Оральное. Ночная Конспирато

 Позвонила Катя. Очень поздно позвонила... Я уже спать лег. Не люблю ночные звонки.
- Слушай, пойдем завтра на вечеринку, а?
- Значит, ты в два часа ночи пригласить меня решила?.. Умные мысли тебе иногда посещают! Ночью особенно….
- Ну да. Тебя же и не поймаешь днем… И - трубку не берешь. А ты один?
- Собственно, тебе-то какое до этого дело? Конечно, не один.
- Значит один. А вообще, - и вправду, никакого дела. Но ты ей все-таки скажи, чтобы не сердилась: это твой боевой товарищ звонит. По партии. Конспирато. Так и скажи.
- Кому скажи?
- Ну ты же – не один…. Так пойдем? А потом к тебе?
- Зачем?
- Что – зачем?
- Интересно, - говорю. – А как же твой мол-чел? Юноша твой, который….
- Не хочу сейчас это обсуждать. Поздно уже, спать пора. Ну, пожалуйста, пойдем, а? Там взнос всего – тысяча. Что это для тебя? За две тысячи – и оторвемся….Ну и потом. Тоже оторвемся.

На следующий вечер заехали куда-то к черту на рога. Катя тут же и пропала – как она умеет.
Я – мыкайся. В одной руке тарелка с бутербродиками на один укус, в другой – одновременно и вилка, и ножик, одноразовые, и стаканчик пластмассовый. Фуршет, в общем. Очень удобно. А за две тысячи – вообще в самый раз.
- А вы актер? – говорит какая-та белокурая, мелким бесом, с голым животиком.
- Да, говорю – из театра. Одного актера. Слышали, наверное…. О нем сейчас много говорят. А также - пишут.
- Слышала. Ваши афиши видела. Только на спектакль не попала.
– И что же там? На афишах? Интересно было бы – подробнее узнать.
- Ну, я так, подробно, не приглядывалась. По-моему – кони какие-то…. Или зебры.
- Точно! Это я был. С зебрами. Судя по всему – в Африке, на охоте. Или – в зоопарке.
- Шутник вы, Федор…. Да бросьте вы эту тарелку куда-нибудь. Вон, в угол поставьте. Давайте лучше танцевать.
- Я так быстро не люблю – говорю. - Мне больше нравится медленно – прижавшись. И вообще-то меня не Федором зовут. Совсем не Федором.
- Ну и пусть, что вы не Федор. Меня вот все Ксюхой зовут, а я, вообще-то, Даша. А вы с Катей пришли?
- Да, - говорю. С Катей.
- Тогда с вас еще тысяча.
- Сорри, не понял. А это – за что?
- Так вон, видите - ее Петя приперся. Она так и рассчитывала – на троих. А вас мне отдать. Сказала, что вы классный чел! И действительно – ничего, так, внешне. Хотя я пока вас не очень хорошо знаю. Она сказала – что вы уже в Голливуде сниматься начали.
- Да, - говорю, в Голливуде. Местного рОзлива. Вечер съемок у меня как раз – сегодня.
- Так, а чего же вы сюда пришли? Наверное, штраф большой заплатите, что сейчас не на площадке….
- Конечно, больше, чем тысячу – за Петьку.
- Да, Петя у нее какой-то ботаник. Как это она вас бросила, просто не понимаю! Ничего он не умеет, никуда не ходит, и денег у него нет. И замуж не предлагает. Тупой какой-то.
- Слушай, Ксюха, то есть, Даша. Что-то мне не хочется за Петю с Катей платить. Поеду-ка я, пожалуй. На съемки еще успею. В Голливуд.
- Ну нет! Так мы не договаривались. Слушай, Федор, то есть, прости, не Федор…. Можно я с тобой уеду – раз так уж вышло. Все равно она тебя для меня пригласила. Я мешать не буду. Посмотрю, как там на самом деле – съемки как идут. Никогда не видела. Там, наверное, много знаменитых людей...
- Съемки? Туда посторонних не пускают. Знаменитых охраняют. От излишнего внимания.
- Ну, пожалуйста. Я себя хорошо буду вести – молчать буду. Скажешь, что я твоя племянница. Из Тамбова. Что меня девать некуда … Пришлось с собой взять….
- Из Тамбова, говоришь? Занятно. Ну ладно, так и быть. Только молчком, никому ничего не говори! И ничему не удивляйся! Коли уж так вышло….


В полшестого позвонила Катя.
- А ты где? А Дашка – где? А Петька куда исчез?….
- Катя, еще раз в такое время позвонишь – и я действительно разозлюсь. А когда я злюсь – со мной лучше не связываться. Ты сама это прекрасно знаешь….Ищи своих Петьку с Дашкой без меня, пожалуйста.
...- Это Катька звонила? Вот дура! Ты и вправду – чел! С большой буквы! Забирайся обратно скорее, холодно как-то… Погрей меня быстро! Смешно как - Голливуд, Голливуд!…. Эх, Федор….

ВЗЯТКИ БЕРЕМ!

Взятки берем.
Я прямо на двери написал: «Беру!»
Дают. Но крайне неохотно. Как будто не понимают, куда зашли.
Приходит тут один – спрашивает:
- Чего берете?
Я – ему – взятки беру! Деньгами желательно. Щенками, конфетами, мотоциклами,секретаршами - не беру. Только купюрами. В твердой валюте. Предпочтительно – в евро. Их меньше подделывают. Пока еще не научились как следует подделывать
- В смысле как – взятки? В каком смысле?-
Я - ему: в прямом! В самом что ни на есть!
- Странно, - говорит. – Я почему-то думал – сюда только за заслуги пропускают.
- Не только, говорю. Нет, конечно, биографию изучаем. СудИм, не судим, женат, не очень женат. Или сколько раз сразу женат. Дети какие? Полые или разнополые. И где бегают? И неизвестные также - где бегают и с кем?
- Стаж там трудовой. Сколько домой лампочек с завода вынесли. Сколько старушек у церквы ограбили, сколько старичков с дороги машиной в морг спихнули. Все это – конечно, смотрим, проверяем. Но при прочих равных – еще и купюрами подкрепить надо. В евро, если можно. Ну, в крайнем случае – в долларах США. И никаких там тугриков или рублей. Не принимаются к оплате. У нас порядки строгие.
- Ладно, хорошо, говорит – а дальше…. А дальше что?
- А что дальше? Известное дело - дальше я вас представлю, Петру представлю. Ему тоже надо что-нибудь дать. Он же ключами заведует. Без этого замки не отопрет. На масло надо дать, петли смазать – чтобы ворота не скрипели. Они за тысячи лет заржавели страшно. Коррозия, эрозия, собачки пИсают, выхлопы, порча климата ну и прочие прелести цивилизации.
- Мда, - задумался. – А если нету? Если денег нету?
- Тогда, боюсь, просьбу придется отклонить.
- У меня же и биография – как минимум, герсоцтруда! И семьянин на загляденье, и вообще, – и начинает талмуд целый с листочками на столе моем чистом раскладывать.
- Что вы, дорогой, - даже и не раскладывайте. И смотреть не буду.
- А что – и управы на вас нет? Если я главному пожалуюсь? Вот сейчас пойду тут рядом в одно место, свечку зажгу – и пожалуюсь.
- Жалуйтесь, конечно. И у нас с вами будет много-много времени все разобрать и обсудить. Прямо до самого Страшного суда времени будет.Почему? Да шесть миллиардов вас таких на Земле. И все каждый день ему жалуются – уж минимум по разу. Знаете, какая очередь…. Занимайте. Пока до вас дело дойдет – даже я умру. Хоть и бессмертный, и бестелесный по определению – вроде бы, нечему и помирать.
- Что же мне делать?
- Коли денег нет, попробуйте ниже на этаж. Там такой же, как я сидит – только с рогами. Они поменьше берут. У них там – эконом класс. Жарковато что-то, обгореть можно, если не предохраняться, да и влажно, как в тропиках. И All Inclusive в системе отсутствует. И палаты совместные - женские, мужские. Но многим нравится. Зато и скидки постоянные, и компания там! Ух! На все руки! Да вы не расстраивайтесь так – хоть у нас и семь звезд, золотые унитазы, арфы, амброзия и все прочее – все же скучновато. Я бы и сам, если бы не служба – к ним, вниз пошел. Невзирая на жару. К слову, они меня уже приглашали поработать – я вот все думаю. Деньжат поднакоплю – и приму решение.
......................................................

ОДНОЗНАЧНЫЙ КОЛОКОЛЬЧИК
Беспризорные прогулки. Колокольчик на ветру
Ты не почувствовал, как легко сегодня дышится с утра? После всех этих ночных кошмаров под вывеской «за минус тридцать!?»
И пальцы не обжигаются о металл гаражного замка.
И девушка засмеялась – как дорогой подарок сделала.
И полетела, полетела в распахнутой курточке – мимо, мимо, - в легком утреннем снеге своей чудесной жизни!
Ведь что-то определенно случилось. Совершенно явно.
Снег летит и не колется. И ветер дует – почти теплый.
Снеговик с полосатой палкой на повороте улыбается не очень хищно. И серый и угрюмый город начинает опять становится родным.
Потому что едешь по Таганке. По своей исторической родине. И среди перестроенного быта встает вдруг ушедший купеческий ампир. И Дровяной переулок напоминает о печном времени, сараях с дровами, о роскошных, острых как бритва, финских ножах ,о Варе по прозвищу Мальвина....
А дом с цыганами, давным-давно, сто тысяч лет назад снесенный, как призрак опять маячит на месте разрытых парящих траншей Большой Коммунистической.
«Ведь у надежд всегда хороший цвет. Надежный и загадочный немного. Особенно, когда глядишь с порога. Особенно, когда надежды нет» (с).
И что-то звякает в дальнем, замерзшем углу души. ...
Настойчиво и тонко.
Что-то определенно звякает.
Как отважный колокольчик на ветру - посредине ледяной пустыни.

Глубокая глотка.Оральные мысли
…..Вначале было Cлово.
На заборе.
Непечатное.(c)
Или Забор, а потом Слово - непечатное?
Или наоборот?
Так что же первично?
Или прямо - оба?
Да, закрой ненасытный ротик, дорогая, я все-равно не кончу.
И подумай, все же, дура сексуальная: а что было все-таки вначале – Слово? Или Забор?