2. Школьные годы - завершено

ШКОЛЬНЫЕ ГОДЫ

Учиться, учиться и учиться,
Как завещал великий Ленин*
_________________
*В.И.Ленин – Вечно живой вождь мирового пролетариата. (ПСС, т.4 стр.13)
В те годы плакат с этим лозунгом являлся объязательным для всех учебных заведений
_________________


УРОК БИОЛОГИИ

– Кто желает отвечать? – спросила Галина Ивановна. – Тема несложная, дадим возможность высказаться тем, кому надо исправить отметку.
Те, кому было не надо, достали учебники и тетради по другим предметам.
– Ну, я жду… – произнесла учительница, - и, не видя поднятых рук, открыла журнал.
Воцарилась тишина. Не горящие желанием исправлять отметки ученики из всех сил старались гипнотически воздействовать на учительницу, чтобы ее взгляд и ручка скорее миновали графу с их фамилией. Почувствовав титаническое сопротивление, Галина Ивановна стала выискивать наиболее слабое гипнотическое звено. И, дважды пройдясь взглядом сверху вниз, собиралась уже остановиться на графе с фамилией Оганесяна Артавазда, как тот, почувствовав это, сумел усилием воли отбросить ее взгляд на три графы выше.
– Послушаем Анаиду…
Анаида поднялась с места в страшном смятении, и готовая в любой миг брызнуть слезой, едва слышно выдавила:
– Я… Я не готова...
– Садись, Манукян, стыдно не учить уроки, – произнесла учительница.
Анаида уныло села на место, а класс вновь погрузился в тишину. В этой становившейся уже тягостной тишине вдруг неожиданно громко скрипнула дверь, слегка приоткрылась, и в образовавшуюся узкую щель стал медленно вползать чей-то туфель. За ним нарисовался уголок портфеля, и все, забыв об уроке и опросе, устремили свои взоры в сторону двери.
Появление Павлика во всей красе вызвало взрыв веселого смеха, и с разных сторон посыпались шутки и реплики, но он, не обращая на них внимание, спокойно и степенно прошел к своему месту.
Мастер придумывать в свое оправдание занимательные истории на сей раз воздержался от душещипательных историй про старушку, пожар или наводнение, устроенное соседями.
– Заслушался “Пионерской зорькой”, – скромно объяснил он свое опоздание.
Сев на место, Павлик понял, что появился не вовремя, о чем сразу же горько пожалел, но было уже поздно, и чтобы скрыть досаду, он достал резинку и стал старательно чистить парту. Но резинка из- за черезмерного волнения выскочила из пальцев и закатилась под парту.
– Меня нет! – скрываясь под партой, сказал он соседу.
Галина Ивановна встала у стола, и, скрестив на груди руки, сверху смотрела в журнал.
Вновь завязалась неравная борьба. Арт, зная реакцию домашних на двойку, обильно потел, не переставая в уме ругать Анаиду за отказ от ответа.
– Раз желающих нет, послушаем опоздавшего, – решила Галина Ивановна и взглядом стала искать Павлика.
Артавазд с облегчением вздохнул и захлопнул учебник.
Поиск затягивался, и Арт, испугавшись, что Павлик таким образом сумеет избежать кары, тихонько намекнул:
– А он под партой.
У Павлика была своя причина не получать двойки - тогда придётся терять дневник. А он только вчера оставил в автобусе уже третий в этой четверти дневник. Поэтому, даже обнаруженный Павел не захотел вылезать из под парты. И лишь после того, как рука учительницы коснулась его плеча, он вылез и, сделав страдальческое лицо, трагическим голосом заявил, что потерял резинку “Kohinor”, и призвал сочувствующих ему людей доброй воли оказать помощь в поисках.
– Какие еще люди доброй воли? – удивилась учительница. – А ну-ка быстрее выходи к доске!
Расстроенный таким поворотом событий, Павлик, негодуя и взывая к небесам о справедливости, повторив несколько раз подряд:
– А, почему я? Не понимаю, почему я? – он с недовольной и кислой физиономией вышел к доске.
– Тема нашего сегодняшнего урока... – затянул Павлик и замолк…
Вчера он открывал учебник, даже взглянул на заголовок, но, поскольку в тот миг тема показалась ему не заслуживающей внимания, решил не читать, а теперь не мог вспомнить даже название.
Он попеременно смотрел то в пол, то на потолок, а затем стал усердно морщиться, чесать себе шею и тереть лоб. Павлик подготавливал себя к симуляции приступа сильной головной боли. Но тут Бишарян Сусанна тихонько подсказала ему тему урока:
– Пресмыкающиеся мезозойского периода.
Вслед ей сидящая за первой партой Марина стала читать ему из учебника:
– Ихтиозавр - рыбоящер с хвостом рыбы, мордой дельфина, зубами крокодила и плавниками кита…
Павел, на время отложив свой план, послушно повторил.
Правильно, - подтвердила Галина Ивановна, – скажи нам, каких еще ты знаешь доисторических гигантских пресмыкающихся?
– Динозавры, – вспомнил он фильм “Миллион лет до нашей эры“
– Молодец, – похвалила учительница…
Ободренный успехом Павел повеселел. Он уловил логику и закономерность в повторяющемся непонятном корне “завры”.
– Птицезавры? – Предположил он.
Учительница кивнула головой. С этого момента Павлик почувствовал полное облегчение, появилась уверенность, и он начал выстреливать одно название за другим:
– Слонозавры, свинозавры …
Здесь он на миг задумался, его фантазия начала иссякать, но тут ему на помощь пришли одноклассники.
– Кентавры, – подсказал Баграт.
– Драконы, – добавил Артавазд.
Весь класс заволновался. Котик, в свою очередь, упорно предлагал джинов и ифритов, ссылаясь на сказки.
– Змей Горыныч, – подключилась уже Галина Ивановна, к всеобщему веселью.
Это была победа. А после этого урока еще долгое время на переменах саблезубые тигры охотились на свинозавров.


УРОК ЛИТЕРАТУРЫ: “ МОЙ ЛЮБИМЫЙ ГЕРОЙ”

Лучи не по-весеннему жаркого солнца, отражаясь в стеклах открытых окон, золотым зайчиком бегали по столу, партам и круглым стриженым головам учеников. Утерев льюшийся с лиц пот, мы взяли ручки и аккуратно списали в свои тетради название темы сочинения.
Левша Халатян, закусив губу, медленно и старательно срисовал:
– Сочинение на тему: “Мой любимый герой”.
Заскрипели ручки. Обычно сочинения писали ради оценки, зачастую о том, чего не читали, и потому из под пера выходили глупости и шаблоны, согласно установленным РОНО нормативам и правилам:
“Это замечательное произведение, лучший образец нашей замечательной литературы… Какой яркий образ! Автору удалось… Он мастерски раскрыл… Талантливо и блестяще отобразил… Вот каким должен быть подлинный герой! Он смел, не унывает, вечно борется, протестует…, связан с простым народом, беззаветно любит родину и верит в светлое будущее.”
Отличница Софья, не сумев перебороть стоявшихся стереотипов, писала о Данко и его сердце…
Остальные, уткнувшись в тетрадки, перебирали в уме прочитанные книги, вспоминая любимых героев… Робинзона Крузо, Спартака, остроумного и храброго капитана Блада…
Поскольку Суренa Нагапетяна на этом этапе занимали дела гораздо более важные, чем чтение книг, а обычных типовых сочинений он писать не умел, поддавшись первому же сильному чувству, остановил свой выбор на знакомом ему с детства Колобке… Какими исключительными качествами Сурик умудрился наделить этого непослушного и хвастливого персонажа и к какому глубокому, разностороннему анализу подверг он своего героя так и осталось тайной.
У Артовазда, черпающего свои знания, в основном, из устного народного творчества и тоже не любителя зачитываться книгами, возникли непреодолимые трудности с выбором. Склонившись над чистым тетрадным листом в своих грустных размышлениях, он даже ужаснулся первой пришедшей на ум мысли:
– Если взять и честно написать, что считаю чтение в нашем возврасте потерей времени – поставят двойку.
В тот момент он даже позавидовал Котику:
– Ему хорошо, напишет о трех Д`Артаньянах или про Гулливера…
В поисках выхода, переворошив в памяти корешки стоящих дома на книжных полках непрочитанных им книг, так и не вспомнив ни одного героя, Арт все же сумел найти выход из сложившегося для него затруднительного положения.
Открыв учебник хрестоматии, он занялся переписыванием первого же попавшегося текста. Добавляя или убирая слова и предложения, он по своему разумению добился полной неузнаваемости описания Днепра по Гоголю. А в самом конце, тонко уловив аналогию с тем, что не каждая птица перелетит Днепр, закончил сочинение, назвав Буревестника своим любимым героем.
Павлик отрешенно смотрел в окно и боролся с дремотой. Писать не было никаких сил. На дворе ласково светило солнце, теплый ветер гулял по траве. В Разданском ущелье с шумом бежали мутные от половодья потоки воды, пахло цветами, а на абрикосовых деревьях уже появились незрелые плоды. Его мысли были вне школы. Хотелось лишь одного: вырваться поскорее на свободу и забыть биологию, физику, сочинение и Марго... Пока его мысли гуляли за стенами школы, натренированная постоянным рисованием рука механически выводила по привычке знакомые линии… И в конечном итоге самой оригинальной оказалась его работа, по колоритности не уступающая, а по лаконичности превосходящая все сданные в тот день работы.
Любимым героем Павлика оказался Гук.

Сочинение на тему: “ Мой любимый герой “
ЗДЕСЬ РИСУНОК КОТОРЫЙ ПОМЕСТИТЬ К СОЖАЛЕНИЮ НЕЛЬЗЯ
Мой любимый герой - добрый Гук

БОЛЬШАЯ ПЕРЕМЕНА.

Носители энергии излучали ее во всем объеме пространства классной комнаты, носились по партам, взлетали высоко к потолку, катались в борцовских объятиях где-то в глубине ущелий между партами. В воздухе летали учебники, сумки, куски мела, а изредка нет-нет, да и промелькнет извивающееся в свободном падении тело Баграта.
Казиев Васиф демонстрировал недавно разработанные им приемы кулачного боя.
Гук гонялся за Павликом, вновь нарисовавшим его, но тот, в развевающейся от бега сорочке, уже лишенной большей части пуговиц, несмотря на свою кажущуюся неуклюжесть, каждый раз с поразительной быстротой умудрялся увертываться от свирепого мстителя.
Артавазд, не удержавшись на парте, неожиданно свалился погрузившемуся в любовные грезы Мкеку на голову, разрушив с трудом созданный в мыслях милый образ, отчего тот дико взревел и, круша все на своем пути, с криком “Убью!”, бросился за ним.
Марина, Аида и Асмик стояли в стороне и, хлопая в ладоши, распевали веселую песенку про шмакодявок.
Подняв взрыв смеха, с возгласом “Алле Оп!”
шлепнулся на пол маленький Рубик-Клоп.
Гук душил Погоса , Мкек поймал Арто,
а рядом за партой девчонки спокойно обсуждали кино.


Гром гремит, земля трясется,
Маргарита в класс несется!
(из школьного фольклора)

УРОК МАТЕМАТИКИ

Прозвенел звонок на урок, но не услышанный никем, растворился в стуке крышек парт, гаме, топоте ног и воплях, царящих в классе. И в этом, казалось, первозданном хаосе, где все двигалось, подчинаясь закону Броуна, вдруг раздалось слово:
– Марго!
И вмиг воцарились тишина и порядок.
Все с невероятной быстротой заняли свои места за партами, и начали торопливо приводить себя в порядок… Доставали из портфелей тетради и книжки.
Дверь медленно отворилась, и в класс усталой походкой, вразвалочку, вошла Маргарита Сафаровна, или, как все звали её за глаза, Марго.
– Что за шум? – строго спросила она и устало бросила. – Садитесь!
Грозно сдвинутыe брови над прищуром мечущих молнии глаз, были признаками надвигающейся бури.
Опустив глаза, все послушно сели. В наступившей гробовой, тишине был слышен бешеный стук юных сердец и тяжелые вздохи.
И гром грянул:
– Дежурный? Почему доска грязная? – строгим голосом, спросила она.
Встал Баграт.
– А кто тебе разрешил поменять место?
Марго сама рассаживала всех: щуплых, очкариков и лентяев вперед, прилежных - ближе к окнам, безнадежных- на “камчатку”, и строго следила, чтобы все сидели на своих местах, поскольку достаточно было посадить Павлика и Котика рядом, и прощай любой урок. Вместе они всегда находили причину для хохм и своим постоянным смехом заражали весь класс. Но на других уроках все пересаживались и садились кто с кем хотел.
Баграт молча взял подушку и принялся стирать с доски, но сухая подушка, размазывая мел, только больше пачкала ее.
– Можно намочу подушку? – спросил он.
– Одна нога здесь другая там, – прозвучал ответ.
Баграт быстро вернулся, но тут выяснилось, что куда-то запропостился мел. Это было уже слишком.
– Почему не подготовил класс к уроку на перемене?
Баграт начал путано оправдываться, рассказывая какими общественно важными делами он был занят на перемене, чем вывел из себя Марго, которая, пропустив красноречие дежурного мимо ушей, уличила его в попытке отговорками затянуть время и сорвать урок, а также обвинила его в попытке саботажа.
Резюме было кратким:
– Вон из класса!
И когда недоумевающий Баграт уже закрывал за собой дверь, добавила:
– Тихоней прикидывается Посмотрите на него! В тихом болоте черти водятся!
Покончив с дежурным, Марго стала перелистывать журнал, знакомясь с оценками по другим предметам, и ее взгляд застыл на графе Эдика.
– Почему тебя вчера не было в школе? Гукасян, Встань, когда с тобой говорят!
Тяжко вздохнув, Эдик поднялся с места. У него был готовый ответ. Но все слова вылетели из головы, пока он на перемене гонялся за Павликом. Он метнул в сторону товарищей растерянный взгляд, казалось, ожидая подсказки, и повесил голову.
А тут еше сидевший сзади Павлик очень некстати злорадно прошептал:
– Ну Что Гук, попался! Отвечай, чего в рот воды набрал! Марго испугался?
Эдик, показал Павлику кулак и затем чувствуя, что пауза затягивается, произнес первое, что пришло в голову:
– У меня голова болела. Дома знают. Дома, конечно, никто об этом не знал. А истинная причина его отсутствия была довольно прозаичной и заключалась в особой любви к животным. У него была охотничья собака, породистая и сообразительная, она отзывалась на кличку Ирма, но реагировала и на имя Эдика, и когда мы со двора звали его, она первая с радостным лаем выскакивала на балкон.
И из- за нее, как любил говаривать Котик, собаки системы сеттер, он и прогулял вчерашние уроки. С самого утра он за ней ухаживал. Выгуливал. Вместе гоняли кошек и птиц. И так этим увлекся, что прозевал начало уроков.
Эдик стоял, понурив голову, и про себя думал: «Теперь не отстанет, вызовет, заставит рисовать ненавистные ему треугольники. Или пристанет, чему равен икс?… Чему игрек?…»
Предчувствие его не обмануло.
– Ладно, это я потом выясню, а пока иди к доске!.
С явным предчувствием недоброго Эдик вышел к доске. Он уже заканчивал выводить жирными белыми цифрами условие задачи, как тут, ему назло, на чертеже оказалась эта проклятая незнакомая ему буква W.
– А ну-ка, скажи нам, что это за буква? – Спросила Марго. –Мы ее прошли на прошлом уроке…
– Сейчас… Я… я знаю! – замялся он и почему-то произнес – “уаайй”.
– Уаай?! Я тебе покажу уаай! – передразнивая его, повторила Марго и, сверкнув глазами, грозно произнесла:
– Получи свои двуаай! И убирайся на место
На задней парте хихикнули. В этом сочувствующем смехе слышалось тоскливое предчувствие собственной гибели.
Но двойка ставшая логическим результатом беспокоила его меньше всего. Большие неприятности таила в себе запись, сделанная красным в дневнике:”В школе не был! Без родителей не приходить”, и устное обещание позвонить к ним домой и лично переговорить с родителями.
Пока Эдик занимал внимание учительницы, Павлик потянул Самокранян Ирину за рукав и попросил у нее тетрадь по математике, тем самым дав ей серьезный повод для размышлений.
Краснощекая Ира вела дневник, в котором отметила впоследствии, что Павлик у нее попросил тетрадку по математике, попросил, очень тихо, чтобы никто не услышал. Зачем? Почему у меня? Почему так таинственно и с таким волнением? Всю ночь не могла из-за этого уснуть. А что, если он и завтра что-нибудь попросит?
Но Павлик был черств, чтобы вникать в такие тонкости загадочной женской души, а поводом для его просьбы явился страх не успеть до проверки скатать домашнее задание. Но, на его счастье, Марго в тот день не стала проверять тетради, а решила продолжить устный опрос.

И вскоре, пока весь класс визжал от смеха, около доски стоял потерянный, и совершенно несчастный, перепачканный мелом ученик, и слезы капали из его глаз… На доске красовалась буква «а», заключенная в нарисованный квадрат. А он, не почувстовав подвоха, святой в неведении своем, простодушно изобразил… “а” в квадрате.
Пока несчастный, размазывая слезы и мел по лицу, сгорбившись, точно двойка, под тяжестью полученного кола, медленно, как в тумане, брел к своему месту, класс замер в ожидании.
Но в этот миг тишина взорвалась оглушительной и ликующей трелью звонка.
И со вздохом облегчения у кого-то вырвалось: «Ура!»


ПРОДОЛЖЕНИЕ: ХРОНИКА ШКОЛЬНЫХ ЛЕТ