Рокси

Рокси шла по узкой тропинке вдоль глубокого оврага, спадающего в бездну и манящего вслед за собой, как кроличья нора. Под ногами шуршали первые осенние листья: желтые, темно-зеленые, бурые, ярко красные,- они лежали мягким слоем, и разутым ногам было довольно приятно наступать на эту естественную подстилку. По левую руку лежала бездна, а справа вставал величественный и непроходимый лес. Он представлял собой сплошную темную стену, которую невозможно было разбить на отдельные деревья. Они лишь создавали орнамент, но не выделялись более ни чем. Солнце боролось с единственной тучей, которая шла одновременно со светилом. Боясь выглянуть и ослепить в последний раз грустное лицо Рокси, оно так и скрылось в бездне той стороны оврага, не блеснув на прощанье лучиком.

            Под ногой хрустнула ветка, и Рокси машинально дернула ногой, боясь наступить на какое-нибудь насекомое. Но это оказалась лишь ветка. Она подняла ее и положила на ладонь. Такая хрупкая, тонкая веточка превращалась в ее хрупкой, тонкой руке в кучку щепок, но лежа на земле и имея опору, она сумела оставить царапину на ноге, не сильную, но неприятную тем, что дает о себе постоянно знать. Рокси всегда забавляли эти хитрые параллели с жизнью, так, по крайней мере, она сама думала. В числе ее принципов всегда доминировали те, которые строятся на основе лидерства, подавления других. Надо иметь всегда опору, считала Рокси, и тогда тебя не сломают.

            Она шла дальше, ни о чем не думая. Туча, за которой пряталось солнце, превращалась в черную кляксу на все еще светящемся небе. Она действительно была единственной, цельной, и сама медленно опускалась за горизонт. Звезды еще не проявлялись. Ветер не дул так сильно, чтобы беспокоить Рокси. Вообще природа как бы спала. Только овраг, при взгляде в его бездну, давил на уши, от чего появлялся неприятный и нарастающий звон, а глаза начинали обманывать. Рокси старалась не смотреть вглубь.

            Она шла дальше, размышляя о царящем спокойствии. Его так не хватало в жизни. Никогда. Буйная Рокси не могла себе позволить медленного ритма, лояльности, сентиментальности. Она любила напор, любила масштаб деятельности, любила… То ли это слово, чтобы описать отношение к жизни. Скорее напор был духом жизни Рокси, а буквой было внешнее выражение личности: ее манеры, стиль, шарм. Она была царицей там, где ступала ее нога. Царица среди других людей, царица  целого мира. Мира таких же, как она. Таких же напористых людей. Ей не хватало революций в этом мире, и она старалась создать их сама,  ломая рамки на каждом шагу. За ней шли и волочились, боготворили и шли за ней. Ее ненавидели, но все же тащились вслед.

            Спокойствие природы убаюкивало. Рокси уже могла шагать с закрытыми глазами. Справа все так же неприступно стоял лес. Слева все так же лежал овраг, очень похожий на край мира. Она развела руки в стороны, закрыла глаза и запрокинула голову назад. Сделав несколько шагов медленно и неуверенно, она вошла в ритм и зашагала быстрее. Если бы даже нога сорвалась и Рокси полетела бы в бездну, она так бы и оставила руки вытянутыми, как птица… Как птица… Рокси остановилась и открыла глаза. Какая-то мысль вертелась у нее в голове, не имея возможности приобрести осязаемую форму. Что-то случилось? Рокси осмотрелась. Начинало смеркаться. Она подняла глаза и окинула взглядом небо. На небе не было ни одной птицы.

            Рокси села на землю. Через тонкую материю платья почувствовался холод. Свесив ноги с края обрыва, она начала обдумывать только что пришедшую в голову мысль. Рокси легла спиной на землю, уже не боясь, что какой-нибудь заблудившийся муравей заползет к ней в волосы. Очень непринужденно Рокси поняла, что никаких муравьев здесь тоже нет.  Нет ни муравьев, ни птиц, нет вообще никаких насекомых и животных. Рокси додумала: нет ничего живого… Однако это странное открытие не давило на разум. Ей было плевать на все. Взглядом уже завладела мгла. Голова начала кружиться, Рокси поняла, что еще минута, и она заснет. Заснет, свесив ноги с края обрыва, ведущего в ад.

            Внезапно, Рокси вскочила на ноги. Сон улетучился, моментально разум стал холодным, как всегда. В уме уже вертелся вопрос. Вопрос, от которого у Рокси пересохло горло. Где она? Как она оказалась в этом месте? Где все? Что происходит? Сколько уже прошло времени?

            На последний вопрос Рокси более или менее могла ответить: она помнила, что шла около часа. Но что значит воспоминание об этом, когда она не помнила, как здесь оказалась и точно ли только час назад начала реально осознавать происходящее.

            Овраг… Какой овраг? Она ни разу в жизни не видела таких оврагов, и вообще не видела и не представляла себе эту местность. Местность, как длинную линейку, с одной стороны – неприступный лес, с другой – бездна, нет ни одного, ни другого видимого конца. Рокси поглядела назад. Тропинка была предательски ровной и исчезала очень-очень далеко в перспективе. Повернувшись, она обнаружила то же и с другой стороны.

            И куда идти? Как выбраться с этой мертвой тропы? Рокси опять села на землю и начала срывать все, что попадалось под руку. Попадались лишь сухие ветки с деревьев и вялая трава. Ни единого запаха. Мертвой была и растительность.

            Идти назад – еще большая глупость, чем все остальное. Это Рокси осознавала. Но она готова была кинуться обратно, там было начало. Было ли? Все чувства предавали Рокси. Она кинулась вперед. Бежала сломя голову, пока хватало сил. Когда силы кончились, она продолжала плестись по инерции на остатках воздуха в легких. Сердце колотилось в груди и грозило выпрыгнуть. Она повалилась на колени, опрокинулась на спину и минут пять лежала, пытаясь отдышаться. Что все это? Сон? Рокси чувствовала, что никакой это не сон. Не сон, не галлюцинации. Органы чувств, к счастью, работали как надо. Час назад (или нет?) солнце село за горизонт. Стояла осень, Рокси решила, что сейчас около полуночи. И что часа через четыре должно начать светлеть.

            Она пыталась вспомнить что-нибудь последнее. Бесполезно. Лишь смутно помнила, что весь предыдущий месяц кропотливо училась. Никаких конкретных воспоминаний у нее не было. Она помнила лица знакомых. Помнила его лицо. Жаль, что тогда оно не приносило столько радости, сколько принесло Рокси сейчас. Что если так будет всегда? Что если это одиночество навсегда?

            Почему-то такая мысль не приводила Рокси в бешенство и не нагоняла страх, как будто смирилась с ней. Она, которая никогда ни с чем не смирялась. Около часа Рокси рисовала его лицо в своем воображении, пытаясь четко представить каждую деталь. Его манеру улыбаться,  манеру поправлять волосы, бегающие иногда глаза… Почему ей это не нужно было тогда? Она хотела, чтобы он непременно появился и спас ее от этой бездны и темноты. Взял на руки, как когда-то, по глупости, и понес с собой. И она не оттолкнула бы его, как тогда, а только крепче прижалась бы к нему всем телом и нашептывала бы то, что наверняка он мечтал услышать от нее всю жизнь. Наверняка он смог бы раздвинуть одной рукой неприступный лес и вынести ее на свободу, где поют птицы и кусаются муравьи, а каждая травинка издает неповторимый аромат. Рокси зажмурилась и обхватила голову руками.

            Зачем она мучает себя глупыми мечтами, которым не суждено сбыться? И почему начала думать об этом только сейчас? Конечно, она это понимала, но с другой стороны, как-то слишком просто - сдаваться на волю стихии. Слишком просто принять крест побежденной. Звать на помощь того, кем всю жизнь играла как марионеткой, не смешно ли? Она никогда не любила его, не полюбила бы и сейчас, будь он один и она одна. Рокси улыбнулась. Половина мысли уже осуществлена.

            Нет, не мысль о любви досаждала ее. Она до сих пор, за все свои двадцать пять лет ни разу не испытала мужских ласк, ни разу не испытала удовлетворения от этого, и ни разу ни была любимой. Ни разу и мысль такая не возникала. Она ждала. Всегда, всю жизнь мечтала об идеальном мужчине, которому не было места в обыденном мире.

            Именно сейчас Рокси хотела этого, как никогда. Всю жизнь она ценила две вещи: богатство и власть. Хотя в ее мыслях они и переплетались в самых разных вариантах, всегда она могла разграничить одно от другого. У нее были деньги, но не было реальной власти. Была власть над окружающими ее людьми, но не было над еще более многочисленной толпой. Сейчас бы она с радостью отдала все свои деньги, чтобы иметь возможность кинуться к первому мужчине из этой толпы, ко второму, к третьему, ко всем вместе… Набросилась бы и на него, попади он под руку.

Его образ опять возник в ее голове. Рокси открыла глаза и посмотрела вокруг. Темнота окружила все. Она посидела пару минут, но глаза не привыкали. Сколько же она так лежала? Довольно много. Она и не спала, и не бодрствовала. Однако находилась в сознании, но не отдавала отчет проходящему времени. Вероятно, скоро уже начнет светать, подумала она и опять легла на подстилку из сухих листьев. Не было ни холодно, ни сыро. Ее тело вообще не подавало никаких признаков своего существования. Не хотелось есть, не хотелось пить, и это было очень странно. Было странное ощущение сытости и легкости. Рокси закинула голову, закрыла глаза и задремала.

В таком состоянии полусна она пролежала довольно долго. Рассвет не оставлял никаких надежд на свое воскрешение. Солнце умерло вместе со всем остальным.

Почему не умерла я, подумала Рокси, и холод прошелся по ее телу. Столь очевидный ответ слетел с языка. Это же и есть смерть! Это она! Не веря ни в Бога, ни в жизнь после смерти, моя душонка нарисовала в последний миг свой эту картину вечного сна для меня! Прошло столько времени, что я начала существовать в этом сне как наяву, чувствуя все, меж тем, не заботясь о том, что не может появиться во сне. Но неужели я мечтала об одиночестве? Нет, ведь это не правда. Или это наказание? Какая рациональная логика появилась во сне, и что будет теперь? Почему бы мне ни исчезнуть, не раствориться тоже в этой темноте? Неужели этого я хотела?

В бешенстве Рокси вскочила и кинулась в окружающую ее бездну.

Открыв глаза, она увидела пустоту. Можно ли ее вообще увидеть? Черная мгла, не режет, не слепит глаза; они что открыты, что закрыты. Никаких бликов, никаких оттенков. Полная чернота. Рокси чувствовала, что летит. По крайней мере, она не стояла, не лежала, не держалась ни за что. Ей руки хватали пустоту, тело послушно вертелось во всех плоскостях.

Это будет вечно? - спросила Рокси.

Это будет вечно, ответила она сама себе и заплакала