Железные ножницы

- Железные ножницы, шерстяной пояс, вызываю к себе духа Александра Сергеевича Пушкина – голос девочки, пытался быть уверенным, но ей никак не хватало серьезности. Мальчик сидевший рядом со смесью восторга и страха наблюдал за происходящим.
Томик Пушкина шевельнулся, вызвав восторг у детей, сидевших в полутемной комнате.
***
- А я тоже, хочу вопрос задать, можно мне? Почему ты всегда спрашиваешь?
- Нет нельзя, - язвительный голос девочки-подростка прозвучал с усмешкой.
- Мам, мааам, она мне вопросы не дает задавать!
- Так, - силуэт женщины возник в двери, рассеяв сумрак комнаты – Никаких вопросов, всем спать.

***

- Баба Оля, они душат меня, - девочка была на грани сна и реальности. Она тянула руки к спящей на соседней кровати бабке – Баба Оля, помоги.
То ли стариковское чутье, то ли голос девочки дали свой результат. Кряхтя, бабка перевернулась на бок, открыв единственный видящий глаз. Многие шутили, что одним глазом эта щуплая старая женщина видит больше чем многие двумя.
Сев на кровати, она пристально взглянула на тянущую к ней руки девочку.
- Баба Оля, они душат меня – уже с нотками хрипа повторила девочка, из последних сил вырывавшаяся из забытия. – Они уже третью ночь приходят.
Сонность старухи как рукой сняло.
- Ай, беда, доченька, - тихо всплеснула она руками. В голосе послышались нервозные нотки, но воля которая жила в этом старом, изможденном войной и лишениями теле взяла верх – беду вы сотворили, что ж вздумали-то играть с нечистой силой?!
- Баба Оль, ты поможешь мне? – голос девочки стал чуть тверже. Как будто хозяин невидимой руки, сдавившей ей горло, увидев нового противника, ослабил хватку.
- Помогу, доченька, помогу, - бабка подошла и сев на краешек внучкиной кровати стерла холодный пот с ее лба, и трижды перекрестила – Засыпай милая. А я посижу рядом с тобой.
Едва только глаза девочки закрылись, как она провалилась в забытие, слыша сквозь сон голос своей бабушки: «Богородице Дево, радуися, обрадованная Марие, Господь с Тобой…»

***

- Валентина, ты хошь обижайся, хошь нет, а скажу я так. Зрехой вы младшего не крестили, как я вам говорила. Беда случилась. Старшую то я заговорила, и крестное знамение с ней. А вот с мальцом не знаю что делать.
- Так он вроди бы спит нормально. Не стенает, не плачет.
- Ой молодые вы умные все. Не стенает он и не плачет потому как не он звал нечисть эту. Но был он там, и запомнили они его. Коли был бы на нем крест, так и ладно. А так, они то ушли, а ниточку оставили. И может статься вернуться когда того пожелают.
- Да ладно тебе, мам.
- А ты, Виктор, помалкивай. Вы уже в свое время много мне чего наговорили. Теперь моя очередь. Сделаю я что могу, а что с того получиться не знаю. Бог даст и минуют его.





Семнадцать лет спустя

- Какой тошняк, а Натах? Хоть бы зарплату скорее дали, - откинувшись в офисном кресле, молодой мужчина подмигнул своей соседке, по рабочему месту – Ничего не слышно?
- Наверно через неделю дадут, - девушка улыбнулась в ответ - ты домой собираешься или фанатеть тут будешь.
- Не, нафиг, сейчас тоже пойду, - как можно веселее отозвался мужчина – У меня сегодня романтическое свидание.
-Ах, Казанова, - хихикнула девушка и накинув пальто скрылась в дверях.
Поморщившись, он встал и потянувшись взял свои вещи. На душу нахлынула, какая-то непередаваемая тоска. Прозрачная, равнодушная и непреодолимая. Как будто бы порыв зимнего, мертвого ветра.
Всю дорогу до дому он гнал от себя ее. Дома, тоже оказалось не слаще. Выпив некрепкого чая, он откинулся на диван и быстро заснул.
Следующий день прошел так же. Работоспособность резко упала, так же как и интерес ко всему происходящему.
А потом в сознании, или даже глубже, холодной вспышкой озарилось слово – «Смерть». Смерть, как выход из всей рутины, Смерть как избавительница и госпожа. Смерть, как нечто дающее силу!
Не было ни боли, ни страха. Он увидел ее во всей красе. Холоную и прекрасную. Источающую нежность и забвение.
Наваждение исчезло, но не ушло. Оно было в нем, весь день, а дома он понял, что это не навождение, а Сила. Сила которую он чувствоавл и раньше, но не умел воспользоваться. Сила которая была скована цепями которые теперь рухнули и рассыпались в прах.
- Я ведаю Силу. Я ведаю Смерть, - эти слова сами собой вырвались из его груди.
По пальцам колким приятным потоком в него устремились вихри энергии мироздания, будя Силу и насыщая ее разумом.
«Мы пришли к тебе. Приветствуем тебя, брат» - голос звучал ниоткуда и ото всюду одновременно.
«Приветствуем тебя, брат» - вторили ему другие голоса. Мириады голосов. Безстрастных и неживых – «иди с нами и обрети нашу Силу, ибо близиться срок, отпущенный живым и госпожа наша воцариться здесь. И будет править она справедливо и всевластно».
- Вы дадите мне Силу? – произнес он. Голос его звучал крепко и властно – Дайте мне знак, что дадите мне Силу».
«Мы, твой Род в ста коленах насытим тебя, нашего потомка Силой, а ты воздашь нам уважение и почет!»
- Дайте мне знак!
Трель мобильника, порвала диалог. На зеленом экране высветилась надпись «Получено сообщение, от абонента Папа».