Mea Culpa

Прости меня, Моя Любовь…

Последний сон охватил мир. Кошмар, превративший свет во тьму. Тьму, в которой утонуло все…
Грань между реальностью и страхом была стерта – и демоны, взращенные темными глубинами человеческих сердец, ступили на умершую землю. Кровь пропитала небо, кровь пропитала истерзанные души. И конец человечества уже близок.
Но для невинных есть еще надежда. Врата, ведущие в рай… Человек без печати греха на своем сердце, пройдя сквозь них, получит спасение и вечное блаженство…

Глава 1. Брат и сестра.

Освещаемые кровавым светом красного солнца, застывшего в темных небесах, из стен вырастали мраморные статуи ангелов и демонов, в чувстве неизбывной тоски тянущих друг к другу руки. На их холодных лицах застыли ненависть и вожделение, любовь и смерть… Широкий коридор уходил куда-то вдаль. Это все, что успел заметить Марк перед тем, как огромная пятиметровая двустворчатая железная дверь с ужасным скрипом, очень походившим на чьи-то крики, полные страдания и боли, закрылась. И наступила тьма…
- Мне страшно, братик, - послышался дрожащий голосок, и он почувствовал, как ее тонкие пальчики еще сильнее вцепились в его руку.
- Не бойся, солнышко. Просто верь в нас, - тихо сказал он и сделал первый шаг.
В тот же миг глаза у всех статуй вспыхнули багряным огнем. Лилиан вскрикнула и бросилась к двери. Но он левой рукой обхватил ее и прижал к себе. Правой же медленно поднял меч. Несколько секунда царила полная тишина, а потом…
- Ты слышишь?
- Что?
- Голоса.
- Н-нет.
- Хорошо…
Холодный скользкий голосок, возникший внутри него, сначала очень тихо, но все громче и громче нашептывал ему что-то. Он не понимал слов, но голос этот пугал сильнее, чем все остальное. И голос этот знал всё…
- Пошли, - хрипло сказал Марк.
И они медленно пошли в темноту по реке из пылающих глаз…

Освещаемые пламенем собственных глаз застывшие лица. Протянутые руки, исчезающие в темноте. Кажущийся бесконечным коридор. И голос, звуки которого уже рождают смутные и пугающие образы.
- Знаешь, - неуверенно начала Лилиан – она чувствовала, что с ее братом что-то не так и пыталась хоть как-то помочь, хоть как-то разрушить пугающую тишину, - Я вспомнила, что снилось мне вчера. Помнишь, ты спрашивал?
«Да, говори пожалуйста» - Марк уже не понимал, говорит он это вслух или просто думает. Статуи вокруг плакали кровавыми слезами, а когда он посмотрел вниз, то увидел, что и меч его истекает кровью. Она почему-то светилась, и в свете ее тонуло все окружающее.
- Мне снился мир таким, каким он был до прихода демонов. Сама я не помню, но мама часто рассказывала. И вот теперь я увидела. Чистое голубое небо, такое прекрасное и блаженное, и сияющее солнышко, желтое и приветливое. А еще – счастливое. Представляешь? И деревья – живые деревья, покрытые сочными зелеными листьями, такими же, как трава. И везде растут цветы – синие, желтые, красные… От них воздух полон таким приятным ароматом…
Он стоит на берегу кровавого озера, освещаемого мертвенно бледной луной. Все остальное скрывает вязкая тьма. Он стоит, чувствуя приближающуюся смерть. И смерть пришла. Озеро внезапно вспенивается, и из него вырывается огромная тень, своими пепельными крыльями заслоняя луну. Он в ужасе отступает, закрывая руками лицо от кровавых брызг, более напоминающих дождь…
- И мы живем в небольшом, но аккуратном домике. Ты, я, мама, папа. И Лая, она жива, и все так же бегает вокруг нас, виляя своим коротеньким хвостиком, и смотрит на нас своими маленькими черными глазами-бусинками. Прекрасно, правда?
Когда он опускает руки, тени уже нет. А озеро заледенело. И среди застывших брызг бредет чья-то фигура. Она приближается – и он видит маленькую нагую девочку.
- Боже, Лили! – кричит он и бежит к ней.
Она плачет и вся дрожит от холода. Он падает перед ней на колени, снимает рубашку, накидывает на нее, и обнимает. И даже сквозь ткань рубашки чувствует ее нежную кожу. И лишь через некоторое время он вдруг понимает, что сестренка уже не плачет, совсем наоборот, она смеется каким-то страшным, хищным смехом.
- Хочешь, да? – издевательски шепчет она ему на ухо.
И смеясь, вырывается из его объятий, и начинает танцевать…
- Ты… ты смеялась?
- Что?
- Нет, ничего…
Привязанный стальными прутьями, он висит на огромном кресте. Каким-то образом крест стоит параллельно земле. И земля так близко, и вместе с тем так невообразимо далеко. И земля покрыта змеями, обвивающими женские тела. На них падают капли крови. Его крови, текущей из груди. А потом он упал…
Когда он открыл глаза, то увидел испуганное лицо сестры.
- Братик, что с тобой? Когда ты упал, я так…
- Теперь… все в порядке… - еле слышно прошептал он и улыбнулся.
Голос пропал, но Марк чувствовал, что тот навсегда поселился в нем, стал частью его, частью, от которой никуда не убежишь. «Ну и к черту! Главное, довести ее, а там – гори оно все синим пламенем!» - зло подумал он, поднимаясь. И уже тогда понимая, что этой напускной злостью не победить страх…

Глава 2. Архон.

Свет, казалось, лился отовсюду. Божественным дыханием наполнял он огромный зал, потолок которого терялся в ярком сиянии. Любовными очами взирал он на двух путников, только что вышедших из темного коридора: десятилетнюю белокурую девочку и высокого семнадцатилетнего юношу с усталым, бледным лицом и короткими светлыми волосами. Теплым плащом окутывал он высокий золотой трон в середине зала, на котором восседал крепкого телосложения мужчина в белых свободных одеяниях: длинные белые волосы его скользили до плеч, взгляд был суров и остер, а из-за спины поднимались белоснежные крылья…
Архон – страж небесных врат.

- Зачем вы пришли сюда? – холодным, спокойным голосом спросил ангел.
- Я провожаю эту девочку к вратам рая, - также пытаясь говорить спокойно ответил Марк. В каждом движении стража, в каждой нотке его голоса чувствовалась сила. Равнодушная, уверенная в себе сила. Она подавляла. И Марку еле хватало всей его воли, чтобы не поддаться ей, не предаться слепому отчаянию, равносильному смерти.
- Ее? – ангел лишь мельком взглянул на Лилиан, еле сдержавшую крик от острого как бритва взгляда, а потом вновь повернулся к Марку.
Взгляд прожигал насквозь. И, не выдержав его, юноша медленно опустил глаза.
- Ее душа чиста, она сможет пройти. Но ты – нет. Ты это знаешь?
- Да.
- Ты знаешь, что после того, как она пройдет их, ты больше никогда ее не увидишь?
- Да.
- И ты действительно хочешь, чтобы она прошла сквозь них?
«Он знает. Они все тут знают…» - как-то отстраненно подумал Марк. И, тем не менее, тихо, еле слышно, произнес:
- Да.
- Хорошо.
Архон встал. Ленивым движением достал из ниши в троне длинный меч, лезвие которого в руках хозяина тут же загорелось ярким пламенем.
- Готов? – безмятежно спросил он.
Марк медленно отстранил сестру и поудобнее перехватил меч. Незаметным движением коснулся метательного кинжала, укрытого в потайном, но легко доступном кармане в левой штанине. И попытался максимально очистить сознание от всех посторонних мыслей. Оно должно стать тихой гладью озера, зеркалом, отражающим все удары. И оно должно стать дверью, через которую бог, сокрытый в его бессознательном, вырвется наружу, возьмет в руки его меч и поразит противника, кем бы он ни был. Только воля к победе и больше ничего. Ни страха, ни сомнений. Так говорил его учитель. И он не боится.
- Готов.
И в тот же самый миг, как прозвучала последняя буква, Архон сорвался с места. С нечеловеческой скоростью преодолел он разделявшие их несколько десятков шагов и атаковал так стремительно, что Марк, считавшийся лучшим мечником во всех деревнях, где смог побывать, еле успел парировать. Ему показалось, что его руку сейчас оторвет – настолько мощным был удар. Марка буквально подвинуло на несколько шагов назад. Почти мгновенно последовала новая атака. Марк не успел, успели его рефлексы. И вновь обжигающим потоком боль пронзила руку. А огонь хищно лизнул его лицо. Удары последовали один за другим. Они превратились в бушующий ливень из огненных клинков. Марк держался. Непостижимым образом, но держался. Он превзошел себя, своего учителя, всех смертных. Из неизвестных ранее ему самому источников лились в него силы, дававшие возможность выдержать новую атаку. Но, между тем, он проигрывал. Сколь бы велики ни были запасы его сил, они с невероятной скоростью таяли, и их тем более не хватало на контратаку. Ангел был гораздо быстрее, сильнее и опытнее своего противника. Через несколько секунд Марк почти не чувствовал своей руки, сжимавшей меч, а взор его застлал кровавый туман. Он проиграл – он это понял уже с первого удара. И воля, о которой так много говорил его учитель, треснула уже с того самого удара.
Марк продержался четыре секунды. На пятой оружие стража, пронесшись широкой дугой, выбило меч из ослабевших пальцев и оставило на правой руке глубокую рану, чуть пониже плеча. Меч с жалким звоном упал на пол. Обессиленный, Марк припал на одно колено, жадно хватая ртом воздух. Из зыбкого небытия его вырвал лишь крик сестренки. «Лилиан!» - пронеслось у него в голове. Оглянувшись немного протрезвевшим взглядом, он увидел ангела, поднявшегося в воздух и раздвинувшего руки в разные стороны. В одно мгновение Марк понял все. Он резко отпрыгнул вправо, одновременно достав левой рукой кинжал и метнув его в стража. Поток огня божественным копьем ударил в место, где он был миг назад, и рассыпался в прах. А Архон, отсутствующими глазами взирая на нож, по рукоять вошедший в его грудь, несколько раз с трудом взмахнул крыльями и тяжело упал вниз…

Глава 3. Желание.

Свет медленно исчезал. Потолок терялся уже не в нем, а во тьме, в ней же скрылись и стены. Марк смотрел в эту темноту и постепенно приходил в себя. Он победил, он все же победил! Лилиан уже подбежала к нему, обняла и со слезами на глазах говорила что-то о том, как же она испугалась и вместе с тем до последнего была уверена, что ее братик победит, ведь он же самый сильный и лучший. А Марк слушал ее, вдыхал божественный аромат ее волос и был счастлив…
- Лили, - немного отстранив ее голову, произнес он, глядя ей в глаза, - Только благодаря тебе я победил. Спасибо.
Лилиан улыбнулась, и эта улыбка чуть не разорвала ему душу. Он уже хотел обнять ее и… но резкая боль заставила его дернуться.
- Боже, ты же ранен! – вскричала Лили.
Ах да, он и забыл. Марк взглянул на руку. Глубокий порез почти не кровоточил, спасибо раскаленному мечу, но боль была довольно острой. И любое движение только усиливало ее.
- Сейчас, - из небольшого заплечного мешочка Лили достала коробочку с какой-то мазью, после чего проворно оторвала правый рукав его рубашки и начала медленно втирать мазь в рану. И от каждого ее прикосновения Марк чувствовал, как электрические токи разносятся по всему телу. Ничего уже не видя кроме нее, он потянулся левой рукой к ней. Как в самом прекрасном сне. Но когда до ее спины оставалось всего лишь несколько миллиметров, черная молния резким ударом оборвала его блаженство. Марк замер. «Что же я делаю!» - в ужасе подумал он. Счастье ушло, и на него вновь навалилась обжигающая своим холодом тоска и боль.
А потом он услышал смех. Мелодичный женский смех. Из темноты медленно вышла высокая красивая женщина в темно-синем платье и длинными черными волосами. Ее голубые глаза с нежностью смотрели на него.
- Здравствуй, Марк, - приветливо улыбнулась она.
- Кто… ты? – хрипло спросил Марк.
- Я – хозяйка этого замка. И я пришла помочь тебе. Скажи, Марк, зачем ты пришел сюда?
- Я провожаю свою сестру к вратам рая.
- Это так. Но каково твое истинное желание? Можешь говорить не стесняясь, она не слышит нас.
- Это и есть мое истинное желание, - холодно произнес Марк.
- Хорошо, ты можешь лгать мне, - вновь улыбнулась женщина, - Но ты знаешь, что это не так. И по-настоящему ты хочешь совсем другого.
Марк зло посмотрел на нее. Не хватало еще, чтобы каждый встречный лез ему в душу. Ему и так плохо.
- Подумай, Марк. Если ты сделаешь не то, чего хочешь, ты навсегда останешься несчастным. И ты не можешь просто так отказаться от своего желания, особенно после того, как вознес в его честь такие жертвы.
Кровь, слезой стекающая по коре давно высохшего дерева…
- За следующей дверью ты увидишь то, от чего разумом своим пытаешься отказаться, но отказаться не в силах. Но перед этим ты должен пройти путем памяти.
И Марк ясно увидел то, чего и так никогда бы не смог забыть…

Мир, увидевший свой последний сон, погрузившийся в последний кошмар. Что может быть прекраснее?
Засохшие деревья, одетые в пепел умерших листьев. Темные небеса, гладью своей напоминающие ночной океан. Багряное солнце, истекающее кровью. И самых различных форм гигантские тени, плывущие где-то вдалеке и озаряемые его слезами.
Вид, в чреве которого теряется все. Завороженный, Марк не мог оторваться, ощущая странную, демоническую тягу к смерти.
Что может быть прекраснее мира, который скоро умрет?
- С каждым днем становится все тише и тише, - задумчиво произнес Аир, неожиданно оказавшийся рядом.
- Как думаешь, - после непродолжительного молчания продолжил он, - долго еще Лилиан будет без сознания?
Марк пожал плечами, но потом все же с неохотой сказал:
- Может быть несколько часов – вряд ли больше, паукосон был еще довольно молод и яд его не так уж силен.
- Молодой, а справиться с ним в одиночку мне было бы тяжело.
- Легко, - усмехнулся Марк. Он вспомнил разрубленную напополам тушку, лежащую около его ног, и тягучую зеленую слизь, стекающую с его меча.
- Как думаешь, почему твоя мать настояла на том, чтобы я пошел с тобой? Вряд ли я буду полезен в замке, - посмотрел на него Аир.
Марк отвернулся.
- Не знаю, - с напускным безразличием произнес он. Но он знал…
- Пойду проверю, как там Лили, - тихо сказал Марк, чтобы избавиться от дальнейших вопросов, и направился к стоящей неподалеку темно-зеленой палатке – единственному их укрытию по ночам. Выйдешь ночью наружу – и сойдешь с ума.
Его сестра лежала на небольшом матрасе, укрытая стареньким одеялом. Ее лицо было спокойно и, впервые за долгое время, лишено налета скорби и отчаяния. Несколько минут он пристально вглядывался в него, наслаждаясь ее красотой, а потом с внезапным порывом подошел и склонился над ней. Она дышала спокойно и ровно, дыхание ее приятно щекотало его ноздри. С бешено стучащимся сердцем Марк медленно и очень нежно коснулся своими губами ее губ. И забыл обо всем…
- Что ты… - услышал он внезапно.
Аир стоял у входа. Марк замер, повернувшись к нему. Постепенно удивление на лице его друга сменялось пониманием и ужасом. Схватив его, Аир резко вытолкал Марка из палатки и ударил. Марк повалился на землю, пустыми глазами глядя в черное небо. Темнота неба была тьмой его души. Он смотрел в нее, в надежде понять, но не понимал… Аир что-то говорил ему, но он не вслушивался. Он и так знал, что тот хочет сказать – то же самое говорила и его мать, то же самое говорил и он себе, когда в очередной раз загонял свое желание вглубь и чувствовал, как оно своими когтями рвет его душу. Вот только слова друга, в отличие от его собственных, были пусты – Аир не понимал и никогда не поймет, что он чувствует – и Марк вдруг разозлился. Резко поднявшись, он схватил друга за грудки и с силой приставил к дереву.
- Черт, думаешь, я не понимаю, что ей всего 10 лет?! – кричал он. - Думаешь, я не знаю, что она моя сестра?! Да только что мне все это?! Я не хотел влюбляться в нее – и я не могу ее разлюбить! И я не могу ее не хотеть! Думаешь, это легко – все время смотреть на нее, на то, как она улыбается тебе, чувствовать, как она обнимает тебя, - и сдерживать себя, всегда и везде, ибо чуть только ты забылся – ты погиб?! Я знаю, что желать ее – преступление, что овладей я ею – и мы оба погибнем, но я не могу, понимаешь, не могу… - дрожащим голосом закончил Марк и отвернулся.
- Так вот зачем твоя мать настояла на том, чтобы я тоже пошел… Она знала, да? – потерянно скорее сказал, чем спросил Аир.
Марк промолчал. Сейчас он хотел только одного – умереть, умереть и наконец-то освободиться…
- Ладно… - после минутного молчания медленно сказал Аир, - дальше я один поведу Лилиан.
Марк замер. Теперь в его мыслях осталась лишь сестра.
- Но ты гораздо хуже меня владеешь мечом – тебе не управиться со стражем, - холодно произнес он.
- По крайней мере у меня есть шанс. Но в замке ты не выдержишь. Его властители обязательно сыграют на твоем желании – и тогда, как ты сам сказал, вы оба погибнете.
- Я справлюсь.
- Марк, ты не понимаешь. Есть вещи хуже смерти. Во имя ее блага, ты должен…
Марк резко обернулся. Нож молнией пролетел в воздухе и впился в горло.
- Я люблю ее. И доведу, чего бы это мне не стоило, - тихо произнес Марк, глядя в расширенные глаза своего друга. – Прости, но тебе не одолеть Архона, если ты даже от этого удара уклониться не смог…
Капля крови слезой потекла по коре давно высохшего дерева…

Глава 4. Искушение.

- Теперь будет гораздо лучше.
Марк, вздрогнув, посмотрел на сестру. В свете ее глаз постепенно исчезали деревья, небо, и залитый своей кровью Аир. «Я тогда сказал ей, что он ушел, не в силах идти дальше… - отстраненно подумал он. – Интересно, что она думает обо мне? Как она думает обо мне…».
- И что бы я делал без тебя, солнышко? – он мимолетно поцеловал ее в щеку. Боль в руке и правда утихла, да и двигать ей стало немного легче. «И все же, второго такого Архона я не выдержу…»
Они поднялись. Марк левой рукой неспешно поднял свой меч. И сразу же увидел в сгущающейся за троном темноте мерцающую дверь.
За следующей дверью ты увидишь то, от чего разумом своим пытаешься отказаться, но отказаться не в силах.
- Что ж, видимо, нам туда…
Подойдя к двери, Марк осторожно ее открыл.
Лилиан.
Комната была небольшой и пустой, лишь в середине ее стоял грубый, покрытый ржавчиной, железный стол. С привязанными к столу руками, абсолютно нагая, на нем лежала самая желанная им девушка. Его сестра. Лилиан.
- Братик… - прошептала она. Сквозь нежность и беззащитность в ее голосе проскользнуло нечто новое, что-то, чего Марк никогда доселе не слышал.
- Братик… иди ко мне…
Глаза… они были бездонными, влекущие и желающие, порабощающие его волю. Марк медленно шагнул вперед.
- Иди ко мне… я хочу…
Ее тело, прекрасное детское тело завораживало. В своей ангельской чистоте оно так и манило прикоснуться к нему. А ее глаза все неотрывно смотрели на него – они звали, звали так, как только женщина может звать мужчину. Еще один шаг.
- Пожалуйста…
Она была всем миром. Точкой, в которой было все, тайна, ведущая наши жизни. И он тоже должен был стать ею, слиться в безумном потоке любви, даровать ей свою жизнь и смерть… Он подошел к столу. Она часто дышала. А потом робко раздвинула свои ноги…
- Пожалуйста…
- Братик! – услышал вдруг Марк голос откуда-то издалека. «Разве это может иметь значение?» - отстраненно подумал он, наклоняясь вперед.
- Братик! – вновь закричал кто-то, дергая его за куртку. Марк раздраженно повернулся… и увидел Лили.
- Ты… ты напугал меня, - прошептала она, - Когда, как зомби, направился к этому столу…
- Прости, солнышко. Просто… почудилось что-то… - Марк посмотрел на стол. Он был пуст.
«А ведь если бы не она… Боже, неужели Аир был прав, и мне не справиться со своим желанием?» - с холодком внутри подумал он.
«А действительно ли ты хочешь с ним справиться?» - с издевкой улыбнулся кто-то внутри него.
- Прости, что заставил тебя волноваться. Теперь все позади. И, думаю, надо нам подумать, что же делать дальше, - нарочито бодрым тоном сказал он.
- Дальше… альше… ше… - отозвалось эхо.
Марк с удивлением заметил, что его сестра как-то постепенно отдаляется. Он схватил ее за руку, но пальцы начали постепенно терять свою осязаемость. Лилиан уносилась прочь. Вскоре и рука ее стала лишь воздухом.
- Лили! – закричал Марк, но сам не услышал своего крика. Бросился вперед, пытаясь удержать ее, но, схватив лишь пустоту, врезался в холодную стену. Последним, что он увидел перед тем, как она исчезла окончательно, было ее испуганное лицо… Кажется, она что-то кричала…

«Вот и защитил», - сухо подумал Марк. Он попытался спрятать глубоко внутри себя все свои сомнения и страхи, а также отчаяние, чуть было полностью не охватившее его в первые секунды, и огляделся. Комната изменилась. Пропали стол и дверь, осталось лишь небольшое круглое помещение. Марк тщательно осмотрел все стены, но ничего не нашел. Глубоко вздохнув, он сел и начал ждать.
Ожидание не оказалось долгим. Через несколько минут буквально из ниоткуда перед ним возникли три человеческие фигуры. Они были облачены в черные плащи, скрывающие все тело, с глубоко натянутыми капюшонами, и ростом доставали примерно до его груди. Каждая в своей правой руке сжимала короткий меч. Марк поднялся и в ту же секунду фигуры атаковали.
Парировав первый выпад, Марк резко ушел в сторону и, оказавшись сзади одного из противников, ударил. С тонким криком существо упало. Переложив меч в правую руку, Марк, увернувшись от нового выпада, неожиданно атаковал, стиснув зубы от резко вспыхнувшей боли в руке, третью фигуру. Меч последней только легонько скользнул по его куртке, тогда как его полоснул прямо по шее. Марк резко отскочил в сторону, оказавшись прямо напротив третьего противника. На секунду они замерли. А потом существо медленно сняло свой капюшон. Лилиан. Она резко атаковала. Марк, заученным движением, отвел ее клинок в сторону, и пронзил ей грудь. Девочка упала, из ее рта потекла небольшая струйка крови, а остекленевшие глаза смотрели прямо на него.
- Что это за комедия? – холодно спросил Марк.
- Это ты, Марк, - с чуть скрытой насмешкой ответила хозяйка замка. – В твоей душе нет ничего кроме Лилиан и сражений… А эта комната может являть только то, что…
- Где Лилиан? – грубо перебил ее Марк.
- А если я не скажу? – усмехнулась его собеседница.
Марк медленно приготовил свой меч.
- Глупый, глупый мальчик, - вздохнула женщина, - Хорошо, я покажу, но не из-за твоего меча, а только потому, что хочу помочь тебе. Смотри же.
И Марк увидел…

Глава 5. Лилиан.

Она шла среди прекрасного, удивительного сада. Прямо как в ее сне: огромные деревья в своем величии возносились вверх, окутанные шалью самых разных листьев – не только зеленых, но и красных, и синих, и каждый из них, казалось, сиял изнутри своей бесконечной жизнью. Воздух был очень свеж и весел. А глядя на голубое и прозрачное небо хотелось только улыбаться. Как во сне. Но это не было сном. Лилиан понимала это, но, тем не менее, не могла полностью растворится в этой умиротворенности и красоте. Потому что самого дорого ей человека здесь не было. Вся эта красота всегда была нужна ей только для одного – чтобы разделить ее с братом, с тем, кто всегда заботился о ней, всегда дарил все крупицы счастья, что мог только отыскать в окружающей их смерти, тот, кто страдал –она видела это – ведя ее через этот замок. Наконец, тот, кто единственный мог родить в ней улыбку. И она искала его, даже в этом райском месте чувствуя страх и поразительное одиночество без своего братика.
Но нашла она не его – из-за очередного дерева вдруг вышел навстречу ей молодой юноша. Лицо его было невероятно одухотворено и прекрасно, в глазах тихим озером сверкала нежность и любовь, светлые волосы шелковыми прядями спадали на плечи. Одет он был в какие-то экзотические синие с золотым одежды, придающие его фигуре стройность и изящество. Пораженная, Лилиан замерла – никогда она не думала, что человек может быть настолько красив.
- Здравствуй, Лилиан, - приветливо улыбнулся незнакомец.
- З-здравствуйте, - потеряно произнесла девочка – она вдруг почувствовала странный сумбур в мыслях, но все же нашла в себе силы спросить, - Кто вы?
- Принц.
- И… что вы делаете здесь?
- Я пришел сделать свою принцессу счастливой, - улыбнулся принц.
- И кто она? – с удивлением Лили вдруг поняла, что ей действительно хочется посмотреть на эту принцессу: неужели она так же красива?
- Ты, - прошептал принц и, наклонившись, медленно поцеловал ее в губы.
- Оставайся, - его голос, шепчущий ей на ухо, был легок, как шорох листвы, - Оставайся, и я подарю тебе свою любовь. И сами небеса будут воспевать наше счастье.
- Но…
- Не говори ни о чем и ни о ком из того мира, откуда ты пришла. Это мир страданий – и в нем не знают, что такое настоящая любовь. Любовь там – лишь похоть и страх.
- Неправда! – отпрянула от него Лилиан. Она вдруг вспомнила Марка и его добрый взгляд, каким он всегда смотрел на нее. Он любил ее, по настоящему любил.
Принц грустно вздохнул.
- Боюсь, мне придется показать тебе, что такое любовь твоего мира.
В следующее мгновение Лилиан закричала…

- Боже, что с ней?! – вскрикнул Марк, увидев это.
- Увы, но она должна узнать, - развела руками хозяйка.
- Узнать что?
- Ты знаешь, - ее глаза хищно блеснули.
С холодным предчувствием Марк опять посмотрел на свою сестру – и сам увидел то, что видела она.
Секс. Сношение. Крики. Удовольствие. Боль. Мужской член. Безумие. Вагина, истекающая кровью. Стоны. Пот. Набухшие соски. Пальцы, вгрызающиеся в плоть. Наслаждение. Сперма. Насилие. За доли секунды проносились самые извращенные картины животного сношения между мужчиной и женщиной. Секс, на вершине своего безумного удовольствия и грязи. С бешеной скоростью эти образы мелькали в сознании, разбивая его и погружаясь в бессознательное. И когда их поток, втиснутый в какие-то секунды, наконец-то иссяк, Марк, обессиленный, упал на пол, полным боли взглядом наблюдая за слезами своей сестренки.
- Зачем?... – только и прошептала она.
- Прости, но я должен был, - принц присел рядом и осторожно обнял ее, - Ты должна знать, каков он – твой мир, чтобы никогда не пожелать вернуться туда.
- Но мой брат…
- Твой брат, боюсь… Лилиан, он любит тебя не чистой любовью, а такой любовью.
Марк похолодел.
- Что? – Лилиан непонимающими глазами посмотрела на принца.
- Твой брат не просто любит тебя, моя принцесса, но он хочет тебя. Хочет от тебя того, что, как ты видела, мужчина может хотеть от женщины.
Глаза Лилиан расширились.
- Нет…
- Теперь, когда ты все знаешь, загляни внутрь себя – и ты увидишь истину.
- Нет! Я не верю тебе! – Лили затрясла головой, новый поток слез потек по ее щекам, - Ты лжешь!
- Прости…
- Не извиняйся! – Лилиан, сбросив его руку, резко поднялась, - Как… как мне выйти отсюда?
- Принцесса… не надо…
- Как?!
Несколько секунд принц смотрел на нее, а потом опустил вниз голову.
- Просто иди вперед, и ты найдешь дверь, - тихо прошептал он, глядя в землю.
Лилиан в последний раз посмотрела на него и, повернувшись, пошла прочь…

Глава 6. Архон – часть вторая.

Видение исчезло, но Марк еще долго невидящим взором смотрел на темные камни стены. Она знает… Как он теперь сможет смотреть ей в глаза? Как…
Потом, как будто очнувшись, он заметил, что той, кто называет себя хозяйкой замка, нет, зато в комнате появилась дверь. Подойдя и открыв ее, он вышел.
Направо во тьму уходил длинный коридор, а прямо перед ним была еще одна дверь. Прислонившись к стене рядом с ней, он стал ожиданием. И впервые в жизни ощущал себя настолько грязным и отвратительным.
А потом эта дверь растворилась, и из нее вышла его сестра.
- Господи, наконец-то я нашел тебя! – Марк стремительно обнял ее, - Я уж боялся… Ты в порядке?
Со сжавшимся сердцем, он посмотрел ей в глаза.
- Да… - взглянув на него, она, не выдержав, опустила свой взор.
Повисла напряженная тишина. Марк чувствовал, что ни он, ни она уже не могут быть прежними. И, неожиданно для себя, вдруг сказал:
- Послушай, Лили, не знаю, что ты видела, или что тебе сказали, но помни – этот замок есть тьма и ложь. Не верь ему.
- Да… - сказала она, но глаз так и не подняла.
Некоторое время он смотрел на нее, а потом с тяжелым сердцем предложил идти дальше…

Коридор вывел их в тот же огромный зал, где он сражался с Архоном. Только теперь здесь уже полновластно царствовала тьма. Лишь небольшой лучик света, прорвавшись откуда-то сверху, освещал тело мертвого ангела.
Осмотрев его, Марк вспомнил, что так и не вытащил свой нож. «Как же я мог забыть?» - удивился он и, наклонившись, потянул за рукоять. В тот же миг Архон открыл глаза.
Марк успел только один раз взмахнуть мечом, после чего взмыл в воздух. Щупальца, в которые превратились белоснежные крылья стража, крепко оплели все его тело, не давая двинуться. Они подняли его высоко в воздух, и сжали так, что он едва мог дышать. Вновь зажегся свет. И Марк увидел под собой Лилиан. Испуганные ее глаза смотрели прямо на него. Он зарычал от бессилия.
- Теперь твою судьбу определит твоя спутница, - послышался безучастный голос Архона, - Но прежде чем она вынесет свой вердикт, ты должен сказать правду.
Правду? Они смотрели друг на друга и Марк понимал, что не сможет сказать эту правду. Только не ей.
- Говори же, иначе я убью тебя, а потом и ее.
Марк смотрел на нее, и чувствовал как слезы текут по его щекам.
- Лилиан, я… люблю тебя, - пересохшими губами прошептал он.
Он видел ее глаза, но не мог разобрать, что в них творится. С невероятным усилием он продолжил:
- Лилиан, я… тебя… хочу.
С последним словом небеса обрушились на землю и силы окончательно покинули его. Внутри осталась только пустота и боль. Темнота застлала весь взор.
- Так что ты скажешь? Ему умереть?
Наверное, если бы она сказала убить его, он был бы счастлив.
- Нет.
Щупальца исчезли и он упал на пол. Потом медленно поднялся на четвереньки, глядя в пол. Поднять голову и посмотреть на нее он не мог. Никогда больше не сможет. И даже если он еще и жив, часть его души все равно уже погибла.
Он почувствовал, что она подошла к нему. Почувствовал, как положила руку ему на голову.
«Лилиан…»
- Пойдем, братик, - услышал он…

Глава 7. Ночь.

- Учитель! – закричал он.
Высокий человек с длинными темными волосами, развевающимися на ветру, замер.
- Что? – не оборачиваясь спросил он.
Марк затормозил, тяжело дыша после быстрого бега. Поставил рядом с собой Лилиан, ей было три года и она всегда плакала, оставь он ее одну. Но сейчас он смотрел только на человека впереди, четыре года назад по одной своей прихоти пожелавшего стать его учителем, и по-настоящему не знал что сказать.
- Вы… уходите?
- Да. Ты мне надоел. Четыре года – для меня слишком много. Отныне сам будешь направлять свой меч.
- Учитель, пожалуйста, не уходите!
- Если хочешь, чтобы я остался – убей меня, - усмехнулся человек, - Тогда я уже никуда не уйду.
Учитель сделал несколько шагов, но внезапно остановился.
- Знаешь, пожалуй я преподам тебе последний урок.
С этими словами он, резко обернувшись, метнул нож прямо в Лилиан. Марк, не успев даже подумать, прыгнул, выставив вперед левую руку. На несколько мгновений время почти остановило свой бег – а потом он упал. Холодное лезвие застряло в его ладони, пронзив ее насквозь. С выступившими на глазах слезами он посмотрел на учителя.
- Теперь ты знаешь, что для тебя самое главное в жизни, что ты ставишь даже превыше ударов своего сердца, - улыбка сошла с его лица. – Запомни: не станет ее, не станет и тебя.
Он повернулся и медленно двинулся прочь.
- Да, кстати, можешь оставить себе этот нож. Обагренный твоей кровью, он будет верно служить тебе. Всегда носи его с собой – без оружия ты не сможешь ее защитить.
Марк долго смотрел ему вслед, а потом посмотрел на сестру – она, казалось, так и не поняла, что чуть не умерла только что – и улыбнулся…

Марк чувствовал, как страшная стена отчуждения выросла между ними. Они шли по очередному коридору, Марк впереди, и он не мог оглянуться и посмотреть на нее, как не мог и сказать что-либо. Оставалось лишь ощущать, как тишина своими когтями рвет его душу. Марк почти не чувствовал окружающего – он весь был в том мгновении, когда, глядя в ее глаза, в глубине которых была вселенная, но главное – он сам, любовь к нему и боль, он пересохшими губами говорил то, от чего убегал все последние годы, чего боялся сам и от чего так старался укрыть ее.
Лилиан, я…тебя…хочу.
И в тот миг, когда он говорил это, никогда еще она не казалась ему столь невинной…, и никогда еще он не желал ее столь страстно, настолько, что хотел даже убить…
Коридор закончился дверью. Пройдя внутрь, они оказались в уютной комнате. В правом дальнем углу стояла кровать, на которой они могли бы поместиться, только тесно прижавшись друг к другу. В противоположном углу стоял миниатюрный столик с лампой. Справа от входа была небольшая комнатка с туалетом, а напротив (входа) – большое окном, за стеклом которого в ночи, озаряемой красным ликом луны, шел снег…
- Они… издеваются? – вырвалось у Марка.
Дверь, через которую они вошли и которая, собственно, была единственной, внезапно захлопнулась. Марк кинулся к ней, но, сколько ни пытался, открыть так и не смог.
- Черт, как будто и не дверь, а стенка, - произнес он, чтобы словами заглушить весь тот хаос, который ворвался в его душу. Лишь огромным усилием воли ему удалось хоть как-то успокоиться.
- Что ж, полагаю, они хотят, чтобы мы провели здесь ночь, - по возможности спокойным голосом сказал он и повернулся. И замер.
Лилиан, скинув всю одежду, полностью обнаженная стояла перед ним.
- Я… знаю, что ты любишь меня, - сбивчиво начала она, - По-настоящему любишь. Ты всегда… помогал мне, отдавал мне все… И я знаю, что… если бы ты не любил меня, ты бы… давно уже сделал… Теперь я вижу, как ты… страдал. Братик… во имя моей любви к тебе… во имя себя… пожалуйста, сделай… то, что хочешь…
Меч упал на пол. Марк почувствовал, что стена, возникшая между ними, рухнула. Но уже не думал о ней. Он вообще сейчас ни о чем не думал. Просто смотрел на нее. Столь притягательное лоно. Только наметившиеся груди. Тонкие, нежные пальчики. Ангельская шея. Мягкие светлые волосы. Дрожащие губы. Глаза… Смотрел на нее, и не мог насытиться. А потом подошел и медленно положил свои дрожащие ладони ей на плечи. Она вздрогнула. Но, быстро овладев собой, робко обхватила своими руками его талию. Затаив дыхание, он смотрел на нее, и вдруг заметил в ее взгляде страх… и льдинки слез.
И он закричал. Внутри темноты своей души, он кричал, руками терзая свою плоть.
- Лилиан… ложись спать…
- Что?
Желание его руками тянулось вперед, но он вживую грыз их, истекая кровью, чувствуя, как боль ураганом терзает его изнутри.
- Тебе… надо выспаться…
Слезы потекли по ее щекам.
- Пожалуйста, сестренка… ложись… я долго не выдержу, - сипло сказал он.
- А ты?
- Я посплю на полу.
Лилиан посмотрела на него, собрала свою одежду и легла на кровать.
- У меня самый лучший в мире братик, - прошептала она.
- Да… - эхом отозвался он.
Марк подошел к окну, присел на колени и, положив голову на подоконник, весь погрузился в танцующие снежинки. Постепенно вдалеке стала видна хрупкая фигура Лилиан. Нагая, окруженная снежным дождем, она стояла, обхватив себя руками, и плакала…
- Марк, что ты делаешь? – послышался сзади голос хозяйки замка.
- Спасаю ее, - не поворачиваясь, задумчиво ответил Марк.
- Погружая себя в ад?
- Неважно…
В конце концов, любое страдание, если оно имеет смысл, можно выдержать. Но можно ли хоть какое-нибудь страдание назвать осмысленным? Марк вдруг понял, что не знает.
- А она, она будет счастлива, когда ты будешь страдать?
- В раю она забудет меня, как каждый попавший туда забывает тех, кто туда уже никогда не попадет.
- Ты рад этому?
- Я… должен этому радоваться.
- Хорошо, Марк, но как ты думаешь: будет ли она счастлива без тебя, пусть даже и не зная, что ты есть? Ведь ты один, Марк, другого такого уже нет. А счастье – это не просто отсутствие страданий. Это нечто большее. Сейчас только ты можешь даровать ей улыбку, без тебя такой улыбки у нее уже не будет. Ты – это уже часть ее. Может быть, она будет более счастлива, лишившись рая, но оставшись с тобой?
Марк вдруг понял, насколько же его поразили эти слова.
- Я… я не смогу заменить вечного блаженства, - неуверенно заметил он.
- Что такое вечное блаженство? Абстрактное понятие, ты даже представить его себе не можешь. Откуда ты знаешь, что оно такое на самом деле? Возможно ли оно вообще? И есть ли в вечности настоящая жизнь?
Марк потерянно замолчал. Но потом вспомнил ее глаза, в которых был страх.
- Она не хочет меня физически. А я не смогу себя долго сдерживать. И потому рядом со мной она будет страдать.
- Марк, ее страх – это всего лишь страх перед неведомым. Кроме того, она увидела тебя с новой стороны. Это тоже ее напугало. Но она примет нового тебя, она уже сделала это.
- Этот мир все равно скоро умрет.
- А разве в смерти вы по-настоящему не станете едины и навсегда?
- Эх, Марк, Марк, - послышался вдруг голос учителя, - Ты так и не научился быть счастливым, так и не научился верить в свою мечту. Мир есть сон, знаешь ли? И рай – тоже сон. Реален лишь ты. И она, поскольку имеет для тебя значение. Почему ты решил, что твое желание – это грех? Оно – это ты, ты же вне добра и зла. Останься с ней, овладей ею – и в своем счастье вы станете богами. Почему ты, наслушавшись каких-то других людей, которым до тебя по-настоящему нет дела, так бежишь от самого себя? Неужели ты настолько слаб?
- Марк, подумай о том, чего ты лишаешь ее, оставляя ее, и чего ты лишаешь себя, поступая так. Разве не лучше попытаться достичь счастья вместе, пусть и в мире смерти?
Снежинки все так же парили в темноте, а Лилиан все так же стояла под ними и плакала. Но внезапно к ней подошел он сам и накинул на нее свой плащ. Обняв его, она прижалась к его груди и улыбнулась. А он, поцеловав ее волосы, поднял голову вверх и засмеялся небесам…

Глава 8. Начало и конец.

Всю ночь Марк так и не сомкнул глаз. Всю ночь он просидел на полу, глядя на спящую сестру, и старался ни о чем не думать. Только смотреть, каждую секунду борясь с желанием лечь рядом с ней, прижаться к ней… Иногда взор его застилали видения, в которых он представал то богом, владеющим Лилиан, то растерзанным трупом, лежащим на голой земле и стеклянными глазами взирающим на парящую в небесах сестренку. А еще он видел призраков. Зеленым огнем сверкали их глаза из темноты. Они пугали и несли с собой безумие…
Когда наступило утро, дверь сама собой открылась. Марк разбудил сестру и они двинулись в путь. За дверью оказался коридор, от других отличающийся только тем, что был достаточно освещен. Они шли, в молчании держась за руки. Коридор закончился квадратной пустой комнатой. Половину одной из ее стен занимали золотые двустворчатые двери. Врата рая…
Они были открыты. За ними был виден аккуратный деревянный мостик, перекинутый через маленькую речушку, вода в которой была чиста и прозрачна. С веселым журчанием она утекала куда-то вдаль. За мостом было безграничное зеленое поле, с встречающимися иногда деревьями, голубое бесконечное небо и птицы, прекрасные белые птицы, поющие восхитительную песнь…
- Вот мы и пришли, сестренка, - тихо сказал Марк, - Боюсь, за эти двери сможешь переступить только ты.
Лилиан нерешительно сделала несколько шагов вперед, вглядываясь за двери, а потом, резко повернувшись, бросилась к Марку.
- Братик, Марк, - обняв его, она плакала, Марк вдруг понял, что она впервые назвала его по имени, - Я хочу остаться с тобой! Неважно где, только с тобой…
Подумай о том, чего ты лишаешь ее, оставляя ее, и чего ты лишаешь себя, поступая так…
«Лилиан, я люблю тебя. И это – мой ответ жизни, смерти, всему этому миру и Богу. Я знаю, ты тоже меня любишь. Но это – любовь сестры к брату, который всегда был с ней и защищал ее. Я не смею разрушить ее. Я не смею погубить тебя. Пусть я не знаю, что такое этот рай впереди, и рай ли это, а не очередной обман, но я знаю, что ты должна пройти туда… во имя нашей любви. И во имя нашей любви ты будешь счастлива… Я люблю тебя – и это все, что я знаю…»
Марк медленно опустился на колени и посмотрел прямо в глаза своей сестренки.
- Лили, ты веришь мне?
- Да.
- Ты ведь знаешь, что я действительно люблю тебя?
- Да.
- Так будь счастлива. И знай, я обязательно приду, чего бы мне это не стоило.
- Обещаешь?
Марк улыбнулся.
- Обещаю.
Они обнялись.
- А теперь ты должна идти, сестренка… - прошептал Марк.
- Я… я буду ждать тебя… - тихо произнесла она, мягко улыбнулась и, кое-как вытерев слезы, направилась к дверям…
Как только она переступила их, двери дрогнули и начали медленно закрываться.
«Как только они закроются, она навсегда забудет меня…» - отстраненно подумал Марк.
Когда она была уже на середине моста, Лилиан внезапно обернулась. Их взгляды соприкоснулись. Кажется, она хотела что-то крикнуть, он тоже… Двери закрылись.

«Вот я и один…» - подумал Марк и присел около двери, прислонившись спиной к стене. Он чувствовал внутри себя страшную пустоту, а вокруг – бездонную тишину. И одиночество… бесконечное одиночество, в один миг ставшее им. Он не знал, сколько просидел так, но внезапно судорога скривила его лицо. Он увидел трехлетнюю Лилиан, которую только что спас от смерти… Это было больно. А потом воспоминания всесокрушающей волной ворвались в его сознание. Лилиан. Лилиан. Лилиан. Он не мог без нее. Она была всем. Но теперь ее нет. И его теперь нет для нее. Он остался один. Лилиан. Боль терзала его, становясь все больше и больше. А когда он вновь увидел ее последний брошенный на него взгляд, Марк закричал. Страшным, нечеловеческим криком.
Лилиан!
Вскочив, он бросился к дверям.
- Лилиан! – кричал он, кромсая их своим мечом. Он бил их и бил, захлебываясь от ужаса того, что никогда ее уже не увидит.
- Бедный, бедный мальчик… - покачала головой хозяйка замка за его спиной.
Он бил, пока лезвие вдруг не сломалось. Отбросив бесполезную рукоятку, он пальцами вцепился в створки, пытаясь разорвать их.
- Отдайте мне ее! Мою сестру!
Кожа на пальцах стерлась, и теперь они оставляли после себя кровавый след.
- Она моя!
Наконец, когда силы окончательно оставили его, Марк медленно сполз по двери на пол. Слезы текли по его щекам.
- Моя… - прошептал он…