17 и 40. Она и Он

продолжение рассказа
http://www.proza.ru/2006/02/11-206

- Ты сейчас куда едешь? Давай я тебе помогу донести сумки. Потом заедем вместе посмотреть квартиру. Меня зовут Ткаченко Владимир. Запиши.
- Я не понимаю, зачем записывать, у меня хорошая память.
- Запиши мой телефон - 72-73-77.

Сумасшедшей мир какой-то. Как только ей понадобился человек, который снимет ей квартиру, он тут же нарисовался в виде серой невзрачной фигуры. Не могу привыкнуть к следствиям желаний. Ясно же - она хотела квартиру. И конкретика была сформулирована об этой квартире: чтобы была рядом с институтом, чтобы жила там одна, а поскольку за квартиру нужно платить размер тройной стипендии подразумевалось что ее, видимо, должны ей снять.

От кого она бежала, почему стремилась остаться одной. Шел период, когда все вокруг менялось и не успевало приобрести ее оценку. Страшный негатив давящий и стирающий ее личность расплывался вокруг нее, и нужно было сбегать, сбегать куда угодно и тем более с кем угодно. В любую бездну, грязь, сумрак, в любые внешние проявления чувств для тела - холода, голода, но главное уйти от того шестого давящего и сумрачного. Жить в простых законах, где заболел и вылечился, проголодался-насытился, замерз-согрелся, испачкался-вымылся.

Она теперь отказывалась предчувствовать, предвидеть, жить в подвешенном состоянии во времени между "я вижу что случится" и "это действительно случилось". Когда невозможно изменить то, что увидел, когда тебе запрещают что-то менять, когда тебя лишают силы и перечеркивают твое существование.

Прошло несколько дней после ее знакомства в автобусе. Он зашел за ней в общежитие. И теперь они направлялись смотреть ту квартиру. Оказалось, что нужно пройти всего несколько кварталов. Для нее приход его был ожидаемым, неожиданным было то, что он был с собакой. Черным бультеръером.
У него были сильные руки, он удерживал пса на коротком поводке, натянутым как тетива.
Подойдя к многоэтажному дому, он ни минуты не раздумывая, шагнул в подъезд. Поднявшись по узкой лестнице вслед за ним на пятый этаж, она оказалась в длинном, неосвещенном коридоре по обе стороны которого было множество дверей. Владимир шел впереди, указывая верный путь. Она тихо шла за ним. Впереди раздался звук проворачиваемого в замочной скважине ключа и хлопок открываемой двери.
- Здесь немного не убрано. Нужно будет все привести в порядок, - проговаривал он спешно. - Я думаю, ты справишься, помогу, если тебе будет нужна помощь. Но у меня обычно мало времени, нахожу только полчаса - час на то чтобы вывести прогулять Сирэна, - он кивнул на собаку. - Это квартира моего знакомого, как я уже говорил. Он сам только что переехал в эту квартиру, успел только перевести вещи, как неожиданно попал в больницу. Я разговаривал с ним, и он просил меня помочь ему найти квартиранта. Время сейчас такое - нельзя оставлять квартиру без присмотра.
Он говорил тихо, без эмоций, а Марина стояла и слушала его. Разобрать вещи - разберу. Нужно будет убрать - уберу. Я могу здесь жить - вот и хорошо, - мысли, и ни одного слова вслух.
В тот же день он оставил ей ключ от квартиры и ушел.

Она вышла проводить их до троллейбусной остановки. Его и собаку. Они скрылись из виду, оставив ее стоять в нерешительности.
Марина подняла воротник, застегнула верхнюю пуговицу плаща и сама, не ожидая от себя такого поступка, решила вернуться в квартиру.
Поднимаясь по лестнице, оглядываясь и всматриваясь в то, как в подъезде выглядят стены, перила, ступени, она пыталась поверить в реальность происходящего.
Владимир выглядел таким тихим и спокойным; он был молчалив, он ничего не хотел. Он даже не пытался заинтересовать ее своей персоной...
Действуя скорее непроизвольно, чем обдуманно, она теперь сама открывала дверь для того, чтобы пройти через нее туда, где станет жить, для того чтобы прямо сейчас остаться наедине с собой.

Захлопнув за собой входную дверь, она прислонилась к ней спиной, замерла, закрыла глаза. Звуки доносились со всех сторон через воздуховоды, отдушины, тонкие перегородки: стуки, скрипы, крики, шорохи, трели телефонных и дверных звонков. Привыкнув к ним, она открыла глаза.
Пол в прихожей был покрыт линолеумом грязно-желтого цвета. С правой стороны на стене висело зеркало, напротив входной двери находился встроенный в стену шкаф с открытыми настежь дверцами, из которого вывалились подшивки газет и журналов. Налево по коридору - кухня, за проходом на кухню - плотно закрытые двойные двери. За ними была единственная в этой квартире большая комната.
Весь пол в ней был заставлен крупными коробками, стоявшими, где в два, где в три яруса. Она даже на мгновение испугалась, что стольким вещам нужно будет найти место в однокомнатной квартире. «Интересно. Я сбегаю в поисках одиночества, но от чего или от кого сбегал хозяин этой квартиры, спешно перевозя свои вещи?»
В комнате справа к стене прислонился книжный шкаф без полок, в углу на тумбочке водрузился телевизор, а перед ним стоял стул. «Неужели в этом беспорядке кто-то сидел и смотрел телевизор?»
Посреди нагромождения из картонных коробов находился каркас двуспальной кровати, матрасы с которой стояли отдельно прислоненные к стене около окна…Ее перестали интересовать разбросанные повсеместно вещи, когда ее взгляд коснулся огромного окна на всю стену. День близился к концу, на улице начали зажигаться фонари. Аккуратно перешагивая через ворохи книг, разбросанных по полу, придерживая полы своего светло-бежевого плаща, она подошла к окну. Захотелось впустить свежий воздух в комнату. Яркий свет внутри не позволял увидеть, куда выходит окно квартиры, на соседний дом или во двор. Выключив свет, оставшись в темноте квартиры, она наслаждалась видом из окна. Перед ней воздвигался лес, и даже около самого дома росли высокие тополя и березы. Она даже протянула руку и коснулась ветвей дерева. Замечательная квартира - тут же подумалось ей, - весь этот беспорядок - мелочи в сравнении с таким прекрасным видом и такой же прекрасной возможностью жить одной.

(продолжение через неделю)