Новый год

Новый год.
1.

Вот оно долгожданное 31 декабря, по телевизору наверняка уже показывали "С лёгким паром", который все знали наизусть и могли смотреть, не глядя в экран, по звуку отчётливо представляя себе картинку. Алексей Антропов вышел из ворот автопарка в дрянном расположении духа. Завтра на работу. Петька в прошлом году выходил, а теперь пришла его очередь. Что за праздник без водки, думал он, прогревая злобно рычащую от больших оборотов "шаху-ласточку".
Лёха был мусорщиком, водителем мусорной машины. Человеком, спасающим город от грязи и человеческих нечистот, своего рода "санитаром большого города", как он себя в шутку называл. Своей профессии, в отличие от некоторых своих коллег, он не стыдился, тем более, что бабки там платили неплохие. Вернее платили то не ахти, но можно было подзаработать на левых вывозах из гастрономов, строек и т.п. Но за все свои "левые" дела надо было, делится с Вагиным - начальником, который чётко отслеживал "нетрудовые" доходы своих подопечных, хотя какие они "нетрудовые", если фирма, раздутая от обилия блатных сынков начальства и их приблатненных родственничков, уже 3 года не повышала зарплату.
Лёха сидел в машине и думал о превратностях судьбы. Стрелка температуры начала подниматься, стёкла отмёрзли, и можно было смело двигаться в путь.
Он ехал в гости к своему сменщику Петьке Фомину, человеку большой души и незаурядных способностей, Петька был способен за раз без особой закуси выпить килограмм водки, не теряя при этом дара речи и даже философствуя на отвлеченные темы. Вот, миновав Московский проспект, он увидел микрорайон своего друга. Снег стелился по асфальту, на углу стояли два подвыпивших мужика и о чём-то спорили, активно жестикулируя. Поднабрались, подумал Лёха, свернул во двор и начал присматривать, где бы ему припарковаться. Место было только одно, и то только возле знакомого до боли контейнера. И здесь меня работа не оставляет, сплошные помойки, а хочется попойки, с грустью пронеслось по бескрайним далям Лехиной головы. Попойки! И зайдя в лифт, Алексей провалился в воспоминания......

Прошлый новый год он отмечал со своей Светкой, Светулечкой, как он её называл. У очкарика на даче, так они по-дружески называли своего школьного приятеля Данилу Зильбермана. Они все учились в одном классе: Данила, Светка и он. Только он был постарше на год, второгодник, боксер. Придя в класс, он сразу взял под своё "крыло" забитого и даже зачуханного очкастого парня с покатыми плечами и впалой грудью - Зелю, как его ещё называли. Накупив всего всего самого самого, почти весь их класс собрался у Зели на даче. Да, праздник удался на славу, чуть даже дачу не сожгли, мать Данилы - Нина Фёдоровна за всеми с кочергой гонялась, когда от соседки бухая вернулась, смешно было, когда все от неё бегали, как тараканы от яркого света, а главное Светка была рядом. Да, прошедший год внес крутые коррективы в плавное и даже вялое течение Лехиной жизни, а началось всё...

Тут лифт открылся, и он оказался на лестничной площадке перед дверью Петра.
На площадку выбежала веселая, хохотливая Ольга - Петькина половина.
-Ну, ты, где шляешься, где тебя носит, чертила помойный? - защебетала она повиснув на лёхином плече.
-Петюня тут уже до тебя начал дегустировать, иди быстрей к столу.
-Привет честной кампании! - гаркнул Лёха, заходя в комнату.
За столом, подперев голову двумя руками, сидел его напарник.
-О, Лёха, захади, садысь-дрысь-дрысь, - буквально проорал он, пытаясь встать на ноги. Это ему удалось, правда, не без потерь, фужер с шампанским со звоном разбился об хрущёвский паркет.
-Петюня, что за ёбкина мать, опять накосорезился, - с кухни послышался приглушенный голос хозяйки дома.
Но Петюня этого не слышал, с разбега прыгнув на товарища, и обхватив его шею огроменными ручищами, он начал не без удовольствия похрюкивать.
-Друг, дружище, друганище, давай ебаквакнем за жизнь за поломатую, старый год проводим. Чего ты такой смурной, всё свою сучку забыть не можешь?....

Глядя на пьяное, но почему то родное и приятное Петькино лицо, Лёхе почему то вспомнилось 8 марта, когда он ждал Светку с работы. Она работала в кафе на заправке и как раз в этот день была её смена. Но когда он, не выдержав, решил заехать к ней на работу, её там не оказалось. Он и так в последнее время чувствовал что-то поддельное, ненастоящее в их отношениях, как будто бы вся былая искренность взяла да и испарилась, подобно утреннему туману. Были какие то непонятные звонки, которые молчали в ответ на его "Алё", и ещё разные мелочи, которым Лёха старался не придавать значения. Задержки на работе, постоянные просьбы начальства выйти не в свою смену, какие-то корпоративные выезды за город, но всё это отгонялось прочь, но сегодняшнее Светкино отсутствие на работе, да ещё её сменщица Валька сказала, что сегодня вообще не её смена, основательно насторожило бы даже самого доверчивого человека. Он долго ждал, а она пришла далеко заполночь. В воздухе висела туча, которая вот-вот должна была перерасти в нелицеприятный разговор.........

-Лёха! Ты где? - дергал его за плечо Петр, 11 уже, давай старый проводим, и хрен с ним со всем, что в нём, бля, было!
В дверь позвонили, а затем и постучали.
-Лёля, Лёлька, бля, кого это ещё там принесло в такую собачью погоду.
-Ты, чё, дурак, орёшь, сам же позвал Рому, а теперь спрашиваешь.
-А он один или с Наташей?
-С какой Наташей, ты, что не знаешь, что она замуж вышла.
-Как замуж, она же с ним встречалась, с Ромычем, - искренне удивился Пётр.
-Видимо не только с ним.
-А!?
Ольга открыла дверь, и на пороге показался Рома. Ему было 30, он работал в налоговой, зарабатывал немного, отчего вечно нуждался в деньгах, считал себя эстетом и жертвой глобальной вселенской несправедливости. Он снял своё кашемировое пальто, купленное на распродаже, под ним оказался светло-желто-оражевый свитер, облегающий его статную плоть. В этой одежде он очень очень напоминал танцора из гей клуба.
-Заходи, Ромео, - пригласила его Ольга.
-Здравствуйте, Друзья! С наступающим вас Новым годом!
-Привет, - поздоровался Лёха.
-Ты чё это на себя напялил, «здрасте-педерасте» какое-то!!! - приветствовал его Пётр.
-Ты случайно не моя мама? Просто я с ней пересрался в пух и прах из-за этого свитера, но тебе то не столько лет!
-Ты чего один, Наташка то где?
-Очень смешно, прямо обхохочешься, ха-ха-ха! - Ответил Петру Рома с нескрываемым раздражением.
-Ладно, пойдемте к столу, надеюсь все уже в сборе?
-Нет, не все, Оксана ещё должна придти.
-Оксана? - спросил Лёша механическим, равнодушным голосом.
-Оксана? - спросил Рома и в глазах его меркнул похотливый огонёк.
-Оксана? - спросил Пётр, и его лицо накрыла маска отвращения смешанного с грустью.
-А, чего это у вас двери нараспашку? - на пороге стояла Оксана, младшая сестра Ольги, все повернулись на голос.
-Привет родственники! - гаркнула Оксана, прочесывая стол внимательным взглядом.
-Привет! - ответил Лёха, пропуская Оксану в комнату. Оксана чем-то, видимо своими нагловатыми повадками, напомнила ему Светку, была в них какая-то врождённая "сучливость"......

-Ну и где ты была, Любимая, - спросил её Лёха, еле сдерживаясь от того чтобы сорваться на крик.
-Как где, я же тебе говорила, на работе! - лицо Светки, а также вся её сущность была от пяток до волос уверена в том, что она разговаривает с дебилом или правильнее сказать с маленьким недоумком из детского садика, которого нянечка уговаривает сходить на горшок.
-На работе? А нажралась ты тоже на работе, - голос Антртропова сорвался на приглушенный крик.
-Да ладно тебе дуться, ну посидели с девчонками в честь женского праздника, чего из говна пулю отливать, - губки её надулись, - Ну хватит, ну, Лё!
-Хватит? Я был на твоей работе, сегодня, между прочим, вообще не твоя смена.
-Ты что, следишь за мной что ли, если сам кобель всех моих подруг перетрахал, то это не значит, что все вокруг такие же, как ты. И вообще, что я вижу кроме стирки и грязной посуды, твоё пьяное рыло в выходные, посмотри, на кого я стала похоже!
-Ты где была, я тебя спрашиваю!?
-Не твоё дело и вообще что за вопросы, кто ты такой чтобы мне их задавать!
-Я - кто!!!? Я твой муж, если ты не забыла.
-Ты - муж? - лицо Светланы расплылось в презрительной ухмылке, Да какой ты муж! Вот у Таньки муж и машину ей купил и шубу, а ты - муж, чмо помойное, правильно мне мама говорила....
Эту столь пронзительную речь прервала звучная пощёчина, голова Светки качнулась в сторону удара и кучерявые волосы, растрепавшись, закрыли её злорадную ухмылку. Лёха стоял весь серый с опущенными по швам руками, он в первый раз в жизни ударил женщину. Светка поправила волосы, гнев проступал сквозь её скулы, зубы были сжаты до белизны губ.
-Ладно, сволочь, ты за это ответишь, я дочь офицера и никому не позволю, чтобы так со мной обращались!!!......
 
-Лёха, ну чего застыл как истукан, очередная серия "Вспомнить всё"? Наливай, помойная твоя душа, опять про свою экс-супругу думаешь, чтоб меня шестикубовиком передавило, если я - не прав! Наливай! - не унимался Пётр.
Лёха налил Петьке водяры, вина девушкам, Роме текилы и себе лимонада.
-Друзья! - со своего места произнес Рома, давайте выпьем за ушедший от нас год, каким бы он не был, но он уже прошёл, вернее, почти прошёл, так давайте его с благодарностью проводим!
Все чокнулись, выпили и застучали вилками.
-Ребята! - вступила Оксана, как говорится, как Новый год встретишь,
 таким он и будет, так давайте веселиться, Лёха наливай.
-Тоже мне, нашли Ленина в Разливе, -бурчал себе под нос Алексей, оформляя заказ.
-За сказанное! - Петр чокнулся со всеми, выпил и слегка покачиваясь вышел из комнаты.
По телевизору уже начал читать некролог прошедшему году наш горячолюбимый президент. Пётр вернулся с бутылкой шампанского, которая была белой от изморози. С первым ударом курантов, искристый напиток издал свой праздничный залп, и все потянули свои фужеры к пенящейся бутылке.
-Ура!
-С Новым годом!
-С Новым счастьем!
-За баб с большими сиськами! - после шампусика Петруха окончательно сорвал с себя панцирь приличия.
-С Новым годом, ****ь, с новым счастьем! - горлопанил он, не в состоянии затушить свой запал веселья никакой жидкостью.
Леха смотрел на него, потягивая свой лимонад, смотрел на довольное своим семейным счастьем лицо Ольги, и что-то внутри переворачивалось в нем, что-то ныло, не давая себя унять......

......Светка молча ушла в спальню. Лёха лег на диван на кухне, утром, когда он проснулся, её уже не было, что делать он не знал. Немного пошатавшись из угла в угол, он позвонил Зильберману.
-Данила, ты это, можешь зайти?
-А чего такое?
-Да, так, ну, вообщем надо.
-Слушай, ко мне тут Светка заходила, сказала, что ты её избил.
-Да, а ты чего?
-А, чего я- сказал, что если б ты её избил, она бы мне не звонила, а чего там у вас вообще происходит!?
-Приходи, расскажу!
-Слушай, Лёха, я тут в гараж собрался, с гидроусилителем что то, ты приходи туда, может поможешь, а заодно и поговорим.
-Лады через час буду.
Да, уж в чем, в чем, а в практичности Зильберману не откажешь, ишь как всё выкрутил, но Лёха не особо этим парился, не это его донимало. Он плелся к гаражам и настроение его было намного ниже ватерлинии.
-Привет, Данилыч!
-Привет, ну я смотрю, ты совсем близок к точке сборки, заходи, - сказал Зеля, пошире открывая дверь гаража.
-Да тут такой пихель, что без пол-литра не разберёшься...........

-Лёлик, ты чего такой грустный, пойдем, покурим, - улыбчиво сказала Ольга.
-А Я?
-А ты посиди, Петь, нам с Лёхой поговорить надо!
-Не понял, - недоуменно спросил Петр, Не, я Лёхе конечно доверяю, он мой напарник и все дела, но что могут быть за секреты от родного горячолюбимого, бля, мужа? Чё за хрень, ваще?
-Петюнь, я тебе всё потом, объясню, ты вот пока Ромычу налей, а то сидит какой-то грустный, глаза в кучу! - сказала Ольга и, послав мужу воздушный поцелуй, вышла с Лёхой на лестницу.
-Ну, как у тебя на личном фронте? - спросила она Лёху.
-На личном фронте без перемен! - с нелепоугрюмой усмешкой пробурчал Алексей.
-Ну, а как тебе Оксана?
-В каком смысле?
-Ну, как в каком? Ты - один, она - одна, туда сюда, потанцуем.
-Слушай, Олик, честн слово, завтра на работу, устал как папа Карло, да и вообще не прёт чего-то.
-Да, ладно тебе на себе крест то ставить, ну один раз обжегся, надо снова попробовать
-Чего попробовать? Снова обжечься что ли?
-Ну почему обжечься, почему сразу обжечься, чего ты зациклился, Светку до сих пор любишь что ли.
-Если честно, то хрен его знает.
-Да ладно тебе, ну не нравится Оксана, у меня знаешь, сколько баб на работе и незамужних и с квартирой.
-Причём здесь квартира?
-Квартира, конечно, не причём, но с квартирой лучше, - лицо Ольги улыбалось, каким то своим тараканам.
-Не знаю, ладно пойдем, а то Петька сейчас там все приговорит, лови его потом.
Открыв дверь, они застали Рому разговаривающего с Оксаной и Петра прыгающего с дивана на кресло и обратно и при этом что-то громко и невнятно кричащего. Петьке уже было здорово, он находился в раю, в алкогольной нирване забытья, лицо его было шаловливым, он истерично вопил, скакал и искренне этому радовался. Заметив, что его жена и напарник вернулись с никотиновой ингаляции, Петр застыл, стыдливо спрыгнул на пол, сел за стол и налил себе водки.
-А нам? - сказала Оксана, прервав свой разговор с Ромой. Лёшик, ты может чуточку шампанского, выпьешь, Новый год всё-таки.
-Шампанским каску не сдвинешь, да и чердак не свернёшь, а с мусорами поручкаться реальная маза, они счас на стрёме, - пробурчал Лёха, вспоминая Гаврилыча, который из 48 лет своей жизни большую её часть провёл за колючей проволкой, в местах не столь отдалённых.
-Чего? - спросила Оксана, широко открыв глаза от изумления какому-то незнакомому, но чрезвычайно интересному и романтичному по её мнению языку.
-Да, так, ничего - погода хорошая!
-А, точно, хорошая, пойдёмте снежную бабу лепить!
"Ну и дура" - подумал Лёха, но в слух это произносить не стал.
-Оксана, а на хрена тебе снежная баба, ты что лесбиянка, тебе снеговик нужен! - язвительно пошутил Рома, которому не очень нравилось, что Оксана переключила своё внимание на Лёху.
-Вот именно, СНЕГОВИК! - парировала Оксана, глядя на Лёху, а не снегурочка в оранжевом свиторке, и перевела свой взляд на Рому меняя его на презрительную ухмылку.
-Знаешь, что!? - Рома покрылся легким румянцем как карапуз на загородной прогулке, но продолжить свою гневную речь ему не дала Ольга.
-Лёха, а что за необходимость первого января выходить на работу, ну второго все вывезли бы?
-Да, это начальство, мэрии задницу лижет, раньше так и было, первого не работали, но какой-то заслуженный старпёр накатал телегу, мол, мусора первого с утра много, нас и припрягли, - Лёха как-то механически отвечал на вопрос, а сам в это время был где-то давно, в гараже у Данилы........

-Слушай, Лёха, что у вас там с женой за качели, у меня представляешь, что-то с гидроусилителем случилось, прям беда, я вот думаю, может там пузырь воздушный в системе, может её перевернуть, он и выйдет.
-Ушла, вчера пришла поздно, пьяная, посрались, а с утра ушла, к маме, наверное, к Елене Ивановне.
-Да, дела, - многозначительно промычал Данила и уставился в гаражную стену, а может и не пузырь, может, рейка потекла, жидкость то уходит куда то, почти три литра за две недели ушло, а я только оригинал лью, как в книге написано, ну и чего думаешь делать? Пойдёшь мириться?
-Пойду, а может, не пойду, сам не понимаю куда пойти, куда податься!
-Может правда, сходи? Может, ничего такого и не было, мало ли бывает, захотела с подругами посидеть, а тебе не сказала, боялась, что не отпустишь, а наговорила так - в сердцах, а ты в драку?
-???Все может быть, в подлунном мире, ладно я пошёл! - сказал Лёха, а в голове, точнее во всём его нутре, слово "подлунный" неудержимо превращалось в "паскудный".
-Куда? Я пива купил - "Специальное", а поговорить, а гидроусилитель?
Но Лёха этого уже не слышал, он стремительно направлялся к выходу из гаражей........

-Так что приходится Новый год отмечать как образцово-показательный комсомолец, времен борьбы с пьянством, - закончил Лёха свою фразу.
Рома немного успокоился после Оксанкиного выпада в его сторону и рассматривал себя перед зеркалом в прихожей, нюхая одеколон, подаренный Петру на Новый год женой. Ольга возилась на кухне, вытаскивая курицу из духовки, Оксана стояла рядом с сестрой, изображая из себя рьяную помощницу. Петр с рюмкой до краёв наполненной водкой, по-пьяному тупо уставился в телевизор. Леха решил пойти на лестницу покурить, на площадке он зажег спички и, глядя на огонь, продолжал вспоминать....

Из гаражей Лёха решительно направился к дому Светы. На звонок в дверь открыла теща.
-Свет, это к тебе, прокричала она куда-то в глубину квартиры!
На крик матери вышла Света, заспанная и недовольная.
-Чего пришёл?
-Свет слушай, я, это, ну вообщем погорячился я, наверное, так ты это, ну не обижайся, я ведь тоже, ты меня то пойми.
-Чего ты тоже, чего я должна понимать!?
-Ну, Свет, ну прости ты меня, я больше не буду.
-Буду, не буду, тоже мне детский сад. Знаешь что Лёша, я поживу пока у мамы, разберусь сама в себе, а там и решим.
-Так ты не совсем ушла? У тебя никого нет?
- Нет у меня никого, дай мне время, и мы всё решим.

Закурив, он открыл дверь на балкон, пол его был завален слоем белого снега, который разрезала желтая полоса, Петруха уже курил, - улыбнулся про себя Леха. Микрорайон светился огнями празднующих граждан, внизу подвыпившая компания запускала фейерверк.
"Фейерверк - праздник, вспышка и уже ничего нет, сколько людей его делали, везли, рекламировали, продавали, проверяли, а потом хлопок, зарево света, небо в искрах и... и всё-пустота, отсутствие, вакуум. Так и жизнь, если ты хочешь, чтобы она была яркой и высоко, чтоб всем было видно, помни, что это быстро заканчивается" - думал Лёха, потягивая сигаретку. Хотя вот его жизнь со Светкой была и не яркой и короткой. Нет, были конечно искринки, не без этого, но всё как-то уж очень быстро улетучилось, потускнело и стало банальностью, наверно и она это чувствовала, и поступила по-своему во всём обвинив его. Хотя, что он, в сущности, мог сделать, его также несло по течению....

-Мне нужно колечко! - сказал Леша , приветливо улыбаясь продавщице ювелирного салона. Уже два месяца они со Светой жили порознь. И вот сегодня на дне рождении Данилы, куда придет и она, Леха решил позвать её обратно.
-А, Вам какое? - кокетничала в ответ девушка.
-Мне, мне какое получше!
-А, Вам молодой человек для кого, для какого случая.
-Мне для любимой, просто так, за то, что она есть.
-О, повезло вашей даме!- просияла она в ответ.
Купив одно из самых дорогих колец, упаковав его в бархатную коробочку и весьма довольный собой, Леха вышел из салона. Насвистывая что-то себе под нос, он зашёл в Данилкин подъезд. Дверь открыл Данила.
-Проходи, Светик уже здесь, - промямлил себе под нос хозяин квартиры.

Плавный ход его воспоминаний был прерван Петькиным громогласным хохотом.
-Лёха, ну ты урод, в мою мочу наступил.
Леха посмотрел себе под ноги, его левый тапок стоял на желтой полосе.
-Да, ладно, она все равно замершая, ничего страшного, - ответил Антропов, подумав что за воспоминаниями, он не заметил как вышел на снег.
-Пошли, уринофилия, там уже танцы в самом разгаре.
В квартире громко играла музыка, Рома что-то отплясывал, пока девчонки пили чай.
-На чаёк уже перешли?
-Да, это мы так, с Оксаной, торт потом будет, а ты Лёш будешь? - спросила его Ольга.
-Не откажусь.
-Пенсия, - буркнул Петр и налил себе водки. Ром, иди сюда, заебал дрыгаться!
-О-у! - протянул в ответ Рома, это я мигом. Они громко чокнулись с хозяином дома и мигом проглотили алкоголь.
-Лёшь! Пригласи меня на танец! - к Леше подошла Оксана и надула губки. Ром, поставь что-нибудь мелодичное и романтичное. По Оксанкиному голосу Лёха понял, что она уже изрядно в градусе.
Полилась мелодия, и они стали размеренно покачиваться в унисон. И на мгновение, поймав настырный взгляд Оксаны, Леха вспомнил день рождения Данилы.....

В комнате сидела Света, стол был накрыт на троих.
-А где гости, где все?
-Понимаешь Леша, - начал Данила поправляя очки, Нам троим надо серьёзно поговорить.
"Вот это друг! - подумал Лёха, решил нас помирить и даже гостей не позвал, днём рождения своим пожертвовал".
-Да, конечно, - сказал Антропов, вертя в кармане бархатную коробочку. Смущенно достав её из кармана, он протянул её Светке.
-Ой, а что это? - спросила Светка, открывая её. Ой, какая прелесть, да ты посмотри, как на руке смотрится - класс, спасибо тебе Лёша. Данил, смотри - нравится!
-Нормально, - пробурчал он себе под нос.
-Понимаешь, Лёша, - начала Света, дело в том что....

-Леш, ты чего, заснул? Песня уже давно закончилась, - трепала его за плечо Оксана.
-А, ну да, да, извини, давай я тебе чего-нибудь налью! - смущенно произнёс Леха.
Петруха уже переместился на кресло и оттуда выдавал Ромычу свои жизненные постулаты.
-Да я вообще, если ты хочешь знать миллионер! - говорил он ему опрокидывая очередную порцию водки в свою ненасытную до алкоголя глотку.
-Да? И в чём интересно знать, в долларах или в рублях, а может быть в евро? - язвил Рома, глядя то ли куда-то в окно, то ли на филейную часть Оксаны, стоящей возле него.
-В долларах? Дебил! В душе! Душою я своей богат, понимаешь, душою! Это у вас, бля, модников припидоренных всё баблом меряется. А мне вообще ни *** не надо. Знаешь, кто мой лучший друг, знаешь?!
Рома лишь пожимал в ответ плечами, намек на гомиков ему явно не нравился.
-Мой лучший друг-бутылка, она одна меня понимает, она одна моя отрада. Она не будет врать, чтобы потом обмануть и бросить. Она всегда говорит правду! Когда она рядом я спокоен. Я с тобой на веки любовь моя!!!
-С кем это ты навеки? - удивленно спросила Ольга, заходя в комнату, она услышала только конец пламенной речи своего супруга, и её явно интересовало о ком идёт речь.
-Кто, кто? Агния Барто в навороченном пальто от кампании "То-то"! - ответил Петр, и прижал к себе початую бутылку, о чём-то нашептывая в её горлышко.
-Понятно, клиент созрел, пора освежится! - резюмировала Ольга. Пойдёмте, ребята, питарды запустим.
-Хм, - гикнул Петр. Питарды не пускают, питарды взрывают, поняла, взрывают!
-Пусть взрывают, пошли воздухом подышим.
-Пусть! Взрывают! Питарды! Да все вы бабы - питарды, шум есть, а ни тепла, ни света. - Не унимался Петр. Да ты знаешь, вообще, знаешь, какие я поделки делал, когда в Новосибе на заводе работал, а в ванной кто кафель положил? Вот этими ручонками и балкон застеклил и электрику наладил, а сантехника, помнишь, какие трубы были, так все сам, а ты мне освежится. Иди сама освежайся, рыба мороженная!
-Петрух! Че ты, давай маханем, - сказал Рома и стукнул стопочки друг о друга.
Ольга молча ушла на кухню, Оксана последовала за ней, Рома с Петром уставились в телевизор. Было уже около четырёх, за окном слышалось чьё - то пьяно-матерное пение, на кухне засвистел чайник. Растворившись в этом звуке, воспоминания вновь настигли Алексея......


-Понимаешь, Лёша, - начала Света, дело в том что....
-Ребята, - сказал Данила, мне в магазин надо - хлеба нет!
"Какой всё-таки у меня друг молодец, - подумал Лёха, вдвоем нас оставить хочет, что бы помирились- тактичный."
-Так вот же - есть, сказала Даниле Света, На столе!
-Не, это черствый, я за свежим сбегаю! - и Данила суетливо собравшись, хлопнул входной дверью.
-Светка, ты прости меня, я сам не знаю, что на меня тогда нашло, - сказал Лёха стоя на коленях перед стулом, на котором сидела Светка. Прими это кольцо в знак нашего примирения и моей любви! Возвращайся, я жду тебя, мне без тебя очень хреново, пусто как в Антарктиде и холодно.
-Ты, что меня купить этим колечком решил что ли? - строго, как учительница, спросила Света, разглядывая на своём пальчике новое украшение.
-Нет, что ты говоришь, это просто презент, безделица, знак внимания. Так что? Ты вернешься? - голос Лехи дрожал, его нижняя губа слегка подрагивалась. Он взял Светкину руку и прижал к своей щеке.
-Знаешь, Лёша, где-то я читала про одного мужика, который так любил свою собаку, что отрезал ей хвост по частям, так вот ты конечно не собака, но, тем не менее, мучить я тебя не хочу. Мы с Данилой давно встречаемся и уже два месяца как живём вместе.
Эту зверскую смесь горечи, бешенства, удивления и какого-то детского бессилия Леха уже однажды ощущал. Это было в детстве, когда он пустил к себе соседского парня Костю, родители его сильно пили и телевизора у них не было, посмотреть фильм, а тот, пока Леха выходил по своим малым делам, спер его электронные часы, вещь по тем временам диковинную и дорогую. Костя после этого куда-то исчез, а Лёха долго недоумевал, как можно было так обосрать его доверие.

-Лёш? Чай будешь, с тортиком? - спросила Ольга, зайдя в комнату, в руках у неё был поднос с чашками, рядом стояла Оксана, держа в руках огромный торт.
-Да, не откажусь, - произнёс Алексей, приходя в себя после грустного экскурса в своё недавнее прошлое.
Все уселись пить чай. Петруха жадно запихивал большие куски в свой рот, не понимая, что он ест и зачем, но праздник без тортика под конец - это вообще не праздник и он, следуя традиции, накрывал оливье, курицу и селедку под шубой толстым слоем взбитого крема. Рома аккуратно поглощал торт чайной ложечкой, Ольга с Оксаной начали потихоньку убирать со стола грязную посуду.
-Ладно, поеду я, на работу ведь мне, надо хоть часик массу подавить, -сказал Антропов, вставая из-за стола. Поеду я!
-Я, я тебя провожу, - поднялся за ним следом Петр.
-И я тоже, - вторил ему Ромуальд.
-Ладно, только не долго, - сказала Ольга, закрывая за ними дверь.
Зайдя в лифт, Петр и Рома начали громко горланить "В лесу родилась ёлочка", Лёха грустно смотрел на них, ему тоже хотелось быть пьяным и совершенно не хотелось на работу. На улице было свежо. Рома выбежал на газон, прыгнул в сугроб и начал изображать эпилептический припадок, сопровождая его непонятными гортанными звуками. Подбежав к нему, Петька начал дико ржать.
-Он в собачье дерьмо нырнул, придурок, ха-ха-ха!
Истерично смеясь, Петр упал в снег и начал кидать в Рому снежками. Леха улыбнулся и открыл машину.
-Все, пока, спасибо, много не пейте! - сказал он, веселящимся в снегу друзьям, поворачивая ключ зажигания. Машина два раза посопела и завелась. Друзья поднялись и подошли к его машине. Петруха поддерживал Рому, хотя по количеству выпитого должно было быть наоборот.
-Пока, Лех, звони!- сказал Лехе Петр и повел Рому к подъезду.
Машина потихоньку прогревалась, и, глядя на то, как отпотевают стёкла, начал таять огромный ком обиды в Лехиной душе.


2.


До Нового года оставалось полтора часа. Яна Скопина, приглашенная к своей подруге Жанне Даниловой, вышла из метро и, сутулясь от холодного ветра, силилась вспомнить, как ей доехать до подруги. После недолгих раздумий, она достала телефон и набрала номер. Раздались гудки и спустя полминуты, она услышала знакомый голос.
-Янка, ну ты где, заблудилась что ли?
-Слушай, Жаник, а какой троллейбус до тебя идёт, а то я совсем забыла!
-Семьдесят второй! Давай по бырому!
Янка быстро перебежала на другую сторону проспекта, забавно семеня своими слегка изогнутыми ногами. Троллейбус подошел буквально сразу, немало её удивив. А удивилась она потому, что считала себя жуткой неудачницей, и на её слегка по-детски вытаращенных глазенках нередко серебрилась солёная капля глобального разочарования. Янка была чрезвычайно ранимым человеком, её молчаливую истерику могло вызвать что угодно: дождь на улице, порванные колготки, грубое слово, производственная необходимость. Если предположим весь отдел задерживали, то жертвой была именно она, остальным по её мнению было всё равно. Она была как ребёнок, даже внешне весь её облик как бы говорил: ну, пожалейте меня, люди добрые. И нужно было хорошо знать Яну, что бы расшифровать, что всё это были лишь приёмы для того, что бы жить по кайфу и делать всё так, как ей заблагорассудится. Именно таким человеком и была её подруга Жанна. Она была полным антиподом своей подружки. Коренастая, плотно сложенная и безудержно оптимистичная, она притягивала к себе Янку своей жизнелюбивой открытостью и полным непризнанием компромиссов. И когда Янка под новый год осталась одна, она сразу же позвала её к себе попить шампусика и поесть курочки, которую на бутылке, по совдеповской привычке готовил её муж Андрюшка.
Рогатый электрический сарай быстро домчал Янку до нужной остановки, которые она отчитывала, загибая свеженаманикюренные пальчики. Ну, вот он, нужный дом, подъезд, новенький ещё, не засраный, ещё пахнущий краской. Жанка недавно сюда перебралась от своей «горячо любимой» свекрови – Андрюхиной мамашки. Вообще, когда Янка думала о свекровях, она постоянно удивлялась, почему народный эпос так не любит тёщ. Позвонив в дверь, Яна отошла на шаг, чтобы в глазок была видна её прическа.
-Ну, наконец, то, тебя ждать, как от Андрюхи подарка!- весло разлилось по площадке громкое Жанкино приветствие. Подружки весело чмокнули друг друга, и зашли в квартиру.
-Ой, а прическа то, прическа, а маникюр, ****ь, ну чисто невеста, Данилов, иди посмотри, Скопина, как глянцевый журнал сияет!
Из кухни показалась Андрюхина голова.
-Привет, Янчик!- сказал он, Ты извини у меня руки в курице, я тут кулинарю, проходи, я тебя потом расцелую.
-Я тебе, ****ь, расцелую, - весело гикнула Жанка, приглашая Яну пройти в комнату.
В комнате был накрыт шикарный праздничный стол, работал телевизор, и всеми цветами радуги резвилась новогодняя ёлка. Вслед за подругами в комнату вошел Андрей.
-Всё! – сказал он.
-Что – всё?! – вытаращив глаза на мужа, спросила Жанна.
-Всё! Это всё!
-Да, что всё, дурак малохольный!
-Всё, курица в духовке, минут через сорок будет готова!
-Тьфу, шутки у тебя, я уж испугалась, что свекруха в гости пожалует! – облегченно вздохнула Жанна.
-А чего, свекровь в гости хотела приехать? – спросила Яна.
-Скопина, ты думаешь, она сама знает, чего она хочет, то она на дачу едет – отвезите меня, то к подругам, а вчера вообще заявила, что заглянет на огонёк – подарки завезёт. Нужны мне её подарки, насмотрелась я на них, пока вместе жили. Ты не поверишь, Скопка, еле отмазались, сказали, что в гости уезжаем, хорошо здесь пока городского телефона нет, не проверишь, а так, по мобиле - мы в гостях. Кстати, видела мой новый телефонец? Андрюха на новый год подарил, наверняка кого-нибудь трахнул, грехи замаливает. А, чего молчишь?
-Ви, мой мама не обижайтэ, вах, вах! Мой мама очэн хороший чэловэк, особенно на расстоянии, - ответил Андрей с неестественно кавказским акцентом.
-Не, а телефон, правда, хороший, спасибо любимый, - Жанна поцеловала своего мужа в щеку, 500 мегабайт памяти, прочие навороты, камера 3 мегапикселя, сейчас принесу похвастаться. Жанна с шумом вышла из комнаты.
-Ну, чего, как дела, чего новенького? – спросил Андрюха, думающую о том, что ей никто и ничего не подарил, Яну. Димон – то не звонит?
-Димон? – переспросила Яна с грустью и уставилась в свеженастланный итальянский линолеум, что бы ни зареветь.
Димон был Андрюхиным другом, с которым у Скопки закрутилось истинное по её мнению чувство и небольшой «перепихнин с повторином», по мнению Димона. Дело в том, что долгие семь лет, вплоть до сентября уходящего года Яна жила с Мишей. Миша был очень заботливым, готовил ей завтраки, покупал разные одежды, подарки дорогие дарил, но было у него три недостатка. Во-первых, он время от времени куда-то исчезал, говоря, что по работе, во – вторых был очень ревнив, и в- третьих абсолютно никак не хотел жениться. И вот когда Яна уже почти раскачала Мишаню поставить штамп в паспорте, на её жизненном горизонте появился Димон. Димону было всё равно на всё, он был разведен, жена его оставила, когда он лежал в больнице и оттого он недолюбливал и не доверял женщинам, считая, что ими надо просто пользоваться. Он говорил Янке то, что она хочет услышать, делал то, что ей нравится, при этом, частенько пристраивая к её мохнатке своего похотливого червячка. Но когда они вместе съездили на турбазу, и Димон вкусил в полном объеме всё море Скопкиных обид и претензий, он понял, что даже ради охуенного секса который между ними, безусловно, был, терпеть это дальше он не готов, да и просто не в состоянии это вынести. И Димон просто перестал звонить ей и отвечать на её звонки. Яна успокаивала себя тем, что он мучается и не хочет сделать шаг первым, но время шло, а звонка всё не было. Миша же напротив, стал умолять Янку выйти за него с невиданным до селе энтузиазмом, но выносить Мишины выходки, после хоть и непродолжительного, но яркого общения с Димкой, Яна не могла, да и не хотела.
-Димон – гордый, первым не позвонит? – ответила Яна.
-Так, ты сама позвони!
-Я?????
В этот момент в комнату шумно ввалилась Жанка, в руке у нее был телефон ярко желтого цвета, со сверкающими по краям диодиками.
-На, зацени! - сказала Жанна, протягивая подружке свою новую трубку.
Яна взяла в руки телефонный аппарат, повертела его в руках, нажала невпопад на первую попавшуюся кнопку и провалилась в свои горестные раздумья. Почему же ей всё-таки так не везет. Что нарушено в механизме вселенской раздачи счастья, может где-то в небесной канцелярии сидит такой чинуша, с белыми крыльями и в черных нарукавниках и никак не хочет поставить своё резюме в её, Скопкиной, заявке на счастье. Мол, всё, разрешаю, число подпись. Почему он тянет, цену набивает, специально кислород перекрыл. Может ему взятку надо дать, так ведь она готова. Она уже и в церковь ходила, свечей не жалела, и 100 рублей перевела в фонд пострадавших от наводнения и бомжу соседу на пиво одолжила, ан нет, никакого толка, всё одно – непруха. На работе каждый норовит оседлать и запрячь, пользуясь её исполнительностью, да и в личной жизни тоже, прямо скажем не фонтан. Вот, к примеру, Жанка, ну что в ней хорошего, посмотришь со стороны, так ей с отбойным молотком в забой идти надо, а вот какой никакой, а муж имеется, любит, подарочки дарит. А ей хоть бы кто открытку на новый год прислал. Не, придурок Миша, конечно, регулярно названивает, да только на хрена он ей сдался. А может, и сдался, других то ведь на горизонте пока не предвидится. Или женатик или дебил, а Миша замуж зовёт, а Янке было уже не до шуток, тридцак то не за горами. И общественное мнение, постоянно выражаемое мамиными нотациями и кривыми намеками работающих вместе с ней женщин, неумолимо выдавливало Яну в сторону ЗАГСа, как рука давит зубную пасту из тюбика.
-Ну, что понравился мой аппаратик? – ход Янкиных мыслей прервал, сияющий своим надменным торжеством, восклик подруги.
-А??? А, ну да, конечно понравился, классная вещица, молодец Андрюха, сразу видно - любит тебя, ещё бы, такие подарки.
-Ну, дак ёбтва, стараемся! – произнёс Андрей весьма довольным собой голосом.
-Старается он, Старатель хренов, ты иди лучше посмотри как там птица в духовке, это же курица, а не Феникс, из пепла не возродится, – сказала Жанка, лукаво смотря на мужа многообещающим взглядом.
- Да, рано ещё, Жануль, давайте пока салатики продегустируем, а заодно и Старого проводим, через сорок минут уже новый придет, а мы ни в одном глазу. Вы чего будете, я водярчик, а вы?
- Ян, ты чего будешь, может шампусиком потравимся, ты как?
- Давай, - тихо ответила Яна, выражая своё полное безразличие к алкогольным
напиткам.
- Андрюх, принеси из холодильника шампанского шикарным дамам! – заявила
Жанна своему мужу, приняв позу королевы Великобритании на приёме в честь свадьбы своего сына.
Андрей что – то промычал себе под нос и быстро вернулся с кухни, держа в руке бутылку игристого вина.
- Ну, что, по-гусарски? – спросил Андрей, снимая с горлышка фольгу.
- Ты, гусар, смотри опять пол, не залей, а то сам будешь под столом с тряпкой ползать.
- Да, ты не бойся, ваше ско бродь,- Андрюха вытянулся по струнке, как денщик перед генералом. Усё будет в лучшем виде и пешка не заметит, как прыгнет в дамки, я, между прочим, чемпион мира по поеданию плюшек и открыванию шампанских и прочих вин.
- Давай, чемпион, не тяни резину!
Раздался хлопок, и в фужеры потекло шампанское, стараясь своей пеной убежать на скатерть. Налив после себе водки, Андрей встал и, держа в правой руке стопку, начал произносить традиционный для таких случаев тост.
- Девчонки, уходит год в небытиё, так не грустите, ё-моё. К тому, что было – нет пути, оно пропало – не найти, давайте выпьем мы за то, что б нам по жизни повезло! Прощай, старый год, каким бы ты ни был, хорошим или плохим, грустным или весёлым, но ты был частью нашей жизни, спасибо тебе за все, прощай!
- За сказанное! – почти в унисон произнесли подруги.
Андрюха поочередно чокнулся с женщинами и разом проглотил содержимое своей стопки, слегка поморщившись, он откусил соленого огурца и продолжил свою пламенную речь.
- В жизни бывает разное, и красивое и безобразное, давайте никогда не терять бодрость духа. Сохраняйте свой внутренний стержень и в любой ситуации оставайтесь сами собой, и тогда у вас всё наладится, потому что вас самих у вас никто и никогда не отнимет! Давайте за это!
Андрей быстро налил себе ещё и выпил не закусывая.
-А нам чего не налил? – улыбнулась Жанка, или философам доморощенным о дамах вспоминать не надо.
- А у вас ещё осталось, и не философ я никакой, сколько раз тебе можно это повторять. Философы, они обслуживают правящий класс и формируют в народе нужное ему, этому правящему классу, общественное мнение, а я в отличие от них, что вижу, то и думаю, а что думаю, то и говорю. Вот и вообще, хватит ко мне цепляется.
-Да кто к тебе цепляется, просто спросила, почему ты нас забываешь, шампусика не подливаешь?
- Жанна, я же тебе уже сказал, что у вас ещё есть, я же не виноват, что вы так медленно пьёте, вот выпьете, тогда и налью. Вот прямо щас возьму и налью!
Андрей налил себе целую стопку, и пристально посмотрев на Жанну, подлил шампанского в бокалы девушек.
- Ну, а теперь с вашего позволения скажу я, - Жанна подняла свой бокал, можно я не вставая, по-женски. Так вот, Яна, Андрюша, уходит год, давайте, просто его проводим, без лишних слов.
- Краткость – сестра таланта! – сказал Андрей, проглатывая водку.
Яна и Жанна тоже выпили, и слегка привстав, смачно чмокнули друг дружку.
- Я пойду курицу проверю, - сказал Андрей и удалился на кухню.
- Яна, спасибо тебе, что пришла к нам в гости, потому что когда в доме нет гостей – это очень грустно.
- Да, не за что, это вам спасибо, что позвали, приютили.
- Скоро будет готова, ещё подождать придется, ну всё смотрите, уже президент речь толкает, скоро новый год, я ещё бутылочку принёс, сейчас отсалютуем. - Андрей радостно стал терзать закупоренную бутылку шампанского, принесенного им с кухни.
Перезвон кремлевских курантов вперемешку со звуком открываемой бутылки радостно известили о начале Нового года.
-С новым годом! С Новым счастьем! – завопила раскрасневшаяся от шампанского Жанна.
- Ура, девчонки, ура! – кричал её муж, шлифуя шампусиком водку.
- Ребята, пусть всё сбудется, всё, что мы пожелаем, все наши надежды и мечты! – глубокомысленно заметила Яна и загадала всенепременно выйти в новом году замуж, хоть за черта, но чтоб с фатой, лимузином, криками «Горько!» и прочими прибамбасами.
За окнами раздавалась канонада залпов, и яркие вспышки озаряли новогоднее небо. Различные питарды, фейерверки, салюты и прочая дребень радостно рвались на части,
 веселя подвыпивший народ. Шум шёл такой, что, закрыв глаза, можно было представить себя в эпицентре военных действий, будто там, за окном шли то ли уличные бои, то ли грандиозные разборки. Яна подошла к окну и стала наблюдать за этим карнавалом света и шума. Для неё было крайне непонятно, как можно купить штуку ценой в треть её зарплаты, только для того, что бы она взорвалась веселыми огоньками, да и для чего это делать, когда вот, пожалуйста, смотри и, причём абсолютно бесплатно. Нет, она не была жадиной, но рациональное звено всегда перевешивало в ней неразумную по её мнению удаль. Она стояла и думала о Мише, может всё-таки это вариант. Вроде он изменился, да и слова, какие говорит.
- А, вот и курочка! – в комнату с подносом в руке влетел довольный Андрюха. Налетайте, пока горяченькая!
 Все снова сели за стол, Андрей разделал курицу и принялся разливать напитки.
Выпив налитое, он закурил и уселся в мягкое кресло.
-Человеком надо быть, прежде всего, человеком, - многозначительно заметил он,
пристально глядя на свою жену слегка помутневшим взглядом.
  -То, что ты человек ещё доказать надо, то, что ты человек, а не гнида, - парировала Жанна, ничуть не смутившись пафосно заумного тона своего мужа.
-А, как ты поймешь, что я не гнида или напротив гнида? Что бы это понять эталон должен быть, - Андрей говорил, а сигарета тлела, скучая без затяжки, создавая высокий пепельный столб, готовый в любую минуту обрушится.
-Какой ещё эталон?
-Какой, какой? - Такой. Вот как люди метр определяют. - лицо Андрея покрылось лёгким румянцем. Ему доставляло явное удовольствие выставлять напоказ свой интеллект.
-Как, как? – по линейке, – отвечала Жанна с присущей большинству женщин бытовой мудростью.
-Это то ясно, но откуда они знают, что это именно метр, - пепел, наконец- то упал и, закончив эту фразу, Андрей начал истерично отряхивать свои штаны.
-Ну вот, новые штаны испачкал, как всегда, - пожурила его жена.
-Ты на вопрос отвечай, не спрыгивай на бытовуху, откуда люди знают, что метр – это метр, - Андрей хотел услышать от своей жены ответ.
-Как откуда, знают и всё.
-Ни хрена подобного, просто во Франции, под стеклом лежит эталон метра, вот от него все остальные метры и отсчитываются, а ты от чего людей мерить будешь?
-Андрей, ну при чём здесь французы? - вполне искренне удивилась Жанка.
-Да, *** с ними с французами, вот раньше у нас был эталон и тоже под стеклом лежал, от него всё и отсчитывалось, так как он был самый человечный человек, а потом все решили, что он не эталон, а наоборот антиэталон и получается, что сейчас нет вообще никакого эталона! – завершив этот опус, Андрей слегка жеманным жестом прикурил вторую сигарету.
-Я, не поняла, милый, что ты мне тут говоришь? Если человек – гнида, то он гнида, если правильный человек, добра желает, подлости за ним нет – значит это хороший человек, а при чем здесь метры? – Жанна даже развела руки в стороны от неподдельного недоумения.
Всё время пока между супругами происходил морально-этический диспут на тему нравственных ориентиров современного российского общества, Яна молча наблюдала за их гримасами, и когда они замолчали, взяла бутылку и налила сперва Жанне, а затем себе.
- Ян, да ты чего, сказала б, я налил, - Андрей вскочил с кресла, но было поздно, бокалы уже были наполнены, и ему не оставалось ничего больше, кроме как налить себе водки.
- Даниловы! – сказала Яна, поднявшись со стула, вы очень хорошие и мне у вас очень нравится, вы, вы такие смешные, давайте за вас, за ваше радушное гостеприимство! Правда, ребята, я, конечно, выпила, но я от души желаю вам, вашей семье, что бы в новом году у вас осуществились ваши самые заветные, самые потаенные, самые искренние желания! Пусть новый год порадует вас тем, чего вы от него ожидаете! За вас, до дна!
Раздался звон, и все дружно опустошили свои сосуды.
-Девушки, извините, но я вас оставлю ненадолго, пойду соседа поздравлю, а то он один, жена в роддоме, сегодня с утра отвёз, вернее вчера, ну короче 31-го, а к нам в гости категорически отказался идти, потому что боится телефон не услышать, мало ли родит, всякое бывает. Он просто только домашний номер оставил, надо было и мобильный тоже в больнице сказать, а он забыл. У него у единственного во всем доме есть городской телефон, ему первому пять дней назад поставили, ещё бы, тесть зам начальника АТС.
-Конечно, сходи! - ответила ему жена. И позови Олега, может всё-таки зайдёт, чего одному то сидеть. Новый год, а он один не нормально это как-то.
-Хорошо! – ответил Андрей и, взяв со стола бутылку, пошёл к выходу.
Дверь закрылась, и девушки перевили свои взгляды на стол.
-Ну, что Яна давай ещё шампусика.
-Давай!
-Хм, ровно на два бокала хватило, это чего, мы с тобой уже две бутылки приговорили что ли? Да, гуляем, давай Янчик, за нас, за красивых!
Яна кивнула головой в знак солидарности со своей подругой и практически с одного залпа осушила содержимое своего бокала. Нервный стресс улетел в небытие вместе с пузырьками, которые в больших количествах выделяют искристые вина. В голове как то всё прояснилось, тревога, вызванная неустроенность её личной жизни убежала в никуда. Она расслабилась, и ей впервые за последний месяц стало комфортно и спокойно.
-Жан, а у соседа у вашего, Олег его зовут?
-Да, Олег.
-У них первый ребёнок намечается?
-Да, первый.
-Слушай, Жанна, а вы то чего с Андреем по этому поводу думаете? Квартира есть, может пора, а то, как- то семья без детей, что- то не то.
-Да ты знаешь, Янчик, наверно пора, вообще мы готовы, Андрюха давно хочет, займёмся. Слушай, а давай выпьем за детей, за семью крепкую, чтоб всё нормально было. Давай, а?!
-Конечно, давай, только у нас шампанское закончилось.
-Говно вопрос, Янчонок, ты в гостях у самой запасливой сучки, когда-либо работавшей в нашей с тобой горячолюбимой конторе. У меня на кухне еще одна бутылочка есть, «Асти», мне клиенты на новый год подогнали, но раз пошла такая пьянка… Когда ещё вот так соберемся, все эта извечная карусель: работа - дом, работа – дом, бытовуха достала, вот так, по самые гланды, ладно, я сейчас,
 мигом.
Жанка встала и, слегка покачиваясь из стороны в сторону, просеменила на кухню. Оттуда раздались звуки падающей посуды, а затем такая отборная брань, что в сравнении с ней разговор портовых грузчиков показался бы стенограммой детского утренника. Через минуту Жанна, держа в руке заветную бутылку, появилась в комнате.
-Ян! Ты открывать умеешь?
-Да, умею, - ответила Яна и помотала головой как корова, уставшая от назойливых мух.
-Хорошо, тогда я сама открою, мужиков то в доме нет. Мужики то там сидят, за стенкой, а мы здесь сидим. Ну и пусть, нам тоже здесь очень даже весело, очень даже хорошо. Правда, Ян?
-Конечно, правда! Они конечно нужны, ну в смысле, по дому там, ну и сама знаешь зачем, а так они на самом деле такие козлы, что хоть стой, хоть падай. Хотя с другой стороны без них тоже нехорошо, короче наливай, подруга! Давай! Давай за нас, за баб, кто скажет, что мы слабый пол, это они слабый пол, а мы что хочешь вынесем и ничего нам не будет, - Янин язык уже заплетался, но по ней было видно, что продолжение банкета ей просто жизненно необходимо.
Жанка сняла фольгу, открутила проволоку, повернула пробку и хлопок возвестил подруг о том, что можно продолжить совместное возлияние.
-Давай за вышесказанное, за женщин, за семью, за детей, и за тебя!
-Спасибо, Жанна, спасибо тебе, ты самая настоящая моя подруга. Спасибо тебе, дай я тебя поцелую!
Они встали, выпили с ходу по бокалу и, расхохотавшись, чмокнули друг друга в щечку. В этот момент, что- то неподдельное вылезло наружу. Наверное, алкоголь снял заклятия современного общества с его лицемерным приличием и желанием обмануть ближнего, вызванного страхом того, что он обманет тебя первым. Девчонкам действительно было хорошо, всякие там производственные, личные, семейные дела. Прошлые обиды, недомолвки, рассылаемые сплетни, всё это стало неважным в этот момент. Просто сейчас им было хорошо. Они радовались тому, что отмечают новый год, общаются, что они такие дуры и, что мир такой, какой он есть, пусть и несовершенный, но зато до ужаса забавный. Они были разными, но в этот момент они почувствовали, что всё человечество состоит в родстве и, что все люди растут от одного корня. Это было радостное мгновение единения со всем миром, единения, и даже растворения в нем, превращения в пыль, в ничто, в песчинку, и оттого облегчения, потому что, когда ощущаешь себя ничем, то и забот у тебя нет никаких. Заботы казались в этот момент, какими то мутными реками, которые текут хоть и рядом, но параллельно, не задевая тебя. И дело было даже не только в алкоголе, просто такие моменты иногда приходят сами, даже когда их не ждешь, оставляя после себя приятный сон воспоминаний.
-Ой, чего это я, прям, голова закружилась, - пришла в себя Жанна.
-А, ладно, бывает, ты когда-нибудь траву курила?
-Я, нет, не курила, а почему ты спрашиваешь?
-Да, просто, почему - то подумала о том, что вот так живем, живем, потом умрем, а траву так и не покурим.
-Ой, да ладно тебе, ты чего, Янчик, давай-ка лучше я ещё шампусика налью, давай, а?
-Давай, чего спрашиваешь? Тебе разве откажешь?
-Ян, а ты чего, не хочешь что ли?
-Почему не хочу, хочу! Очень даже хочу!
-А почему тогда так говоришь?
-Как, так?
-Ну, как так, так, что, мол, я тебя заставляю, никого я не заставляю, хочешь - пей, не хочешь - всё равно пей. Колхоз дело добровольное, не вступишь – расстреляем!
-Жан, да ну тебя, давай наливай!
Жанна поставила два бокала рядом и с предельной аккуратностью, которая только может быть у женщины в новогоднюю ночь после двух с половиной бутылок шампанского на двоих, налила в них идеально одинаковое количество напитка. Девчонки, практически с одного захода осушили свои бокалы и дружно рассмеялись, им было весело, просто весело, весело не потому что, а просто так и от этого становилось ещё веселей.
-Всё, Янчик, Янчишка ты моя ненаглядная, вот и всё!
-????
-Вот и всё, вот и кончилось вкусное «Асти». – Запела Жанна под мотив древней песни про вступление юной девушки Алисы во взрослую жизнь, и про то, что ей при это плакать не надо, и всё такое прочее. Придется водку лакать, ты будешь?
-Да, не знаю, а ты?
-Ой, подожди, у меня вроде бы мартини где-то оставалось, я сейчас, положи нам пока салатику.
Жанна шумно встала из-за стола и направилась на кухню. На удивление Яны никакого шума оттуда не последовало, и спустя минуту, её подруга уже была за столом, а наполовину отпитая бутылка вермута, на столе. Жанна налила его прямо в шампанские фужеры и, икнув, подняла свой и принялась его вдумчиво рассматривать.
-Слушай, Ян, а вот ты как думаешь, для чего мы живём?
-Как понять для чего?
-Ян, вот ты спрашиваешь, как понять, а вот так и понимай, буквально понимай, для чего. Вот какой в этом всём смысл? Для чего всё это придумано, создано, богом, космической энергией, инопланетянами или кем там ещё. Для чего, для чего мы ходим на работу, перекладываем там какие-то бумажки, до конца не понимая, для чего и кому они нужны, приходим домой, готовим еду, гонимся за своим именем, имиджем, авторитетом, повышенной премией, подвешенной репутацией и постоянно врём, врём, врём.
-А кому это мы врём? – Спросила Яна, думая о том, что Жанка намекает на то, что когда у неё с Димоном чего да как было, Мише она всякую лапшу вешала, он до сих пор ничего не знал, догадывался, конечно, оттого и спешить начал со свадьбой, но точно не знал, не был уверен.
-Кому врём, спрашиваешь, будто ты не понимаешь, да, прежде всего сами себе врем. Оттого и страдаем, потому, как от себя то не убежишь, не скроешься, сколько не старайся. Вот ты знаешь историю про рецидивиста, который уехал на велосипеде. Знаешь?
-Нет, не знаю.
-А, я тебе расскажу, хочешь, хочешь, расскажу!?
-Конечно, Жанн, рассказывай, мне всегда интересно, когда ты рассказываешь.
-Хорошо, Янчик, я тебя люблю, я тебе расскажу, только давай в начале выпьем! Чин-Чин!
-Чин, то чин, а сока у тебя нет, апельсинового?
-Не, нету, зачем, пей так, не манерничай!
-Ну, тогда давай, ещё раз за новый год!
Выпив, девчонки немного помолчали, задумавшись каждый о своём. Первым тишину нарушила Яна.
-Жанчик, а велосипедист то как.
-Какой велосипедист? – Жанна удивленно вытаращила глаза на свою подругу.
-Ну, ты начала, мол, уголовник там какой-то на велосипеде любил кататься и всё такое.
-А, ты об этом, да не уголовник, а рецидивист, щас расскажу, вот давай ещё по грамульке и я сразу же начну всё тебе как на духу, честн слово, чтоб я в солярии сгорела! – Голос Жанны был загадочным, и слова вылетали с таинственностью, принятой в каком-нибудь тайном ордене.
  Подруги громко чокнулись и молча выпили. Жанна уставилась на Яну взглядом доктора, который должен сообщить больному о неизлечимой болезни, и начала свой рассказ.
-Слушай меня Янка, слушай внимательно, дело было так. Когда-то, сравнительно недавно, смотря конечно, с чем сравнивать, жил на свете парень, а звали его Костя. С детства Костику очень не везло. Родители его сильно пили и на своего ребенка внимания обращали совсем мало, а если быть предельно честным, то вообще никакого внимания ему не уделяли: по типу сыт, одет и хрен с ним. От этого Костя начал думать, что он плохой и потому его не любят, а затем так свыкся с этой мыслью, что когда ему исполнилось двенадцать, ограбил он соседей по комуналке, сперев у кого что смог, и отправился в бега. И хотел он добраться до города Одессы, так как смотрел однажды у соседского парня Лёхи, у них был телевизор, и даже цветной, фильм про войну, где один мужчина, играя на рояле, исполнял песню про «Шаланды полные кефалей». И так ему эта песня запала в его раненую душу, что стал он себе представлять, что Одесса – это такой славный город, что стоит до туда только доехать, а там тебе и уважение и внимание и друзья и всё то, о чём только может мечтать двенадцатилетний мальчишка. Его, конечно, поймали и поставили на учёт в детскую комнату. Но со своей мечтой он не простился, и через месяц повторил побег. Его опять поймали, и инспекторша по делам несовершеннолетних, больше походившая на фрау из концентрационного лагеря, решила, что во всём виноваты родители, и что их надо лишить родительских прав. Так Костя оказался в инкубаторе, как в то время называли интернат.
-Ян, тебе интересно?
-Да, продолжай, пожалуйста.
-В интернате Костя быстро нашел себе компанию таких же озлобленных, неуправляемых оболтусов. Они весело проводили время, интернат находился загородом, и в округе было много садов и дач, где было чем поживиться, но особо они не наглели, так, что до милиции дело не доходило, заканчиваясь разборками с администрацией и исправительными работами по уборке классов и чистке картошки. Но вот однажды, когда Костяну исполнилось четырнадцать, он залез в один из садов, чтобы полакомиться спелой, вкусной малинкой. Он был один, и так увлёкся поеданием ягод, что не заметил, как сзади к нему подкрался хозяин дачи, бывший директор дома культуры Роберт Ильич. Он выждал, пока парнишка сделает перерыв в своей трапезе, и сильно схватил его за руку стальной хваткой, не свойственной деятелям искусства, к которым он себя причислял, неизменно повязывая шикарный атласный бант поверх шелковой рубашки.
-Ян, ты не заснула?
-Нет, нет! Просто слушаю.
-А, ну тогда я продолжаю.
-Костик сперва пытался вырваться, но Роберт Ильич крепко держал его. Костя пытался закричать, но Ильич спокойным бархатным голосом начал говорить о том, что малины ему не жалко, и даже наоборот, он готов угостить его чаем с вишневым вареньем. А ещё он сказал, что у него есть новый боевик, и что если Костик хочет, он может пойти с ним его посмотреть. В те времена видики были большой редкостью, и Костя согласился пройти в дом. Роберт Ильич поставил чайник на плиту, достал варенье и предложил гостю присесть за стол. Костя, конечно, начал беспокоиться по поводу обещанного фильма, но Роберт Ильич успокоил его, сказав, что сначала чай, а затем и кино. Они попили чай, но Роберт Ильич не спешил, почему - то идти смотреть боевик. И на вопрос Кости об этом сказал, что сейчас должен прийти его друг, принести кассету, и тогда они все втроём и посмотрят фильм, а Костю он пока попросил достать коробку конфет из верхнего шкафа. Костя поспешил выполнить просьбу хозяина дома, вытянулся вверх за конфетами и в этот момент Роберт Ильич обхватил парня, нагнул его над столом и стал расстёгивать его ремень. Костик пытался вырваться, орать, но рядом никого не было, да и хватка была железной. И вот когда его молодая задница была уже оголена, и Роберт Ильич стал расстёгивать свою ширинку, готовясь совершить своё содомское дело, Костик увидел на столе кухонный нож. Свободной рукой он схватил его и ткнул, куда то по направлению Роберта Ильича. Надев штаны и обернувшись, он увидел, что хозяин дома лежит, и что - то бормочет в луже собственной крови, а из его груди торчит тот самый нож. Костик брезгливо перешагнул через Роберта Ильича, стараясь не наступить в красную липкую жидкость, и проскочил в комнату, в надежде увидеть там видеомагнитофон. Но никакого видео там не оказалось, там даже телевизора то не было. И вернувшись на кухню, Костик плюнул на Роберта Ильича, вынул из его пиджака портмоне и убежал прочь от дома извращенца. Так Костик схлопотал свой первый срок. На суде никто ему не поверил, все решили, что это было убийство с целью ограбления. В тюрьме Костик ещё больше озлобился на мир и, отсидев очередной срок, тут же получал следующий: за драку, за разбой, за ограбление, но всегда непременно с особой жестокостью. И вот когда его везли уже в пятый раз к месту лишения свободы, ему удалось воспользоваться ротозейством охраны и убежать, перекатившись под идущим поездом. Он бежал и не знал куда, у него не было не единой мысли, куда можно деться с его рожей в этом зэковском наряде. И тут на своё счастье он увидел стадион и кучу велосипедов перед ним. Пробравшись внутрь здания, он увидел в раздевалке лежащую на скамейке велосипедную форму. Он быстро надел её. А тут как раз послышался чей то голос: «По велосипедам!», Костик последовал ему. Выйдя на улицу, он оказался в толпе велосипедистов. Взяв свободный велосипед, он сел на него и поехал вместе со всеми. Начинался велопробег, финиширующий на Красной площади в Москве. Целых десять дней он ехал плечо к плечу с любителями велоспорта, и так ему это понравилось, что к прошлой жизни он больше никогда не вернулся, навсегда оставшись верным своему новому призванию – велоспорту. Вот!
-Ну, как, тебе история? – Спросила Жанна свою подругу, которая, судя по взгляду, решительно ничего не понимала.
-Нормально. – Отвечала Яна, нелепо пожимая плечами.
-Да, ладно, нормально, ****ь, я тебе тут такую муру впуливаю, а ты уши развесила! – прокричала Жанна не в силах сдержать свой смех, который перерастал в истерику. Обхватив живот руками, она сползла на пол и гоготала так, что её было слышно в соседней квартире. Ну, ты дура, что купилась что ли? Ха-ха-ха!
Янка удивлённо смотрела на свою подругу, та всё еще валялась, еле сдерживая спазмы, вызванные истеричным смехом. Яна в ответ уныло хрюкнула и улыбнулась. Раздался шум открываемой двери и в комнату ввалился радостный Андрюха.
-У Олега сын родился! – закричал он.
-Да, ты что? – Жанка встала на ноги и перестала смеяться.
-Да, сын, Олег уже в роддом сорвался, не смог дома усидеть, давайте шампанского, ножки малышу обмоем!
-Слушай, Андрюш, а мы всё выпили, всё шампанское. - Слегка виноватым голосом сказала Жанна своему мужу.
-Давайте, я скажу, где у вас ночной? – Яна встала и начала одевать пальто.
-Да, сиди, я сама сбегаю! – с надеждой, что её не услышат, сказала хозяйка дома.
-Нет, нет, мне не сложно, как раз воздухом подышу, закройте за мной, я скоро буду!!!
Оказавшись на улице, Яна подумала, что как всё-таки хорошо, что она приехала в гости к Жанке. Что-то теплое грело её душу, что-то, чего она давно не ощущала, и чего ей так не хватало. Яна посмотрела на окна своей подруги, и двинулась к перекрестку, за которым находился ночной магазин….

3.
Иван Терентьевич ходил из угла в угол и нервно жевал зубочистку. Приближался новый год, но настроение у него было отнюдь не новогоднее. Нет, он не был неврастеником и не прятался от жизненных невзгод. Ему было 56, но на вид это был подтянутый, моложавый человек, голову которого украшала роскошная седая шевелюра. В прошлом он был военным, о чем говорила его офицерская выправка, напоминавшая скорее царского генерала, чем современного защитника отечества. Когда Союз ССР начал разваливаться, Иван Терентьевич вышел в отставку в звании полковника и начал снабжать продовольствием военные училища, создав своё ООО «Северная альтернатива». Продовольственная волна подняла экс-полковника и он прикупил полуразрушенное здание общепитовской столовой, которую превратил в шикарный ресторан, место сбора всяческой элитарной шушеры. Позже к ресторану присоединился автосервис, зал игровых автоматов, салон мобильной связи, минигостиница, сауна-люкс, и ещё так по мелочи – несколько торговых палаток. Одним словом можно было сказать, что Иван Терентьевич Илов в свои пятьдесят с небольшим, был вполне упакованным и самодостаточным человеком, готовым достойно встретить свою старость. Женился Илов поздно в 37, на очаровательной Элеоноре, которой тогда было 18, и через год у них появилась милая девчушка, которую назвали в честь прабабушки Ивана Терентьевича – Ангелиной. И всё было хорошо, пока свой приговор не вынесли врачи. ХПН (Хроническая Почечная Недостаточность), вызванная врожденной нефропатией, гласил немилосердный диагноз врачей. Родители не жалели ни времени, ни средств на ребенка. Ангелинка росла веселой, общительной девушкой, уважительно относящейся к родителям и окружающим, но болезнь была неумолима. И вот сейчас, перед новым годом, у неё произошло обострение болезни. От этого то Иван Терентьевич и метался. Он ходил из угла в угол, не находя себе места. Раздался звонок мобильного телефона.
-Алло, Вань, ну как там Геллочка, - голос Элеоноры Максимовны был расстроенным, но она старательно держала себя в руках.
-Да, пока никак! Но доктор говорит, что без пересадки она долго не протянет, нужен донор.
-Да и чего, сколько стоит?
-Эллочка, дело не в цене, дело в том, что должна быть иммунологическая совместимость, а таковой сейчас нет.
-А доктора что говорят.
-А, чего они могут сказать, говорят, ждите, может, появится.
-Ну, а по твоим каналам, как? – голос Эльвиры стал более настойчивым.
-А, что по моим каналам, это только в книжках органы чуть ли не на каждом углу продаются, а на самом деле…. Да и влезать в это не по-христиански как-то. Будем ждать…
Сказав это, Иван Терентьевич перекрестился и принялся вновь нервно выхаживать из угла в угол. Время медленно тянулось, ожидание было мучительным. Иван Терентьевич понимал, что на аппарате дочь долго не протянет. Нужна была пересадка. Были задействованы все его связи, в том числе среди милиции, и военных врачей, находящихся в «горячих» точках. Но всё было безрезультатно.
 Где-то за окнами раздались залпы фейерверков. Радостные голоса перекрикивали друг друга, Иван Терентьевич понял, что наступил новый год, но никакого душевного подъема это у него не вызвало.
Эля была в Москве, у родителей, как назло в этот момент у тестя случился обширный инфаркт, так что права была народная пословица: «Пришла беда, отворяй ворота!» Жену было очень жаль, она металась между выбором, но Иван Терентьевич убедил её, что здесь он справится один, а на отца она должна взглянуть, возможно, в последний раз.
Да, как-то странно всё в этой жизни складывается, вот он, полковник в отставке, думал, что главное это создать материальную базу для семьи, и вот в этот момент его деньги ничем не могли ему помочь. Нет, конечно, дочь была помещена в лучшую клинику, и лучшие доктора заботились о ней, но донора не было, а идти на сговор со своей совесть, даже ради родной и единственной дочери, он был не в состоянии, это было выше его сил, было вне его понимания жизни. И он просто ходил из угла в угол, вспоминая молитву за молитвой, и обещая господу, если дочь выздоровеет пожертвовать половину своих денег на строительство храма. Перед лицом постоянно мелькали воспоминания о маленькой Геллке. Как она начала ходить, как он её отводил в садик, как пошла в школу, как они втроём ездили на море, когда ей исполнилось 8 лет. Устав ходить, как зверь в клетке, Иван Терентьевич сел на скамейку, обхватил голову руками и продолжал молиться. Минута тянулась за минутой, пока кто-то не подергал Илова за плечо. Подняв глаза, он увидел молодого доктора, практиканта, наверное.
-Что Вы мучаетесь, пойдемте к нам в ординаторскую, пойдемте, Вам надо успокоиться, а то вы себя доведете до сердечного приступа!
-Да, нет, что Вы, куда я пойду!
-Пойдемте, я Вам как доктор приказываю, немедленно! – голос юноши был настолько настойчив, что подействовал даже на Ивана Терентьевича, он поднялся и пошел вслед за медиком.
Пройдя небольшой коридор и повернув за угол, они оказались перед массивной дверью, за которой слышались весёлые голоса. Дверь отворилась, и взгляду Ивана Терентьевича предстал стол, за которым сидели три мужчины в белых одеяниях и одна девушка с пышным бюстом и аппетитной попкой, слегка прикрытой мини юбкой. Один из докторов был знаком ему. Его звали Звонцов Миша, он был ассистентом профессора Чекова.
-Здравствуйте, Иван Терентьевич, проходите – присаживайтесь! – сказал Миша.
Илов сел на белый стул и равнодушно уставился на Звонцова.
-Знакомьтесь, - сказал Миша, это – Юля, Николай, Гена, а привел Вас Юрик, это я его попросил.
- Иван Терентьевич, - представился Илов подавленным голосом.
Миша налил всем из большой бутылки.
- Давайте за новый год!
-Давайте!
-Ура!
-Иван Терентьевич, - произнес Миша, дожёвывая шпротинку, взятую руками прямо из банки, а я тут байку одну начал рассказывать, если хотите, могу продолжить.
-Валяй! – ответил Терентьевич и уставился в свой стакан.
-Так вот, - лицо Миши просияло. Поступает бабушка – «божий одуван» в больничку с диагнозом: черепно-мозговая травма, сотрясение головного мозга. Видимо где-то трахнулось головушкой, ведь была зима и жуткий гололед, так что тут нет ничего удивительного. И вот лежит она в приемном отделении, закатив глазенки, и прерывисто дышит. К ней подходит солидных размеров врач, дежурящий в приемном отделении окруженный медсестрами и, взглянув на сопроводительные документы бабаньки, произносит сакраментальную фразу: "снять череп и в колбасу". После этих слов происходит совершенно неожиданная штука, бабанька вскакивает с каталки и бежит с такой скоростью в сторону, приветственно открытых дверей на улицу, что ей позавидовал бы любой спринтер. Но медсестры тоже видимо занимались спортом, поэтому она была догнана и водворена на свою каталку. А стоило устраивать такой переполох? Ведь доктор подразумевал, что необходимо сделать рентгенографию черепа и положить бабульку, пока мест нет, в коридор. Ну, - повторил он, глядя на Ивана Терентьевича, коридор мы колбасой называем.
Иван Терентьевич улыбнулся, остальные от души расхохотались. Иван Терентьевич смотрел на ребят и думал о том, что его Ангелина не на много их младше, но он может её лишиться, от этого становилось очень грустно и сердце замирало от тоски и неизвестности. Он молча налил себе из бутыли целый стакан и в одиночку, не говоря никому ни слова, выпил одним залпом. По телу потекло тепло и очень захотелось прилечь, он не спал уже двое суток.
-Миш, а где-нибудь, можно прилечь, а то меня что-то рубит?! – спросил Иван Терентьевич у своего знакомого.
-Да, конечно, пойдемте, покажу, - ответил ему Миша и поднялся со стула. Пойдемте!
Они вышли из ординаторской, прошли по неосвещённому коридору и остановились у красивой дубовой двери. Миша достал ключи и открыл её.
-Проходите, Иван Терентьевич! Это палата люкс, для ВИП клиентов как говорится, сейчас она пустует, так что можете покемарить, а я Вас, если что разбужу!
-Добро, - ответил Илов, положил небритую щёку на подушку, и сразу же забылся глубоким сном.
Ему снилось поле, огромное поле, и летнее жаркое солнце сверху. А небо голубое, ни облачка, ни тучки. А он молодой ещё, в курсантской форме, и почему-то в зимней шапке, идет по этому полю и улыбается, идет и улыбается, и так ему хорошо, так легко на душе, что никогда так раньше не было. Идёт он по этому полю, а цветы улыбаются, раскрываются ему на встречу и шмели приветливо машут крыльями и ему настолько легко, настолько светло, что он отталкивается от земли и летит. Летит над всей этой красотищей и радуется, а сердце любовью до краёв переполнено и ни тревог, ни забот, ничего, только он и ощущение полёта. Но вдруг сильный холодный ветер с севера начал гнать его в сторону черной бездны, а он туда не хочет, сопротивляется, хочет, за что-нибудь схватится, а не за что, он в воздухе. И его несёт, несет его в сторону чернеющему на горизонте, бурлящему черными клубами вареву. А по пути пролетают мимо него лица, знакомые до боли, погоны, деньги, договора, обязательства. А он упирается, как может, не хочет в черноту нырять, но его всё равно несёт. И вдруг кто-то невидимый хватает его за плечо и держит, кто-то невидимый, но очень могущественный, держит, не пускает, держит и кричит ему в ухо: «Иван Терентьевич!» И хоп - хлопок и он проваливается куда-то вниз, падает на больничную кровать и видит над собой лицо молодого врача Миши, который дергает его за плечо.
-Иван Терентьевич, просыпайся, новости есть!
-Сколько сейчас времени, - возбужденно спросил Илов и быстро, по-военному, привёл себя в «полную боевую готовность».
-Что-то около семи, но дело не в этом.
-Что, что-нибудь с дочкой?
-С дочкой как раз всё в порядке, к операции готовим, профессор уже едет.
-Как готовите, а донор, что донора нашли.
-Да тут отдельная история, я Вас раньше времени не хотел обнадёживать. Короче, в районе пяти привозят девицу. Изолированная черепно-мозговая, остальные органы в полном поряде, сказка! Я её сразу же на иммунологию – совпадает! А девица как раз подоспела – смерть мозга, а сердце бьется, то, что надо…….

Спустя время, пройдя послеоперационную иммуносупрессивную терапию, Ангелина вернулась домой. Иван Терентьевич, как и обещал, приступил к строительству нового храма, храма св. Иоанны Мироносицы.
4.

Было утро 31 декабря, Антропов ехал по центру, украшенному разноцветными огоньками и нарядными ёлочками, и краем глаза высматривал людей с поднятой рукой. Он халтурил на своей шестёрке. Свернув в переулок, он заметил парня, который голосовал, активно дергая рукой, как первоклассник знающий правильный ответ «четыре», на вопрос учительницы, сколько будет «дважды два». Поравнявшись с парнем, Алексей остановил машину. Парень открыл дверцу, вид у него был слегка смущенный.
-До «Московской», там не далеко, во дворы, «двушка» - идет? – спросил молодой человек сконфуженным голосом.
-Садись! – ответил Лёха в ответ.
-Сейчас, Лена иди сюда, я машину поймал! – крикнул парень куда-то по направлению к подъезду, и оттуда появилась шикарная девушка в светлом пальто, по очертаниям которой было ясно, что она беременна.
Парень открыл перед девушкой дверь и помог ей усесться на заднее сидение, аккуратно придерживая её, и буквально сдувая пушинки. После этого закрыл дверь и плюхнулся на сидение рядом с Лёхой.
-Поехали, командир, смотри только поосторожнее, сам понимаешь – первенца ждем.
-Понял, а куда едете, к родителям?
-Нет, к врачу, а меня, кстати, Иваном зовут! – сказал парень и протянул Лёхе руку.
-Очень приятно - Алексей! – Леха пожал руку своего нового знакомца.
-Ленчик, ну ты как? – Иван повернулся в вполоборота и заботливо взял девушку за руку. Тебя не укачивает, может форточку открыть?
-Не надо, Ваня, всё нормально, не беспокойся!
-Алексей, Вы не гоните, пожалуйста, а то Ленка, вон, вся побелела.
-Хорошо, не переживайте вы так, всё будет путём!
-Ленусик, ты как, - парень почти полностью развернулся к своей девушке и начал ей что-то нашептывать.
  «Что за дебильная привычка, садится одному спереди, а другому сзади, чтобы потом разговаривать и постоянно вертеться. Ну, сели бы рядом и разговаривали», - молча, про себя, ворчал Леха.
-Врачи, говорят, мальчик будет, Егором назову, в честь деда, он у меня до Берлина дошел. У нас такой доктор классный – профессор, мы к нему домой едем, он дома тоже принимает, вот такой дядька, говорят, у самой Орбакайте роды принимал, - сказал Иван, перестав держать руку своей «Ленуси».
-А, она разве не заграницей рожала?
-Не знаю про заграницу, а то, что она специально приезжала у нашего профессора консультироваться – это точно, я сам фото видел, хотя, если честно, кто их разберёт.
-Подъезжаем, уже Московская, куда теперь?
-Не доезжая МакДональдса в арку, поверните, пожалуйста.
Леха свернул в арку и остановил автомобиль возле указанного подъезда. Лена при помощи Ивана вышла из машины, он её слегка приобнял, проводил до двери и вернулся в машину.
-Слушай, Алексей, давай подождём минут пятнадцать, сегодня процедур никаких не будет, так – осмотр. Потом ты нас к родителям на Ленинский закинешь, здесь недалеко, а я тебе ещё стольничек докину. А то сам понимаешь, Ленка с пузом, где мы с ней машину ловить будем, ей особо бегать то не рекомендовано, мало ли что, всё-таки срок то уже не малый.
-Хорошо, не переживай, я не спешу, и доплачивать не надо, пусть будет вам от меня небольшой новогодний презент.
-Спасибо, сразу видно, что ты хороший человек, а то знаешь, какие попадаются, последнюю рубашку снять готовы. А ты, другое дело. Да, остались ещё люди, не все в барыг превратились, которые за рубль отца родного продадут. Ещё раз, от души, большое тебе человеческое спасибо. Я то сам компьютеры продаю, правда, оптом, но если тебе надо, то я тебе по оптовой цене сделаю, с большой скидкой, как крупному покупателю, я тебе визитку оставлю, у Ленки в сумке вроде бы остались, а то свои все вчера на выставке раздал, так ты звони.
-Спасибо, но ты знаешь, я в компьютерах, как свинья в апельсинах.
-Ну, это ты зря, сейчас без компа никуда, так что ты не зарекайся, у меня друг есть, он компьютерные курсы организует. Так, что ничего страшного, научат.
-Ладно, поживём, увидим, - ответил Лёха и подумал, а может и в правду компьютер себе купить, в интернете говорят, много чего интересного есть, о чем по телевизору не покажут.
-А ты сам, что только извозом занимаешься или работаешь где, а это так, на пиво?
-Да, у меня тут такая история была мутная, короче сейчас этим пока штаны поддерживаю.
-Ясненько, - ответил Иван и посмотрел на дверь. А, что за история, если не секрет.
-Да, секретов никаких нет, просто вспоминать неприятно, под судом я был, ну вообщем ….не буду я об этом.
-Извини, - смутился Иван, вечно я со своими вопросами, язык мой – враг мой. Это про меня.
-Да, ладно, ничего страшного, бывает!
-Лех, а, сколько времени прошло, как Ленка вышла, а то там лифта нет, мало ли чего, третий этаж, я пойду, гляну.
Иван вышел из машины, подошел к двери, подергал её, похлопал себя по карманам, и подошел к машине со стороны водительской двери.
-Ну, чего там, - Леха приспустил окно.
-Слушай, там код, а я его не знаю.
-Так позвони, телефон ты этого профессора знаешь?
-Телефон то знаю, да я трубку дома забыл, представляешь, только сейчас вспомнил, что на зарядку её поставил, а Ленка: «Быстрее, опоздаем», ну я и забыл.
-На, с моего позвони! – Леха протянул в открытое окно свою новую трубу, которую ему вчера подарила мама, на новый год.
Иван взял телефон, набрал номер и подошел к двери. Набрав код, он вошел в дверь.
«Вот чудила, понесся, обо всем забыв. Счастливчик: жена, ребенка ждут. А меня как старый полиэтиленовый пакет носит по асфальту из стороны в сторону, ни родины, ни флага – одна большая шняга» - пронесся грустный ветерок в Лехиной голове. Леха сидел и ждал, думал о чем-то своем, и когда прошло что-то около получаса, он всерьёз обеспокоился, а может и вправду, что-то случилось. Он вышел из машины и подошел к двери, она была закрыта, цифры кода надменно сверкали, и никаких потертостей не было заметно. Леха закурил и стал мерно вышагивать перед подъездом, разглядывая окна, пытаясь угадать за которым живёт тот самый профессор. Из парадной вышла бабулька с большой собакой.
-Извините, - обратился к ней Лёха. Вы не скажите, в какой квартире живет профессор?
-Какой профессор? – искренне удивилась дама с собачищей.
-Ну, я не знаю, как это называется, по женским делам, акушер или как его там, ну кто беременных смотрит.
-Сынок, я не знаю, я здесь у внука гощу, на новый год приехала, они в Египет укатили, а меня попросили за этим бандитом последить, погулять там. Но, я на них не в обиде, они нам с дедом полный холодильник деликатесов разных оставили, и денег тоже. Внучок у меня хороший, он директор, они бананами торгуют.
-А можно, я зайду? – прервал он бабульку, пока она не начала ещё про кого-нибудь рассказывать.
-Конечно, заходи, ты я сразу вижу приличный человек, трезвый, не пьянь там какая-нибудь, ссать по углам не будешь, а то потом вонища, хоть вешайся!
-Не, не буду, - сказал Леха и протиснулся мимо собаки, которая чуть не заснула от разговоров бабушки своего хозяина, внутрь подъезда.
Первое что он увидел – был лифт. «Ну, может, ошибся» - подумал Леха и вертолётом взлетел на третий этаж. На площадке было две квартиры, он позвонил в ту, которая была справа. Но там никто не отвечал. В этот момент открылась дверь напротив.
-А, их нет, они на дачу уехали, новый год отмечать, - сказал грубым голосом волосатый парень вышедший на лестницу.
-Слушай, а здесь профессор, акушер, ну он женщин беременных смотрит, где живет?
-Профессор? – спросил волосатик и нажал кнопку лифта. Не, не знаю.
-А, ты здесь давно живешь, ну, в смысле, всех знаешь.
-Давно или недавно – это всё относительно, - сказал парень, заходя в лифт. Но никаких профессоров здесь точно нет.
-Точно, нет? – Леха зашёл вслед за парнем.
-Точно, - сказал тот и лифт начал опускаться.
Лифт остановился и парень вместо того, чтобы идти прямо – к двери, за которой стояла Лёхина машина, повернул направо.
-А, ты куда? – спросил Леха. Дверь то вот.
-Здесь, другой выход есть, прямо на проспект, - ответил парень.
-На проспект? – переспросил Лёха и понял, что он остался без маминого подарка.


Да, настроение у Лехи было «новогодним», он сидел в машине и курил. И не то, чтобы ему было так жаль своей новой трубки, просто, когда считаешь себя этаким прожженным человеком, а тебя разводят как первоклассника, тут у кого угодно настроение сольется, как вода в унитазе. Но, что делать, надо жить, и Леха выехал из злополучного двора. Развернувшись, он вновь тронулся в сторону центра. Уже начало смеркаться, и помотавшись по улочкам и проспектам, так никого и не зацепив, Леха решил, что надо ехать домой. Он двинулся по направлению к Пушкину, ближайшему пригороду, где он и жил. И проезжая мимо какого-то заведения с яркой неоновой вывеской «Пепелац», он заметил девушку, которая стояла, вытянув руку. Девушка была чем-то расстроена, были видны следы подтекшей косметики. Леха притормозил, и девушка ни говоря, ни слова прыгнула на заднее сидение.
  -На Просвещения! – сказала она дребезжащим, готовым в любой момент расплакаться, голосом.
-Это другой конец, а сейчас пробки кругом. – Ответил Леха, он был не в настроении, и слушать чужие истерики ему абсолютно не хотелось.
-Поехали, пожалуйста, вот часы возьмите, они дорогие, папа из Швейцарии привез, только поехали, быстрее отсюда поехали!!!
-Ну, ладно, поехали, - сказал Лёха, посмотрев на предлагаемые часы, они были явно дороже его трубки. Леха резко рванул с места и поехал одному ему ведомыми закоулками, чтобы избежать пробок.
-Вот, возьмите сейчас! – девушка протянула ему часы с шикарным браслетом.
-Ага, - сказал Лёха, взяв их. И когда он их якобы небрежно швырял в бардачок, он успел оценить, что они стоят не то что дороже его трубки, но и дороже его автомобиля.
Они молча ехали по праздничному городу, вдруг у девушки зазвонил телефон, она открыла окно и выбросила его вон. «Ни хера себе девочка, лучше бы мне отдала – такими телефонами кидается» - подумал Леха и настроение его, почему-то начало улучшаться. И не потому, что он видел, что этой девушке не хорошо, а потому, что он понял, что он не одинок, и что не у него одного бывают проблемы. В полном молчании они доехали до указанного девушкой дома.
-Во двор, пожалуйста, - сказала она каким-то подавленным голосом.
Алексей свернул во двор и медленно поехал мимо подъездов. Дети на газоне лепили снеговик, подвыпивший мужичонка возле стены скромно мочился на стенку, из открытой форточки неслась громкая музыка. Город ждал прихода новогоднего праздника.
-Вот здесь остановите, - сказала девушка возле единственного освещенного во дворе подъезда.
-Пожалуйста, - сказал Лёха остановившись.
-А, Вас как зовут?
-Меня, - переспросил Лёша.
-А, что, тут ещё кто-нибудь есть?
-Ну, мало ли, Вы не мне.
-А, кому?
-Ну, по телефону, например или сами с собой.
-Телефон я выбросила, ты же сам видел, а шизофренией я пока не страдаю, - сказала
девушка слегка возмущенным голосом.
-Меня зовут Алексей! - сказал Лёха таким голосом, как будто он был самодержцем
всея Руси.
-А Вы чего собираетесь делать.
-Я?
-Ну, Вы, Вы!
-Домой поеду.
-А, дома кто, жена, дети?
-Не, я не женат, и детей, скорее всего у меня нет, а дома: мама, папа и кот.
-А мама с папой без Вас никак не обойдутся, на школьника Вы явно не похожи, и
подарок под ёлкой искать, наверное, не будете.
-Ну, вообще-то, обойдутся, конечно, только к чему это всё? – недоуменно спросил Алексей.
-Алексей, Вы не подумайте чего-нибудь такое, но Вы не могли бы со мной отметить новый год.
«Да, сначала часы дает, потом трубу в окно выкидывает, а теперь в гости зовет. Кого в гости? Первого попавшегося водителя? А зачем? Девица симпатичная, молодая, квартирку, наверное, родители купили, обеспеченная, неужели ей новый год отметить не с кем» - пронеслось в Лехиной голове. Но, тем не менее, предложение его заинтересовало и не столько женскими прелестями взбалмошной пассажирки, сколько своей интригой: что же будет дальше.
-Ну, дак как? – прервала девушка стройный ряд Лёхиных умозаключений.
-А, родители дома, чего Вы с ними то отметить не хотите? – спросил Алексей, думая о том, что трубу у него уже свистнули, а часы он из машины вынимать не будет.
-Родители уехали в теплые страны новый год встречать, а квартира моя – съемная. Моя ещё строится.
-Ну, а жених, подруги?
-Да пошли они знаешь куда!
-А, куда, на ху….тор бабочек ловить? – спросил Лёха ехидным голосом.
-Во-во, а вернее ещё куда подальше, козёл драный.
-Кто козёл – Я?
-Да причем здесь ты? И она тоже паскуда, а ещё подруга называется.
-Кто паскуда, кто называется? – переспросил Лёха, окончательно запутавшись в метафорах своей собеседницы.
-Это, не важно, ну дак, что пошли?
-Куда?
-Ко мне, просто посидим, выпьем шампанского, надоест, уйдешь, я тебя неволить не собираюсь.
-Пойдем, - сказал Лёха, подумав, что терять ему все равно нечего. Только машину поставлю, не в проезде же её оставлять.
Алексей припарковал машину, поставил на сигнализацию, и они пошли к подъезду. Квартира, которая предстала, Лехиному взору, была вполне приличной для съёмной. Они прошли на кухню, хозяйка достала из холодильника паштет, пол бутылки ирландского виски и полудопитую бутылку французского вина, заткнутую салфеткой.
-Извини, чем богаты, я гостей не ждала, думала в клубе отмечать, а это, со дня рождения осталось. Так, что, не обессудь!
-Да, ладно! – пробурчал Лёха себе под нос, он смущался, но усиленно делал вид, что ему «всё по-х..»
-Давай, старый год проводим! – сказала девушка, наливая по почти целому стакану виски.
-А, сколько времени? – спросил Лёша.
-Времени? Времени уже почти десять - о - клок!» - торжественно произнесла хозяйка дома.
-Десять? – переспросил Лёха.
-Да, десять, а что какие-то проблемы?
-Да, не проблемы, так, вопросы.
-Какие вопросы, задавай.
-Слушай, если я выпью, я уже на машине не поеду, а что мне тогда делать.
-У меня две комнаты, в одной диван, в другой кровать – выбирай любую. Ещё есть вопросы.
-Есть, - мямлил Леша, он был похож на мальчика, который разбил вазу и боялся в этом сознаться.
-Говори.
-А я тебя не скомпрометирую? Сюда больше никто не придёт?
-А, ты что боишься что ли?
-Нет, не боюсь, но всё же! – голос Лёхи стал более уверенным, ему очень не хотелось, чтобы эта девушка подумала, что ему страшно.
-Во-первых, сюда никто не придет. Во-вторых, если и придёт, мы не откроем. В-третьих, если и откроем, то там такое ЧМО, что ты его пальцем проткнешь и из него всё дерьмо выльется! – голос девушки и вся её манера говорить, напомнили Алексею древнюю воительницу, которая собиралась отсечь голову своему врагу. Да, откуда что берётся, с виду вроде мягкая, симпатичная девчушка, а послушаешь, чиста фурия, в натуре.
-Ну, если пальцем, тогда ладно! Только, можно я домой позвоню, мамаше скажу, что завтра приеду, я надеюсь, что ты меня не съешь?
-Ты не обращай внимание, просто сегодня навалилось всего. А позвонить, можно из соседней комнаты, там, на письменном столе телефон стоит. А вообще то у меня сегодня, можно сказать день рождения.
-Как это «можно сказать»?
-Ты, сходи, позвони маме, потом придешь, выпьем и я тебе всё расскажу.
Алексей вышел в соседнюю комнату, включил свет, сел за письменный стол и начал вспоминать номер домашнего телефона. Вот ведь, раньше все номера одноклассников на память знал и в уме считал не хуже калькулятора. А теперь, со всеми этими электронными штучками-дрючками хрен чего вспомнишь. Наконец вспомнив номер, Леха поднял трубку и начал крутить диск.
-Алло! – раздался на том конце провода мамин голос.
-Алло, мам, я не приеду, я завтра приеду, я у друзей буду новый год отмечать.
-Да, ну ладно, к нам тетя Валя с дядей Гришей приехали.
-Поздравь их от меня и отца тоже, всем всего самого самого, пока, целую!
-Лешь, а ты что у девушки? – голос мамы был таким любопытствующим и заинтригованным, что Лёха понял, что пора заканчивать разговор, пока он не превратился в долгий диспут о пользе семейных ценностей перед холостяцким житиём-бытиём.
-Ладно, мам, всё, пока, целую! – отчеканил Лёха и быстро повесил трубку.
Он вернулся на кухню и с удивлением заметил, что хозяйка дома уже успела причесаться, надеть другую кофту и выпить половину налитого себе вискаря. Лицо её слегка разрумянилось от принятого алкоголя, она сидела и намазывала паштет на кусок засохшей булки.
-Ну, что позвонил? – спросила она. Как мама не ругала?
-К чему эта ирония? – спросил Леша и отпил из своего стакана, поравнявшись с хозяйкой.
-А, ты чего, без меня? – спросила она.
-А, ты чего?
-А, я пока тебя ждала, взяла, да и выпила.
-Ну, а я решил не ждать.
-Тогда, с новым годом! – торжественно подытожила девушка.
-С новым годом еще рано, давай старый проводим. – Ответил Лёха.
-Давай, проводим. Будем толстенькими, как говорит мой папашка!
Они чокнулись стаканами, выпили, и на кухне воцарилось молчание, которое никто не хотел нарушать. Первым не выдержал Леха.
-А, что ты говорила, день рождения у тебя сегодня «можно сказать»? – спросил он у девушки, которая, судя по всему, уехала в свои думы о «насущном и глобальном.»
-Это я сейчас – сказала девушка и вышла из кухни. Ты, пока нам налей! – крикнула она оттуда.
Лёха с удовольствием выполнил это приятное на его взгляд поручение, и поставил бутылку с остатками ирландского зелья на стол. Через минуту на кухню вошла хозяйка дома, в руке у нее была дамская сумочка. Она достала из нее фотографию и, глядя на нее сказала:
-За, тебя, спасибо тебе?
-А, кто это, твой жених, - спросил Леха после того, как они выпили.
-Да, какой жених, это другое, благодаря этому человеку я живу, еле фото раздобыла. Еще раз спасибо тебе! – На лице хозяйки проступила слеза.
-А, можно посмотреть? – спросил Антропов заинтересованным голосом.
-На, смотри!
Лёха взял фотокарточку в руки. Холодный пот прошиб его от затылка до пят, на него смотрела девушка со слегка выпученными глазами, та которую он сбил ровно год назад.