Фраза

Говорят, женщина любит ушами…
Это правда, но только отчасти.
Не важны сами слова, важнее как они сказаны.
Да и намного сильнее мы влюбляемся в поступки, нежели в слова.
Оценивающе разглядываем под микроскопом каждый шаг партнёра, это ведь так важно, как ходит, как ест, как говорит, что отвечает, как преподносит себя в компании, какое впечатление производит на наших подруг, умеет ли постоять за себя, что любит, как любит, и кем любим…
Порой подобные мелочи сливаются в один образ, и их уже не вычленить, они растворяются, и мы не замечаем их, не задумываемся над ними.
И, вдруг, в череде этих мелочей, неожиданно вспыхивает какой-то поступок, фраза, слово, выбивающееся из обыденного ряда, мы зацикливаемся на этом, и показатель нашего отношения к партнёру отклоняется от привычных норм, в ту или иную сторону…


Они были вместе, давно или недавно – не имеет никакого значения – они выглядели парой, и казалось, были счастливы, существуя в пространстве бара, крепко взявшись за руки. Она – среднего роста, средней внешности, средней образованности, среднего достатка, средненькая во всем, по крайней мере, так казалось. Он – подстать ей, очень сложно найти слова, чтоб охарактеризовать подобный тип – просто ничего запоминающегося. Когда слов нет, обычно говорят – «не в моём вкусе». И, тем не менее, создав пару, они невольно стали привлекать к себе больше внимания.
Она стоит недалеко от нашего столика, разговаривает с друзьями, которые пытаются флиртовать с ней, испытывая терпение её молодого человека, неестественно смущается, кивает головой в его сторону и мило улыбается. Он сидит с бокалом пива напротив, что-то увлеченно рассказывает о новой работе, постоянно оглядываясь не неё.
И вдруг отставляет пиво, нагибается ко мне, так близко, чтоб можно было услышать шёпот…
-Ты знаешь, вот, честное слово, убью любого, кто хоть пальцем её тронет, обидит…
Понимающе киваю в ответ. Столько силы в его словах, что действительно начинаешь верить, что убьёт. А внутри зарождается червячок ревности, почему-то хочется оказаться на её месте, и чтоб эти слова предназначались мне.
В один момент она превратилась в соперницу, а он перестал быть никаким, и перешёл в разряд «моего вкуса», а его слова засели внутри занозой, и не столько слова, сколько решимость и готовность на всё, ради любимой.
…Я заняла её место, даже быстрее, чем ожидала. Заняла не для себя, а для него. А мне всего лишь просто было необходимо прочувствовать на себе его опёку, его одержимость. И были те же слова, уже предназначенные мне, и была иллюзия защищённости, и больше к этому не надо было стремиться. Всё произошло само по себе, слишком легко, слишком не интересно. И пьеса, прочитанная уже новыми героями, подошла к концу, и осталась в прошлом.
Он снова перестал вызывать интерес, может потому, что не был готов удивить чем-то ещё, и снова стал таким, что я не могла подобрать слов.
Стёрся, забылся, как потускневшая старая фотография, и осталась одна лишь фраза, не известно для чего сказанная мне в баре…