Штурм-1 Грозный-95. Записки Стрингера

С утра вокруг города громыхала канонада. Канун Нового 1995 года обещал быть «веселым». Привычно выползали из постелей, и собирались на завтрак в комнате Андрея. Мы с Кириллом традиционно пнули дверь комнаты, в которой жили Мнац с Надей. Разбудить с утра лежебоку Алика вкупе с Чайковой – святое дело. Мы тут будем Ленкиным хлёбовом под названием чай, давиться, а эти понимаешь, будут отсыпаться. Ворковать что ли, приехали сюда… Эй – вставайте, федералы город взяли. Мнацаканян почему-то нам не поверил. Но нас это и не волновало. Сегодня 31 декабря и по идее вряд ли кто будет портить себе и нам праздник.

Я вспомнил, что хозяин кафе «Лазания» обещал праздничный банкет для журналистов и повеселел. Ночь обещала и впрямь быть веселой. Хоть оттянемся в гостеприимном подвальчике в тепле и за праздничным столом. Перспективу портило наличие лишь двух женщин. Это вам не Тбилиси, где в отеле "Метехи палас" можно было праздновать что угодно и созвать подруг из постоянного контингента при валютном баре отеля. Две экзальтированные журналистки, да пятеро журналистов, из которых один, Андрей явно работал на Украинскую «Бэспэку» и потому пользовался личным доверием Абубакара, зампреда Чеченской ГБ. Позже мои подозрения получили подтверждение. Что касалось Кирилла с Аликом, то для праздничной компашки они как нельзя кстати. Оба были весельчаками и жуткими пацифистами, обожавшими торчать на войне.

И Виктор Попков – правозащитник. Витя был настоящим, находился здесь один и без особых средств к существованию, а потому примкнул к нам. Мужик он был застенчивый, но в деле своем знал толк. Ему цены не было. Всех их по блату поселили в гостиничке «Динамо», а я приехав, тоже заселился сюда. Это был период любви Чеченцев к журналистам.

Однако канонада не стихала, и мы начали беспокоиться. Кирилл предложил сбегать до ГБ – выяснить что делается, чтобы не тыкаться вслепую. Вышли из гостинички все вместе. Под предлогом, что Наде у Абубакара нечего появляться, мы с Кириллом оторвались от всех и поспешили вперед. У резиденции Дудаева не стали задерживаться, решив зайти потом. Все равно Удугов постоянно гнал журналистам такую чушь, словно задался целью переплюнуть Геббельса. Хочешь получить настоящую инфу – держи контакт со спецслужбой. Проходя мимо МВД, заметили – у входа много бойцов толпится. Значит, чем-то пахнет серьезным. К зданию ГБ уже неслись во весь опор. Тут тоже все были на «ушах». К Абубакару прорваться не удалось. Уже настораживало. Его посыльный передал, что он сейчас сильно занят, обстановка осложнилась и примет он нас к вечеру.

Обратно шли прикидывая – куда сейчас направляться. К канонаде уже примешивалась явственно слышимая стрельба с автоматов и пулеметов. Причем довольно близко. Стало понятно, что войска прорвались в город. Поравнявшись со зданием «Грозэнерго», Кирилл предложил позвонить в Москву. – А как? Связь то отсутствует. – оказалось, что из кабинета директора «Грозэнерго» можно по коммутатору выйти на ЖД, оттуда связаться с коммутатором ЖД Ростова и те свяжут с Москвой. Стали ломиться в запертые двери управления. Наконец выполз дежурный. Отпер двери и впустил нас. Побежали в кабинет директора на втором этаже. Звуки стрельбы уже раздавались с площади у дворца президента… Мы только соединились с Москвой…. В Останкино телефон редакции не отвечал. Плюнул и связался с Ассошиэйтед пресс. Там ответили сразу. Начал передавать новость – Федералы в городе. Прорвались к центру. Бой идет у дворца президента…..

В это время Кирилл устроившийся у окна, успевает предупредить – Таги на пол! Они здесь! – И тут слышу лязг гусениц под окном…. Хватаю телефон и на пол. Слышу как в трубку кричат – Таги укройся и не лезь на рожон! Ну их на хер! Едва успеваю ответить…. Грохот выстрела выбивает контакты в ящике коммутатора… Оказываюсь моментально у окна… Камера включена. Под окном ползет танк. Еще выстрел… Уши закладывает от грохота… В это время, вижу в окне дома напротив, как в глубине комнаты уже разгораются огоньки пламени…. Веер пулеметной очереди по окнам заставляет нырнуть на пол. Сыплются осколки стекла… рукой показываю Кириллу на дверь. Пора сматываться. Рывком оказываемся у двери и выскакиваем в коридор.

- Кирилл надо сматываться вниз в подвал. Раз идет бронетехника, значит следом прет пехота. Эти спрашивать не будут. Дежурный в коридоре предлагает спуститься в подвальный этаж. Там его дежурка. Спускаемся, идем вглубь и ныряем в комнатку. Отлично – когда пехота спустится сюда – успеем крикнуть из комнаты, что здесь только журналисты и дежурный. Если и стрельнут с гранатомета, то вдоль коридора. Сюда не попадут. Дежурный звонит с внутреннего телефона на подстанцию за городом. Оттуда сообщают, что на город пошли колонны бронетехники. Шли можно сказать мимо них. Понятно. Внезапный удар, чеченцы на подступах не выдержали и федералы прорвались. Скорее всего, с нескольких сторон. Грохот доносится даже сюда. Дежурный угощает чаем. Так – убираю подальше карточку ЭйПи… Оставляю только Останкинскую… Но сколько можно ждать? Когда гости пожалуют? Не выдержав, выбираемся вновь наверх. На этажах пустынно. В кабинете директора битое стекло. На стенах цепочки дыр… очередью дали… повезло, что не с гранатомета…

На улице пехоты не видно. Грохот доносится от зданий МВД и ДГБ. Из окон квартиры дома напротив вырывается пламя… Дежурный говорит, что с торца здания из аппаратной можно все увидеть. Бежим наверх в аппаратную. Врываемся туда и к окнам. Действительно видно. В стене здания МВД зияет дыра от попадания танкового снаряда. У ДГБ пальба… Видно как какой то танк возвращается… Кажется в городе неразбериха… С другого окна вижу человек пять боевиков. Они перебегают по проулку с гранатометами за спиной. Это у них мода такая – на спине рюкзачок, а в нем три четыре «мухи» торчат. Даже отсюда видно, что морды у парней веселые. Кажется, прорыв федералов их не удручает. В общем-то они похоже ждали – когда можно будет схлестнуться вплотную. Понятно. Выходить пока не следует. Там полная неразбериха. Стреляют все, и во всё что движется. Но и отсюда можно набрать кадры. Похоже это только начало.

К вечеру какой-то танк застрял возле нашего здания. Как раз под окном кабинета директора. Через окно пытаемся расслышать голоса танкистов. Они кажись вылезли, но разглядеть кто есть кто не удается. Наконец показалось что кто-то выразился на местном языке. Дежурный обрадовано высовывается и кричит им. Точно. Чеченцы. Есть шанс перебраться в резиденцию Дудаева. Быстро спускаемся и выходим. Чеченцы на захваченном танке весело приветствуют. Двое автоматчиков вызываются прикрыть нас, чтобы мы могли добраться до резиденции. Идти к гостинице не советуют. Кругом пальба по всем и вся. Добегаем до резиденции и прыгаем в огромное окно вестибюля. Нас встречают весело. Что-то много веселья вокруг….

Спускаемся вниз. Первый подвальный этаж. Здесь много журналистов. Оказывается, они все здесь собрались. Тут же шляются депутаты Госдумы во главе с Ковалевым. Сергей Адамович преисполнен важности и значимости собственной персоны.
Кто-то из московских журналистов голосит по поводу того, что все мы должны немедленно собраться и составить обращение к международной общественности. Опять словоблудие. Кажется демократов на митинговщину потянуло. Народ, засидевшийся в бездействии, обрадовано зашевелился. Ладно их дело - пусть играют.

Тут же возникает Ковалев. Тоже рвется пресс-конференцию учинить. Все радостно наседают на него. Адамыч говорит длинно и занудно. Его назидательный тон начинает раздражать. Особенно это: Вы говорите – я слушаю, я говорю – вы слушаете. Интересно – что он может сказать нам, которые сидят здесь в городе безвылазно, с начала войны? Ехидно интересуюсь, а когда он собирается наконец просветить мир о том что происходит. Нас вроде агитировать ни к чему. Адамович обижается. Выхожу отсюда в коридор. Позже мы еще поругаемся. Боевики принесли армейский огнемет и просвещают Ковалева – что это мол за штука такая. Вот мол запрещенное для применения в городских условиях оружие. Вот что федералы применяют в городе. Явно вижу, что не огнемет, а гранатомет. Но Ковалев деловито рассматривает (словно понимает что-то) и опять пускается в рассуждения, адресуясь к нам.

Я взрываюсь. – Сергей Адамович, а с каких пор вы стали спецом по вооружениям и решили что нас просвещать надо? Что вы сидите здесь и интервью раздаете? Езжайте в Москву – собирайте общественность, дипкорпус, депутатов и выступайте перед ними. А мы уж как-нибудь сами разберемся. Не первый день на войне….
Ковалев явно обижается…. В конце концов, я выхожу хлопнув дверью. Закуриваю… Следом выскакивает его секретарь. Этот пытается замять скандал. Терпеть не могу всю эту бригаду, которая шляется тут и изображает из себя героев. Дудаевцы их тщательно оберегают и возят на «экскурсии» по больницам. Вот только там, где падают бомбы и раненые люди орут от боли, он не появляется.

Это Попков Витя ходил в своем демисезонном пальтишке под бомбежками и фиксировал всё. Но его сюда в компанию «правдоискателей» депутатов и Адамова не принимают. Не холеный товарищ. На своих двоих ходит, а не в машине с эскортом боевиков. Витю убьют позже. Во время второй войны. Осколок кажется… рана окажется смертельной. А пока он отрезанный от нас, будет сидеть в сотрясающейся от разрывов гостинице и стучать на старенькой печатной машинке. Пока смерть обходит его стороной….

Кто-то шепнул мне, что к Ахмадову привели пленного полковника. Иду туда. В тесной комнатке за столом сидит Ахмадов. Напротив полковник. Увидев меня, Ахмадов устало кивает головой. Включаю камеру и наблюдаю за допросом. Полковник явно тыловик. Точнее штабист, да еще из снабженцев. Он перепуган. Голос дрожит. Его захватили случайно. В машине ехал по шоссе. В это время дверь распахивается и входит Басаев. И сразу к пленному. – Ну что? Навоевался? Кто тебя сюда звал?
Полковник съеживается на стуле. Он что-то лепечет о том, что он не стреляет и вообще всего лишь снабженец…. Но Басаеву по барабану. Здесь телекамера и он явно работает сейчас на съемку. Не слушая лепета тыловика, Басаев внезапно спрашивает:

- У тебя дети есть? И вот тут я просто охреневаю… Полковник внезапно залившись слезами, выдавливает из себя: д-два сыночка и лапушка дочка…. Мультика насмотрелся! Краем глаза замечаю как Ахмадов с Басаевым поперхнулись…. На их рожах проявляется брезгливость…. Басаев первый очнулся – ты что на слезу давишь, полковник… твою мать!!!! Кажется сейчас кто-то обделается…. Я покидаю комнатку. Не выношу вони. Блин. Падла, опозорил погоны. Тыловая крыса. Там на улицах идет бойня. Ребят положили вместо пушечного мяса. Как выяснилось, 131-ю Майкопскую бригаду и ребят из Самарского полка бросили на штурм с колес – без подготовки, без предварительной разведки, без карт города!

Необстрелянных пацанов – преимущественно годичной и полугодичной службы. Бронетехника шла практически без прикрытия. Жиденькая пехота на броне была сметена пулеметами, едва они углубились в город. Дудаевцы не стали удерживать федералов на подступах к городу. Они просто заманили их в засаду. Колонны, стреляя на ходу по сторонам, ворвались в город и двинулись к центру, а боевики стреляли по машинам из-за углов, из подъездов, окон - с гранатометов. И те горели как спичечные коробки.

Основная бойня произошла в районе вокзала. Там их встретили ураганным огнем из всех окон, подъездов, крыш, из за углов… Ребята не имели представления, что должны делать дальше, после прорыва к центру. У некоторых горючее было на исходе, у многих на исходе боекомплекты. Куда двигаться, что делать? Одни пытались вырваться из этого ада, другие покинули ставшие мишенями машины и забаррикадировались в прилежащих зданиях…. Прорвавшиеся, метались по городу не зная как найти дорогу. Их встречали боевики и подрывали гранатами или расстреливали с гранатометов. К выведенным из строя БМП и БТРам, если экипаж оставался в живых, подходили и предлагали сдаться. Упорствующих, расстреливали с гранатомета…. Бронетехника факелами горела на улицах Грозного. Трупы солдат валялись изуродованные взрывами… А кого и обезглавливали на месте, если сразу не погиб…. Оголодавшие беспризорные псы довершали дело….

А в одном из больших помещений подвальных этажей было тесно. Огромный зал полон боевиков. Здесь же в углу оборудована кухня и женщины варят еду. Вспоминаю что целый день ничего не ел… Миска с бульоном, где плавали пара картофелин и шмат мяса, да здоровая краюха хлеба были очень кстати.
Устроился рядом с хохлами. Их тут группа с Украины: наемники - волонтеры. Самый колоритный и популярный – Сашко. Боевики его уважают за отвагу и умение воевать. На каску Сашко повязал зеленую повязку по примеру дудаевцев. Только вместо надписи «Аллах Акбар» там стилизованная надпись – Украина. Сашко не любит москалей. Он тут воюет, по его словам, за Украину. Мол покончат с Чечней за хохлов примутся. Ну и плата разумеется. Сашко весел и возбужден.

Рассказывает как подходили к обездвиженной технике и стучали по броне. – Тук тук – выходите парни… И вытаскивали через люки пацанов. Если ж не открывали, то отошел подальше и влепил с гранатомета…. Вытаскивать уже некого….
Виктор, напротив - молчалив. Он родом с Харькова. Виктор не шумит, не делится эмоциональными впечатлениями от боя. Говорит тихо, не торопясь. Он кадровый, Афган прошел. Дома жена, дети… И не хохол, русский.

- Вить, а тебя как сюда занесло? Тоже за деньги? – Нет, деньги тут не причем. Пауза. Жду когда заговорит. – Видишь ли, мы в Афгане их столько положили… Сёла до основания сметали, сжигали…. А за что? Во имя чего? Много их на моей совести. Вот здесь и отмаливаю Афганские грехи... Может мне зачтется…….

Молчу долго. Этому человеку я не судия. И никто не судья. Лишь Бог ему может ответить. Это еще начало войны и пока чеченцы воспринимаются как защитники своей свободы. Все еще впереди. Настанет день, когда обе стороны озвереют окончательно. А пока…. Из радио доносится бой курантов… Виктор достает флягу с ликером. Протягивает мне. Пьем по очереди. Сашко продолжает веселиться, дудаевцы заводят пляски с песнями. Новый год блин…. Застолье.
(продолжение следует)