Мой дом Петербург 3

 Как хорошо это утро! Свежая яркая зелень июля, луговые цветы покачиваются на слабом ветерке, облака белыми пучками застыли в небе. Как хорошо! Все радует и манит к себе: и луга, и свежие снопы сена, и извилистая дорога! Кстати по дороге, меж барских угодий прямо к усадьбе скачет всадник. Скачет, слегка пригнувшись вперед, значит торопится. Кто же это может быть? Будто знакомая фигура… Не может быть! Не может быть! Никак это молодой барин Аникита Петрович! Он! он! батюшка наш! два года соколик дома не был! радость наша!
 - Батюшка, Аникита Петрович! Сердце все изболелось, дожидаючись! Я увидал, господи, думаю, кто к нам пожаловал, неужто, думаю, барин, соколик, свет наш ясный. Два года дома не были, вот радость!
 - Хватит, Тарас, причитать. Матушка, где, Настенька? Попоной коня накрой, пить не дай, брось сена, да пусть водят. Что, дома ли они? Я в Петербурх не поехал, знаю, здесь должны быть.
 - Да, завсегда в это время здесь, завсегда в угодиях...
 - Так в дому ли они, или по росе гуляют? Как же хорошо дома! Как дышится вольно! Мебель все та же, ничего, видать, матушка не изменила. Да где же они?
 - Завсегда ваше сиятельство дома были, а нынче вот, уехали и барыня и княжна, душа сестрица ваша, Аникита Петрович.
 - Как уехали? Куда?
 - Барыня сказывала, что едут к сестрице, Клавдии Мефодьевне.
 - К тете? В Москву… Значит не свидеться нам.
 - Как не свидеться, дни через три будут, когда уж уехали, с месяц как.
 - Да я сейчас назад, уже сейчас. С полка я, итак повернул, по Петергофской дороге. А полк через Сарское марширует в Нова город. Ежели надолго останусь, коня загоню, конь мне дорог, ганновериан, под пулями как птица, под саблей как уж вертится. Эй! Человек! Простыл ли конь?!
 - А батюшка ваш, его светлость с вами ли, государь наш, Петр Симеонович, здоров ли?
 - С батюшкой в полку я. Недавно ранен он, не шибко. Теперь уж почти лекаря выправили. Только, Тарас, матушке не сказывай про батюшку. Вреда ему нет, а матушка убиваться зачнет. Ну а что Настенька. Как она, голубушка, хороша ли?
 - Хороша сестрица ваша, что цвет. Теперь уж пятнадцать годков ей, как не хороша.
Все здесь знакомо. Это Настенькина комната. Здесь ее вещи, лента на зеркале, колечко. Колечко…Возьму его на память, не увижу Настеньку, так пусть хоть колечко на память останется мне. А я ей свой парстень положу. Найдет его и обо мне, небось, заплачет.
 А это матушкина спальня. Веер матушкин, видно забыла. Привезу ей новый в подарок. Цветы матушкины на окошке. Помню их.
В батюшкиной комнате все прибрано. Ждут его.
А это моя. Постеля мягкая, мое шелковое одеяло, что матушка делала. За окном дворня, Тарас коня смотрит. Эх! Кабы дома побыть, матушку с Настенькой повидать.
 - Тарас! Проверь подкову, кажись, цеплял левой ногой! Посмотри! хорошо!
---------------------------------
 - Добрый путь, Аникита Петрович!
 - Прощай, Тарас. Свидимся ли снова. Когда теперь буду в Петербурхе, не ведаю. Может смерть меня найдет, а может удача. А и то домой завсегда вернусь. Не забудь письмо, что я написал, матушке передать.
 - Поскакал соколик наш, Аникита Петрович. Помоги тебе Бог!