По пути сна

Есть однообразные, эпизодические сны-картинки, которые могут сниться на протяжении некоторого времени: неделю, месяц, год, а у кого и больше. Кто-то их помнит, но кульминации (во сне мы часто априорно в курсе скрытых правил и о необходимой кульминации, как об ответе, тоже догадываемся) так и не достигает или же просто не помнит под утро, что она наступила во сне…

Не первую ночь я видел эту старую видео-кассету (сейчас ведь все перешли на DVD), которую, хоть и плохо это помню, видимо, вставил в магнитофон. Когда я стал ее просматривать, оказалось, что в ней содержится что-то вроде сериала о животных. По крайней мере, я так подумал, или вернее знал. Начну по порядку. Там, на кассете, была длинная искусственная речка, берега и основание которой состояли из полутораметровых квадратных бетонных плит, положенных на почву: боковые под углом около 45 градусов, в дне – горизонтально. В ширину такой водоем был размером не более пяти метров. Прибрежная линия с двух сторон быстро, через шесть-семь шагов, утыкалась в проволочный забор, такой, как обычно бывает на даче или в садике, и который я так любил в детстве перелазить. Заборы эти периодически сменялись земляными валами. Начала и конца речушки с глубиной по грудь, а направлением довольно витиеватым, не было.
По берегам находились животные, кажется, львы и буйволы. Они в своем странном сочетании то вылезали из воды, то взбирались на берега. Я, как в компьютерной игре, мог перемещаться по руслу речушки, но дальше этого дело не шло. На этом мой сон заканчивался, и я не могу припомнить, сколько ночей это происходило или это иллюзия и было один раз только сегодня, но, проснувшись час назад, мне показалось-вспомнилось, что это не впервой.
Однако на этот раз, в этом сне, я решил пойти дальше. Я решил посмотреть, что за границами данной программы, т.е. что за забором, и как только решение было принято, возможность свободно перемещаться по руслу исчезла. Я стоял в воде по грудь и решил перелазить ограды, повернув в правую сторону. Как только это было сделано, то оказался на чьих-то восьми сотках, то есть на даче. Я прошелся по вскопанным грядкам, перелез снова, оказался на новой территории, и эти действия повторялись несколько раз. Затем я заметил, что за крышами частных домов по правую сторону виднеются хрущевки. Я двинулся в ту сторону, вышел на городскую остановку, где как раз подъезжал автобус с какими-то старыми еще советскими надписями. Я увидел, что все дороги в округе были под крутым углом, и сделал заключение, что город основали на холмистой местности. Я снова повернул вправо и таким образом стал подниматься к небольшому рынку, где у ларька присел отдохнуть.
Возле меня прошел человек, опираясь о мое плечо, как о перила. Я посмотрел наверх и увидел Льва Лещенко! Вот уж не ожидал… Он предложил мне пойти с ним. Когда я сидел у ларька, то разглядывал дорогу, по которой только что поднимался. По предложению Лещенко мне снова нужно было повернуть направо. На этот раз я увидел новостройки, расположенные ниже холмика с рынком, где я и находился. Мы пошли вниз. Спускаясь по дорожке в один из просторных дворов, я заметил трех девушек, были они на расстоянии, которое могло мне позволить только разглядеть их контуры, чтобы заключить их принадлежность к оным. Мне было велено подождать на этом месте. Лещенко спустился вниз к девушкам, поговорил о чем-то с одной, стоявшей справа, а потом подозвал меня. В общем-то, когда я стоял там и смотрел, то уже понимал, кто именно там стоит. А приблизившись немного я убедился точно, что это была Она, моя Джульетта, в своей синенькой майке-безрукавке, оголяющей ее плечи и лопатки, и летних штанишках из легкой ткани, которые по привычке того времени, когда она слушала хип-хоп и ходила в свисающих рэперских джинсах, носила так, что они, оголяя верхние края трусиков, начинались много ниже пупка, не спадая окончательно по неизвестной мне причине, и заканчивались небольшой гармошкой у основания кед. Единственное, что в ней изменилось, так это волосы. Их концы щекотали ее открытую гладкую кожу между майкой и штанами, т.е. у основания спины, если можно так выразиться. И, говоря о восприятии в целом, отмечу, что выглядела она безупречно, с соблазнительными контурами, загорелая, посвежевшая, стильная…
Я же шел ей навстречу, ошарашенный тем, что оказался во Владимире и так легко нашел ее (как только я перебрался через первый забор, я почувствовал, что это тот самый город и, естественно, подумал о ней). Но к ней я ступал с грузом в глазах, чуть приподняв левый уголок губ. Она же широко улыбалась и прыгала от радости. На моем лице были и страдание, и боль счастья, и ощущение судьбы и многое другое. Мой разум говорил, что я здесь случайно, однако получаю то, что в глубине души хотел. Я боялся одного: ее заключения, что мой приход это навсегда, что я пришел забрать ее, ведь на самом деле я никак не мог этого допустить. Это пустило бы новую вереницу проблем, борьбы и страданий…
Когда я дошел до нее, то смог лишь чуть приподнять руки для объятий (давно я бессознательно ждал и хотел этого момента, а теперь чувствовал свое бессилие перед ним). Она прыгнула на меня счастливая, крепко схватила своими ручками, смотрела, разглядывая мое лицо, будто пытаясь найти что-то новое. Слева от меня стояли две ее подруги, когда я взглянул на них, то увидел, что это близняшки. Они робко поздоровались со мной кивком головы и опустили взгляд в землю…