Хамсин

По городу, горчащему от пересохшего Солнца, под обесцвеченной песком высью бредет Ангел. Падший Ангел. Бессильные крылья волочатся за спиной. Крылья, оставленные в наказание.
Он чужой и ненужный, этот нищий Ангел.
Ангел, потерявший Небеса.
Ангел, потерянный Небесами.
Ангел, под Небесами Потерь.
Зыбкие в жарком мареве люди топчут бессильные тени, и никто, совсем никто не может встретить взгляд Падшего Ангела. Оказывается, для этого все равно нужно поднять глаза. Оторвать их от растоптанных теней. Своих теней.
Громоздкие пальмы размахивают пустыми лапами.
Люди прячут пустые ладони в карманах.
Выпитая жарой чаша неба пуста с утра.
И только пригоршни Ангела полны теплом.
Но кого могут согреть адские уголья, в день, когда даже Солнце мечтает о прохладе?
По мрачному миру раздавленных теней идет Ангел. Ангел, дар которого никому не нужен. Но он все равно протягивает людям руки, полные тепла.
Потому, что даже Павший Ангел помнит, что такое полет.
Тот, кто помнит полет, даже после падения остается Ангелом.
Потому, что тот, кто помнит полет, не может не быть Ангелом.
И я поднимаю взор. Отрываю его от растоптанной тени. Моей родной тени, привычной и удобной, как хорошо разношенные туфли.
Навстречу свету, шуршащему от суши.
Навстечу пусть Падшему, но Ангелу.
Навстречу его беспощадному дару.
Ведь если есть дар, должен найтись кто-то, готовый его принять.