Братья по разуму

Братья по разуму
Рассказ основан на реальных событиях. Имена итальянцев подлинные.

Семинар подходил к концу. Через четыре дня родной, тесный и неудобный «Ту-154» понесет обратно усталую, пьяную толпу наученных американским премудростям борьбы с наркотиками российских правоохранителей. Десять дней на земле вечного горо-да Рима остались в прошлом. Уже утихли восторги по поводу цветущих в декабре пальм. Не захватывало дух при проходе мимо колонны возрастом в две тысячи лет, притащенной из египетской пустыни одним из многочисленных вождей Римской империи в ознамено-вании очередной победы. Само собой разумеющимся стало присутствие в номерах пяти-литровых баллонов молодого вина, ежедневно покупаемых за итальянские копейки в ближайшем продуктовом магазине. Вячеслав Полунин со своими «Лицедеями», поселив-шийся в том же отеле, что и российская делегация, воспринимался уже не легендарной звездой, а добрым соседом, с которым приятно раскланяться по утру. Короче, еще чуть-чуть, и наступит чемоданное настроение.
 Все было замечательно. Кроме одного. Так и не состоялась совместная пьянка с братьями по оружию. А душа отдельных членов русской делегации не могла вынести столь явного пренебрежения традициями.
Попытка затащить за дружеский стол для неформального общения американцев, организаторов семинара, с треском провалилась. Янки вежливо, но твердо отказались. Пе-реводчик, русский мужик, давно болтающийся по миру, объяснил инициативной группе, что бравые звездно-полосатые парни заинструктированы до слез, и пить в чужой стране, тем более с русскими, никогда не будут. Можно даже и не пытаться.
Оставалась принимающая сторона. Итальянцы. К их чести нужно сказать - сопро-тивлялись они мужественно. Придумывали различные причины. Но на десятый день не выдержали напора. Двое самых отчаянных – Адреа де Роза (Андрюха Розов), руководи-тель отдела римского департамента «Антимафия» и его коллега из Турина, Микеле Соле (Мишка Солнцев), рискнули откушать водки в компании русских друзей.
Часов около четырех вечера, после окончания занятий, в небольшом двухместном номере собралась теплая компания. На столе батареей стояли бутылки фирменной водки, совершившие путешествие в Рим из самых разных концов необъятной России. В преду-смотрительно открытых баночках лоснилась черная и красная икра. На газетке аккуратно нарезан экзотический для Италии слегка зачерствевший черный хлеб, специально для та-кого случая сохраненный принимающей стороной.
Мероприятие началось как обычно, с тостов за долгожданную встречу, деловое со-трудничество и вечную дружбу. После того как разлили первый литр, а итальянцев не жа-лели, накатывали по сто пятьдесят и заставляли пить залпом, последовали тосты за жен-щин. Начала образовываться оживленная беседа, благо тема оказалась интересной для всех. Несмотря на то, что гости в принципе не понимали русский язык, а среди хозяев ни-кто даже мимо не проходил итальянского, второй употребленный литр смел языковый барьер.
Тема женщин особенно затронула темпераментного Микеле. При помощи набора слов из пяти европейских языков и пальцев, он объяснил, что любовнице в Испанию он уже звонил, а сейчас хочет позвонить жене. Жена его, как следовало из рассказа, переве-денного общими усилиями, тоже полицейский. Но не просто полицейский, а полковник полиции в Турине. А так как Микеле дослужился пока только до майора, она его периоди-чески строит, и ему обязательно нужно доложить о встрече с русскими друзьями. Отгово-рить от опрометчивого поступка упрямого итальянца не удалось. Как и следовало ожи-дать, через пару минут разговора по мобильному телефону, он, с покрасневшим лицом, выскочил в санузел. Через дверь доносились эмоциональные реплики о том, что Микеле никакой не пьяный, вовсе не скотина, а общается с русскими коллегами, среди которых нет женщин. Пришлось вытаскивать несчастного обратно в комнату. Отбирать телефон. Передавая его по кругу, на ломаном английском, и почему-то французском языке, успо-каивать разбушевавшуюся супругу.
Сделав вид, что поверила, полковник итальянской полиции и по совместительству жена собрата по оружию, сделав напоследок суровое внушение мужу, первая положила трубку. Финал разговора откровенно огорчил Микеле, с убитым видом присевшего на край кровати. Но русским не привыкать к таким катаклизмам, хотя не один опер, даже в нетрезвом уме, а вернее, тем более в нетрезвом уме, не догадается позвонить домой и рас-сказать, что он керосинит с друзьями. Для поднятия тонуса коллеги русская сторона пе-решла к вручению сувениров. Итальянцев в телячий восторг привели подаренные мехо-вые форменные ушанки из голубого мутона. А последовавший за этим тост: «За подарки!» заставил гостей забыть неприятности.
К концу третьего литра засобирался на выход по срочным служебным делам более опытный Андреа. Его проводили до находящейся метрах в пятистах от отеля стоянки и загрузили за руль потрепанного «Фиата». На следующее утро он с изумлением рассказы-вал, что никогда такой пьяный не ездил на машине. А когда через пару минут после нача-ла движения запотели все стекла в автомобиле, ему пришлось высовывать голову в откры-тое окно, и так ехать до места назначения.
Тем временем, как это всегда бывает в мужской компании, разговор зашел о рабо-те. Отошедший от стресса после разговора с женой Микеле рассказал жуткую историю о том, как он лично насмерть подстрелил гангстера. Но просто рассказа ему показалось ма-ло. Из портфеля, лежащего рядом, неожиданно появился небольшой револьвер и Микеле, демонстрируя, как он расправлялся с преступниками, на полном серьезе собрался выстре-лить в окно. Русские опера, привычные к таким штукам (какая «корпоративная вечерин-ка» без стрельбы), шустро обезоружили ковбоя, попутно объяснив, что не стоит палить в форточку, когда окно соседнего дома располагается напротив, менее чем в пятнадцати метрах. Снова выпили за боевой опыт.
Когда разлили по следующей, у Микеле запел мобильник. Оказалось, его друг, прокурор Турина, находится в Риме и жаждет с ним встретится. Единогласно было приня-то решение пригласить прокурора. Благообразный, лет пятидесяти, в аккуратно подстри-женной бороде, больше похожий на профессора, прокурор, появился минут через пятна-дцать. Степенно принял полный двухсотграммовый стакан водки, отхлебнул небольшой глоток. Пришлось объяснять, что это не виски, или всякая подобная хрень, а благородный напиток, который необходимо пить залпом. Прокурор послушно осушил посуду. Глаза его заблестели, а лицо разрумянилось. После очередной начала завязываться интересная бесе-да, но случилась непредвиденная неприятность. Неожиданно кончилась водка. К слову сказать, закуска кончилась раньше, а прокурору достался последний бутерброд с икрой.
Нужно отдать должное итальянцам, сориентировались они быстро. Перекинувшись парой слов с прокурором, Микеле объявил, что тот хочет пригласить русских коллег в не-большой ресторан, расположенный неподалеку, где и продолжилось застолье. Пили что-то крепкое, запивая шипучим красным вином. В ходе дружеских объятий прокурор был облит шипучкой, обсыпан солью для выведения пятен с дорогого костюма, а Микеле, на-блюдая процесс, орал заплетающимся языком, что, дескать, прокурор богатый, и купит себе другой.
Поздно ночью, распугивая редких прохожих на тихих римских улицах, в обнимку брели две пошатывающиеся фигуры – русский милиционер и итальянский прокурор. Ок-рестности оглашала, вытягиваемая в два голоса песня: «Ой, мороз, мороз, не морозь ме-ня…»