Накосячил

Пятиклассник Димка бодро топал из школы домой и был счастлив: день получался необычайно хорошим. Во-первых, ему, а не Вадьке, улыбнулась забавная и тоненькая новенькая, когда обернулась попросить учебник. Во-вторых, заболел физ-рук, и два последних урока отменили. Теперь Димка вернется домой на целых два часа раньше, а значит, на два часа больше свободного времени до вечерних занятий. А в третьих, что радовало больше всего, наконец пошел настоящий снег.
Димка обожал снег! Прошлую зиму его выпало вдоволь. Димкино сердце замирало от гулкого ощущения красоты, когда сверху летели и летели густые молочные пушинки и даже неба не было видно; а ночью, подкрашенные сотней городских огней, эти пушинки так четко выделялись на фоне черного горизонта и так таинственно и важно спускались с облаков к людям, что хотелось всю ночь стоять у окна, не отрывая глаз. Когда же снегопад проходил, Димка восхищался нетронутыми изгибами свежих сугробов и миллиардами цветных искорок, нежащихся на их поверхности. После, разумеется, неблагодарные дворники закидывали белоснежные равнины грязным месивом с дороги, а Димке было жалко и обидно за сказочные поля, не трогавшие их черствые души.
Но в этот год зима была скупа на снег. С неба то и дело сыпала мелкая и колкая крупа, которая только раздражала и морозила, а вовсе не звала в сказку. Такая крупа долго не жила: ее мгновенно размельчали в кашу сапогами и растаскивали подошвами. Ни тебе счастья, ни великолепных ковров... Но Димка упорно ждал, представляя момент, когда наконец небо станет низким, внезапно потеплеет, и сверху опять неспешной толпой повалят снежинки-великаны... И вот, дождался! Деревья, скамейки, машины - уже с утра все уютно укуталось слоями снега, и теперь, когда хлопья прекратили падать и слепить глаза, пришла пора наслаждаться сказочным зрелищем.
Димка вышел на Остоженку, прошел еще немного и остановился пропустить волгу, вползавшую в высоченные черные ворота воинской части. Ждал, вертя по сторонам головой. На оживленной улице белоснежную красоту тут же втоптали в асфальт, вместо искрящихся пушинок под ногами лежали спрессованные куски грязной массы. И тут Димка заметил, что на широком каменном парапетике, идущем вдоль всей длинной стены здания, лежит внушительный белый-белый слой снега. Димка моментом ткнул обе ладони в этот минисугроб и ринулся вприпрыжку, не убирая рук. От его ладоней веером разлетались белоснежные крупицы, падая на лицо и обильно осыпая куртку. Димка слизывал холодные капли с губ и улыбался своему счастью. Стена здания и парапетик кончились, Димка обогнул двух нахохленных солдатиков, куривших за углом, и припустился дальше. Дома его ждала бабушка и горячий бульон с домашними беляшами.

...Рядовой Пахоменко почувствовал, как напарник тянет его за рукав.
– Ты посмотри, что накосячил, паршивец!
Пахоменко поднял глаза на только что тщательно расчищенную ими дорогу перед воротами части. Там, где секунду назад чернела долгая полоса асфальта, теперь рваными брызгами лежали хлопья снега, а пацан, сбросивший этот снег с парапета, уже улепетывал к метро. Пахоменко с досадой метнул бычок в снег и опять потянулся за метлой.
– Мудак малолетний, – прошипел сквозь зубы его напарник и зло плюнул парню вслед.