Тепличная история

Сто дней до приказа... . Есть такой праздник в армии. Это не просто оставшееся количество дней службы. Это целая философия. Празднование этого дня накладывает определённые обязательства как на воина, так и на его командира. В большинстве случаев этот день заканчивается непросто и неоднозначно. Иногда просто комично.
 В моём подразделении служили два товарища, Вовик и Вадик. Друзья не-разлей-вода. Отличные специалисты своего дела. Срок их службы неумолимо приближался к отметке дембеля. И вот однажды совпали два события. Два великих праздника. Сто дней до приказа и день рождения одного из друзей. Как командир я поздравил воина и поощрил его увольнительной. Но поскольку у него был лучший друг - увольнительных потребовалось две. Зная, что и Вовик, и тем более Вадик, не отличались примерным поведением, мне пришлось проконтролировать их возвращение. Удивительно, но ребята вернулись вовремя и совершенно трезвые. Моя душа успокоилась. Как оказалось, совершенно напрасно.
 Находясь в увольнении, ребята познакомились с двумя девушками. Провели с ними красивый, полный впечатлений день. И договорились провести такую же, незабываемую и насыщенную ночь. Надо сказать, что ребята были довольно симпатичны, развиты как умственно, так и физически. Общаясь с девушками, они могли произвести впечатление. И вот, находясь в предвкушении этого мероприятия, ребята вернулись в часть с готовым, тщательно проработанным планом. Обстоятельства складывались для них на редкость удачно. Их командир, то есть я, встретил ребят из увольнительной и удостоверился в их нормальном состоянии. Дежурным по части заступил пожилой майор, который не отличался особым рвением по службе. Ответственным по гарнизону был назначен заместитель командира, который был уверен, что военнослужащим просто вредит усиленная опека, проверить успешный отбой и своевременный подъём он считал большим достижением своей службы. Даже дежурный по роте, в которой ребята проживали, был назначен из молодых сержантов. Мало того, что он не имел никакого отношения к бойцам, поскольку они просто были расквартированы в этой казарме и не входили в его подчинение, так он ещё и просто связываться со старослужащими-разведчиками считал чистым самоубийством. В-общем, всё обещало быть просто великолепным, в мыслях ребят рисовались радужные перспективы. Наступила ночь, как это бывает в армии, точно по команде отбой. Ещё некоторое время по казармам и части в целом происходило шевеление. Но в течение часа всё закончилось. Заснули все, кому это было необходимо и положено. И даже те, кому неположено. Стало тихо и спокойно. Ребята, забравшиеся под одеяло в полной боевой, дождались своего звёздного часа. Поднявшись, они прошли мимо дневального, убедив его в том, что он совершенно ничего не видел. Дневальный, естественно, быстро пришёл в согласие с двумя представителями племени разведчиков. Путь до границы гарнизона не занял у двух специалистов скрытного передвижения по местности много хлопот. Им оставалось пересечь центральную дорогу гарнизона. Ребята уже предвкушали весёлое и хмельное застолье в компании двух очаровательных девушек, которые, к тому же, ночуют дома без родителей. Но, как это бывает, в планы вмешался господин случай. Ребята, внимательно и не один раз осмотревшие дорогу, наконец, вышли на неё. И тут же были остановлены окриком прапорщика, начальника патруля. Он возвращался с дежурства и, проходя мимо кустов, решил побороться со своим старым заболеванием, аденомой. Поскольку борьба с таким врагом занимает довольно длительное время, которое борец проводит практически без движения, он и остался назамеченным для разведчиков. Застегнув ширинку, прапор обрадовался своему улову, а так же успешному решению своей физиологической проблемы. Решив рассмотреть ребят получше, он смело направился к ним. Такого облома разведчики перенести не смогли. Оценив ситуацию и поняв, что в темноте прапор их просто не узнает и не запомнит, они приняли довольно оригинальное решение. Когда до прапора оставалось метра три - один из бойцов шепнул другому команду: часовой. Второй, которому в голову пришла та же самая мысль, мгновенно согласился. Двоим специалистам, в том числе и по рукопашному бою, не составило огромного труда обездвижить и связать пожилого прапора. А также напугать его до полусмерти. Секунду подумав, друзья решили, что прапор вполне может замёрзнуть до утра. А посему отнесли тело в теплицу, которая находилась неподалёку. Удобно устроив старого воина в тёплом помещении и мысленно пожелав ему спокойной ночи, они отправились по маршруту, в точности совпадавшему с их первоначальными планами. Больше на их пути не встретилось препятствий, которые помешали бы или задержали бы друзей. Добравшись до цели, они были радушно встречены девушками и через некоторое время даже забыли досадную неприятность, постигшую их на пути к обществу прелестниц. После второго стакана они вообще забыли, где находятся, рисуя в планах все моменты и нюансы предстоящего вечера и особенно ночи.
 Старый прапор, напуганный и деморализованный, был уверен, что частью в данный момент овладевают чеченские террористы. Оценив слаженность работы по его пленению, он мысленно поставил высокую оценку подготовке бандитов. Шансов на выживание у гарнизона, по мнению прапора, практически не было. Поэтому старый, мудрый солдат решил просто затаиться. В этом ему очень помогали верёвки на руках и ногах, а также кляп во рту.
 Сто дней до приказа... . Нужно сказать, что каждый военнослужащий хотел бы отпраздновать этот день. И никто не поверил бы мне, скажи я, что отметить такой праздник решили только двое разведчиков. Я не знаю, как и кто ещё отмечал тот день, но в судьбу прапора, а также ребят-разведчиков вмешались трое старослужащих аэродромной роты. После полуночи, чинно распивая спиртные напитки в каптёрке своей роты, они вдруг обнаружили, что закуска, в отличие от водки, неожиданно закончилась. Решив, что нужно раздобыть её, они разошлись в разные стороны. Один пошёл в столовую, второй - к друзьям в соседнюю роту. Третьему в голову пришла совсем неожиданная мысль. Он понял, что без свежих витаминов их застолье можно смело назвать обычной пьянкой, и направился в гарнизонную теплицу. Пытаясь соблюсти все правила скрытного передвижения, воин подкрался к двери теплицы. Необходимо заметить, что разведчики, стараясь сохранить собственное инкогнито, обесточили освещение теплицы. А также, уходя, крепко припёрли её дверь. Мысленно обрадовавшись отсутствию света, аэродромщик открыл дверь, глубоко шагнул в теплицу и закрыл её собой.
 Пролежав некоторое время в тишине и спокойствии, прапор вспомнил, что он не только пожилой человек, но и военнослужащий. Исходя из этих соображений, он рискнул подползти к двери, собираясь провести аудиовизуальную разведку. На большее его отваги не хватило. Когда дверь неожиданно открылась - прапор замер, скованный ужасом. Но когда на его любимую аденому наступил тяжёлый армейский сапог - он не смог сдержать крик. Покольку рот его был плотно забит кляпом, то вместо крика раздалось довольно могильное мычание. Аэродромщик, услышав неожиданный звук, а также почувствовав мягкость под ногой, тоже испытал приступ ужаса. Мгновенно протрезвев, он выбил собственной головой дверь теплицы и развил взлётную скорость самолёта Л-39, которые он обслуживал на аэродроме. Рассекая собственным телом густой ночной воздух, он помчался в родную казарму. На его счастье, друзья были уже там. Рассказав им полную трагизма и ужасов историю, он выпил стакан водки, напрочь забыв о закуске и особенно о витаминах. Немного посовещавшись, друзья решили всё-таки выяснить, что так напугало их товарища. Влив в него дополнительный стакан, они уверенно отправились навстречу опасности, прихватив мощный фонарь и вооружившись позаимствованным у дневального штык-ножом.
 Прапорщик, вторично услышав приближающиеся к теплице шаги, начал потихоньку прощаться со своей жизнью. Он вспомнил всё хорошее и плохое, пустил скупую мужскую слезу и, глубоко вздохнув, смело посмотрел в глаза приближающейся смерти. Аэродромщики, немного поколебавшись, открыли дверь теплицы, направили внутрь лучь фонаря, выставили вперёд штык и, для пущей уверенности, бросили туда большой камень. По счастливому стечению обстоятельств камень не попал в прапора. Иначе он и правда простился бы со своей и без того нелёгкой жизнью. Но упавший рядом булыжник добавил несколько седых волосков к шевелюре прапорщика. Оценив ситуацию, подвыпившие друзья поняли, что они не только освободили прапора, но и влипли сами. Находясь уже вне теплицы, прапор, приходивший в себя и переваривая рассказ военных, сильно удивился отсутствию в части банды хорошо вооружённых и подготовленных боевиков. Поняв, что в этой ситуации как военный проявил себя не с лучшей стороны, он договорился с солдатами об обоюдном молчании. Проводив аэродромщиков до казармы и проконтролировав их отбой, он отправился к дежурному по части. Рассказав ему о всех своих злоключениях и обидевшись на приступ гомерического хохота майора, прапор попросил провести проверку личного состава. Понимая, что пересчитать ночью около трёхсот бойцов гарнизона практически нереально, майор отнёсся к просьбе прохладненько и выполнил её чисто формально. Но и эта формальность привела к тому, что и прапор, и майор возвратились в комнату дежурного по части уже при светлеющем на рассвете небе. Угостившись свежим, горячим чаем, военные ещё некоторое время пообсуждали прошедшую напряжённую ночь. Наконец, распрощавшись с майором, прапор отправился домой.
 Весело проведя ночь и не добившись от девушек желаемого, разведчики обиделись на них. Сказав девушкам под утро всё, что они о них думают, воины решили вернуться в часть. Но подорванное алкогольными излишествами здоровье отказалось сослужить ребятам последнюю на сегодня службу. Их сил хватило только на спуск с четвёртого этажа, где жили девушки, до первого, где стояли две лавочки. Удобно устроившись на лавочках, бойцы решили немного восстановить силы. Перейдя через пять минут в состояние глубокого алкогольного сна, они даже не почувствовали наступление утра. Их не смог разбудить даже вышедший на работу дворник.
 Завернув за угол, прапорщик, переживший столько страхов за эту ночь, наконец, увидел свой подъезд. Ещё издалека он заметил, что у подъезда, на лавочках, спят двое мужиков. Наверное пьяные, подумал старый прапор. Когда он подошел ближе, то внимательно рассмотрел воинов. Но даже в тот момент он ещё ничего не подозревал. Зная секрет пробудки любого военнослужащего, прапор заорал во всё горло волшебное словосочетание - рота подъём. Воины вскочили, протёрли глаза и с ужасом уставились на пленённого ими прапора.
 Эта история закончилась для всех по-разному. Для двоих разведчиков она пришла к своему логическому концу на гарнизонной гауптвахте. Для старого прапора - внеочередным больничным. Для меня - разносом командира гарнизона. Для девушек - очередным разочарованием в мужчинах. И только для троих аэродромщиков она закончилась по-доброму. Прапор никогда не вспомнил им той ночи. Правда, один из аэродромных гениев с тех пор не любит свежих овощей...