Весь этот бред...

Проснулась от жутких стонов, раздававшихся из-за шкафа. Он перегораживал комнату на две части, в одной из которых я и находилась. Так стрёмно, я то догадывалась, что это моя обдолбленная соседка трахается со своим бой-френдом, но жутко захотелось курить. Захожу за шкаф, и правда – ебутся. Как в том анекдоте, толком не помню, но концовка по типу:
 - Бабушка, да не ебутся, а сексом занимаются.
А она:
 - Ну, так иду я дальше, а там в кустах сексом занимаются, подошла поближе, присмотрелась – ебутся.
 Так и тут, не хотела грубить с самого начала повествования, но слов не нахожу, дабы описать происходившее. Я взяла сигарету, облокотилась об этот ненавистный шкаф, а потом возьми да и ляпни:
 - Ребят, вы там это… ну, когда кончите, выпустите меня покурить, уж больно хочется, ага? – нервный смех нестерпимо пробирался наружу, еле сдерживалась.
Оксана лежала на полу и по её виду было понятно, что кайфует она не от монотонного елозания своего кавалера, а оттого, что была напичкана всякой дрянью: с самого утра закидывались, твари. Гена же не обращал на неё никакого внимания и «молча делал свое дело». Выглядело все скверно. Слова мои заставили Генку оглянуться. Смотрел, бешеным, слюнявым взглядом. Знала, что на меня, но это плохо ему удавалось, взгляд скатывался куда-то вниз и меня не видел. Во как!
Генка соскочил с подружки и направился ко мне, помню я еще заметила, что Оксанка по-прежнему извивалась на полу и стонала. Я бы еще за этим понаблюдала, но Генка уже замахнулся своей мохнатой лапой над моей головой и собирался двинуть. Я вовремя извернулась и сама заехала ему в нос. Фу, кровь брызнула мне прямо на футболку – беленькую футболочку. Меня чуть не стошнило. Побежала курить. Благо в общаге редко кто газовые конфорки выключает – я прикурила, а то в этой суматохе совсем забыла взять зажигалку. Вскоре подтянулся Генка, попросил дать ему сигарету. Я и дала... Ну не курить же с ним стоять? Уютно умостилась на кухонном столе, сняла трусы, раздвинула ноги и потом наблюдала за тем, как его голова буквально извивалась у меня между ног, он сопел, кряхтел, что-то даже говорил. Тыкал носом мне куда-то вниз живота, потом сползал вниз и уж совсем не лизал, знаете, а сосал. И кто ему сказал, что девушке это может понравиться. Идиот. Я докурила сигарету ( а он все елозил), делать было нечего. Захотелось домой.
 - Ген, заебал. Я в комнату, – с этими словами я перекинула свою ногу, через Генкину башку, которая все так же мотылялась из стороны в сторону. Не хотел отпускать, гад. Я же запахнула халат и отпихнула этого «мачо-***чо» куда подальше.
 Закрыла за собой дверь, перетащила Ксюху на кровать и сама улеглась. Гена потом еще тарабанил, но впадлу было вставать. Только проорала:
 - Ген, отъебись. У меня завтра собеседование.
Завела будильник и уснула. Сон приснился даже:
Сижу я на лекции. Тут ко мне подходит препод: такой весь в пиджачке, при галстуке, в рубашечке. Подходит близко-близко, расстегивает ширинку своих дорогущих брюк и со словами: «Детка, сделай мне приятно», склоняет мою голову к своему члену. Член, как член, но я, вроде бы, с таким остервенением взялась делать ему минет, что обкончалась вся аудитория, « не исключая младших классов». Шучу. Проснулась оттого, что прикусила себе палец. Вот уж эти мне еротические сны. Еще полчаса можно было поспать, ан нет, как приснится. Я расценила данный сон, как призыв к тому, чтоб посетить универ. Завтра, а сегодня собеседование.
Собралась в душ, а ни мыла, ни шампуня, ни зубной пасты – ничего не было. Воспользовавшись Ксюхиным бессознательным состоянием, я нырнула к ней в тумбочку, там всего было в изобилии: днюха у неё была, надарили всего, аж глаза разбегались. Перенюхала все причиндалы и, выбрав наиболее понравившиеся, пошла в душ. Вышла посвежевшая, даже улыбалась. Накрасила ногти, глаза, губы и пошла на свое собеседование. Все во мне было прекрасно, только колготки на правой ноге на большом пальце порвались, это не могло не раздражать. В такие моменты всегда хочется выглядеть безупречно, чтоб ничего не отвлекало, а тут этот палец высовывается – препротивно. Но юбка на мне была достаточно коротка, так что выглядела я все равно сногсшибательно.
 Со своим «работодателем» я познакомилась как-то раз в клубе. Он подвозил меня домой, и когда я выходила, он сунул мне свой номер телефона, на тот случай, если я захочу подзаработать. Я тогда рассмеялась, ну, понимала же о какой работе идет речь, и сказала:
 - Да у меня парень – крутой бандит. Он убьет тебя, если узнает. Пока.
Он ухмыльнулся и, запустив свою руку мне под футболку, ущипнул за сосок.
 - А за это что он мне сделает?
 - А за это я сама тебя прибью, при следующей встрече.
 - Так-то лучше. Ты тоже понимаешь, что мы еще встретимся. Пока.
Я тогда номер выбросила в мусорное ведро и легла спать, а утром, почему-то, снова его достала и положила в блокнот. Сейчас мне нужна была работа. Мне хотелось есть, пить и курить, а еще гель для душа Ксюхин мне понравился, а в таких случаях работа необходима. Любая причем.
Сутенер мой был лысый рыжий. Не смейтесь. Такое бывает. Его рыжие брови и канапушки на лице говорили о том, что если б на его лысой башке росли волосы, то они были бы рыжими. Хорошо, он был лысый, тощий, страшный. Как в кино.
На «первое свидание» мы поехали вместе. Всю дорогу он пытался то волосы мне поправить, то помаду совал – губы чтоб накрасила, то «приемчикам» обучить, чуть ли не на себе показывал, но я укусила его за ухо. Он хорошенько двинул меня, и больше не приставал, что и требовалось доказать!
На хате, куда нас привез шофер-урод, было не много людей, все было прокурено, тасовались какие-то челы: наглые, пьяные, небогатые видно. Я испугалась. Не знала, под кого из них я легла бы с меньшим отвращением. Всего их было шесть человек: две шалавы, ну, я третья, пардон, не могу привыкнуть, и четыре хера. «Босс» с одним из них переговорил, причем речь шла явно обо мне: пялились они просто откровенно. Потом он хлопнул меня по заднице и съебался.
Ну, тут ко мне подвалили двое, усадили за стол, накрытый какой-то блевотиной, дали рюмку, в общем, начали вводить в курс дела. Я не дура, итак все поняла: четыре мальчика, три девочки. Кому-то из девочек, явно, придется обслуживать двоих. Хотя… как там в песне? «…на десять девчонок, по статистике девять ребят». Не работает… Короче, эти двое и трахали меня всю ночь, ну, на самом деле не всю, а пока шеф не приехал и не забрал меня.
 - Дай денег. Я больше так не хочу, - сказала я начальнику в машине уже после того, как проблевалась прямо на сидение.
 - Денег, детка? – проговорил он явно раздраженным голосом. – Дам тебе денег и ****юлей тебе дам, сссука.
Ну тут он меня двинул. Я отключилась. Проснулась на лавке в парке Горького. Нашли куда высадить, уроды. Пошарила по карманам – денег дал, мало, но дал. «Наемся, напьюсь и накурюсь. О, да еще и гель для душа куплю», - планировала я свой «гонорар».
Потом бумаженцию в кармане нащупала. О, бля, чё пишет: «Сказали, от тебя воняет. Гуляй, детка» .
Вот я взбесилась.
 - Уроды! Пидарасы! Под носом у вас воняет, - орала я на весь парк.
Чувствовала, что теряю сознание. Все еще было закрыто, а жрать хотелось, просто жуть. Поехала домой и легла спать.
И чего я деньги не спрятала. Проснулась, тык, нык по карманам, а денег – ***. Оксанка ходила по комнате, с поднятыми вверх руками, восхваляла кого-то. Я поняла, что это она все с****ила и проторчала. Хотела пожаловаться коменданту, а потом подумала: « И что я скажу? Мол, так и так…». Помутузила её хорошо, сняла напряжение и расплакалась. Тыщу лет не плакала, до крика, до боли рыдала.
Пошла к одногруппнице, попросила поесть и свалила на факультет. Видок был уже не сногсшибательный: джинсы болтались на моих тощих, как оказалось, ногах, свитер какой-то не чистый, на голове и в голове сумбур. К Наташке пошла с зачеткой. Наташка баба классная: пышная такая, лет тридцать ей, кажется, кудрявая, ухоженная. Она у нас психологию вела на третьем курсе. Мы сдружились и так и продолжали общение. Она помогала сессию проставить, а я ей помогала с её проблемами справиться. Фригидной себя считала, а я вроде к ней подход имела. Так и общались. Хер его знает, что за подход, но сессию надо было закрывать.
 - Привет, Наташ. Можно? – робко я заглянула к ней в кабинет, совсем чуть-чуть приоткрыв дверь.
 - Привет, Мариш, заходи, - раздался её мелодичный голос. Маму вспомнила: «Мариш…». Было стыдно показаться перед ней в таком виде. Месяца два не виделись. Подыстаскалась я.
 - Привет, ещё раз, – я вошла.
 - Неважно выглядишь.
 - Спасибо, взбодрила.
 - Есть хочешь? Пойдем в столовую.
 - Не, неудобно с тобой как-то.
 - Не поняла? Со мной неудобно? – удивилась она и покраснела.
 - Не, не так, тебе со мной нельзя. Все будут смотреть. Тебе будет неудобно со мной… - поправилась я.
 Она уже рылась в своей безразмерной сумке, в поисках кошелька.
 - Идем.
В столовке все пялились. Глазели. Смотрели. Высматривали. Наташка, казалось, ничего не замечала, а все подкладывала и подкладывала мне еды всякой. Я же сидела, как на иголках, и уплетала за обе щеки. Молча причем. Все что не доели взяли с собой в кабинет, там и разговорились. Кое-что я ей сказала, но совсем не все. Зачетку она взяла. Я тоже постаралась.
 - Ну пока?
 - Пока. Когда придешь? – робко как-то спросила она.
 - Больше не приду. Берусь за ум. Сама буду сдавать… Теперь…
 - А что теперь изменилось? – испугано смотрела она на меня.
 - Да ничего. Надоело дурой быть. Хочу работу нормальную, семью и все такое….
 - Знаешь ли, просто так я тебя не отпущу. Ты и так последнее время мало мне внимания уделяешь… - обида чувствовалась в её голосе.
 - Наташ, ты чего. Все, пока.
 Теперь я хорошая. Сессию закрыла. Хвостов нет. Завтра начну искать нормальную работу. Все у меня будет хорошо. Вся такая умница, аж не по себе. А Наташка меня обеспокоила, такие замашки проявились в ней, что просто жуть. Я не её собственность! Я ничья. Не, я мамина и папина, как в детстве отвечала.
 
 - Маринка! Я там деньги твои неаккуратно потратила, ты не сердись, ладно? – виновато обратилась ко мне Ксюня.
 - Да бывает, ты как?
 - Ты чего, совсем не сердишься?
 - Нет, говорю тебе. Не доставай! Как чувствуешь себя?
 - Ничего, нормально. А деньги я отдам. Генка работать пошел. Мы вернем.
 - Верю, - я повернулась к ней и изобразила улыбку.
 - Ты в Интернет лезешь? Смотри мы тебе там карту проторчали.
 - Слушай, надоела, - я взяла сигарету и пошла курить. Не, ну правда, не хамка ли?
Пока курила, представляла себе свою жизнь – добрую, чистую, светлую. Смутно, но представляла. Как защищусь, устроюсь по специальности, буду работать, жених у меня будет или невестой обзаведусь, прикольно!!!
 - Маринка, Генка зовет нас в клуб потусить, пойдем? – показалась в дверном проёме милая мордашка моей ненаглядной соседки. Она у меня просто очаровашка: Блондиночка вся такая, худышечка длинноногая, но тупая!!!
 - Угощает?
 - Марин, ну, конечно!
 - Вперед!
Весь день мы пидарасились – губы мазюкали, глаза и все такое. Закидывались коктейлями под надрывистые звуки магнитолы. Это, так называемый, подготовительный этап перед походом в клуб: образ, настроение и определенная степень опьянения должны быть достигнуты на этом этапе, а то все насмарку. Потом Генка пришел , как всегда, веселый и пьяный.
 - Готовы, красотки? – прямо с порога он сунул нам в морды по какой-то чалой розочке, и мы, изобразив щенячий восторг, кинули их на холодильник. Пошли в хваленую «Крестьянку», как оказалось, «рожей не вышли» - Face Control. Тут мне пришлось взять инициативу в свои руки:
 - Погнали в «Реал», там тоже прикольно.
 Генка же насупился, отошел в сторону и начал кому-то названивать, мы тем временем с Ксю покурили, а когда подошел Генка, та я обрушила на него целый шквал желчи и сарказма:
 - Ге, ты чего расстроился, что ли? Ге, мы тебе на пластическую операцию деньги начнем собирать. Ты не расстраивайся! – заливались мы раскатистым смехом.
А Генка злился так, а нам еще смешнее от этого становилось:
 -Я вас сейчас так изуродую, что никакие врачи не помогут. Идем.
Мне, честно говоря, никуда уже идти не хотелось.
 - Я домой.
 - Маринка, ну… Пойдем, - скулила Ксюня. А Генка, так тот чуть ли не силой тащил.
 - Геннадий, что за рвение, отвали, - пыталась я отбрыкнуться от него.
 - Пошли, я тебе сказал.
 - Идиот. Пойдем. Но Не дай Бог, там будут твои дружки, я сбегу оттуда. Никакого секса!
 Я сразу направилась на танцпол – уже ни есть, ни пить не хотелось. Танцевать – кайф! А Генка тогда все подносил и подносил выпивку и всякие хрустяшки. Помню, удивила меня эта щедрость и его финансовое положение то же. С чего?
На площадке ко мне подвалила какая-то телка. Уже через минуту мы трахались в туалете. Я завелась с пол-оборота, мой типаж: чуть пониже меня, черненькая, слегка бучеватая, старше меня. Не устояла я перед милой барышней, вот и «справляли нужду» мы в общественном месте, так сказать. Но нужду иного плана, как вы понимаете. Мне понравилось, как она кончила. Голова запрокинута назад, глаза закрыты, влажная вся такая, горячая, а потом раз! и включилась:
 - Переезжай ко мне! – глазища пялятся на меня и вопрошают. Вы такое видели? слышали точнее? Я, лично, никогда. Многое люди произносят в этот момент, особенно бабы. Типа, «люблю», «хочу», «еще», визжат некоторые, кто материться, непосредственно и до этого. Но «переезжай ко мне» - это что-то.
Я отпрянула назад и, не переводя дыхания, говорю ей:
 - Поехали.
Мы взяли тачку и слиняли. Секс с ней был охуительный! Впервые за долгое время я «хотела». Хотелось проникнуть в неё целиком и полностью, хотелось, чтоб она оказалась внутри. Спальня, кухня, какая-то еще комната – мы перемещались по квартире, как сиамские близнецы и никак не могли остановиться. Обессиленные, под утро уже, мы увалились на кровать (кстати, это, наверное, единственное место, где мы не трахнулись). Уснули, обнявшись.
Был уже день, когда я проснулась. Её не было рядом. Я испугалась, села на кровать и окинула взглядом комнату. Она была просторная, светлая, хорошо обставлена, но мало того, она была мне знакома. Вчера я этого не заметила. Даже простыня, в которую я замоталась, о чем-то мне напоминала. «Боже, допилась» - мелькнуло у меня в голове. Прошлась по комнате, но так ничего и не поняла. Тут открылась дверь, и вошла…
 - Маша, - представилась она.
 - Марина, - на автомате произнесла я.
 - Я знаю.
 - Что?
 - Знаю, что ты Марина.
 - Не поняла…
 - Наташу помнишь? Она иногда тебя сюда привозила. В этой комнате у вас все и происходило. Помнишь?
 - Блин, да, - огляделась я еще раз и вспомнила, как с Наташкой, ну, той самой, с факультета, мы именно здесь и трахались. – Что за бред?
 - Мариш, прости, - и она наклонилась ко мне, чтоб поцеловать. Я извернулась и кинулась одеваться. Маша стала отнимать у меня одежду. Потом я потеряла сознание.
очнулась снова в этой комнате. Она сидела надо мной.
 - Слава Богу, малыш, я так испугалась. Ты совсем обессилела. На, покушай, - и она поставила передо мной поднос с едой. Я опрокинула его на кровать и подорвалась уходить.
 - Сволочи, что вы придумали?
маша заплакала и стала на коленях меня умолять выслушать её. Я села на пол, напротив неё.
 - Рассказывай.
 - Мы с Наташкой живем вместе. С некоторых пор я перестала устраивать её в постели. Она сказала, что если я не хочу её потерять, то должна разрешить иногда ей спать с кем-нибудь еще. Абсурд. Я понимаю, но я любила её. Я пошла на это ради нас, - Маша говорила прерывисто, нервничала. Я взяла её за руку и нежно поглаживала, это её успокаивало, - Она со многими пробовала, но остановилась на тебе. Много о тебе рассказывала. Однажды я пришла домой, а вы были тут. С лоджии я за вами наблюдала. Вы меня не видели, мне захотелось оказаться на её месте. Я видела тебя однажды и с тех пор прошу Наташку познакомить нас. Она противилась этому. Она собственник. Всех держит около себя. Манипулятор. Последнее время стало вообще невыносимо. Позавчера она сказала, что ты должна вот-вот объявиться с зачеткой… В общем, вчера я была там. Я видела как ты зашла. Вышла когда видела. Потом этот мальчик, ну…
 - Генка, что ли?
 - Да, да, Гена. Вы стояли с ним курили. Потом ты ушла, а я к нему… Дала денег, чтоб вы в клуб пришли. Вот, как-то так получилось…
 - Вот ты дура! Маша, какая ты дура! взрослая баба, а ведешь себя… Чего не подошла сама?
 - Пойми, я же знала тебя со слов Наташи. У меня сложился определенный образ. Я знала, что моё банальное « привет, давай познакомимся» для тебя, как об стенку горохом.
 - Да, загнула ты…
 - Я хочу быть с тобой, понимаешь! Брошу её! Все брошу! – с ней случилась истерика. Я оттолкнула её и убежала, как-то все серьёзно получалось, я так не привыкла.
 «Вернись, малыш, вернись!» - раздавалось у меня за спиной. Но я стремглав летела по лестнице. Закрывала уши руками. Бежала, как побитая собака. Весь вечер бродила по городу. Думала, думала и не могла понять, что же случилось. В общагу вернулась поздно ночью.
Гена как всегда был у нас. Они с Ксюней что-то пили. Я подсела к ним. Не стала при ней заводить разговор. потом он звал курить, но я отбрыкивалась, знала же чем заканчивается все это «курение». Было совсем не охота. Не кайф. Легла спать. Они же до утра кувыркались за шкафом, но мне даже хотелось их останавливать. Я погрузилась в свои мысли, тем самым дала вволю порезвиться ребяткам. Короче, что-то сломалось во мне. За один день я стала другой. Все перевернулось. Влюбилась.
Проснулась оттого, что трезвонил телефон. Звонил мой «лысый-рыжий».
 - Алё, детка, ты уж прости. Подъезжай вечерком, поработаешь. Мальчикам понравилось. Они тебя хотят, - что-то такое он бормотал.
 - На ***, понял? – и я отключила телефон.
«Черт, деньги то нужны. Маша…» - проскочило где-то в мыслишках. Бля. точно влюбилась. Почему-то не стала я перезванивать ему, хотя пару дней назад, я забила бы на свою гордыню и трахнулась бы с этими долбоёбами. А теперь… Говорю же, сломалось во мне сто-то. Сходила в душ и пошла на факультет. перед глазами всплывало Машино лицо. Перед кабинетом Наташки я притормозила. Из-за закрытой двери доносились громкие голоса. «Маша!» Я уже развернулась, чтоб уйти, как вдруг Маша выскочила из кабинета. Она была возбуждена, тяжело дышала, увидев меня, она остановилась. Мы смотрели друг на друга и ничего не могли произнести. Пот Ом она схватила меня за руку и потащила за собой. Я что-то кричала, что ей со мной нельзя, что я мерзкая и отвратительная, что я ****ь и все такое…она же обрывала меня на полуслове и говорила: «Люблю!» Кричала: «Люблю!» Мы поехали к ней. Еле добежала до квартиры. Бешеная страсть, буря эмоций захлестнули нас. Со мной такого не было. Потом мы долго разговаривали. Маша уговорила меня забрать документы с факультета и перевестись в другой ВУЗ. А что, прикольно, смена декораций и от Наташки подальше, она все равно не даст учиться.
 Через неделю мы посетили общагу, дабы забрать шмотки мои. Их оказалось немного, точнее их было мало: сумка с лдеждой, а комп мы подарили Ксюне. Она так плакала, когда я уезжала. Гена стребовал с нас магарыч, мы посидели и уехали с Машкой. Теперь я хорошая. А она у меня самая лучшая!!!