Консервная банка

Десять заповедей Моисеевых не предназначены для
рода Homo sapiens. Это печально, ибо пророчит нам
столетия безнравственности, но факты не обойти. Не
заложены заповеди в наш генотип, а значит,
волосатая обезьяна, сидящая внутри нас,
всегда будет склонна убивать…
Борис Стругацкий

В каждом, даже самом благородном
и высоком человеке есть в задатке
совершенно низкие и подлые черты
человеческой, даже зверской натуры.
Артур Шопенгауэр

Каждый человек подобно луне, имеет
свою неосвещенную сторону, которую
никогда не показывает.
Марк Твен
 


2..65, Лунный городок Мун

- Старая консервная банка! – В сердцах воскликнул Львов, когда робот МАК-3479, в очередной раз с протяжным воем отключился. – Эх, Мак - Аллан, Мак - Аллан! Рухлядь! – ругнулся он, опуская руку на железную голову МАКа и ласково гладя по холодному металлу. Робот ответил снопом искр. Львов чертыхнулся.
Протей Владимирович Львов был биологом и в машинах, роботах и прочей технике он разбирался также хорошо, как свинья – в апельсинах. Но в связи с тем, что его помощник неожиданно испустил дух, приходилось осваивать все тонкости, связанные с починкой капризной машины.
Однако, несмотря на свое незнание принципов роботостроения, он сразу же определил, что многострадальный МАК принадлежит к классу альфа. Первое, что бросилось ему в глаза, когда он снял защитный суперпрочный пластиковый «доспех», были износившиеся металлоорганические соединительные волокна первого поколения – изобретение Львова. Картину дополнили допотопные платы, несколько металлических пластинок и уж совсем старый кристалл не самой хорошей огранки, к тому же мутный.
Вздохнув, Львов принялся, было, за работу, но тут же обнаружил свою полную растяпость. Те отвертки, что у него были, по размерам и углам никак не подходили к скрепляющим элементам МАКа, и на все потуги хоть как-то исправить положение, робот отзывался каким-то шипеньем, урчанием, скворчанием, хрипом, подергиванием руками-захватами, вращением глаз-камер и искрением схем. После того, как внутри МАКа что-то звучно хрюкнуло и задымило, Львов еще раз обругал своевольный механизм, краснея от своих слов, и понял, что пора подключать специалистов.
Он отпихнул ящик с инструментами и поднялся с пола комнаты. Сделав пару-тройку шагов к пульту, Львов нажал несколько кнопок. На большом мониторе, закрепленном на стене, тут же появилось изображение худого, с впалыми щеками, человека в синей униформе. Увидев, кто с ним связался, он выкатил глаза и показал во всей красе свои белые зубы, приветствуя собеседника:
- Би-и-о-о-ло-о-г Про-о-те-ей! – нараспев произнес он. – Не ожидал, не ожид…
- Послушайте, Чио Купер, я с вами на брудершафт не пил, - сухо ответил Львов, сверля глазами картинку, и тут же пожурил себя за такой грубый тон. – Не называйте меня.… В общем, пожалуйста, обращайтесь ко мне «профессор Львов». Не люблю я… гм… такую фамильярность.
- Извиняйте, профессор, - пробормотал Купер, разводя руками.
- Вот и ладненько. А теперь… гм…пошлите, пожалуйста, кого-нибудь из инженеров починить МАКа-3479.
- Что-то случилось с моим обожаемым МАКом? – Купер закачался из стороны в сторону, пытаясь разглядеть робота.
Однако Львов стоял прямо перед экраном, так что любопытный интерактивный гость смог лицезреть лишь одновременно хмурое и смущенное лицо профессора. Он, в свою очередь, прекратил поток стенаний, спросив:
- Вы дали мне робота класса альфа, а я просил какой? Гм… э-э-э… Вот.
- Д-д-д-дельта, - почему-то, заикаясь, ответил Купер. Тут его лицо приняло ехидное выражение. - А откуда вы знаете, что у вас альфа МАК?
Львов закатил глаза, смутился, затем усталым голосом сказал:
- В МАКе-3479 есть упругие соединяющие волокна первого поколения. А кому, как не вам знать, что эти волокна… гм…ну… изобретение группы ученых, в которую входил и я. Эти волокна, но уже последующих поколений были усовершенствованы. На этом же… - Львов махнул рукой в сторону кучи деталей и каркасов, которая еще недавно была роботом, и продолжил, добавив нотку укоризны в голос, - Я не разбираюсь в технике, но свое изобретение я смогу отличить... гм.… К тому же там мутный кристалл.… Тут уж и последнему… гм… извините, червю станет ясно, что робот не будет хорошо работать с таким устройством……
- Браво, профессор! – зааплодировал Купер. – Вы снова кладете меня на обе лопатки! Браво! Брависсимо! Ладно, док, починим мы вашего МАКа! Будет свеж, как огурчик! Да что там огурчик – будет летать как страус!
Львов схватился за сердце и выкрикнул ему, что страусы не летают, но Купер уже исчез с экрана.
«Макака! Настоящая макака!» – с содроганием подумал биолог, глядя на темный экран, где отражалось его усталое и чумазое лицо. Тут его неожиданно охватила злость из-за твердолобости Купера, и он, плюхнувшись в кресло, начал поносить его почем зря. Обругал его и тухлой рыбой, и боровом, и сивым мерином, и бескрылым птеродактилем, а также прочими представителями земной флоры и фауны, живущими и почившими…
Его мысли прервал звук, похожий на кваканье лягушки в болоте. Львов открыл глаза и посмотрел на пульт. Мигал желтый огонек, – значит, кто-то пытается найти его. Он нажал кнопку приема сигнала. Вид Земли, окруженной звездами, сменился картинкой из лаборатории. Монитор показал миловидную девушку в белом комбинезоне. Ее раскрасневшееся лицо обрамляли черные кудрявые локоны, а изумрудно-зеленые, как трава, глаза встревожено смотрели на профессора.
- Протей Владимирович, у нас опять ЧП!
- Опять?.. – тупо повторил Львов.
Девушка закусила губу.
- Спустя час после вашего ухода внезапно отказала одна из солнечных батарей. Потом лабораторный
МАК уронил горшок с ананасом, а пять минут назад в самой лаборатории отключилось тяготение! Ташито включила аварийный генератор, но он, проработав около минуты, сдох!
- Сдох? – Львов вцепился в волосы.
Девушка смотрела на него. Львов смутился.
- Извините, Рита.
- Ничего страшного.
- Вы что-нибудь сделали? – спросил Львов, пытаясь успокоиться.
Рита вздохнула.
- Сразу же после падения батареи, я вызвала бригаду ремонтников. Но сами знаете, работают
они крайне медленно. Купер…
Львов встрепенулся.
- Купер? Боже мой, Боже мой! Этот, простите за выражение, троглодит находится в моей
лаборатории?
Девушка сокрушенно кивнула. Львов схватился за сердце во второй раз за день. Все его труды
будут уничтожены!..
- Рита, пожалуйста, покажите мне лабораторию!
Рита склонилась над пультом. Спустя несколько секунд, показавшиеся Львову годами,
изображение на мониторе дернулось, фигура девушки исчезла, а на ее месте возникло помещение со шкафами, столами, коробками, вольерами, аквариумами, горшками и… парящими людьми. Львов вновь схватился за волосы и вскочил на ноги.
- Рита, я сейчас приду, а вы проследи, чтобы этот, простите, диплодок не разнес лабораторию.
С этими словами профессор нажал на желтую кнопку и кинулся к двери. Там он положил свою
ладонь на светящуюся панель, и компьютер, в мгновение ока считавший ее рисунок, открыл дверь. Львов выскочил в коридор


Когда Львов вошел, точнее, влетел, как метеор, в лабораторию, первое, что ему пришло на ум сделать, так это схватится за сердце. Но он сдержался, увидев толпу людей. Рита, увидев профессора, подошла к нему. Подхватив Львова под руку, она повела его в глубь помещения. Внезапно он спросил:
- А где Ташито?
Рита указала на прозрачную стену.
- Она была внутри, когда отключилось тяготение. – Тут Рита улыбнулась. – По крайней
мере, все кошки уцелеют.
Львов посмотрел на свой зверинец, как он сам иногда называл свою лабораторию. Лицо его начало
понемногу проясняться.
Действительно, в комнате, кроме Купера и его работников, находилась и Ташито. Она внимательно следила за действиями техников, которые переносили, точнее, перекидывали по воздуху, точно мячики, разные клетки, вольеры и автономные аквариумы, пытаясь добраться до генератора. Животным явно не нравилось их новое положение – зависание посреди своего дома, поэтому многие норовили укусить горе-работников. Ташито то и дело говорила что-то Куперу, причем недовольство на ее лице откровенно говорило о том, что это не предложение выпить кофе. Если бы знать, что там происходит.… Тут Львов щелкнул пальцами.
- Черт побери, черт побери! Гм.… Ох, простите, Рита! Вы не можете включить микрофон?
Рита уже колдовала над пультом. Львов снова посмотрел в лабораторию. Ташито, очевидно,
разразилась ругательствами, потому что один из техников случайно открыл клетку, и русский голубой кот отправился в свободное плавание по воздуху.
- Рита, милая, микрофон!
- Минутку, сбой систем… Готово!
Девушка щелкнула тумблером, и комната тотчас наполнилась возмущенным голосом Ташито:
- … пер, что за кретинов вы набрали в свою команду! Полюбуйтесь, что вы натворили! Если вы
немедленно не прекратите, я напущу на вас удава!
- Ну, зачем же так грубо! – Купер по привычке взмахнул руками, забыв, что находится
в состоянии невесомости. Результат не замедлил сказаться, – отлетев назад, он ударился об аквариум.
- Купер, Бога ради, прекратите крушить мою лабораторию! Ташито, что там у вас происходит? –
взволнованно закричал Львов в микрофон.
Ташито аккуратно обернулась.
- Профессор, наконец-то! Вы только посмотрите, что тут творится! Это будет почище Судного
дня. Эти ротозеи…
- Попрошу заметить, что я не ротозей… - подал голос Купер, но Ташито бесцеремонно перебила
его:
- Нет, вы только гляньте, Протей Владимирович, какой здесь бардак! – Ташито подхватила
проплывающего мимо кота, который безуспешно пытался «рулить» своим хвостом, махал всеми лапами и жалобно мяукал, и, получив ускорение, слегка отплыла в сторону. – Из-за этих ротозеев да Винчи выпал из клетки. Все мои кошки испуганы, ваши растения, профессор, летают по зверинцу, все рыбы перемерли, кроме тех, что в замкнутых системах, - придется отправлять на Землю запрос о дополнительной партии рыб.… Кроме того, разбит один аквариум, погнуто несколько клеток, ара повредил крыло, а динго от страха разродилась тремя кутятами. Да, еще по всей лаборатории парит вода.… Кстати, - тут Ташито сердито глянула на Риту, - самое время активировать скобы.
Рита хлопнула себя по лбу и снова склонилась над терминалом. Через некоторое время в полу лаборатории приоткрылись специальные «окошки» и выдвинулись скобы. Ташито аккуратно подплыла к ближайшей и зацепилась за нее ногами. Водворив перепуганного да Винчи в его вольер, она спросила Риту:
- Ты можешь открыть дверь?
- Не получится, - покачала головой девушка. – Произошел сбой в системе и дверь заблокирована.
Понадобится некоторое время…
- Если вы, Купер, не почините генератор, я… гм…я… – начал Львов, слегка осипшим голосом.
- … я добьюсь того, что об этом узнают в «Кецалькоатле», и вас разжалуют, и отправят на Землю.
Слышите, Купер? – продолжила Ташито.
- Ладно, ладно, - смиренно ответил Купер. – Не переживайте, профессор, мы все починим!
- Спасибо, Купер. – Львов с облегчением вздохнул. – А нельзя ли начать… гм… сейчас?
- Есть, профессор! – Купер шутливо козырнул Львову.
- Ну, слава Богу!
С этими словами Львов упал в кресло и стал наблюдать за ремонтными работами. Правда, очень
скоро его мысли унеслись далеко от лаборатории, животных, Купера, ассистенток…
 В 2..46 году специальная группа «Кецалькоатль» по разработкам и изысканиям предложила программу «Космос», подразумевающую глобальные исследования Солнечной системы и, с благословения Ассамблеи, развернула крупномасштабное строительство космического комплекса на Луне.
Это был многообещающий проект. В нем было занято большое количество физиков, астрономов, математиков, инженеров, биологов и медиков. Кроме того, около тысячи человек самых разных специальностей готовились стать первыми жителями Лунного городка или, как его назвали разработчики, Мун.
Около 10 лет ушло на то, чтобы подготовить все необходимое для освоения Луны, еще 5, чтобы установить защитных куполов и зданий-«коробок». В последующие три года специально обученные работники отделывали здания изнутри, устанавливали аппаратуры, системы контроля жизнеобеспечения и установки для переработки льда в воздух и воду, налаживали огромный терминал для связи с Землей. Кроме того, над главным куполом развернули огромные солнечные батареи, для выработки энергии и оранжереи, спутниковые антенны и радар.
Наконец, 15 марта 2..65 года с Земли стартовало сразу пять космических кораблей, несущих людей и грузы в загадочный мир, Мир, такой же большой, как Африка, но абсолютно неисследованный.


- Профессор!
Львов протер глаза.
- Господи.… Ну что еще? Ох, извините, я… гм… заснул…
- Все в порядке, док. Мы починили генератор. Ваши зверюги в порядке. Правда, там еще немного будет холодно, потому что надо выходить за купол, чтобы поправить батарею.
Львов вскочил и посмотрел в «зверинец». Действительно, генератор работал, потому как все клетки, аквариумы и вольеры стояли на своих местах. Ташито и работники не летали, а ходили, да и дверь была открыта. Правда, его радость очень быстро улетучилась, стоило ему увидеть лужи воды на полу и тушки рыб, разбросанных по всей лаборатории. Львов в отчаянии схватился сразу и за голову, и за сердце.
Рита и Ташито, убирающиеся в «зверинце», посмотрели на профессора, и Ташито обречено пробормотала:
- Теперь пока не придет «Лунный», придется поставить крест на рыбных исследованиях.
Львов повернулся к Куперу.
- Скажите, Купер, почему отключилось тяготение?
Купер тяжело вздохнул.
- Вы знаете, профессор, предусмотреть все невозможно. Одно дело разработать план колонизации Луны на Земле, в теплом кабинете и на бумаге, и совсем другое дело – воплотить его в жизнь здесь. Луна очень отличается от Земли. Здесь действуют другие законы. Здесь живут другие люди…
- Что значит «другие»?
Купер махнул рукой.
- Посмотрите на себя в зеркало и увидите.
Львов подошел к выключенному монитору. Как он и ожидал, он увидел там свое лицо, а вовсе не жуткую физиономию инопланетянина. Что тут может быть другим? Те же зеленые глаза, прямой нос, седые волосы, несмотря на то, что ему всего сорок, тонкие губы и привычное слегка рассеянное выражение лица…
Он потер глаза и обратился к технику:
- Простите, Купер, но, извините меня, гм… что за ересь вы несете?
- Это совершенно неизвестный мир, док. Вы сидите со своим зверьем в своей оборудованной лаборатории и не знаете, что происходит в Мун или снаружи.
- А что, что-то происходит, позвольте спросить? – испуганно спросил Львов.
- На Земле все ликуют, радуются тому, что удалось покорить Луну, поговаривают об экспедиции на Марс и Венеру. Но мы совершенно забыли, что, может, эти миры уже заняты. И что будет, когда мы столкнемся с ними? Что?
- Гм… ну…
- Вот именно – ну.… А я сомневаюсь, что они будут радостно прыгать от нашего вторжения. И начнется война… Купер задумался, а потом спросил: - Вот вы, док, готовы убить?
- Убить? – Львов ошарашено взглянул на собеседника.
- Ага. Неужели вы сможете убить?
- Я не понимаю… гм… убить? Зачем… кого убить? Гм… - промямлил Львов.
- Сомневаюсь я, что сможете убить. Если вы…
- Вы бы лучше занимались своими делами, Купер, - оборвала механика Ташито, выходя из
лаборатории, - и не совали свой любопытный нос куда не надо, а то его и прищемить недолго. И прекратите нести всякую чушь. Между прочим, вы глянули на МАК – 3040?
- Я его возьму в мастерскую и…
Львов отвлекся от мыслей.
- Скажите, Купер, вы починили моего МАК - Аллана?
- Починил. К сожалению плат «Дельта» для МАКов у меня нет. Прибудут только с «Лунным» в конце месяца. Так что я могу предложить лишь «Альфа». Но через неделю я заменю МАКу платы. До свидания, док.
С этими словами Купер махнул рукой своим помощникам и вышел в коридор. Львов посмотрел ему вслед, покачал головой…
- Не обращайте на него внимания, профессор, - сказала Ташито. - У этого Купера мозгов как у
моллюска.
- Ну что вы, Ташито, пожалуйста, не… гм… не обижайте молодого человека. Он… просто…гм…
Львов, однако, не закончил фразу и, пошел за помощницей в лабораторию подсчитывать ущерб.
Впрочем, он тоже не удержался и, ругая себя за беспардонность, назвал Купера глупым страусом
 
 
Вернувшись в рубку, Львов со вздохом плюхнулся в кресло. Радость от факта, что лаборатория пострадала не очень сильно, сменилась желанием написать рапорт на плохой персонал. Кроме погибших 80 рыб и родов динго, было разбито несколько цветочных горшков и подвесных ламп, от удара о вольер дал трещину замкнутый вольер, а один из новорожденных щенков динго упал с высоты из открытой клетки и сильно ушибся.
Теперь уйдет по меньшей мере еще недели две, чтобы полностью восстановить лабораторию.
Львов так задумался, что даже не заметил МАКа, пока тот не положил ему на плечо холодную железную руку. Профессор подскочил как ошпаренный, но, увидев, кто его напугал, рассмеялся.
- МАК - Аллан! Ты снова работаешь?
- Приятно снова видеть вас, Протей Владимирович, - чеканя железным голосом слова, ответил робот. – Что случилось?
- Погоди.… У тебя же… гм… нет чувств. Как же ты тогда можешь быть рад мне?
- Так принято говорить, и я подумал, что вам это понравится. Так что же случилось?
Львов улыбнулся. Из всех МАКов ему попался такой, который больше остальных напоминал человека. Порой профессору начинало казаться, что у МАКа и в самом деле есть душа. «Приятно снова видеть вас!..» Львов усмехнулся. Нет, наверное, не зря он называет его не просто МАК, как прочие, а именно МАК – Аллан… Многим казалось глупым называть робота как-то иначе, чем МАК, но Львов принимал МАКа – 3479 за человека и решил дать ему имя. Он назвал его МАК – Аллан в честь шотландца, с которым когда-то вместе участвовал в проекте остановки пустынь…
- Так что же случилось?
- Ты сломался и мне… гм… пришлось отдать тебя в ремонт.
- О, это очень хорошо. Теперь я смогу лучше функционировать.
И, словно, желая доказать это Львову, МАК подошел к терминалу и подсоединился к нему. Пульт ожил: заработали мониторы, замигали лампочки, из принтера полезла бумага.
Львов подошел к пульту и поднял упавший лист. На ней разными цветами и шрифтами было напечатано: «Приятно снова видеть вас, Протей Владимирович!» Львов усмехнулся и похлопал робота по плечу.
- Ладно, дружище МАК - Аллан, прекрати валять дурака. Пора за работу.
- «Дру-жи-ще» – отчеканил МАК, - фамильярное обращение в значении друг – человек, связанный с кем-либо дружбой; «валять дурака» - дурачиться, делать глупые выходки. О, Протей Владимирович, вы считаете меня своим глупым другом? Но ведь у меня такая большая база данных: медицина, техника, физика, математика, биология, история, социология, спорт, музыка, политика и экономика, и…
- Фу ты! МАК - Аллан, ты вовсе не глупый! Просто… гм… очень много болтаешь и не всегда делаешь то, что следует. – Львов помахал перед носом МАКа листом.
- Но ведь вам приятно! - МАК поднял лист с уже знакомой надписью и недоуменно посмотрел на Львова.
Львов засмеялся. Господи, еще немного и щеки этого железного шельмы покроет румянец! Ай, да МАК - 3479! Профессор вытер слезы. По крайней мере, он уже успел забыть про погром в «зверинце»… Умеет же эта консервная банка МАК – Аллан поднимать настроение.
- Мне понравилось, - поспешил он успокоить робота, - но теперь следует заняться работой. Мы еще даже не начинали программные расчеты.
- Есть, профессор! – МАК подключился к компьютеру, и на мониторе показалась программа по биологическим исследованиям. Львов и МАК погрузились в работу.
Спустя полчаса внезапно погас свет, а терминал с грустным жужжанием отключился. Львов неожиданно для себя самого выругался, оправдывая себя на редкость неудачным днем. Осторожно ступая в темноте, он подошел к стене, и нащупал там щит с аварийным источником питания, который должен был давно заработать, но почему-то не сделал так. Открыв дверцу, он повернул рубильник ручного включения. Огни под потолком замерцали, но тут в щите что-то щелкнуло. Свет опять погас, в воздухе повис запах гари.
Львов еще раз, опять-таки мысленно извиняясь, смачно выругался и помянул недобрым словом Купера, каркавшего что-то о неудачах «Космоса» в зверинце. Профессор снова повернулся к щиту и, с неизвестно откуда взявшейся нарастающей злостью, дернул за рубильник. На этот раз генератор заработал, наградив Львова весьма ощутимым ударом тока.
Рубка озарилась мутным светом. Терминал тоже заработал, правда не весь, а лишь часть, в виду малой мощности генератора, чему Львов совсем не обрадовался. Он вздохнул. Надо надеяться, что программа не пострадала, иначе придется тратить и без того драгоценное время на ее восстановление.
Озабоченный экспериментами, он не сразу сообразил, что с МАКом что-то произошло. Правда, он скоро заметил, что робот лежит на пульте. Он подошел к нему. Тронул за плечо. Позвал...
Тут раздался звук, напоминающий вопли лягушек в болоте перед грозой. Львов, полный самых нехороших предчувствий, нажал на кнопку, и на мониторе высветилось лицо Купера. Тот взволнованно смотрел на Львова.
- Сорвалась еще одна батарея, профессор. Временно обесточен весь корпус А, корпус Б переведен на аварийное питание от главной батареи. У вас все в порядке?
- Гм.… Да, все хорошо.
- Не переживайте, док. Мне самому надоела вся эта свистопляска с креном батарей. Я с ребятами выйду за купол и не войду обратно, пока не закреплю эти чертовы агрегаты намертво!
- Неплохо бы. Только… Купер, МАК - Аллан опять сдох.
- Опять?! Я, пожалуй, дам вам другого «Альфа» МАКа… Профессор! Профессор!
Но Львов уже не слышал его. Схваченный за ворот рабочего комбинезона сильной рукой, он был поднят в воздух. А затем кто-то со всей злостью швырнул его в сторону. Львов грохнулся на пол рубки. Прокатился пару метров по скользкому полу. Ударился о переборку. Голову словно сдавили тиски, на затылке медленно набухала шишка. Спина отозвалась острой болью. Перед глазами все плыло, но Львов заставил себя смотреть в поисках невидимого врага.
То, что он увидел, ошеломило его. Его верный помощник, робот МАК-3479 класса «Альфа» по имени Мак – Аллан, возвышался над ним и угрожающе махал руками, каждая из которых сжимала по отвертке. Но самое страшное – робот кричал! Он произносил звуки не привычным чеканящим голосом, а каким-то абсолютно чужым. Громким. Писклявым. Страшным…. Он выкрикивал странные слова, которые казались Львову форменным бредом, абракадаброй…. Но то, что МАК угрожал ему, профессор понял. Этот противный голос казался ему знакомым… хотя и был уверен, что он не принадлежит никому из его друзей.
Внезапно Львов вспомнил, где он мог слышать этот голос. Он закрыл глаза, мысленно перенесся в далекий 2..39 год. Школа... Урок истории... Класс смотрит фильм про Вторую Мировую Войну… Львов в ужасе открыл глаза и посмотрел на беснующегося МАКа. Без сомнений, голос принадлежал Адольфу Гитлеру! Львов вспомнил ту часть записи, где тиран призывал свои войска истреблять всех, кто был недостоин дышать одним воздухом с «высшей расой».
На лбу у профессора выступил пот. Что-то закололо у сердца, а в голове некстати всплыл разговор с Ритой. Прилаживая однажды МАКу отвалившуюся руку, она поведала, что при разработке, кроме способности говорить и большой базы данных, в них заложили программу ненападения на человека... Мысль о том, что умные роботы могут восстать против своих создателей, в достаточной мере пугала как читателей фантастики, так и разработчиков машин.
Почему-то эта программа не сработала.… Львов с ужасом подумал о том, что случиться с Мун, если все роботы, как его МАК - Аллан, взбунтуются по вине этой трижды проклятой батареи и замыканий, которые она могла повлечь…
Внезапно взгляд Львова приковала ярко-красная коробка на стене. Он вспомнил, что там хранится топор из суперпрочных сплавов, способный разнести любую преграду. Профессор судорожно сглотнул. Так у него будет, чем защититься…
Стараясь не привлекать внимание МАКа, Львов пополз к топору. Он думал о том, какая все-таки странная штука – жизнь. То, что предназначалось для спасения чьей-нибудь жизни во время чрезвычайной ситуации, стало грозным оружием, могущим эту саму жизнь оборвать.
Львов подполз уже совсем близко к щиту, но тут он снова почувствовал тяжелую руку на шее. В другую минуту он понял, что опять летит, но спустя какую-то несчастную долю секунды Львов стукнулся спиной о пульт. Как еще его хребет все это терпит, а не ломается, что положило бы конец его страданиям.
МАК же открыл крышку щита и достал топор. Его лезвие грозно сверкнуло в тусклом свете. Львов понял, что теперь его робот может и в самом деле его убить.… Ему вдруг очень захотелось, чтобы все-все – лаборатория, Купер, робот, рубка оказались дурным кошмаром, и чтобы он проснулся и начался новый день… нормальный день… обычный день в Мун, без катастроф и ЧП…
Внезапно глаза Львова широко распахнулись. В них мелькнул страх…МАК приближался к нему с топором и что-то кричал. В сознание Львову ворвался поток слов, теперь уже на всемирном.
«Убивать! Всех убивать! Резать всех-всех-всех! Никого не оставлять! Мочить! Крушить! Порубить всех в салат! Вздернуть на рее! Всех на пушечное мясо! Все-ех!»
МАК замахнулся топором. Львов зажмурился. Съежился. Съежился, желая уменьшиться до точки.… а то и вовсе исчезнуть. Консервная банка оказалась умнее человека, создавшего ее…
Удара не последовало. Львов осторожно открыл один глаз. МАК застыл с поднятым топором. Его внутренности искрили. Что-то хлопнуло. Завоняло паленой резиной. Львов смотрел на МАКа двумя глазами, не понимая, что происходит.
Совершенно неожиданно робот опустил топор и взглянул на профессора. Воцарилась тишина. Затем МАК спросил своим обычным голосом, железным и чеканящим слова:
- Что случилось, Протей Владимирович?
Львов изумленно посмотрел на него.
- Ты… э-э, гм… не помнишь?
Робот странно дернул руками. Видимо, он пожал плечами.… Повторил:
- Что случилось, Протей Владимирович?
Львов словно очнулся.
- Дай мне… э-э… топор, МАК - Аллан.
Робот взглянул на профессора, проследил за его взглядом и увидел в руке топор. Он протянул его Львову.
Что-то сломалось внутри Львова. Сломалось, разбилось на сотни, тысячи, миллионы мельчайших осколков и собрать воедино он уже не сможет… никогда.
- А теперь, дружище… - голос профессора странно дрогнул, - посмотри, гм,… что с программой.
Робот послушно направился к терминалу и подключился к системе. Львов неслышно подошел сзади и нанес МАКу сокрушительный удар по защитному пластику корпуса…
- Протей Влад…
МАК покачнулся и упал на пульт.
Тогда Львов с криком «Чертова консервная банка!» принялся опускать топор на робота.
Сначала треснуло и отлетело в сторону пластиковое покрытие. Затем, заискрив, упали покореженные допотопные платы.
- Дружи… Мак… Прот…
А Львов махал и махал топором…
Выпал из своего гнезда и покатился по полу уж совсем старый кристалл не самой хорошей огранки, к тому же мутный…
Львов взмахнул топором…
Отвалились износившиеся металлоорганические соединительные волокна первого поколения – изобретение группы ученых, куда входил и Львов…
Львов взмахнул топором…
Упала отрубленная рука робота…
А Львов все рубил и рубил…
Затем, как безумный, он смахнул раскуроченного МАКа и начал прыгать на нем.… закружился в каком-то диком танце. Он выкрикивал непонятные ругательства, плевался, рычал, угрожал и размахивал топором, словно неандерталец – камнем, над трупом своего врага.
В своем триумфе Львов не заметил, как дверь распахнулась, и в рубку ворвался Купер с парализатором в руке. Он продолжал прыгать на том, что еще недавно было роботом МАКом – 3479, распинывая по рубке его детали. Купер же поднял с пола измятый листок бумаги и недоуменно воззрился на текст, напечатанный разными цветами и шрифтами.
«Приятно снова видеть вас, Протей Владимирович!»


2000 - 2002