Часть третья «Сонет или Путешествие назад»
Автор заранее приносит свои искренние извинения, что в тексте не встречаются идиоматические выражения, что, в принципе, свойственно его прозе. Но получилось так, так написалось, Автор долго боролся с собой, то убирал и вычеркивал эти «нехорошие» слова, то опять вставлял, без них текст начинает терять связанность и некое настроение, которое сопровождало Автора в момент творчества. При желании любой читатель может опять вставить необходимые слова и выражения и доподлинно понять, что конкретно имел в виду Автор. Он (Автор) так же просит людей с пуританскими нравами и слабой психикой вообще не читать этот текст, не стоит оно того, уж поверьте. Благодарю всех моих корреспондентов из России, помогавших своей критикой, советами и размышлениями.
С уважением, М. Кальвер
1. «Уж если ты разлюбишь, - так теперь»
Я сижу за столиком в кафе в районе Больших бульваров, рабочий день, народу еще немного, так хорошо и тихо, ради этого, этой тишины и покоя, иногда стоит бросить все, всю суету и уехать на другой край мира, города. Конечно, это создание иллюзии… или аллюзии, как правильно?! Впрочем, это совершенно два разных слова, которые имеют разные значения, хотя, это же все так относительно, какая разница?! Солнце своими босыми и круглыми, как у младенца, пятками шлепает по лужам (вчера шел дождь) и они еще кое-где остались, такие дожди в России зовутся «грибными». Почему-то недавно понял, что перестал любить маленьких детей, мне интересен ребенок лет с семи-восьми, с ним уже можно по-взрослому общаться, а эти младенческие сопли… я от них и в реальной повседневной жизни устал, говоришь, сопливых вовремя целуют, да, пожалуй, кому хочется в мокрых пеленках быть, ах, да, в памперсах. Видимо в какой-то момент я настолько нанянчился с чужими детьми, что своих уже как-то и не хочется, а может это простой мужской эгоизм во мне проснулся?! Ведь мне скоро тридцать и скажу честно, меня это как-то не пугает, даже в какой-то степени нравится – быть мужчиной, настоящим молодым, но уже взрослым мужчиной.
Сейчас, скажем так, уже более чем поздняя осень, поэтому туристический сезон окончен, теперь до апрельского тепла будет хорошо и тихо, как уже давно не бывало… Именно в это время года хорошо осматривать или рассматривать Париж со всех сторон, он уже не жеманиться, не кокетничает, а просто живет своей обыденной жизнью. Ему, увы, уже не для кого и незачем прихорашиваться, он прост, этот город вечной чужой мечты.
… Ангел ткнул меня в плече крылом:
- Ты что такой хмурый?
- А фиг его знает, товарищ прапорщик…
- А что это ты еще и грубый такой сегодня?
- Достало все, знаешь, надоело девочкой неопытной претворяться, хочется по-простому, сто
грамм, огурец и русского мата…
- Так все равно никто не поймет
- Неправда, где-то рядом обязательно обнаружатся, ты же знаешь, соотечественники…
- Это да.
- Ну, я же про то, и задолбят советами.
- Что-то тебя уж очень понесло….
Ладно, на самом деле все не так, я сижу не на Больших бульварах в Париже, а в
дождливом и озябшем (это в декабре-то) Берлине и просто балдею от этой погоды. Европа как та баба, у которой сверху завелись нерадивые соседи, они ее постоянно заливают, она ежится и не понимает, что можно предпринять. На улице холодно и мерзко, идти никуда не хочется, по этому поводу в России, кажется, что-то говорят про собаку и нерадивого хозяина… А я, как бездомная собака, с мокрыми ногами ежусь и пытаюсь пыжиться перед своим литературным агентом, а он требует новую рукопись, которую я обещал сдать в издательство еще летом. Так получилось, что неожиданно в новой квартире начался ремонт, а потом я уехал, нет, сначала я уехал-приехал, а потом начался ремонт, один ремонт равен пяти переездам, а один переезд равен одному пожару, а… Ой, хватит умничать, тут все евреи и достаточно образованные, не пальцем суп хлебаем, хотя, пальцем-то многие бы похлебали, хороший палец – всегда в цене, даже еще не стоячий. Н-да, слово «палец» три раза в одном предложении (в смысле филологическом), а вот в реале…
Ангел схватился за голову:
- Ты что, ты куда?! Прекрати!!!
- А что?! (Я совершенно невинно и искренне поднял брови).
- Да это никто печатать не будет.
- Ну и что?!
- А зачем тогда писать?
- Может редактор глаза закроет…
- Может… - Ангел передразнил, - а дальше-то что, куда тебя еще понесет?
- Но слово «палец» еще никто не отменял.
- Прекрати!!!
- Ой-ой-ой, какие мы нежные, какие мы пуританские.
- Прекрати, кто-нибудь услышит.
- Лучше б кто-нибудь это прочитал, вон Сорокин все слова без купюр пишет и – ничего.
- Но для него это кончилось плохо.
- Ой, перестань, очередная рекламная акция, кстати, он же где-то в этих краях и
творит теперь…
- Вот, я же говорил!
- Думаешь, что меня за это депортируют обратно, домой?!
- И не надейся, по совку соскучился?!
- Вот только пугать меня не надо, вон, все живут там и ничего, никого за гомосексуализм не
посадили…
- Ты прав, только в газетах статьи страшные…
- И глупые.
- И не говори.
А все получилось так: позвонила тетка из Москвы и говорит, мол, приезжай дорогой,
соскучилась я по тебе. Здрасьте, давно не виделись, только вот весной приезжал, а ты опять соскучилась, а она в свою дуду знай себе:
- Мишаня, приезжай, без тебя и праздник не праздник, я тебе даже дорогу оплачу…
- Ладно, приеду. (Тем более что и дорогу оплачивают, кто ж на халяву не хочет).
Собрался, купил билет и через три часа в Москве, а там – жара. Ну, по всему видать,
конец света, как старуха Кабаниха у Островского предсказывала, что же в мире происходит?! Да и к кому мне в Москве ехать, все поумирали или разъехались, даже с теткой своей любимой успел отношения все выяснить, а она мне (блаженная или святая?):
- А я тебя любым все равно люблю.
Вот тут-то я и сел на жопу, меня любого любят… может она слово «гомосексуалист»
со словом «филателист» перепутала? Объяснять разницу или не объяснять, как думаешь?!
Да, чуть не забыл, вчера Филипп звонил, у него все хорошо, сказал, что послал мне письмо по почте и маленькую посылку, но что в ней, так и не признался противный, ничего, еще пара дней и я сам все узнаю. Стыдно признаться, но люблю подарки, сам раньше любил их делать, но в какой-то период жизни понял, что игра идет в одни ворота и я перестал это… Все как-то забеспокоились, начали интересоваться, все ли у меня хорошо, не заболел ли я, они толком-то и не поняли, что произошло, но какая-то приятственность пропала из их жизни. Ну, нельзя же все время отдавать, иногда хочется и что-то получать… мысль явно недурна.
Ангел заказал сок и водки и раздраженно махнул рукой:
- А, опять ты за своё принялся.
- Да ничего особенного, я и не прекращал…
- Ну, и что тебе это дает, просто бесполезное сотрясание воздуха словами, которые
ничего не значат.
- Не скажи, кое у кого и совесть заиграла, пусть еще тихо и невнятно, но первые
подвижки уже есть.
- Что ж, тебе видней.
- Тут другое, тут время покажет.
- Да, видимо.
2. «Теперь, когда весь мир со мной в раздоре»
И я, как старая проститутка на панели, когда ей поперла масть и она отчетливо понимает, что это ее последний клиент, а морда еще с новогодних праздников круглая и сытая… Изобразить голод не хватает никаких сил и возможности, слишком уж это будет непохоже, ненатурально… И если клиент это заметит, то пощады не жди – может и по морде отхлестать, и Мадам пожаловаться, и, что есть самое страшное, деньги забрать. А кто такая проститутка без заработка? Просто шлюха, у которой это – образ жизни, а не профессия.
Так вот, возникает мысль:
- Блин, а что я здесь стою?! Мой последний пароход уже ушел, «давит грудь подоконник»?!
Она, эта сучья грудь, уже так обвисла, что никому на хрен не нужна. (Знаете, есть такое состояние, когда бомжихой еще не стала, но «честный» фраер и даром (хотя?!) тебя не возьмет. И ТОСКА!!!…).
Ответить ей:
- Скучно, девушки, грустно, проходили мы уже это все…
- Знаем-знаем, вся жопа в якорях, как моряки говорят.
- Ну, у кого может и жопа, а у нас еще очень даже ничего и попка…
Она меня обрывает:
- Как ты это, подруга, не назови, все равно из нее не фиалками пахнет…
- А Вы, простите, мыть ее не пробовали?
- Ой, вот только не надо из себя культурную здесь изображать, чай на панели сама
двадцать лет, можно сказать с малых ногтей…
- «И жопа в якорях»…
- … и жопа…
И мы засмеялись, конфликт удалось замять самым элементарным способом. Вообще,
хочу сказать, что ссориться с умным человеком – одно удовольствие, хотя и сомнительное, а вот с дураком просто горе необыкновенное. Юмора он не понимает, цепляется к любому слову, иногда не ты, не он не понимает, как вас обоих словесная перепалка завела в совершенно другую сторону от предмета разговора, логическая-то нить потеряна. И остановиться, сделать передышку еще можно, но вот пойти на мировую уже нельзя, дурак он на то и дурак – упрям, по большинству случаем, до невероятности и неприличия. Эх, опять не об этом я…
Вроде, как и совести не хватает обидеть или неосторожным словом ранить, думаете, легко это так стоять и думать о любви, когда твой последний трамвай громыхал за поворотом лет эдак десять-пятнадцать назад?!.. Остаются одни вопросы. Представляете, а кто-нибудь читает эти строки как большое откровение и решает вопрос: быть ему натуралом или не быть?! Мальчик, если твоя попа не чувствует большого волнения и сердцебиения в области промежности, то твоя станция следующая - «Натуральная», а если… Господи, как ты любишь играть в это «а если»… есть на краю Земли чудный парень Саша, он читает гомосексуальны повести и рассказы, дает их почитать своей маме, которая смотрит после этого на него косо, а он хочет… Кого он хочет?.. Автора?! Я был бы этому рад, я бы принял его в свои объятья, прижал к себе, поцеловал… а потом… Потом, простите меня, все-таки попробовал с ним начать жить по-человечески… Для меня «по-человечески», это значит, когда «мальчик с мальчиком». Ой, а у него бабушка, которая… (держитесь) тоже кого-то в молодости любила и это бы не парень. Знаете, в последнее время у меня возникает такое ощущение, что в «их» свободный век (это еще чуть ли не при Царе) все было по-другому, была какая-то свобода, именно свобода, а не распущенность, странный и далекий век… они как-то по-другому любили друг друга. Думаете, что издеваюсь и глумлюсь, нет, просто тоска одолевает…
Я извращенец?! Да побойтесь Бога, я просто старая шлюха на холодном ветреном проспекте, которая рада любому моложавому клиенту, у которого не пуст кошелек, пусть он просто будет дрыхнуть на моей постели, но эту ночь он будет со мной. Бедная-бедная, старая черепаха Берта, как ей несладко в этот час ложиться спать одной, вот не поверите, вот к кому я, действительно, залез бы в постель, это Боря Моисеев, это честно. Он же несчастный парень… Борька, адрес в конце, пиши, очень буду рад, если не переспим, то хоть водки попьем по-человечески, я тут тебе пару песенок хороших написал!!! Давно написал, вот только передать не знаю как… А ты пиши, пиши. Я простой парень, правда, в глазах некоторых есть один недостаток – Водолей я на всю голову и поперек всего пальца, просто очень, ну, очень противный, знаешь, бывает порода такая, хотя ты Рыба, что тоже не лучше… Но ты обязательно проявляйся, посидим-попьем, по… поговорим.
А вот мальчик-то тот, что на краю Земли, водится он с девушками, сам толком не знает, что и кого хочет, но на парней заглядывается, волнуется, родители пасут его потихонечку, точнее, не родители, а мама… Ох, мама-мама, упустили Вы уже своего сына, нет, педиком он явно не будет, но бисексуалом – это уж точно, есть, конечно, вероятность (для Вас сейчас, мама, будет бальзам рижский на душу), что мальчик перебеситься, переспит с парой-другой мальчиков, ну, с десятком-другим переспит и жениться… Да, мама, не плачьте, внуков Вам нарожает, нет, не сам, ему какая-нибудь толстожопая тетка поможет, пеленки-распашонки пойдут… Сами потом пожалеете, ведь «наши-то» девки, они не размножаются, на жилплощадь не претендуют… Нету, мама, такого Закону, чтобы педиков в загсах расписывать и друг к дружке прописывать, уж что-что, а Закон пока на Вашей стороне, мама. Наследственность, тут можете быть спокойны, от Вас это все, от женщин бывает, это вы по наследству передаете… А мы?! Нет, мама, я же сказал, что мы не размножаемся, что все беды от вас, от баб… Ой, мама, не надо только оскорблений и угроз, плавали, знаем – вся жопа в якорях!!!
А она такая грозная стоит в дверях, нависла над нами, вот от этого потом проблемы с потенцией и бывают – кто ж процесс в середине прерывает?! Я не насилую Вашего сына, он сам кого хочешь уже изнасилует, что и не обрадуешься… Не насиловал я его, он сам, он уже взрослый, он сам все уже знает, сам предложил… Младше меня на… сколько-сколько?! А мне Вы думаете сколько? Старый козел?! Грязным членом в его маленькую попку?! Ну, мама, скажем, что и попка уже не маленькая, тоже вся в якорях и много чего видала… Я подонок?! Мама, а можно без оскорблений, я же к Вам на «Вы», кстати, а что такое или кто такой «подонок»?! Я?! Интересно, я не подонок, я – Кальвер, приехал, но у Вас и просто так тут жить не буду, простите, у меня другое гражданство… Да-да, я пойду… Кстати, Шура, если она тебе сегодня надоест, то я сегодня еще в гостинице, а завтра, извини, уезжаю… Куда, извини, отчитываться не буду, ты мне не жена, не муж… Ну, пока-пока.
Сталкиваюсь в дверях с Ангелом, он мне:
- Ты опять?!
- И что опять?! – с совершенно невинным видом.
- Трахаешься!
- Фу, что за грубости?! И вот это ты сказал, а меня парень просто в гости пригласил, ну,
скажем, мы не смогли друг другу в оказании удовольствия отказать…
- Ну, как он, как?!
- Дружище, и ты туда же.
- А что, думаешь, мне не хочется?! – Ангел обиделся.
- Да нет, я просто спрашиваю.
- Сволочь ты!..
- А за «сволочь» ответишь!!!
- Ага, перед всем стадом.
- Ангел, ты еще и дразнишься.
- От тебя и научился!!!
- Тем более, будь проще, не надо понтов этих смешных и глупых…
- Мир?
- Конечно мир, пошли выпьем!
- Пошли.
«…И пошли они, ветром гонимы…» или «солнцем палимы»? Не помню. Ох, люблю я «это»
дело, в смысле, выпить, каюсь, грешен, а кто не любит?! Ткните пальцем, а я возьму телескоп, чтобы ту звезду на букву «п» увидеть и разглядеть. Будьте проще и люди к вам потянуться!!!
3. «Будь самой горькой из потерь»
Ангел сидел за столом у окна, нахохлившись, как беспризорный воробей, который сегодня ничего не украл, а есть-то все равно хочется.
- И ты считаешь, что ты прав?!
- Нет, если вообще говорить честно, то я вообще ничего не считаю.
- То есть…
- А то и есть, что с годами человек приобретает массу знаний, накапливает опыт,
нахлобучивает на себя целую шлею комплексов… И все к чему, чтобы общественное мнение было о тебе благожелательным?! И на черта мне это надо?
- Но мы же живем среди людей!
- И кого это волнует?! Кого волнует, что ты сегодня не жрал, что у тебя депрессия и
вообще в жизни все на букву «херь», а? Но зато все очень интересует, а с кем это ты сегодня трахался? С мальчиком или девочкой?!
- Ну не все, не стоит преувеличивать.
- Да, общество в последнее время индивидуализируется – всем на всех наплевать…
- Вот-вот, получается, что никого, в принципе, не интересует, с кем ты спишь.
- Ангел мой, ты же знаешь, что это неправда.
- Знаю, но из вредности…
- Вот то-то же, что из извечной своей вредности.
Получается так, что человек с годами становится или циником, или филантропом…
- Или голубым, - вставил из-за спины Ангел.
- Лапулечка, во-первых – педерастом, во-вторых – ты только давеча меня отчитывал за
то, что матерюсь, как сапожник…
- С кем поведешься, так тебе и надо!!!
- Ну, ты еще мне лекции о нравственности почитай, эстет фигов.
- А вот и почитаю.
Надо сказать, что в последнее время как-то все неладно складывается у меня, с одной
стороны – все, как будто хорошо и гладко, а с другой – что-то проходит мимо пальцев, ускользает незаметно, хотя, может несколько эфемерное наблюдение. Но одно точно – что-то не так во всем происходящем со мной, это точно. Нервенность какая-то появилась, сила и уверенность в своих действиях есть, а вот чего-то не хватает, как похмелье – что здесь не так…
Это случилось около года назад. Звонил я как-то в Белокаменную, хотел поздравить своего приятеля с днем рождения. Как любовники мы почему-то не состоялись, что-то не срослось, «тютелька в тютельку» не сложилось… Не, он парень хорошенький, чем-то на молодого Конкина похож (кстати, мысль). Улыбается так обаятельно, попка у него такая компактная – в руках помешается. Каждое полупопие в своей ладони, не парень, а мечта мужчины. Конечно, дело вкуса, может он немного хабальный и манерный, а это неизбежно – любой натурал с педиками пообщается неделю-другую, смотришь, а он уж хабалит, пусть не сильно, но уж нотки знакомые слышны, пробиваются родимые. Ким (так его зовут) мне, правда, всегда жаловался, что долго жить он ни с кем не может, у него, скажем так, стереотип мужчины – лет сорока… Ну, в общем, чтобы и так мужчина, и ТАМ мужчина. А жить ни с кем не получалось потому, что трахаться он любил по желанию, а чтобы постоянно в постели с раздвинутыми ногами лежать и томно постанывать – это не для него, это пусть малолетки таким занимаются… Вот он такой красивый и был постоянно один, с дома на работу, с работы домой, в пятницу – пиво, в выходные тусовая вечерина… И море «Клинского»!!!
Так вот, звоню я ему… Какой же день был тогда?! Кажется, среда или четверг, не помню, да и если честно, то и помнить не хочу… Попал раза с пятого-шестого, как ни позвоню, то занято, то мне сказали, что он приболел и на больничном. А у него… (теперь можно сказать), у него ВИЧ и так уж повелось, что в январе он который год болеет пневмонией, организм от спиртного, да и от болезни ослаб, любая инфекция и – месяц на больничном. Звоню я ему, дозвонился, секретарша трубку берет:
- Алло… (название конторы я не знаю, а она его так произносит, что и не разобрать,
только по сочетанию звуков можно понять, что попал туда, куда хотел).
- Добрый день, а Ким Владимировича я могу услышать?
- Нет, его нет… Его не будет…
- Будьте добры, он еще на больничном или уже ушел?
- Его здесь больше не будет…
- Он уволился?
- Нет… его не будет…
- Девушка, я звоню по международной, это дорого, скажите, почему не будет, что
случилось?!
(Теперь, по прошествию времени мне думается, то бульканье, которое слышалось мне в трубку могло быть чем угодно – плачем, смятением… Даже не могу предположить, как я теперь это узнаю, да и к чему это выяснять теперь…)
- Ким Владимирович умер…
- Когда???
- Мы хоронили его на прошлой неделе…
…
* * *
Что было дальше, я не помню. В себя я пришел через год, оказалось, что все это время
я что-то делал, занимался делами, куда-то ездил, писал, звонил, строил и возводил свои очередные проекты… Жизнь идет, надо учиться жить, уметь повелевать собой, делать вид, что все хорошо, да все и есть хорошо, мы живем дальше…
За полгода до ТОГО мы очень сильно повздорили с Кимом из-за его любви к алкоголю, это несправедливо болеть одним, а умереть от инсульта… в тридцать один год. Он был старше меня на три года, теперь я неумолимо догоняю его, еще пара лет и мы сравняемся в возрасте, потом я стану старше, потом еще старше… еще. Я и по сей день мысленно разговариваю с ним, спорю, рассказываю ему свои новости, забывшись, собираюсь позвонить и рассказать ему, что мне приснился дурацкий сон…
- Алло, Кимушка, представляешь, мне приснилось, что ты… Алло!!!…
И я понимаю, что это мне не приснилось. Теперь я и сам иногда выпиваю, да и
попиваю тоже, каждый раз поутру клянусь себе, что это в последний раз, что пора завязывать… Иногда я достаю кассету и слушаю его голос, он не любил писать письма и поэтому однажды прислал звуковое, он предпочитал звонить, мы говорили иногда с ним часами, вгоняя его фирму в несметные долги, что, слава Богу, не отражалось на его зарплате, тогда на это смотрели проще. Теперь только хочется сказать «спасибо» тем, кто дал нам всласть наговориться на целую жизнь вперед, его жизнь.
Мне кажется, что он просто куда-то уехал, за этот год у меня ни разу не хватило смелости съездить к нему на кладбище, а может, этого и не надо делать. Ведь он просто уехал, куда-то далеко, куда нельзя позвонить, а писать писем он не любит… У каждого свои странности и привычки, что и понятно, не могут же быть все одинаковыми.
Единственная вещь, уж не знаю, что это, блажь, фетиш или… да фиг его знает, уже третью записную книжку с тех пор поменял, а вот его номер все так же, как и много лет назад, переношу в свежекупленную. И только потом ловлю себя на мысли, что звонить-то уже некому…
4. «Но только не последней каплей горя!»
… Я долетел до Вильнюса на самолете, а потом на каком-то жутко провинциальном поезде, который почему-то гордо именовался «фирменным», доехал почти за сутки до Москвы. Это, конечно же, была моя ошибка, надо было, если и лететь, так до Москвы, я почему-то боялся, что все эти таможни и шмоны в аэропорту как-то не по мне. Просто получается так, что у меня два паспорта: один российский, а другой – немецкий. Это дает явные преимущества перед остальными гражданами – в странах шенгена я езжу по немецкому аусвайсу, а когда переезжаю в родные пенаты, то козыряю красной паспортиной. С одной стороны меньше вопросов, меньше досматривают, а с другой – риск, что ли какой-то проявляется, азарт нездоровый нервы щекочет.
Белорусский вокзал как всегда шумный, многолюдный, но, нужно отдать должное – относительно чистый, Юрий Михалыч зря времени даром не теряет, правда, ларьков со всякими полезными вещами поубавилось, а иногда такое продавалось, что хоть стой, хоть падай. Я по ходу вдоль поезда поворачиваю налево, туда, откуда когда-то неприкаянный Веня Ерофеев все ехал в свои Петушки и не попал, и ныряю в станцию метро, какая-то их них тут кольцевая, другая – радиальная, но я все запомнить не могу. Нет, не ошибся, мне, оказывается, сюда и надо.
Интересное наблюдения – меня ни разу в Москве не встречали на перроне у вагона, вот как-то так сложилось, что порою провожали, иногда даже плакали, но вот чтобы встречать – так никогда. Оно и понятно, я обычно приезжаю или рано утром, или днем – все на работе или спят еще после трудов своих неправедных. Стоп, нет, как-то меня встречали, лет семь-восемь назад, молодой интересный все меня в Москву звал-звал, а я как-то не поехал. Приехал, погостил неделю, а потом меня тоска такая обуяла, лежал на диване и тихо скулил:
- Хочу домой, домой хочу…
- Ты чего, - он все пытался по-доброму меня понять, ему не совсем понятно было, что
парень так вдруг сорвался, что ему еще надо от жизни, живи, сколько влезет. Все ж в Москву хотят, а этот ненормальный из нее родимой?!
- Домой хочу…
Он тогда вздохнул, пожал плечами, дал мне кошелек с пачкой денег, я поехал на
вокзал, купил самый дешевый билет и уехал. Он тогда жутко обиделся, но через пару лет мы встретились и даже как-то неплохо общались, что теперь вспоминать об этом, впрочем, вот об этом-то мы и не вспоминали.
Так вот, приехал, еще достаточно было не жарко, заехал к тетушке в офис, а она вся взмыленная, работа полным ходом – она у меня бухгалтер, поэтому, по моему детскому разумению «над златом чахнет». Я оставил у нее вещи и пошел прогуляться, в запасе еще часа два, а ехать одному к ней домой не очень хочется, да и пуглива Москва после печально знаменитых взрывов – в каждом приличном подъезде бдительные старушки, а тут я с сумками и баулами прусь, ведь точно милицию вызовут, обыск скорый учинят, объясняйся потом, почему то, почему сё…
Поехал, сами понимаете куда, к памятнику героям Плевны, раньше-то я толком и не знал, что там наши девки собираются, а тут в газетах прочитал. Дай, думаю, гляну на народ, лето все-таки, может кого знакомых встречу, ведь плешка-то такое дело, иногда просто диву даешься, кого можно встретить. Помню, как-то заехал к знакомым в один небольшой провинциальный городок, а там уже сезон, сами понимаете, гастроли московских звезд, ну, пошли мы на панель, а там какой-то парень… Да, собственно, уже не парень, а мужчинка молодой изящный сидит развалившись в завлекательной позе и сигарету через мундштук курит, а местные девки в ажиотаже вокруг бегают, между собой шушукаются, но никто к нему не подходит.
Я же самый простой парень на их деревне:
- А это кто, - говорю, – морда уж больно что-то знакомая.
- Дура ты непутевая, это же артист П-ов, а там дальше его мальчики из подтанцовки
гуляют.
- Ну, и что.
- Как что!!! Не знаем, кого он хочет, кого выберет?!
- А вы подойдите и спросите, что звезда хочет…
- Ой, ты тоже скажешь!..
Короче, парень уехал в одиночестве водку пить в гостинице со своим кордебалетом, не сняли его бедного. А через пару лет мы с ним в Москве пересеклись в одной компании и я напомнил ему этот случай, он крыл матом тот городок.
- Представляешь, плешка была полна народа, а сняться было не с кем, я вообще в какой-
то момент подумал, что не туда пришел, уже переживать стал, что отремонтируют.
- Ага, а они, бедные, бегали вокруг и шугались, кого же ты выберешь?!
- Во-во, так и ждали друг друга… вот поэтому я провинции и не люблю, боязливые
больно, а как по туалетам, так все смелые, а я по туалетам не могу.
- Ох, как я тебя понимаю в этом вопросе!!!
И мы засмеялись.
Я как-то внимательно изучал «Спартакус». Да, издание нужное и во многом
довольно-таки полезное, особенно в степени изучения менталитета и обычаев аборигенов. Так вот, почему-то сложилось так, что плешки, обычно, располагаются около центральных городских памятников и фонтанов, особенно, если они вблизи театров находятся. Ну, и конечно, туалеты на вокзалах, бани. Видна тяга геев к культуре и чистоте, а туалеты, уж извините, тяжкое наследие совдепа и, как следствие, любовь к конспирации (привет Ильичу!!!). Хотя, по большому счету, сведения эти во многом уже устарели, даже в какой-нибудь зачиханной Пупырловке… Ой, даже не знаю, что и кого там Иван Грозный брал?! Казань, о, даже в Казани, где Коран не позволяет мальчику с мальчиком и то есть клубы по «интересам», правда, мне рассказывали, что там такое засилье лесбиянок, что просто хоть караул кричи, нет от них прохода. А еще добавьте туда татарскую кровь с молоком, представляете, что может получиться?! И тогда нашим хилым ребятам вот уж точно не посчастливится, побьют их, как пить дать, побьют… Только юбки на головы, девки, шухер, и бежать – девки, да не наши!!! Бегите, спасайся, кто может!!! (Может, кто и сможет – каламбур).
Здесь, в Европе, как-то все это проще, есть бары, специализированные клубы и дискотеки, сауны опять же… Ох, чуть не забыл, и браки-то разрешены, плодитесь только и размножайтесь, дети мой. Ах, да, «наши» не размножаются, но с каждым годом их больше и больше… Может потому, что «нормальных» цивильные пар со здоровой психикой личностных отношений все меньше и меньше?! М-да…
5. «И если скорбь дано мне превозмочь»
Чтобы оценить какое-нибудь событие, важное оно или не очень, нужно, чтобы прошло какое-то количество времени и тогда многое может показаться по-другому, не будет ни сор, ни обид, ни трагедий. В какой-то момент начинаешь ко всему этому относиться с чувством иронии что ли… Может из этого и рождаются философы доморощенные, «жилетки для плаканья», так получилось, что именно такой жилеткой долгое время являлся и я сам. А когда чаша наполнения достигла критического уровня и мне самому захотелось поговорить с кем-то, все шарахнулись от меня, как от бубонной чумы, оказалось, сильный не может стать, даже на мгновение, слабым или дать понять, что что-то здесь и с ним не так. В результате – я остался один, правильно скажите вы, виноват сам, не надо было рот открывать, никто ведь и не просил…
Ангел заглянул через плечо:
- А за сюжетом когда ко мне домой пойдем?
- Так вот он, сюжет.
- Где?!
- Да вот же!!!
- Который?!
- Все, что происходит с тобой и со мной и есть на сегодняшний день сюжетом для всех
остальных.
- Ерунда какая-то, Кальвер, у тебя получается, вот с Филиппом, это был и сюжет и все,
как во взрослом романе… Все поверили, сопли развесили…
- Вот именно, что во взрослом, думаешь, если Филипп узнает об этом всем, он скажет
нам с тобой «спасибо»? И потом, наступает такой момент в жизни каждого человека и, может быть, Ангела, когда не хочется взрослых романов, просто легкий флирт и – ничего более… Не думаю, что Филипп скажет «спасибо»…
- Вот и я так не думаю, – зачесал кончиком крыла в макушке Ангел. – Но где
вероятность того, что он вообще это прочтет?! Он же по-русски читать не умеет!
- Да, но может кто-то перевести или рассказать и он по сюжету…
- Какому сюжету? Ты же сам сказал, что сюжета нет, – засмеялся я облегченный тем, что
удалось вывернуться в очередной раз.
- Ты опять ловишь меня на слове.
- Так и ты поймай меня, если сможешь.
- Так не честно, ты филолог и тебя этому учили в университете, а я…
- Этому нельзя научится, этим нужно в какой-то степени обладать.
- Ладно, сдаюсь, пошли…
- Пошли.
И мы пошли по широким и шумным московским переулкам, вон за тем поворотом
плешка, самая знаменитая в России… У меня как-то был забавный случай, уж не помню, рассказывал я про это или нет, но суть такова… Я приехал в Москву и должен был созвониться с Кимом, но его как на зло не оказалось на работе, а секретарша сказала, что он уехал и его сегодня не будет. Тогда еще мобильных телефонов не было – куда звонить, куда сообщать?! Но Ким знал, что я приезжаю, потому как мы приезжали с Петровичем, а Ким и Петрович друзья водой не разольешь, я их иногда даже ревную друг к другу. Петрович-то он мужик хороший, но как напьется, так дура-дурой и все норовит кому-нибудь по дружбе минетик сделать, а Кимка-то он сам кому хочешь минетик сделает.
Он однажды рассказал, что забежал утром перед работой в туалет Павелецкого вокзала пописать…
- Обычно я до работы добегаю и свой утренний чай отливаю уже там, а тут, ну, не
повезло, электричка шла чуть дольше или еще что, в общем, влетаю в туалет: вся в духах, дорогой помаде…
- Правда что ли в помаде?! – с ужасом спрашиваю я.
- Дура ты, Кальверовна, кто ж меня в мужской туалет в помаде-то пустит?!
- Да мало ли…
- Много ли, - передразнил меня Ким. – Короче, влетаю, и первое, что я вижу: стоит
мужик вот с таким вот членом, потому что пиписькой это уже назвать нельзя!!! (Тут Ким развел руки, как хороший рыбак на привале в процессе байки про щуку). Такой палец, что хорошо понимаю, что если я его упущу, жизнь моя не удалась!.. Ни сегодня, ни вообще!
- Маленький, членов ты не видел!!!
- Маленьких – видел, а вот таких, даже ты в своей урологии вряд ли! Это даже не султан,
это супер-чемпион, размер, точно тебе скажу, что шестой или седьмой…
- Ой, не заливай, таких в природе не бывает, - отмахиваюсь я.
- Я тоже думала, что не бывает (Ким, когда волнуется, он всегда о себе в женском роде
начинает говорить, но и то, только в своей закрытой компании), а тут смотрю – бывает, ну, девки, не каждый день так везет. Я даже писать перехотел, хоть и поджимает, но, думаю, тебя красавец, я сегодня не отпущу!!! В общем, делаю поправлялку, облизал губы, как в ЛИФЕ учили и в кабину – нырк. Ну, что, думаю, будем ждать, а мужик в моем вкусе: высокий, крепкий и… Все при нем. Смотрю, а он, лапуля, в соседнюю кабинку тоже садится, ведь уже пописал, явно собирался уходить, а тут – явно он чего-то хочет и не хлеба…
- Ким, не томи, рассказывай.
- Я не выдержал, стягиваю брюки и начинаю писать сидя, а сам при этом достаю
журнальчик и начинаю его листать, а там дырочки между кабинками добрые люди сделали, а другие добрые люди не успели их еще залепить. Боковым зрением вижу, что он за мной в эту дырочку сечет, я как будто нечаянно, поворачиваю журнальчик так, чтобы ему было виднее и слышу, как он начинает дышать, как бык на корриде…
- Ну, ну!!!
- Баранки гну! Я так ненавязчиво, как в плохом порнофильме, делаю подлиз…
- Ким, не томи!
- А потом эта сука делает выдох и я понимаю, что он кончил! Нет, ты представляешь
какая сука наглая?! Мало того, что он меня не трахнул и девушку без утренней порции белка оставил, так я ему еще и журнальчик подержала, чтоб ему онанировать было удобнее!!!
- Ой, Ким, не заливай, что ничего не было, не та ты девка, чтобы своего упустить.
Ким зарделся, как красна девица:
- Ну, почему же упустить…
- Так дальше что было?!
- Ой, Мишка, ты меня совсем в краску вогнал…
- Лучше б я в тебя кое-что другое вогнал, - вежливо так ему я.
- Ой, только обещаете!!! Грубое животное, вам бы только бедной девушке вогнать бы
что без наркоза…
- А я не провалюсь? – ехидно заметил я.
- Нахал, хам!!! Люди, помогите, честную девушку обижают!!!
- Ты, честная девушка, не ори, а то уже и так весь вагон смотрит на нас (разговор-то в
метро шел). Ты к сути давай.
- К с-с-сути? Ладно. Ну, он вышел, я конечно бегом за ним, хоть и не пристало девушке
в моем возрасте бегать за мужчинами, тем более, что я все-таки начальница, а не секретутка какая-нибудь простая. Догоняю уже я его на улице, мол, молодой человек, он поворачивает и… Миша, я чуть не описался опять, мужчина – мой размерчик, заверните, я в кассу последняя!!! Все при нем: и ноги, и руки, и лицом вышел, и фигурой. Сам ведь знаешь, со спины вроде и ничего, а повернется и – мама, роди меня обратно! Я ему так в наглую и говорю, мол, журнальчик смотрел? Смотрел. Кончил? Кончил, значит – попытка изнасилования уже была, два года общего режима тебе уже гарантированно…
- Это у вас в Москве теперь так принято снимать мужчин?!
- А ты не перебивай, а то главного и не услышишь.
- Все, молчу, как рыбочка.
- Вот-вот, молчи и учись. Мужчинка засмущался, но я-то девушка грамотная, просекла,
что он не против, но вопрос ставит, как свой член, по существу! А где, говорит он. Все, тут я поняла, что жизнь моя удалась!!! Короче, позвонил я на работу, сказал, что у меня температура и сердечный жар в попе и тут же по телефону заказали гостиницу, что рядом и… Миша, когда он в меня вошел, я пожалел, что не девушкой меня мама родила!!!
- Больно?
- Дура! Приятно! Мы с ним до вечера из постели не вылезали, он шампанского в номер
заказал три бутылки, а еще три мы с собой принесли.
- А вам не упилося случаем???
- Нет, не упилося! Знаешь, в такие моменты, когда тебе хорошо и с тобой такой
мужчина, который тебя хочет и даже неважно, сколько времени он тебя хочет, так хорошо и стыдно одновременно…
- А стыдно-то чего?
- Глупенький, на этом свете столько несчастных педиков, которых уже полгода никто не
любил...
- В смысле, не трахал…
- Мишка, как ты можешь, я о большом светлом чувстве говорю?!
- Да, что о большом, это я уже понял.
- Маленький, не ревнуй, у каждой девушки свои слабости… Так вот, ты меня сбил с
мажорной ноты! …которых полгода никто не любил, сразу возникает желание поделиться своим счастьем. Антон, имя-то какое!… Сам послушай: АН-Т-О-О-Н!!! Вот, а Антон между пятой и седьмой…
- Что-то у тебя с математикой плохо, дорогой…
- Не учи ученого, поешь гы-гы печеного! Не перебивай, я сам собьюсь! Вот! И Антон
мне говорит, хотя, они все это говорят в таких моментах… Мол, у него это в первый раз с мужчиной, он очень хотел попробовать, но не знал: где и как найти. Плохо оно, конечно, верится, что в первый раз и в туалете все он нашел. Короче, он мне в любви объясняться давай, «слова любви вы говорили мне»… и прочая любовь-морковь эта глупая.
- А ты?! – я даже дыхание затаил.
- А я?! Он оказался на пять лет меня моложе, они же, брюнеты, выглядят всегда старше
своего возраста, иногда не поймешь наверняка, сколько им на самом-то деле?! Смотришь и думаешь, что тридцать пять (мой возраст, сам знаешь), а ему оказывается двадцать семь. Да, мальчик сложен не по годам, брюнет с зелеными глазами, они-то у него потом оказались голубыми, это он линзы просто надел, а так – зеленые. Просто девушка с обложки модного журнала, а не мужик…
- Он что, хабальный, манерный?
- Дурак ты, Мишка, как мужик может быть хабальным или манерным?! Ты сам подумай,
я же говорю тебе русским языком: МУ-ЖИК! В общем, все хорошо, но возраст его смешной, лучше бы он не говорил, обидно до слез. А он – галантный, за гостиницу заплатил, цветы сбегал купил, визитку оставил, я чуть не плакала, когда расставались… Лучше бы он про возраст свой юный не говорил. Ну…
- Ну!!!
- Ну, встретились мы еще пару раз, он с девушкой своей расстался из-за меня. Я ему
говорю: дурачок, я же детей тебе не рожу, у нас нет будущего, еще пару раз перепихнемся и пока-пока! А Антоша плачет, говорит, мол, люблю, жить не могу, на тебе сошелся клином белый свет…
- …потому, что лучше всех берешь минет…
- Во-во, я ему о том же, хоть и не моих правилах спать с натуралами, но, говорю, давай
просто встречаться и трахаться. Он не согласен, нельзя, говорит, только за член любить, а я ему: вот за это-то и можно любить, по крайне мере, честно. Он мне: давай квартиру я сниму, жить будем, я тебя с мамой-папой познакомлю… Мальчик, словом, крышей уехал. Ведь давал я себе зарок с натуралами не общаться больше одного раза, а то ребята во вкус входят.
- И?!
- … и мы расстались.
- Дура, чего тебе не хватало?! Ведь вечно один живешь, только друзья твои
сомнительные, мужика в доме нет…
- Сама ты дура, сердцу не прикажешь, не люблю я малолеток…
- Ты кого обманываешь? Меня или себя?
- Тебя, что я ему дать могу, кроме своей задницы?! Ты же понимаешь, что эти
отношения никуда не ведут… Да, хороший мальчик, техничный любовник с большим гы-гы, а дальше…
- Ким, ты же не такой, ты другой, я же знаю и ты знаешь это не хуже меня…
Он насупился и сделал вид, что не слышал:
- Ладно, проехали, ничего тебе рассказать нельзя. Выходим, наша остановка!
И мы вышли…
6. «Не наноси удара из засады»
Теперь, по прошествию лет, многое так отчетливо выстраивается в логические линии и цепочки, сразу видишь: где ошибся, где явно промахнулся, где… У меня в таких случаях есть присказка: да и что уж о том говорить… Это как игра в пазлы, складываешь рисунок из имеющегося набора эпизодов, и получается все очень даже неплохо, человеческая память (кому повезет) с годами теряет свою эластичность что ли, что-то начинает забываться, что-то предстает в совершенно другом свете.
А с другой стороны, и сейчас тоже понимаешь, что идешь не туда и не с теми, отчетливо видишь, что совершаешь ошибки… И что делать, бросить все и бежать куда глаза глядят?! Да, наверное так и надо делать, а смелости порою не хватает, страх что-то менять, менять в себе, потому что менять в окружающем – глупо и наивно, получается потом, что ты просто стоял на месте. Мама иногда меня ругает, что слишком ветреный, больше трех лет с одним мужиком не живу. Нет, мама, я-то живу, просто постепенно вырастаю из него, как из любимых джинсов, потому как от размеренности и сытости жизни живот прет. А ты прожила за одним мужем всю свою жизнь и теперь на юбилеи своих свадеб ты шутишь, что если бы его тогда убила, то еще бы в прошлом сезоне вышла. А я никого не убивал, я просто уходил, собирал вещи и уходил, просто с годами вещей становится больше, а собрать их сложнее…
Может вот так просто дописать этот роман, допечатать последние страницы, собраться и уйти? Куда? Нет, я вам этого не скажу, у меня всегда был запасной аэродром, я помню про него и никогда не выдам. Раньше у меня были и другие пути к отступлению, а потом все как-то потихонечку обзавелись своими семьями, проблемами, заплыли жиром и стали такими далекими, что даже забывают поздравить в день рождения. Я-то от них уже давно и подарком не жду, и пить научился в одиночку… Кстати, это очень просто, заезжаю на дешевый рынок к своим подружкам или прямиком в китайский ресторан, там беру пакет с их снедью и все – мировой закусон мне на вечер обеспечен. Живя уже столько лет в Германии, даже не верится сколько, я не очень приучился пить их пиво или шнапс, я по-прежнему предпочитаю русскую водочку, она более подходит для нашей души. Хоть классик Островский и говорил, что русскому человеку надобно пить вино, по причине его дешевизны, нет, водка на поверку оказалась дешевле, это во Франции баллон вина стоит дешевле бутылки водки, но это другая история.
Там, за спиной, кто-то подсказывает, что гложет ностальгия. Хрен вы угадали, чего здесь порою и не хватает, то только лишь общения, но тут звонили мои друзья из Москвы – у них такая же проблема, выпить не с кем стало. Я уже как-то говорил, что мы (я и мои друзья) разъехались, а может оно к лучшему, сейчас вот один из нас собирается вернуться, двое других его ругают и отговаривают. А он говорит, что не может воспользоваться своим нынешним любовником, который старше его на восемь лет, хоть и выглядит тридцатилетним, имеет обалденное тело и трахается, как заведенный.
- Андрюшка, дура ты эдакая, куда ты прешь?! Что ты здесь забыл, или забыл как тебя
чуть не отметелили пьяные студенты в твоей любимой общаге?! – подаю голос я.
- Вот-вот, ты что там, с ума от любви к своему бразильцу спятил, приезжай, я тебя
остужу, - вторит Ангел.
- Да вы что, что вы, я еще ничего не решил, - отнекивается Андрюшка, но сомнения уже
видны в его глазах.
Родится гею можно и в России, но жить он обязан только на Западе или в Америке,
будь она неладна, так для него будет лучше и разумнее. Хотя, знаете, приехал как-то в Брюссель на вечерину, не поверите, они, местные аборигены, седьмого ноября решили сделать день русского гея в своих клубах. Конечно, собралось масса русских, нас в Европе-то, как говна в канализации, но… Ребята, извините, как были они пидарасами в России, так они пидарасами в Европе и остались: напились, давай старые дела российские поминать, разборы и счеты сводить – кто у кого когда палец изо рта увел. Ведь они как шобло-ёблой в Москве и Питере жили, так и в эмиграцию отвалили, все той же шоблой.
Один мой приятель как раз попал на эти праздники, потом плевался и орал, что имел он все это еще в Москве, чтобы приехать фиг знает куда и смотреть на это все заново. Мол, ноги его больше здесь не будет, а я ему объяснил, что ездить-то можно и нужно сюда (в Европу), но только отдыхать, а не с соотечественниками бывшими общаться. Как говорится, умерла так умерла!!! У меня один знакомый делает очень разумно, он переводчик-синхронист, так туристический сезон он живет в России, делает свои бобы, а когда сезон кончается, то едет в Гамбург. Там он себе давно уже и квартиру прикупил и очень даже неплохо находит с кем перепихнуться по своему усмотрению, а не по тому принципу «дам – не дам – Ван-Дам». Разумно?
- Разумно, - ответите вы.
- И я тоже так считаю, полезно иногда быть и немного расчетливым.
Мой американский приятель правильно делает, что с русскими не общается, он их послал подальше на хрен, вышел замуж за американца, для проформы подженился и живут они втроем в большом доме. Иногда по выходным в гостиной встречаются и вежливо раскланиваются. У него с мужем своя спальня, у нее – своя, куда она своих хахалей водит. Он (мой американский приятель) даже как-то жаловался, что один из любовников его жены как-то ночью специально перепутал спальни и пришел к нему, чтобы предложить секс, уж больно ему хотелось мужской член попробовать. А Сашка такой матерный хай на русском поднял, что мужик все понял, кубарем скатился с лестницы и больше в доме не появлялся. Сашка мне потом звонил и, захлебываясь от возмущения, рассказывал:
- Я потом орал на весь дом своей Джесике (так жену его зовут), чтобы она следила за
своими самцами!!! Я же за своими мужиками слежу и не покушаюсь на то, что ей принадлежит!!!
- А она что?
- А эта сука с невинным взглядом спросила: «А тебе что, члена своего жалко? Меня же
ты им не пользуешь…» Нет, Мишка, ты представляешь, я тогда был уже два месяца нелюбленный, а она мне такое заявляет?!
- И что ты?
- Послал ее на хутор и сказал, чтобы соблюдала дистанцию и хоть какие-то правила
приличия…
- Извини, дорогой, а жить с любовником и женой в одном доме – это и есть правила
приличия? Скажи, где это написано, я почитаю, другим расскажу, как это интересно.
- Не издевайся, если бы я не женился, то пришлось бы в Рашку возвращаться, а мне мама
сказала однозначно, чтобы я на глаза, кроме как в отпуск, туда не показывался.
- Жестоко, однако…
- Знаешь, может и жестоко, но очень разумно, как я теперь это поминаю, она мне блага
хотела.
- Хорошее благо.
- Ты сам меня учил, хорошо там, где нас нет…
- Да-да, вот я и еду, там, где вас нет.
- Точно.
7. «Пусть бурная не разрешится ночь»
…И мы вышли прямо к плешке. Времени было уже около четырех, народ потихоньку подгребал, кто уже проспался после вчерашних трудов и зажиганий, кто просто уже на охоту вышел. Парочка экземпляров было явно очень даже ничего, но было явно, что за просто так они не пойдут со мной – вид у них больно дорогой и валютный. Хотя, это очень часто так бывает, что сидит такая неприступная весь вечер на плешке, а потом черт знает с кем уходит… или вообще уходит одна. В этом отношении в Питере у «Катьки» все гораздо проще, у московских голубых гонора больше, а вот на счет ума не скажу, как-то не встречался, в смысле, с умом. Гонор их столичный понять-то можно, у них и тараканы крупнее и породистее, но капризы их и понты московские смешны мне до невероятности противны. У меня, в Москве никогда не жившего, всегда, во всяком случае очень много лет, был московский выговор, что отмечалось коренными жителями и ничего – прост, как банный лист на попе. Что понтоваться, если тебе просто повезло (а может, имел несчастье) родится здесь, можно всю жизнь прожить в Москве, достичь небывалых высот, а быть при этом плебеем молдавского разлива, поддельным, как греческий коньяк…
…Кто-то ткнул меня сзади в ногу, несильно, но обращало на себя внимание. Это еще что такое, новый способ знакомств?! Поворачиваюсь и вижу – передо мной сидит рыжеватый сеттер без возраста, который явно горит желанием со мной пообщаться. Интересно, чей это ты такой, мне когда-то давно рассказывал Ким, что была раньше у Большого театра бабушка-пидова, которая знакомилась с молодыми людьми с помощью собаки, но это когда было. Если мне это Ким рассказывал почти десять лет назад, а истории было еще больше, то явно и «бабушка» давно почила, да собачке уже лет сто должно быть…
- Ты чей такой? – я потрепал его за ухом.
- А ничей, - кто-то ответил мне за спиной. – Он сюда иногда просто приходит погреться,
кто-то его кормит.
Я повернулся, о, а «зайчик» очень даже ничего и один, можно и подкатить.
- А как зовут?
- Пса? – наивно спросил молодой человек, но подтекст явно понял.
- И пса, и тебя…
- Меня – Паша, а пса – не знаю, его все Мальчиком кличут…
- А почему Мальчиком? – развивал я беседу.
- Ну, не сестрой же и не девочкой, тем более, он мужского пола…
- А кто установил?!
- А он иногда прохожих сук задирает, в смысле, что пытается их поиметь.
- Правда?!
- Правда, но ему не дают, тем более что он почти ухоженный, просто делает вид, что их
хочет, но только делает вид…
- А может он того, голубой?!
- Собаки не бывают голубыми…
- Голубыми бывают все… - с легким пафосом изрек я.
- А вы всегда такой наблюдательный и умный, - съязвил «заяц» Паша.
- А ты всегда на «вы»? Так только голубые и разговаривают, - пытался парировать я.
- А ты разве сам не голубой?!
- Нет, я розовый…
И мы громко рассмеялись оба в один голос, что даже собака вздрогнула от
неожиданности.
Потом мы долго болтали, слишком долго для поверхностного знакомства, но никто
не делал первого шага, он из некоторой боязни моего старшинства, я – от некоторой нерешительности и боязни отказа. Такое иногда бывает и не только у меня, когда мальчик нравится, ты его уже хочешь, но не знаешь, хочет ли он тебя, а разочарования и отказы с годами воспринимаются все болезненнее и, в чем-то даже, трагичнее. Один мой знакомый говорит, что очередной отказ можно расценить и как маленькую смерть и как маленькую победу – ты остался при этом жив.
Я много лет ездил в Москву по делам, то в командировки, то просто к тетке своей любимой выспаться, но меня всегда спрашивали:
- Ну, рассказывай, как погулял?!
- Да никак, я нигде не был, ничего не видел…
- Заливай нам больше!
- Да правда!
С годами я понял, что отнекиваться в этой части вопросов совершенно бесполезно,
потому как все равно никто не поверит. Так получилось, что за пятнадцать лет визитов в Москву, я один раз был в ночном клубе «Маска», это метро «Кузнецкий мост»… И все. Меня как-то пытались вытащить в «Манхеттен-экспресс», кажется, так это заведение называется. Но, учитывая то, что потом бы мне пришлось через все Москву ночную переть домой, то я и отказался, тем более, меня приглашал приятель, дабы пыль в глаза пустить и мошной потрясти, а мне это не к чему – я и так очки всю жизнь ношу, не регулярно, но временами приходится.
Ой, нет, еще как-то был в каком-то закрытом клубе возле Белорусского вокзала. Мы туда пришли по предварительному звонку, просто сидели, пили водку с соком, разговаривали и на последней электричке метро я уехал с каким-то симпатичным мальчиком, которого благополучно где-то по дороге потерял. Потерял я его по банальной причине, он очень хотел, а мне прямо в вагоне было неудобно, он снял какого-то парня и вышел с ним, а я спал один. Бедный я, бедный?! Да не сказал бы, еще неизвестно, чем бы там все закончилось, в этом отношении у меня есть свои принципы, не очень люблю пьяных партнеров, когда сам относительно трезв, неинтересно мне с ними. Думаю, что многие меня поймут, может кто-то и согласиться, а может в этом-то мое высокомерие, за которое меня все ругают, и проявляется, не знаю.
А сеттер-то хорошо, с такими грустными карими глазами, что хочется взять его на руки и приласкать, впрочем, у Паши тоже карие глаза и, как говорит один мой знакомый, «я б его любил». Ну, мой знакомый, кажется, любил бы все, что движется мужского пола и возраста от 15 до 25, да и любил бы только в физическом смысле этого слова. Правда, меня вот он уже лет десять знает, да и мне уже не двадцать пять, а все еще хочет, иногда даже в шутку пристает, но по настоящему флиртовать со мной опасается, и правильно, кто его знает. Он хороший, хозяйственный, но, как и любой мужик после сорока лет, уже в чем-то занудлив, в чем-то уж слишком заторможен, а может, это я просто очень распущен?!
- Мишка, ты такой борзый, как ты не боишься?!
- Тебе же его хотелось?!
- Ну, хотелось…
- Вот, получи…
А такой диалог у нас произошел по случаю того, что мы были на пляже, загорали,
мне как раз уже через неделю уезжать в Берлин, вот и решили позагорать. По пляжу «зайчик» туда-сюда, сюда-туда и явно, что мужчину «всей своей жизни» ищет, а подойти боится, а знакомый лечит и вздыхает по обыкновению:
- Вот его бы я любил…
- Сейчас будешь.
- Не смей!!!
И пока он безмолвно (я уже отошел от него) протестовал, я подошел к мальчику и
все конкретно предложил, мальчик скрылся в ближайших кустах и мой знакомый с ним. Всю последующую неделю я от него только и слышал:
- Мишка, ты такой борзый, как ты не боишься?!
А продолжение вы знаете. Искренне не понимаю, почему надо себе отказывать в
приятных (к тому же приятных обоюдно) мелочах, ведь в жизни так мало смешных радостей.
8. «Дождливым утром – утром без отрады»
А Пашу я так и не снял, мы еще с полчаса пообщались с ним у памятника, потом он предложил поехать к нему, но единственное на чём мы сошлись, что я взял у него телефон с обещанием созвониться в ближайшие дни. Может быть, мы бы и поладили, но ехать к нему именно сегодня мне как-то не хотелось, хоть он и уверял, что это и очень близко. Мы нежно расцеловались (такое безобразие я могу себе позволить где угодно, только не дома) и Паша уехал (он куда-то торопился). Я еще посидел на скамейке, пообщался с сеттером, он такой забавный, ты ему что-то говоришь, он внимательно слушает, виляет хвостом. Словно пытается отвечать, а глаз такие умные-умные, что начинает казаться, что он все понимает, наверное, только сказать не может. Он цвета кофе с молоком или, если перекладывать на алкогольный эквивалент, роскошного вискарного цвета и с карими глазами, но они уже не бусинки, но еще и не огромные глазища, да смешной гладкий черный нос…
Сказать честно, всю жизнь люблю собак, иногда они даже отвечают мне взаимностью, у одной моей подруги есть… не помню название породы, их еще «собаками-убийцами» называют, вы поняли, надеюсь, о чем идет речь. Так вот, собачка со всеми ее сорока зубками так любит посреди пьянки положить мне голову на колени и клянчить кусок чего-нибудь вкусненького, а когда видит, что я хорошо набрался (а пьяных она терпеть не может), то забирается ко мне на колени и лижется со мной, и милуется. У людей со стороны делаются сердечные приступы, а мне – ничего, весело, ну, любит меня собачка, любит. Кошки в этом отношении хуже, они никого не любят и никого толком своим хозяином не признают, если только коты, они более обстоятельны, более верные тому, кто все-таки, их кормит и за ухом чешет.
Пашу я не снял и по причине того, что вечером мы с теткой собирались посидеть-поговорить о жизни, не виделись-то полгода, новостей скопилось, а потом, пока меня не было в Москве, приезжала наша общая подруга из Штатов, которая меня очень любит (вот она-то за что, вопрос), привезла подарков. А мальчик очень даже мил, мы с ним решили созвониться и встретиться завтра и куда-нибудь сходить, посидеть где-нибудь. Это в Париже или, скажем, в Берлине я знаю все мало-мальски приличные (и дешевые, что не умоляет качества их кухни) забегаловки и уютные ресторанчики, а Москва в этом отношении для меня стала темным лесом. Китайские и японские рестораны расплодились в ней, как мухоморы после дождя, такое ощущение, что в Пекин или Токио приехал. Есть только одна существенная разница, что в Европе китайская кухня самая дешевая, а в Москве почему-то, да и в других городах эта довольно-таки дорогое удовольствие, я не жмот, просто жизнь учит считать деньги. То, что, например, в Кракове или Берлине стоит долларов десять-двадцать, то в Москве стоит более сотни. Вывод напрашивается только один – кушать надо в Кракове, а зарабатывать там, где получается лучше. А жить в Москве… Мы об этом как-нибудь в другой раз поговорим.
Через два дня тетка уехала, оставила меня в квартире одного и я не преминул воспользоваться ситуацией – позвонил Пашке. От юбилея остался ящик «Хванчкары», который я потом в течение недели уговаривал на завтрак, обед, и ужин. Вот мы и разминались этим вином, да и закуски в доме было на маленький сабантуй. На дворе август – в Москве, наверное, это самое хорошее время года, еще тепло, дожди еще не начались, ночи не душные, такие романтические, что все живое торопится спариться в предчувствии осени, которая еще не наступила, но приход ее очевиден. Паша прожил у меня несколько дней, сначала я несколько комплексовал по поводу разницы в возрасте, парень оказался младше меня почти на семь лет, но вот разницы как-то и не ощущалось.
- Майкл, а почему ты живешь там?
- Паш, это очень долго рассказывать. Если коротко, то так получилось, не совсем взирая
на мои желания…
- Значит, ты не особо хочешь жить в Германии?
- Если честно, то нет.
- Не понимаю, если бы у меня была такая возможность, я бы там остался и фиг бы меня
в Москве еще раз увидели, я бы ездил по миру, видел бы новые города….
- Маленький, а на что бы ты, я извиняюсь, жил?
- А ты думаешь, что эта попка ничего не стоит?!
Он соскочил с дивана, предстал передо мной во всей своей красе, потом
повернулся задом, соблазнительно выгнулся. Мне почему-то это напомнило какой-то дешевый, уже виденный мною в прошлой жизни, порнофильм педофильского содержания, стало скучно и неинтересно. Вот так, одним словом или жестом человек, любой, невзирая на свою ориентацию и пол, может все испортить раз и, увы, навсегда. И после этого уже ничего не хочется, просто ничего и никогда, особенно не хочется видеть этот персонаж, который все испортил. Испортил, прежде всего, приятные впечатления от самого себя.
- Маленький, а ты не думаешь, что таких попок только в одном Берлине раком до Китая
не переставить?!
- Ничего подобного, все дойчики жирные и очкастые, такие противные… а моя попа
лучше всех!!!
- По поводу первого – ты сам их видел? И второго – это несколько твое субъективное
мнение, оно может быть ошибочным и не всем она нравится, ты сам мне вчера рассказывал…
- Да, вон в Москве сколько туристов…
- Не то ты видел, там культ тела, там все помешались на здоровье и фигуре, там все
качаются. Только вот в Москве все накачиваются героином, а там – тягают гантели и гири…
- А у меня фигура…
- Паша, фигура у тебя просто класс, уже поверь мне на слово, но этого мало…
- А ты вызов мне пришлешь, я хочу приехать к тебе.
- И что ты будешь там делать, хотелось бы мне знать?
- Буду с тобой трахаться вечерами, а пока ты на работе – буду задом торговать.
- Ну, спасибо, что вот так честно мне в лицо и сказал, значит, я тебе еще не совсем
безразличен. А кто тебе сказал, что я живу с проститутками?!
- Но я не проститутка!
- Маленький, ты только что сказал, что будешь торговать своей юной попкой и ты
считаешь, что я должен прийти в восторг от твоей идеи? И, кстати, если чем и можно торговать в Берлине, то уж членом, а попок голодных там и своих хватает…
- Но я же пассив, ты же знаешь, я не люблю быть мужчиной…
- Придется научиться, если хочешь там зарабатывать проституцией.
- Я не проститутка!
- Прости, дорогой, но если ты простая шлюха, то эта категория девушек денег за
сексуальные услуги не берет.
- А мы с тобой?
- Прости, Паша, я думал, что мы, прежде всего, по любви…
- Но я же действительно тебя люблю.
- Тогда не говори глупостей, от которых больно и неприятно, интересно, а ты сам
вообще понимаешь, что ты говоришь?! Будем считать, что ты сейчас сморозил глупость и я ее не слышал.
Павел шумно вздохнул и ушел курить на кухню. Это только в кино показывают,
как романтично после секса курить в кровати, а когда ты не куришь, то дым переносится тяжело. Вещи пропахивают абсолютно до предела и дурноты, что становится противно самого себя в общем, а окружающего мира в частности. У меня одна знакомая жаловалась, что мужики на работе смолят так, что у нее в конце дня даже трусы пропахивают табаком. На что я ей резонно заметил:
- А ты близко не ложись, и пахнуть не будут…
Она поняла и не обиделась.
- Миша, ты будешь еще вина? – голос Павла из кухни.
- Да, ты там и что-нибудь из закуски захвати.
- Да, я уже собрал кое-чего.
Да, мальчишка он хороший, может действительно его с собой забрать?! Что он тут,
кроме этих мерзких морд, на плешке видит? А с другой стороны, оно мне надо?! Ладно, порешим так, если захочет, я ему сделаю вызов и он приедет, а там посмотрим, а нет – пусть живет сам, я же не мать Тереза. Пашка принес разнос с бутылкой, пару бокалов и тарелку с зеленью и сыром (знает, мерзавец, как и что подают, впрочем, сам же и научил), уселся рядом на диван:
- Ты извини меня, я это, не подумал, что ляпнул.
- Ладно, забыли.
- Ты прости меня?
- Да. А по поводу вызова, захочешь – приедешь, я тебе вышлю все и деньги на дорогу в
том числе.
- Ой, спасибо, я тебя… - и он повис у меня на шее с поцелуем.
9. «Оставь меня, но не в последний миг»
На посланный мною вызов и деньги Павел не ответил, я дал повторный запрос, но опять все было безрезультатно. Наши общие московские друзья, с которыми он общался, доложили мне через пару недель, что он подцепил богатого дедушку и уехал с ним в Сочи. Что ж, Сочи не Берлин, в Сочи все круто, удачи тебе мальчик.
Забегая вперед, расскажу окончание этой истории, что когда я приехал через пару лет в Москву, то попытался разыскать Павла, понравился он мне очень. Мой московский приятель долго не мог понять, точнее очень топорно делал вид, что не мог понять о ком идет речь. Потом невнятно промямлил:
- Он умер в прошлом году…
- Как?!
- Он вернулся из Сочи, где кувыркался, как я понимаю, не только с этим дедушкой, но и
с дедушкиными друзьями…
- Ну!
- Дедушка оказался обычным сутенером…
- Ну!
- Не нукай, не запряг. А когда вернулся, пошел устраиваться на работу и проходил
медкомиссию, начал проверяться и узнал, что инфицирован…
- И…
- Ну, пришел домой, наглотался таблеток, сидел перед родителями, что-то им пытался
объяснить, что-то рассказать, они-то думали, что он пьяный, уложили его спать, а утром обнаружили, что он холодный…
- А почему мне не сообщили.
- Мишка, мы ведь знали, что тебе там и так досталось по жизни, не хотели тебя
тревожить, да и чем бы ты помог там?!
- Да, ничем.
Мы еще посидели для проформы и разбежались, он – в свою жизнь, а я…
Пашка-Пашка! Что же ты наделал?! Я же тебя так… нет, наверное, все-таки не любил, нет, хоть и была симпатия, видимо, это было желание, животная страсть. Мы совокуплялись (именно это слово надо здесь поставить) где и когда только могли, нам нравилось это делать. Ты был из того поколения мальчиков, которых я по привычке называю «мальчики эпохи гамбургеров»: с круглыми попками, английскими подбородками. Они, эти мальчики, очень симпатичны и соблазнительны, но не соблазнители, это вообще редкий дар, даже я им не обладаю в полной мере, потому как расслабился и плыву по течению, но очень приятны. Скажу честно, некоторое отсутствие напряженного умственного процесса на их безмятежных лицах написано, но это их ни сколько не портит, в этом что-то даже есть привлекательное. Я и сам умный парень, мне неплохо и с самим собой, я сам себе могу быть и собеседником, и собутыльником, это можно назвать самодостаточностью. Когда-то мне казалось, что это нехорошо, что это чистой воды мелкобуржуазный эгоизм, плебейство в какой-то мере провинциальное, а теперь – я так не думаю, может, повзрослел… или стал мудрее?! Не знаю.
А Пашку жалко, он такой милый, чистый, в чем-то даже наивный при всей своей развратности, это от рождения такое с ним, он сам мне как-то признался, что стоит кому-нибудь погладить его по попке и спина выгибается сама непроизвольно. Что тут скажешь, это же гены, природа человека, страстным любовником нельзя стать, симулировать оргазм, конечно же, можно, но радости от этого никакой, а тут страстность – с рождения, с малых ногтей. Он мне рассказывал, как на «безрыбье» стал спать за деньги (платил Пашка) с молоденьким соседом, так вот сосед все время требовал внимания и подарков, а сам все переживал:
- А я не педик?
- Нет, педик, это я, - отвечал ему Павел.
А сосед полученные за секс деньги (оно того стоило, говорил мне потом Пашка)
тратил на девок своих сисястых, а как-то пришел к Пашке пьяный, когда у того родителей не было дома, все приставал и хотел отдаться, Павел отказался:
- Попка у тебя хороша, но не то мне от тебя надо.
- Но я хочу попробовать, а ты единственный педик, которого я знаю…
- А в мире, ты не поверишь, я не единственный…
Короче, Павел отказался, а сосед через какое-то время нашел мужика себе,
трахнулся с ним и занимается теперь мужской проституцией, отдается со всей страстью двадцатилетнего (теперь уже) парня. Родители были в ужасе, когда узнали, а он просто снял квартиру и живет теперь отдельно, а на все их упреки в разврате отвечает одно, что от них не зависит и волен распоряжаться своей задницей, как ему того захочется. Вот так и получается, никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь. О, стихами заговорил, это клиника…
Страстность у современных мальчиков – дело довольно-таки проблематичное, аморфные они какие-то. Один знакомый мне жаловался:
- Мишка, представляешь, привез я его из клуба. Да, он моложе меня лет на пятнадцать
(скажу вам честно, ему больше сорока, но на теле у него ни одного лишнего грамма веса) и что же?! Кое-как раздел его, отправил в душ, потом в постель, сам душик принял… А он лег, раздвинул ноги и говорит: «Люби меня, люби!!!». А у меня на эту куклу фарфоровую толком-то и не стоит, я его наклоню – сосет, руку убираю, он просто лежит. Я ему говорю: «Мальчик, ты конечно красивый, но бревно трахать сложно». А он обиделся: «Я же красивый, что, тебя это не возбуждает?» Ну, я ему говорю: «Ты хоть перни, чтобы я понял, где у тебя жопа…» Он обиделся, но остался, а я вискаря шандарахнул и всю ночь это бревно пахал…
Как я его понимаю, это такое горе, когда в постели бревно, нет, он может и страстный мальчик, но ни показать этого толком не может, ни как-то по-другому проявить. А бывает другая крайность, вроде и фантазия есть, и желание есть, и мальчик сам по себе чистенький (что тоже вещь важная в нашем деле), а в постели – полный ноль. Выступать в роли тетушки Кама сутры как-то мне неинтересно, тем более, когда мы оба знаем, что наша встреча на раз или на два, если имеется перспектива отношений, то тогда, конечно, стоит постараться и разбудить вулкан страстей. Но, увы, не отнять того, что нет. И лежит этот зайчик, выгнув попку, пытается страсть изобразить, а тебе скучно и грустно, лежишь и думаешь: «Когда же ты, милый, домой пойдешь?!» Хорошо, если парень сообразительный и собирается без понуканий, уходит сам. А как-то попался мне «массовик-затейник», поняв, что у нас что-то не клеится, а ему очень хотелось покорить меня чудо-сексом, он начал командовать мной (!).
- Для начала я схожу в ванну, там я видел вибратор, сейчас я себе дырочку расширю и
мы с тобой устроим нечто волшебное. Не скучай, дорогой…
Пока я его ждал, чуть не уснул, он пришел и говорит:
- Ну, все, я натрахался с дилдо, он такой классный и больше, чем у тебя, мне
понравилось. Все, пока.
- Стоп, а я?!
- Ну, хочешь, я тебе рукой сделаю? Я умею классно рукой это делать!..
- Я это тоже умею это классно делать, - передразнил его я. – Собирайся и дуй домой, ты
уже достал меня своими нравоучениями, уж всяко не ты меня учить сексу будешь…
Он настолько глуп оказался, что даже не обиделся, а обещал еще приходить, иногда приходит, теперь я его кое-чему обучил, не до конца, чтобы было желание узнать еще что-нибудь, но многому. Ученик он бестолковый, но желание имеет. Очень часто бывает так, что природа дает мальчику фотомодельную фактуру, даже не красоту, а именно, фактуру, когда в определенном ракурсе и при определенном грамотном освещении в изгибах его тела открывается нечто, что завораживает. Тогда ты начинаешь понимать, что не зря жил (да и живешь пока еще) на этой грешной земле, ты увидел Красоту, причем, не где-то в далеком и неведомом, а вот здесь, у себя под рукой, ты ее даже можешь потрогать и даже… И, простите за скабрезность, но я живой человек, даже поиметь ее в удобной тебе позе, пусть оно, это существо, останется недовольно недостаточным количеством заплаченных денег (или вообще отсутствием таковых, я с проститутками не сплю), но ты возьмешь своё.
Вы спросите:
- Кальвер, ты циник или подлец?
А я вам ничего не отвечу, тут ответ не обязателен, я лишь только зафиксировал тот
самый поворот Красоты, той, что вызывает эстетическое удовольствие и наслаждение, которой всем хочется обладать, невзирая на ориентацию и позу обладания. Кто-то может парировать, что и обезьяну какую-нибудь уродливую можно снять в таком ракурсе, что у любого защемит кое-что кое-где и он станет отъявленным зоофилом…
- Можно, - отвечу я, - а смысл, кому это нужно? На улицах столько невостребованной, бесхозной Красоты, которая готова ринуться под Ваши руки, только свистните, позовите ее. Ей, поверьте мне на слово, не нужны ваши башли, ей бы только руки и немного того, что хотя бы отдаленно напоминает любовь. И все. И все!
10. «Когда от мелких бед я ослабею»
Когда болеешь, то самое главное, не расклеиться самому, не впасть в саможаление, не начать говорить:
- Бедный я бедный, никто меня не любит, не жалеет!… Ай-яй-яй…
Вот это самое плохое, тогда недельная немощь вам обеспечена, хотя, в болезни
есть один (и очень даже) положительный момент – можно, наконец-то, выспаться и просто валяться в постели. Никто тебя не будет тревожить, говорить, что тебе на работу, что тебя натянет начальник за то, что ты сегодня что-то не сделал, что-то не успел. Можно показать всему миру сакраментальный средний палец и сказать:
- О, мир, я тебя так люблю! Это что-то!
Самое забавное, что Мир этого даже не узнает, ему, так же как и тебе, все до этого
самого пальца. Только разница в масштабе показа, его и твои размеры, мягко говоря, несопоставимы…
Когда-то, очень-очень давно, теперь мне кажется, что уже и в другой жизни и в другом измерении, я научился главному, что я умею сегодня, я научился: а) не обижаться; б) не мстить. С первым-то все равно иногда плохо получается, но прогресс определенный все-таки имеется, я хотя бы могу отвернуться или обернуть все в шутку. А вот мстить… Тут все гораздо проще. Для того, чтобы тебе не мстили, достаточно просто никого не бросать, дождаться того момента, когда любовник сам дойдет до той мысли, что пора уходить. Нет, если я отчетливо вижу, что ситуация уже выходит из под контроля и грозит перейти в локальный конфликт мирового масштаба, то я немедленно делаю ноги, а если можно потерпеть, то я просто молчу. Все, что не делается, все делается к лучшему... Банально, увы, да, но зато, как оно классно, Создатель умный мужик, он давно уже все продумал, это мы пыжимся, что сами сочиняем ноты нашей дурной пьески.
Мой питерский приятель, с которым мы никогда не виделись, но достаточно регулярно переписываемся, как-то недавно прислал мне большое письмо, среди прочего он рассказал о реакции его мамы на мои опусы. Еще раз повторю: его мамы на мои опусы. Дело в том, что мальчик, как я уже рассказывал, мальчик-полунатурал, то есть он совершенно не прочь и даже уже какой-то опыт небольшой (как пишут в анкетах) он уже имеет. Опыт таков: они как-то спал с другом в одной постели (что за натуральские приколки, чуть что – спать в одной постели да еще под одним одеялом, а потом обвиняете во всем бедных педиков)… Так вот, спали они в одной постели, а потом друг взял и по дружбе вот так же ему минетик и сделал, парню понравилось, соответственно, что и еще захотелось, какое-то время они встречались, а потом все сошло на нет. Знакомый мой все переживал, искал себе что-нибудь подходящее, а параллельно листал всякие страницы в интернете и как-то на что-то (в смысле литературном) наткнулся. Показал он это маме, а она выдала:
- Вы только посмотрите, в мире столько нелюбленных баб, а они друг друга
натягивают!!!
Мне хочется парировать только одним:
- Милочка, если бы ты знала, сколько в мире нелюбленных мужиков, в никакое
сравнение с бабами не идет!!!
Очень интересно, чтобы она смогла бы мне на это ответить?! У «натуралов» существует хоть какой-то институт брака, соблюдаются, хотя бы для вида, правила приличия, их связывают дети, совместно нажитое хозяйство, а что нас, «грязных педиков», может связывать? Секс? Боль? Страсть? Что? Когда любой юрист, да и просто даже хороший человек рассмеется и скажет:
- Кальвер, что за чушь ты тут городишь? Ты же умный парень, придумай сам что-
нибудь…
Не поверите, так надоело что-нибудь все время придумывать, изворачиваться и
врать, придумывать какие-то смешные нелепые истории, которые устраивают исключительно окружающих, а тебе, по большому счету, они совершенно не нужны. Вот скажите мне, что означает: ты должен считаться с мнением и моралью большинства? А если это большинство заглядывает в мою постель и к попке моего милого мальчика тоже не прочь пристроиться?! Если оно, это общество, готово дать отсосать моему мальчику где-нибудь в туалете или в машине, даже деньги готово заплатить за семь минут удовольствия?! А потом выкинет этого мальчика из машины на полном ходу на обочину, потому что побоится огласки или просто пьяный кураж найдет?! Так кто из нас грязнее и хуже? Что ж вы молчите?! Может я не прав, тогда скажите мне это!!! Я умею работать над ошибками.
Ах, да, чуть не забыл дорассказать про приятеля, сам он прокомментировал слова своей мамы так:
- Да она сама, как климакс кончился, без папашиного члена в руке заснуть не может.
Возьмет его в руку, подергает и – спать…
Вот я и говорю, кто из нас циник и подлец?!
Я не говорю, что я хороший или плохой, я разный, в разные времена года с
разными людьми, в разных условиях. Прожив часть жизнь в одной стране с одной моралью, теперь я живу в другой стране с совершенно другими понятиями, скажу честно, что не все мне нравится и там и тут. Но что делать, я волен чирикать что и как хочу, зато сыт и обогрет, не придет ко мне утром участковый и не скажет:
- Гражданин Кальвер, поступил сигнал, что вчера у вас было шумно, по подъезду
фланировали молодые люди в платьях и целовали по углам…
Сказать, что позавчера сосед Иван бил свою жену? Что его половозрелый сын трахал соседскую Маринку, которая болеет сифилисом и старше мальчика лет на двадцать? Что… А мои мальчики ни к кому не приставали, даже угостили тетю Надю вином, помогли поднять ей сумки на четвертый этаж? И трахались мы исключительно между собой и в закрытой квартире, которая является моей собственностью? Что…
А смысл? Я лучше буду жить за две тысячи километров от участкового Семена Семеновича, он хороший мужик, его тоже имеет начальство, но мне-то от этого не легче, я не хочу видеть поутру его пропитую морду, с трясущимися руками, которые уже жадно нащупывают мой червонец. Лучше я чуть помучаюсь и выучу эти гребанные немецкий глаголы, хотя и моя помесь английского, русского и польского всех устраивает. Это несомненная наглость жить в чужой стране и не учить язык аборигенов, но в этом и проявляется русская душа – наглая до невозможности, до блажной наивности, что подкупает всех и каждого. Они скоро заставят учить своих полицейских русский, потому что понимают, что мы этого делать, в смысле учить немецкий, не соберемся еще долгое время, а им (не нам) как-то надо с нами общаться. Наш квартальный офицер иногда заходит со своим другом ко мне на вечеринки и каждый раз удивляется:
- Мистер Кальвер, как же вы вот так живете?!
- Как, Ганс?!
- Без языка…
- Но, заметь, Ганс, с каким пиететом и уважением. Заметь это, с каким пиететом мы с
тобой относимся друг к другу! Вот за что ты меня любишь?!
- За то, что вы невообразимый весельчак и нахал, если понравились своей соседке фрау
Марте, что она ни разу за пять лет не жаловалась мне на вас.
- Вот, Ганс, вот! Так вот мы и живем, не очень богато, зато, по-русски…
Он смеется и понимает, что я в очередной раз не ответил ни на один его вопрос, а у
него в кармане очередная бутылка «русского шнапса» (простого самогона), которую я неизменно сую ему в карман, когда он покидает меня вечером. Его друг не ревнует ко мне, понимая, что мы друзья и не более, и еще одно, я не люблю, ни полицейских, ни военных. У меня тот склад психики и жизненного уклада, что я не переношу какую либо форму на дух, вот не могу и все. У каждого свои недостатки, я же мирюсь с вашими! А мои так невинны, что не стоит на них вам зацикливаться и обращать внимание на такие мелочи. Уж поверьте мне на слово, нервы дороже, тем более что они, эти маленькие серые клеточки, не восстанавливаются.
11. «Оставь сейчас, чтоб сразу я постиг»
На дворе уже осень, а я сижу и размышляю, с кем бы мне выпить, так получилось, что выпить-то можно, но, практически, в одиночку. Во, я бы выпил с Астрид Линдгрен, у нее как раз тут день рождение, бабульке будет 95 лет, с ума можно сойти… Нет, нельзя с ней выпить, отвечает мне Ангел, она прошлой зимой умерла… Искренне жаль. Ее поздравляли с днем рождения и пожелали долгих лет жизни, она же в ужасе отмахнулась:
- Что вы, что вы!!! Сколько можно, я уже устала…
Ну, или что-то в этом роде, в какой-то степени я даже где-то ее понимаю, когда
процесс затягивается – он становится неинтересен и утомителен. Нет ничего страшнее рутины и однообразия. Прошу не путать проституцию и борьбу с однообразием!!!
А как-то я зашел в музей восковых фигур, что на Тверской, и увидел там Фаину Георгиевну Раневскую с такой натуральной «беломориной» и радушным размахом рук, что просто опешил от неожиданности. Она так замечательно сидела под пальмой, что мне показалось в какой-то момент, что и папироса у нее дымится и что она вообще живая. Вот бы я еще с кем выпил бы, даже просто чаю, так это с ней. Не подумайте про меня плохо, я не некрофил, просто, по всей вероятности, мы в какой-то степени недооцениваем живущих рядом и лишь мудрость ушедших нам кажется истиной в последней инстанции. А вот из уже ушедших я бы собрал неплохую компанию, и мы неплохо попили водочки, наготовил бы закуски, музыку легкую поставил. Не поверите, но голубых приглашать вот как раз бы и не стал, ну, может, если только, Нуриева и… Нет, пожалуй, все. А то бы пошли интриги и разборы, да и Рудольфа бы пригласил бы из тех соображений, чтобы у него кое-что поспрашивать, а то уже столько наговорили, что просто не вериться.
А кого бы пригласил? Ну… Раневскую, Линдгрен, Нуриева, Дитрих, Пиаф… Блин, какая-то бабская компания собирается, хотя, я бы в ней и неплохо смотрелся. Посидели бы, поговорили о том, о сем… Посплетничали, мне у них так много спросить надо, просто интересно, даже от любопытства помираю. Ну, еще, может быть, Любовь Орлову и Монро, последняя, правда говорят, большим умом не отличалась, но, опять же, это чужое субъективное мнение.
У меня как-то был такой невероятный случай, когда мы с друзьями чатились в инете и вдруг (конечно же от меня) поступило предложение дринкнуть в «прямом кефире». Каждый сбегал до бара и принес то, что пьют в его стране, а мы сидели очень интернациональной компанией, даже был один русскоговорящий янки. Так вот, нас сидело: парень с Украины (он потом меня все в гости звал) с горилкой, янки с вискарем, я (конечно же) с водкой и один мой приятель из Франции с вином. Ребята, как, я вам доложу, мы нахреначились, это надо было видеть. Мало того, что где-то через час пошел немыслимый несвязанный разговор, так пошли такие фишки: француз собрался брать билет в Штаты, хохол мне переводил деньги на билет… Потом мы вообще договорились, что встретимся у меня, я тогда еще жил в России, я обещал всем вызова прислать. Потом… Потом я ничего не помню, как я выключил компьютер и лег спать – загадка для меня и по сей день. На следующей встрече мы обменялись фото того дня (мы предварительно договорились, что каждый себе снимет и перешлет остальным), это было нечто, такого инет еще, скорее всего, еще не видел и никогда не увидит – такие мило-пьяные морды у мониторов, это что-то!
Признаться честно, мы так никто ни к ому в гости и не собрались, только американец приехал в Питер, а меня уже в стране не было, я уже жил в Германии. Так что меж-инетная встреча в реале не состоялась, по-своему очень жаль, а может и к лучшему, меньше разочарований, их и так в жизни хватает.
А вот о пьянке. Мы как-то выпивали с тещей моей покойной и вместе посетовали на то, практически в один голос, что редко видимся…
- Ивановна, вот умрете, вы меня в очереди на Суд подождите, там и поболтаем…
- А я и не собираюсь там стоять, я сразу в кошечку какую-нибудь или собачку…
- Так вы буддизм исповедуете, в переселение душ верите?! Не думал, теща, что вы такая.
- Кальвер, да ладно тебе, что-то там уж точно будет, а там и узнаем…
- А вы мне позвоните и расскажите?!
- Ну, если телефон дадут, да и тебя вечно дома нет, если звонить и буду.
- А вы телеграмму дайте мне заранее, что переговоры назначены на такое-то число и я
буду с нетерпением ждать от вас звонка…
- Договорились, деньги на телеграмму в прихожей оставь на полке у зеркала…
- Договорились…
И прошло с того разговора уже столько лет, я уже живу в другой стране, тещи
давно… Честно скажу, и не помню, сколько лет… Не хочу помнить, да и ее нет, было лето, я ей позвонил, поздравил с днем рождения внучки (не от меня), она мне:
- Ты бы зашел как-нибудь, я соскучилась по тебе.
- Ну, конечно зайду. У меня вот три дня смена, а потом куплю бутылочку и зайду…
- Кальвер, я тебя буду ждать…
Она меня всегда по фамилии называла… И в ту же ночь ее не стало, а я так и не
зашел. И на кладбище не поехал, не езжу я туда, не могу, сил моих не хватает, может это просто слабость, может… Нет моей тещи, уехала Ивановна, сказала заходить… А иногда, знаете, я с ней мысленно разговариваю, у нас с ней всегда были темы для бесед. Иногда кокетливо называла себя «старой ведьмой», в ней было что-то от Фаины Георгиевны и от… даже не скажу точно кого. Просто умудренная годами, двумя мужьями и смертью своих детей, тетка, да какай к черту тетка, бабка уже. Она что-то рассказывала мне, ей было скучно одной дома сидеть, да и стариков она не шибко-то любила, все больше с молодежью или с «девчатами». А «девчатам» тем уже всем было лет по шестьдесят, а теща их позовет, иногда я приду, заберется она ко мне на колени и ну давай мы с ней «любовь» перед народом разыгрывать. И нам смешно, что народу любопытно, что там про между нас на самом деле происходит, и вообще весело.
А теперь и на кофе зайти не кому…
Типа, скажете, все течет, все меняется. Да, может вы в чем-то и правы, но получается так, что с годами как-то неуютнее себя чувствуешь, сложнее знакомится, заводить себе новых друзей, а тем более, если в чужом городе или вообще в чужой стране. Труднее все… Даже любовника себе найти труднее!!! Эти «свидания вслепую» через BBS-ки или объявления в журналах, газетах не очень-то и часто приносят что-то радостное или интересное. Кстати, вот через них если и можно кого-то найти, то либо на один раз, либо просто для общения изредка, такие необременительные встречи раз в какой-то промежуток времени. Если ума хватит, то они, эти отношения, будут длительными, нет – трахнитесь и разбежитесь… Может оно и хорошо в чем-то, что есть такие способы знакомств, но чем-то они меня не устраивают, да я вообще не от мира сего всегда был, что и мешает необыкновенно.
Думаете Кальвер пессимист, нет, я информированный оптимист. Я пытался стольких своих друзей между собой через инет перезнакомить, но что-то у них вечно не ладилось. Они почему-то начинали в первое свидание не друг про друга узнавать, а мне кости мыли. Не скажу, что мне сильно икалось, но все равно неприятно знать, что где-то кто-то тебя обсуждает. Как известно, человек, который кого-то ждет, ничего хорошего про опаздывающего не думает, а вспоминает его недостатки. Я с этим борюсь, когда стою и кого-то жду, думаю о новой очередной книге. А если иду на встречу, то либо не опаздываю, либо вообще не прихожу, так что ждать меня не надо.
Может это и неправильно, может нехорошо спать с чужими парнями, может нехорошо… знаете, у меня есть один жизненный принцип: я никого не насилую, все отдаются сами. И я не циник, я хороший, просто очень одинокий. Я просто так привык жить, я не жалуюсь, просто так получилось, так сложилось, переделывать некоторые вещи в тридцать лет уже поздно и нелепо, надо находить что-то положительно в том, что тебя окружает и радоваться. Есть у меня такой девиз: утором встал, своими (!) ногами дошел до туалеты, посрал – ЖИЗНЬ удалась. Поверьте мне на слово, сколько людей лишены возможности иметь даже такие мелочи, делать их самостоятельно, без посторонних, даже очень любящих, глаз. Процесс просыпания человека – вещь совершенно интимная, она не для свидетелей, в такой момент я никого не хочу видеть, никого слышать. Умыться, чашка кофе и на час-два в компьютер, дабы настрочить пару страниц, днем их можно будет и поправить – между заказанными статьями, переводами и текущими делами. Главное, распределить свое время, чтобы и на себя осталось, остальное – суета и неважно. Важно только то, что происходит с тобой и в тебе, остальное – тлен, ненужный тлен.
12. «Что это горе всех невзгод больнее»
И вот иду я один по широкой берлинской улице, знаете, Западный Берлин чем-то мне напоминает Нью-Йорк или… даже не знаю, что он мне может напоминать. От старого Берлина здесь почти ничего не осталось кроме зоопарка и вон той колокольни шестнадцатого (кажется) века, что на другой стороне улицы. Она, эта колокольня, окружена стеклянно-бетонными стенами в стиле жуткого модерна, а ее шпиль обуглен огнем Второй Мировой… Это действующая, кажется, протестантская кирха, а так же памятник… чему, не знаю, да и не важно это мне сегодня.
Я несколько вымотан вчерашним перелетом из Москвы. У меня получился довольно-таки утомительный марафон: Берлин-Москва-Питер-Берлин… После Москвы я ночным поездом с Ленинградского вокзала выехал в Питер, меня никто не провожал, да и не стоило этого делать, не маленький уже. Оказалось, что я начисто забыл российскую географию, оказалось, что поезд идет через Тверь, а мне всю жизнь казалось, что это в другой стороне, да и вообще далеко отсюда. Вот так живешь и не знаешь элементарных вещей, впрочем, жизнь ни знание, ни незнание этого процесса не облегчает, не усложняет. Ладно, я не об этом…
Питер встретил меня ночным шумным вокзалом, встречающие целовались с приехавшими, что меня удивило еще в поезде, это обилие мобильников – как только поезд отошел от Москвы, все бросились звонить. Один, очень симпатичный, заяц набивал на следующий день не только деловые встречи, но и явно, что он ехал в Питер и покуролесить, что ж, разумно, не надо гадить там, где жрешь и живешь.
Меня, какая радость, встречали. И мы пошли по полутемным утренним улицам, такого Питера я никогда не видел, видел его голодным и морозным в 1992 году, грязным и шумным в 1996 году… Да, разным видел я его, а вот таким вот, утренним, как-то не доводилось, бывает. Идти оказалось недалеко – три или четыре квартала, там такие интересные места, чем-то напоминает все тот же Берлин, но не современный и шумный, а старый, отстроенный и отреставрированный – довоенный. Хотя, кто его знает наверняка, какой он был до войны, может быть и не так привлекателен, как теперешний – в чем-то чопорный и респектабельный в неоновых огнях и с чужой (нашему слуху) речью.
На Питер у меня, если честно, планов никаких не было, просто давно не был, видеть никого не хотелось, поэтому даже звонить никому не стал, я уже и вообще пожалел, что сюда приехал. В Москве шли пожары и несмотря на то, что жил я в стороне от этого бедствия, бронхит я подхватил, а может винцо, которым я оттягивался в очень умеренном и разумном количестве, было холодновато. Кто его теперь знает наверняка?! Приятель сводил меня на «Катю», там знаменитая Татьяна Ларина… Все, как обычно, я не был в Питере лет семь-восемь, а первое, что я услышал у «Катьки»:
- Суки, пидовы! Я, как сраная узница совести, провела ночь в отделении, никто даже не
пошевелился, чтобы меня оттуда вытащить, - Ларина разоряться начала еще с Невского.
Девки даже не повели ухом, однако, сбоку лениво прокомментировал:
- О, явилась, сейчас командовать будет.
- Не говори…
Да, изменилось все в этом мире, только бабка Ларина не меняется. Мне уже говорили,
что про нее, точнее ее, упомянули в какой-то из серии «Ментов». Вот и дождалась старуха прижизненной славы, жаль, что подать на них в суд не может, чтобы как за незаконное использование модной торговой марки отсудить кругленькую сумму. Я с ней (с Лариной) столкнулся лет семь-восемь назад, она тогда работала (редкое для нее состояние) администратором какого-то полулегального ночного клуба, стояла на входе и сортировала приходящих. Она посмотрела на меня с нескрываемым интересом и прощебетала (это, видимо, изображало обаяние):
- Молодой человек, у нас закрытый клуб, вы знаете, куда вы идете?..
- Знаю, вон мой муж, тётя Таня…
- Ой, простите.
Я там (в том клубе) провел всего несколько часов – было неинтересно, не мой
стиль жизни – клубится в российских клубах, хотя, питерские клубы люблю, там непринужденная атмосфера. Все очень просто и откровенно: «Хочешь – пошли, нет – извините, ошибся». Это по мне, никто не пристает, исключая несколько навязчивых пенсионериков, но несколько вежливых слов ненормативной лексики и все таят в темноте, помогает. Рекомендую, по-другому они не понимают, а может им, наоборот, нравится такой стиль общения. Кто их поймет, вот будем старыми, тогда узнаем. Нет, не подумайте про меня плохо, я точно знаю, что сам буду стареньким и мне тоже будет хотеться молодого мяска, но я (во всяком случае буду стараться) буду корректным и вежливым. Хотя, старость, она наглая, она только этим, да некоторыми суммами денег и может взять, а чем ей еще брать?!
И вот опять она, Ларина, рассекает по плешке, пытается командовать, у нее начинается развод – надо всех на ночь по парам распределить, дабы никто в одиночку не ночевал. Мне было неинтересно и я решил сходить куда-нибудь поужинать, видел рядом китайский ресторанчик, а потом вернуться. Уж не думаю, что все разбегутся, уж кто-нибудь да останется, тем более что я должен встретится тут с приятелем. Вернулся через час, будете смеяться, пару человек сидит, скучает, остальные видимо по клубам уже разбежались. А мне в клуб, ну, никак, днем самолет, надо выспаться, так и остались в этот раз питерские клубы без моих копеек. Убыток, они там, наверное, три дня рыдали, не спали. Шучу.
В Берлине меня ждало письмо из Питера от Саши, блин, обидно, мы с ним договаривались встретиться там, но он почему-то не вышел на связь, что-то случилось. Ну-с, почитаем.
«Миша, привет!
Извини, что я пропал и не встретился с тобой в Питере, за последние месяцы произошло много событий, так сразу не расскажешь. Даже не знаю, с чего начать.
Во-первых, я сменил работу и местожительства. Во-вторых, я женился. Так получилось, что мама меня совсем замучила подозрениями и истериками, поэтому пришлось жениться. Девочка, ее зовут Катя, хорошая, но очень простая. Мы вот только начали жить, а она уж планы строит, что и как будет, сколько детей заведем. Мама ей что-то на ухо все на свадьбе шептала и на меня смотрела, но или Катя ничего не поняла, либо сделал вид, что не поняла, о чем речь. А мне так тошно бывает, иду по улице и понимаю, что ХОЧУ ПАРНЯ!!! Заглядываюсь на красивых мальчиков на улице, а потом приду домой и трахаю жену. Ведь секс остается только сексом. А как по-другому, по-другому может и не встать.
А иногда в интернет ночью лазаю, там тоже на фото насмотрюсь и к жене, а она только и довольна, говорит, что я страстный и горячий.
Как ты сам, что нового. Кстати, ты так и не ответил на мой вопрос, когда еще раз приедешь в Питер?
Обнимаю. Александр»
Кто-то в заднем ряду спрашивал у меня, откуда берутся несчастные люди? Вам еще что-то нужно к этому добавить? А? И кто мне скажет, что мамка эта не сумасшедшая? Или, может, я что-то не понимаю, ведь природу не обманешь, если родился ты геем, то им и умрешь. Да, можно, жениться, ребеночка родить, но когда спишь и видишь мальчика в своих объятьях…. Так недолго и крышей съехать.
Что ж она, Санечка, с тобой сделали? Зачем же они тебе жизнь искалечили? Мамке пламенный привет, не буду я говорить, что так хотелось, она не поймет, не тот она человек. Может когда-нибудь она сама до чего-нибудь дойдет, вот только когда? Только Создатель и знает, не мое это дело судить и советы давать. Только одно на ум пришло: плохо ты хотел, плохо, друг мой. Так-то, подумай как-нибудь на досуге, он теперь у тебя большой, семейный…
13. «Что нет невзгод, а есть одна беда»
Человеческая память штука исключительно занимательная, то, что, по идее, должно кануть в Лету, незначительные мелочи, глупые детские обиды она хранит, но никогда не удерживает то, что нам необходимо. А может нам, только кажется, что это необходимо, а на самом-то деле наш спинной мозг или, кто его знает кто, сам по себе сортирует и хранит в наших «серых» клеточках события, лица, факты. Что может вызвать поток видений и эмоций, какая-то мелкая деталь, звук, запах… Кто его знает, сам удивляюсь, тому, что, находясь в здравом уме и твердой памяти, могу вдруг нырнуть в пучину воспоминаний или ассоциаций, а всплываю через минуту-другую, но уже в другом месте от первоначального нахождения. Я даже как-то засомневался в своей нормальности и пошел к доктору, мол, доктор, у меня бывает. Да вот только когда я попытался сформулировать суть проблемы, то понял, что из кабинета доктора меня отправят в дурдом, что не желательно ввиду того, что дел и приключений у меня без этого хватает.
Когда-то очень давно один человек, которого я любил… или мне теперь кажется, что я его любил, подвел меня к той мысли, что никогда не надо ни в чем признаваться. Поймали вас на мальчике в недвусмысленной позе, скажите, что вы изрядно пьяны и искренне полагали, что загибаете подругу Таньку или… Да придумайте сами что-нибудь, пусть необычайно абсурдное, в конце концов, потом оказывается так, что самое абсурдное и принимается на веру в полной мере. Так вот об этом человеке, он не сам мне высказал эту мысль, это я вывел из его действий, кстати, очень немудрых и неумных. Хотя, он и кичился, что умен и смышлен не по годам, оказалось, как всегда в таких случаях, что все наоборот. Я наблюдал-наблюдал за ним и понял, что вести себя надо совершенно по-другому. Поэтому…
Правило первое: если вас на чем-то поймали, отпирайтесь и отказывайтесь до конца, авось и прокатит, это может, уж поверьте на слово, спасти и вашу репутацию и… (что совсем невероятно) спокойную жизнь как в том месте, где вы живете, да и вообще ваше физическое существование. Второе: если вы хотите что-то сказать, то повторите это пару раз про себя, потом еще три раза, а потом подумайте, стоит ли это вообще говорить. Дело в том, что это все может потом, ох, как горько и нелепо, обернуться против вас; лучше иметь в подругах унитаз – сказал и смыл ко всем чертям. И правило третье: (оно продолжает второе) откровение – мать всех поражений. Где гарантия того, что завтра ваша подруга не переспит с вашим парнем и не расскажет ему то, о чем вы делились друг с другом по большому секрету?! Вот то-то, будет вам наука… Наивно полагать, что человек (например, гомофоб) в одну минуту станет терпимее, но вот, что он вас может отрихтовать, вероятность велика. А уж тем более глупость, мужу или другу своей терпимой к вам подруги, если он вас к ней или ее к вам ревнует, говорить, что вы как сестры – не будь наивны, неприятностей вам не миновать.
И еще одно, это не правило, а так, некоторое руководство к правилам… В современной школе есть такой предмет ОБЖ (основа безопасности жизни), хорошая штука, полезная. Для европейских геев всевозможные благотворительные фонды и организации разработали нечто подобное: не знакомится в туалетах, не водить к себе домой незнакомых… И прочая, прочая, прочая. Говорить нашим «девушкам» нечто подобное, практически, бесполезно, потому как, когда начинается весенний гон, никто ни о чем не думает, точнее, думает только один орган – попка. Мой знакомый говорит (белорусская пословица): «Хрен стоит – ум в заднице». Во-во, так оно и происходит, только не надо у него в первые пятнадцать минут, когда вы уже в постель забрались, спрашивать паспорт – поздно, вас уже отремонтировали. Но навести справки у своих, может более опытных пидруг, про объект вожделения, очень даже желательно, а то бурную и страстную ночь вы проведете не в постели, а в лучшем случае в травматологии. Говорить про худший вариант надо?!
Так вот, руководство: если вы идете на свидание «в слепую», то или придите с кем-то, но оставьте этого «кем-то» в стороне, как рояль в кустах, либо придите и встаньте в сторонке, будто вы погулять вышли и вообще здесь ни при чем. И если, не дай Бог, ваша попка вдруг замандражирует, но не от страсти, а от смутного беспокойства, то «девки, юбки на голову и бегом, атас!». Я всегда говорю, что действовать надо по первому побуждению, хотя, признаюсь, что сам частенько поступаю совершенно не так, но, поверьте моим словам, как раз в обратной прогрессии от точки отсчета и раскаиваюсь в содеянном. Утром я смотрю на себя в зеркало и думаю только об одном: «И зачем я это сделал?! Удовольствия – ноль, а еще одна головная боль…»
И чуть не забыл: презервативы, презервативы и еще раз презервативы. То, что вы в детстве надували или наполняли водой, теперь очень даже запросто может спасти вам жизнь, на себе испытывал – пока живой. Да, штука неприятная, неудобная, то не в размер, то не во вкус (у меня аллергия на клубнику, а они чаще всего клубничные), но – жизнь дороже. А тем более, если вы сходили на близлежащую плешку, ну, или просто повиновались мимолетному порыву вашей изумительной попки, то потом полгода думать: заразились вы или нет… Удовольствие смазывается, как говорится: предчувствие похмелья отравляет ожидание предстающей пьянки. Не согласны? Ваши аргументы? Нету? То-то же, так-то, господа.
А, нет, слышу голос в восьмом ряду:
- Кальвер, да вы трус, как я погляжу…
- Знаете, может быть, все же лучше быть живым трусом, чем мертвым храбрецом?!
- Но…
- Никаких «но»! Я всегда говорю о том, что можно быть безрассудным, то есть
пренебрегать той самой вещью, которую инфантильные интеллигенты называют моралью, но пренебрегать собственной жизнью и безопасностью?! Вам не кажется, что здесь попахивает безумство, а не безрассудством смелых, которому поем мы песню?!
- Но, господин Кальвер…
- Аргументы в данном случае не принимаются, мне моя попа дороже, а вам?!
- Мне тоже…
- Дорогуша, о чем же тогда спич?!
Меня однажды спросили: а вот если я женат, а хочется мальчика, это патология? Знаете, что ответил, попробуйте догадаться. Я ответил:
- А кому его не хочется?! Я бы тоже не отказался.
Но, с другой стороны, если геи не размножаются, а ребеночка хочется. И теперь
что делать?! Один мой старый знакомый, не в смысле срока знакомства, а в смысле возраста, всегда говорит, а на его совести совращенных натуралов, как… (ой, даже не скажу):
- Каждый гей должен жениться, а там – уж как получится, не поймет она тебя, разведись,
но чтобы ребеночек был обязательно…
- А зачем, - всегда удивлялся я.
- Чтоб китайцев не стало больше, чем всех остальных, весь мир заполонили.
- Но…
- Вот-вот, никаких «но», - встрял из-за спины Ангел. – А то научился морали читать, а
сам ни фига не делаешь!
- Ангел, и ты туда же, - мне даже обидно стало.
- Да, туда же, рождаемость падает!
- Майкл, а почему ты на расскажешь о себе, - Ангел зашел к своему старому вопросу с
другого бока. – И, кстати, о том, человеке, которого ты, вроде как, любил…
- Я тебе расскажу это как-нибудь потом…
- О, это старая песня, это значит, что никогда.
- Почему никогда, Ангел?! Я, может быть, и не расскажу всего в твоем понимании, а
просто возьму и напишу роман… и назову его «То, что было потом».
- Но это же название твоей пьесы, которую ты продал французам?!
- Да, правда. Но это-то будет роман, напишу его по-русски и никакой француз не узнает,
что было там у нас в самом деле…
- Ну, ты и хитер.
- Я не хитер, просто вы меня все уже достали с этими: «а кто это был», «а куда он
делся», «а кого вы имели в виду»…
- Мишка, ты не понимаешь, людям же интересно, им все интересно, тем более, как ни
крути, у тебя публичный род занятий.
- Хорошо, что еще не проституткой обозвал, спасибо тебе, дорогой! И что, мне теперь
делать стриптиз для всеобщего удовольствия?!
- Не сердись, а?
- Я же сказал, что все расскажу, но чуть позднее, вот и все.
- Хорошо, я подожду.
- Договорились, - сказал я, и мы двинулись дальше.
14. «Твоей любви лишиться навсегда»
Я надену кепку свою клетчатую
И пальто свое старое синее,
Побреду…
Кажется, переврал безбожно строки, у меня в Москве живет приятель, вообще-то он живет не в самой Москве, а в ближайшем Подмосковье, его там родня когда-то прописала, вроде как столичный житель, но не полностью. Чтобы не расслаблялся и сильно-то не кичился, но его это очень устраивает. У него всю жизнь была мечта – жить в провинции, а зарплату получать в Москве, он неплохой поэт, интересный композитор, иногда пишет задушевные песни, выпустил несколько дисков. Как мне кажется, во всяком случае, в моих глазах это недостаток, он «натурал», это нисколько не портит наших отношений, но имеет некоторые неудобства в общении. У меня такое чувство, что иногда подозревает, что я его хочу, в чем-то он, безусловно, прав. Парень он симпатичный и, что особенно приятно, достаточно лоялен к проявлениям геевских ухаживаний, хотя, однажды он мне однозначно дал понять, что мне «ничего не светит». Скажу вам откровенно, что мне очень жаль, возможно, где-то я совершил ошибку в наших отношениях, может слабину дал, может просто где-то не так себя повел. Но вывод один: мне «не светит».
Иногда в его глазах пробивается интерес к тому, что я делаю и как я живу, он даже иногда ходит со мной, когда я приезжаю в Москву, в ночные заведения, заглядывается на симпатичных мальчиков. В его взгляде виден охотничий азарт и неподдельный интерес, он не знает, что со стороны за ним наблюдают, поэтому он ведет себя естественно и непринужденно. Я даже пытался как-то инициировать его контакт с понравившимся объектом, но у меня ничего не получилось. Это было давно, я уже оставил всякие надежды на его «перевоспитание», в конце концов, в роли телохранителя и друга он меня больше устраивает, не надо заботится о том, что кто-то масть при съеме перебьет или на задницу мою (пока я в алкогольном беспамятстве лежу) покусится. Он сам мне как-то рассказал, что у него в отрочестве были прецеденты, когда его хотели соблазнить, но как я понял, что объекты соблазнения были столь не соблазнительны, что отбили у него всякую охоту к подобного рода приключениям. Что ж, я его отлично понимаю, иногда бывают такие персонажи, что хочется закрыть глаза и бежать, туда, где их нет (этих объектов).
Притом, что мы знаем друг друга давно, очень давно, почти неприлично давно, я даже иногда шучу, что он, как настоящий порядочный мужчины, должен уже жениться на мне… или выйти за меня замуж, что ему больше нравится. На что он всегда игриво начинает перебирать своей очень даже симпатичной попкой… Мы всегда соблюдаем некоторую дистанцию, это еще никому и никогда не вредило, у меня нет от него особых секретов, но почему-то я предпочитаю особо не знакомить его со своими молодыми людьми. У меня почему-то всегда такое ощущение, что он несколько ревнует, что-то недоброе загорается в глубине его серых глаз, он начинает их задирать и подкалывать. А так как его внешний вид и рельефы тела внушают некоторые опасения для окружающих, то с ним (особенно учитывая физическую инфантильность моих боев) предпочитают не связываться, что мне кажется разумных. Интересно то, что он, когда напивается, то всегда настаивает, чтобы мы с ним спали в одной кровати, но никаких поползновений он сам не делает и предупредил, чтобы и я не смел их предпринимать. Единственное, что он позволяет в таком состоянии, это гладить себя по попе, а если он сильно пьян, то может поцеловать меня в щеку и пожелать спокойной ночи. Какая уж тут спокойная ночь, когда с вами рядом спит такой мужчина, а вам по рукам уже нашлепали?!
Нравится ли он мне? Даже если быть очень откровенным, то не смогу однозначно ответить не этот вопрос, вот не смогу и все тут. Единственное, в чем я абсолютно уверен, что нравлюсь ему и наша странная дружба продлится еще какое-то время пока кто-нибудь из нас не сделает более решительного шага или такой же решительной глупости. И тогда однажды утром мы проснемся в одной постели после необузданной страстной ночи, выжатые тем всплеском, что копился и готовился уже много-много лет… Стыдно ли нам будет утром или хорошо… Не знаю, этого заранее никто сказать не сможет. А может, мы с ним вот так всю жизнь и проживем бок о бок, с расстоянием в несколько тысяч километров через несколько границ, будем ездить друг к другу в гости и никогда не признаемся, что у нас на душе. Мне почему-то иногда кажется, что его обуревают примерно такие же мысли и чувства и он их боится еще больше, чем я.
А может, я просто себе все это выдумал и нафантазировал за все годы нашего общения, у людей же есть такое свойство, выдавать желаемое за действительное. А у него совсем другие мысли и чувства, может, все может быть. Только вот почему он тогда так рад меня видеть, когда я прилетаю в Москву и звоню ему прямо из аэропорта, иногда, если есть такая возможность, он даже приезжает меня встречать, всегда с букетом неизменных роз, хотя я его и ругаю за эти ненужные траты. Всегда ему говорю:
- Зачем это? Лучше бы бутылку купил…
- А она уже в холодильнике вместе с икрой, - непременно отвечает он.
И я понимаю, что не было года (больше или меньше) разлуки, что меня ждали, что
очень рады видеть мою жутко противную морду, что я снова прилетел в Москву и снова начинается мой сумасшедший марафон, в котором обязательно найдется время для вечера задушевных разговоров. И в какой-то момент я понимаю, или мне просто начинает казаться, что в окружающем меня мире более реального, чем мои литературные персонажи, нет ничего. Ведь это мы сами придумываем и додумываем себе ту реальность, в которой можно жить и существовать, живя на две или три страны, на два или три реальных мира, которые существую параллельно. И в которых я как-то умудрился устроиться, живу… или симулирую жизненный процесс, литературу… Хотя, наверное, из всего вышеперечисленного, что и является настоящей реальностью, то исключительно то, что живет на листке бумаги, меня уже может и не быть, а все ЭТО останется. Кто-то даже будет разбирать, где правда и где вымысел, но окажется, что Кальвер – это просто очередная мистификация самого Кальвера, что ничего этого нет и быть не могло… Впрочем, неправда, все это есть, вы сами только что это все видели, даже Ангел и тот настоящий, это не сумасшествие и не сумасбродство. Это просто так получилось, так запомнилось или привиделось, не могу вам сказать точно.
…И вот опять сижу я в Берлине, на дворе уже весна, первое тепло, первые веселые чириканья воробьев, эти нахалы уже повылезали изо всех щелей в крышах домов и горлопанят, что есть сил. Соседский ньюфаундленд, огромный и очень старый, весело катается в еще невысохшей луже, оглашая нашу маленькую улочку радостным лаем. У фрау Маты, его хозяйки, сердечный приступ от увиденного, она и представить себе не могла, что эта флегматичная собака может позволить себе такое безобразие. А он, ее Лорд, не обращает на ее увещевания ни малейшего внимания, у него тоже весна, может быть последняя, но его.
Я? Я достукиваю последнюю страницу, мне уже пора, сеттер Мальчик лежит у моих ног, чуть поскуливает от нетерпения, потому что нам пора гулять и обедать, с этим у нас с ним строго. Я не смог, я захватил его из Москвы, сделал липовые документы и привез на самолёте в Берлин, мои друзья не одобрили поначалу мой поступок, они крутили у меня за спиной пальцем у виска: это надо же, привезти бездомную собаку почти через полмира. Но по мере того, как каждую субботу Мальчик пользуется все большей и большей популярностью на наших вечеринках, то было принято решение считать его геем и зачислить в нашу большую семью. Ведь хоть геи и не размножаются, но с каждым годом нас все больше и больше.
Впрочем, ничего страшного и плохого в этом не видит даже наша соседка фрау Марта, она почему-то меня очень любит. Почему, не знаю и по сей день.
15.01.2003 г. – 26. 03. 2003 г.
© Шекспир В. (сонет)
© Маршак С.Я. (перевод сонета)
Голубой Ангел или Скелет в шкафу, часть третья
© Copyright: Михаил Кальвер, 2006
Свидетельство о публикации №206021600105
Свидетельство о публикации №206021600105
Рецензии