоей руки! Что ты скажешь на это?
Мигель с болью в голосе спросил, не дожидаясь её ответа:
 - Почему ты мне ничего не сказала, что ждешь ребенка?
На лице молодой женщины появилась ироническая улыбка:
 - Ты же мне сам сегодня сказал, что еще не готов к роли отца! Так?! Я рада тому, что у тебя открылась перспектива в дальнейшей научной работе. Семья была бы тебе помехой в осуществлении грандиозных планов. Да и обеспечить нам достойную жизнь, к которой я привыкла, ты не сможешь.
Гарри Форстер засмеялся.
 - Ну, что я тебе говорил?! Узнаю свою дочь! Она – 100% американка! Надеюсь, ты все понял и согласен на мои условия?! Я выполню свои обещания, - можешь не сомневаться!
Мигель резко встал и вышел из кабинета, не попрощавшись. Он не сразу нашел выход, и, блуждая по коридорам, проклинал всю эту роскошь и богатство. Как он теперь ненавидел всех этих толстосумов!
 А в это время Луиза рыдала на плече у отца:
 - Я его люблю! Очень люблю! – повторяла она. – Я хочу быть рядом с ним!
 - Полно, девочка моя! Ты поступаешь разумно. Все это пройдет. Жизнь – сложная штука! А потом, ты же не можешь нарушить слово, которое дала Алену?! Он не заслуживает такого пренебрежения с твоей стороны.
 - Но я его не люблю! Он - твой друг и компаньон, я это понимаю. Мне, кажется, что он подчинил тебя себе. Ты последнее время ни один вопрос не решаешь, не посоветовавшись с ним. Ты уверен, что он не злоупотребляет твоим доверием? Он, конечно, обаятелен, но в то же время хитер и себе на уме! Меня удивило, что он так легко смирился с моим положением. Я что-то не верю в его искренность.
Гарри Форстер вздохнул. Дочь высказала вслух те мысли, которые давно беспокоили его. Ей же он ответил.
 - Думаю, что ты не права. По крайней мере, я точно знаю, что тебя он любит уже давно. И если бы не трагедия, которая произошла с Мэри, он все равно развелся бы с ней и просил у меня твоей руки. Ты же знаешь, что жену свою он не любил. Он женился на ней в молодые годы и по расчету.
 - А ты уверен, что Ален не повторяет ту же ошибку второй раз. Я же не буду ему хорошей женой. И он это прекрасно знает!
 - Он уже в таком возрасте, когда хочется стабильности и покоя в семье. Он устал от истерик и сцен, которые ему устраивала Мэри. Последнее время она часто прикладывалась к бутылке. От их ссор страдали дети. Недаром Ален отправил их к родителям. Поэтому её смерть была для него освобождением.
 - А некоторые говорят, что именно он – причина её смерти. Я знаю, что он ей изменял. И именно это было причиной их ссор.
 - В чужих отношениях всегда сложно разобраться. Единственно, что мы все точно знаем, что они были вместе несчастны. И он надеется, что с тобой у него все будет по-другому.
 - Но я же его не люблю! – настойчиво повторяла Луиза.
Но отец оставил эти слова без внимания.
 - Я только что прилетел. Устал. Пожалей своего отца. Он тоже заслуживает немного твоей любви, ты так не считаешь?
Луиза поцеловала отца, поняв, что разговор окончен.
Она знала, что у него больное сердце и не хотела его расстраивать.