Опять пешком. Встреча с Кобзоном

Я вышел слишком рано. Еще темно. Машин нет. Маршруток тем более. Когтистые лапы неприятно мерзли. Свалявшаяся розовая шерсть отдавала коричневым. Кисточка на хвосте на ощупь походила на засохший в пене бритвенный помазок. Кожистые крылья приходилось то и дело расправлять - садился иней.
Дыхание отдавало смрадом, однако застрявшая во втором ряде зубов косточка малины почему-то пахла надеждой.
Я тащился по Фрунзенской набережной. Чертово колесо за рекой мрачно давило инфернальной высотой. Я держался тени и как-то незаметно наскочил на Кобзона. Он стоял, облокотившись о перила. В руках, как кепку, держал парик. Оранжевый свет фонаря отчетливо высвечивал на лысине химически-синее слово "Африка". Кобзон отрешенно плевал в воду и шмыгал носом. Ему тоже было плохо.
Я примостился рядом. Кобзон не шевельнулся. Я плюнул огнем в черную воду Москвы-реки. Пшикнуло. Погасло.
- Как ты, Кобзон? - стуча зубами, спросил я его.
Прошло несколько минут, пока Кобзон не посмотрел в мою сторону. Взгляд усталых красных глаз скользнул по моей фигуре, крыльям, когтям, чешуе. Отвернулся.
- Ты знаешь, - сказал он негромко-хрипло, - я только сейчас понял, каково это - смотреть на мир глазами голенькой пиписечки!
Я кивнул.
Разошлись, не попрощавшись. А вдалеке уже виднелась маршрутка...