Чужой

       Саня с ведром в руках выскочил из пока еще наполненного утренней прохладой помещения заставы.
- Саня, ты куда? – спросил дежурный.
- Ща, воды принесу, повар просил! – откликнулся через плечо выбегающий Сашка.
- Ты хоть броник надень… - вдогонку крикнул дежурный.
- Я быстро! – донеслось уже снаружи.
Сашка вылетел на улицу и побежал к двухтонной алюминиевой бочке, стоявшей под редким деревянным навесом в противоположном конце территории заставы, окруженной невысоким дувалом*. У бочки Сашка поставил ведро на пыльную землю. Только собирался открыть кран, как в этот момент труба, на которою был навернут кран, лопнула под ударом пули. На потрескавшуюся от жары землю из образовавшейся дыры хлынула вода, опрокинув ведро.
- Ёпт! – крикнул Саня, молниеносно бросился под защиту дувала и замер, только через мгновение до его слуха дошел сухой звук выстрела.
Практически сразу же с двух сторон, раздались пулеметные очереди с постов, прикрывающих заставу со стороны «зеленки». Через пару минут, когда смолкли очереди, к Сашке, прикрываясь дувалом, подошли несколько бойцов.
- Жив?
- Да, жив, только вот воды у нас, совсем мало осталось, – ответил Сашка, немного приходя в себя после шока.
- Опять снайпер, сука! Вторую неделю от него покоя нет, – привалившись спиной к теплой глинобитной стенке, пробормотал Серый.
- Достал, – зло добавил кто-то еще.
- Будешь курить? – Серый протянул Саньке сигарету и чиркнул спичку.
Около десяти дней заставу обстреливал снайпер. Нельзя сказать, что из-за него застава несла потери, но жить в постоянном напряжении становилось невыносимо. За последние дни, снайпер ранил одного из бойцов, прострелил ведро, случайно положенную на бруствер каску и обстрелял пост во время смены.
Стрелял он, судя по направлению, с одного и того же места, на удалении метров шестисот – восьмисот от заставы со стороны зарослей довольно густого  молодняка. Любые попытки накрыть его пулеметным огнем после выстрела, оставались безуспешными – после двух-трех дней затишья, он вновь возвращался на свою позицию. На очередном боевом расчете начальник заставы поставил задачу: из старого камуфляжа и соломы сделать чучело и выставить его в качестве «заманухи» для снайпера. Во время спектакля снайпера должны были засечь бойцы «секрета», выставленного в нескольких сотнях метров от заставы, ближе к предполагаемой позиции снайпера.
           Весь следующий день был потрачен на изготовление куклы. На каркас, собранный из сухих веток, был надет камуфляж и плотно набит соломой. На голову пристроили простреленную Серегину каску, в «руки» дали палку с вставленным  посередине донышком от консервной банки. На солнце донышко давало отличные блики, выдавая неопытного стрелка. Вечером, когда к завтрашнему представлению было практически все закончено, на заставу, в который раз, пришел старик – ваханец*** из соседнего селения. Кишлак находился чуть выше, в паре километров от заставы.
           Старик был неопределенного возраста, сухой, руки с мозолистыми крючковатыми пальцами. Ему одинаково можно было дать как пятьдесят лет, так и восемьдесят. В старом, видавшем виде халате, и такой же тюбетейке. Старика неизменно сопровождал медлительный ишак с пыльными седельными сумками на спине и притороченной к ним  короткой  мотыгой.  Раз в несколько дней старик проходил  мимо  заставы,  спускаясь вниз к  своему небольшому огороду. 
К его появлениям все уже давно привыкли, и через пост, прикрывающий дорогу, он ходил совершенно беспрепятственно. Ближе к вечеру, когда они возвращались в кишлак, старик заходил на заставу передохнуть, попить воды, послушать новости.
           В предрассветных сумерках заставу покинул наряд, в задачу которого входило обнаружить позицию снайпера. Две тени бесшумно проскользили вверх по склону, растворившись среди редкого кустарника и камней. Примерно через час наряд занял свое место и приготовился ждать. Светало.
- Лохматый, а Лохматый, что видишь? – оторвавшись от бинокля, еле шевеля губами, спросил Серый.
- Пока ничего не вижу, темно еще, – не отрываясь от оптики, шепнул Лохматый.
- Вот и я говорю, темно, и зачем мы так рано вышли? – бубнил Серый.
- Потому что так надо. Не  днем же у него на глазах. Или у тебя дырки в голове не хватает? – прошипел Лохматый.
- А если бы ты был на его месте, где бы засел? – не унимался Серый.
- Отстань, хорош гуньдеть, мешаешь! – огрызнулся Лохматый.
- И все же, где? Ты ж снайпер, – еще раз спросил Серый. Ему явно становилось скучно.
- Скорее всего, вон там, где «зеленка» обрывается. В камнях, левее уступа. Высоко, зелень не мешает, застава как на ладони, и уходить удобно, – объяснил Лохматый.
- Да, наверное, только далековато, – рассматривая  склон через  бинокль, отозвался Серый.
- Далековато. Поэтому и мажет. Тут примерно, метров семьсот-восемьсот  будет, – прикинув расстояние, согласился Лохматый.
- Эх, покурить бы! -  задумчиво протянул Серый.
- Так кури, только я выше поднимусь, посмотрю, откуда тебе «привет» прилетит, – с усмешкой  произнес Лохматый.
- Ну, нах, скажешь тоже, уж лучше так, потерпеть, – с обидой в голосе ответил Серый. Покачавшись на локтях, устроился удобнее, выдвинул чуть вперед пулемет, поднес к глазам бинокль и замер. Почти рассвело.
- Все, я выше ушел. Ориентиры помнишь? – спросил Лохматый.
- Да, помню, давай! – сказал Серый, не оборачиваясь.
Лохматый медленно отполз назад и бесшумно растворился в каменной гряде, уходящей вверх по склону. Там ниже, в ложбине, остался Серый. В случае обнаружения снайпера, он должен был трассерами дать целеуказание пулеметам на постах.
           Рассвело. Из-за гор выглянуло солнце, и все вокруг наполнилось светом. Отсюда, сверху застава выглядела игрушечной. На территории копошились маленькие фигурки бойцов. Перебежками, один за другим, в сторону поста на правом фланге, двигалась смена. Так же, перебежками, возвращалась смена поста с левого фланга. Воздух еще не такой раскаленный, как днем, всё же начинал подрагивать. Минут через тридцать над срезом дувала появилась голова.
Она медленно, лениво перемещалась от блокпоста у ворот заставы к бочке с водой, в том секторе, по которому обычно работал снайпер. Два кукловода, прикрываясь дувалом, вели чучело к бочке. С такого расстояния кукла выглядела как живая, она то останавливалась, поворачиваясь на месте, то быстро продолжала движение, словно вспомнив о том, что можно получить пулю.
          Лохматый, наблюдавший спектакль со своего места, метрах в трехстах от заставы, восхищался, на сколько правдоподобно все выглядело. Кукла пристроилась спиной к столбу навеса над бочкой и медленно поводила «стволом» палки. Пару раз в лучах солнца блеснул «прицел». Снайпер, если и находился на своей позиции, должен был клюнуть.
           Становилось жарко, солнце стояло почти в зените. Кукла еще пару раз ходила в сторону блокпоста. Снайпер молчал.
           Лохматый сквозь прицел взглядом ощупывал противоположный склон, пытаясь найти хоть какие-то признаки того, что снайпер вышел на позицию, и просто наблюдает за спектаклем. Для него все происходящее должно было казаться более чем правдоподобным. На склоне, тонущем местами в раскаленном мареве, все оставалось без изменений, только… С краю, где «зеленка» подходила вплотную к большому уступу скалы, вдруг вылетела какая-то птица, скрывающаяся от жары в зарослях. Она сделала небольшой круг и вновь нырнула в спасительную тень. Кто-то ее спугнул!
Сердце бешено заколотилось. Идет!
           Прошло еще около часа. Кукла как раз возвращалась к провалу около бочки, ее «голова» то высовывалась, то скрывалась за дувалом. Пристроившись у столба, она стала водить палкой, блеснув в лучах солнца «прицелом». В то же миг в груди муляжа образовалась рваная дыра. Кружок банки-прицела со звоном отлетел в сторону, а от столба за спиной откололась большая щепка. Он качнулся и медленно повалился на спину. Где-то далеко, со стороны скалы, раскатился звук выстрела.
           Над «зеленкой» взлетело несколько птиц напуганных выстрелом. Обшаривая взглядом камни, Солист так и не мог найти позицию снайпера.
- Где ты спрятался, сука? – крутилось в голове.
Со стороны заставы привычно задолбили пулеметы, трассера огненным пунктиром унеслись в сторону скалы. Через прицел было видно, как пули поднимают фонтанчики пыли в камнях, сбивают листву, срезают ветки. Выпустив еще пару-тройку очередей, пулемет на левом фланге замолчал. Правый фланг дал еще несколько очередей, сместив огонь чуть левее.
- Только бы Серый не стал лупить за компанию! – подумал Лохматый.
Пулемет Серого молчал.
- Вот и славно, еще не хватало, чтобы эта сволочь поняла, что за ним охотятся! – осматривая скалу, сам с собой разговаривал Лохматый.
           Склон над «зеленкой» оставался таким же безжизненным, как и час назад. Никаких признаков, что там находится чужой, не было. Что он там, было понятно - выстрел в грудь куклы был явным тому подтверждением. Но где он прятался, оставалось загадкой, его выстрелы подтверждали, что там он чувствовал себя в полной безопасности.
            Вторая половина дня прошла практически бесцельно, снайпер свое присутствие ничем не выдавал. Наблюдение за скалой продолжалось до вечера, только с наступлением сумерек, Лохматый спустился вниз к Серому.
- Все, тут ловить нечего! Снимаемся! – тихо сказал он.
- Да! Вот падла, нихера его не видно! – пробурчал Серый, убирая бинокль.
Развернувшись, они отползли к гряде камней, и стали медленно спускаться вниз.
           Только когда плотной пеленой на заставу опустились сумерки, «секрет» появился в дежурке.
- Ну что, охотники? – спросил дежурный.
- А ничего! Не видно его, но он там был! – раздраженно сказал Серый, на его запыленном лице с высохшими струйками пота блестели только глаза.
- Знаем, что был! – войдя в дежурку, сказал начальник.
- Тащ капитан, за время… - начал докладывать Лохматый, но был остановлен жестом начальника заставы.
- Приводите себя в порядок, ешьте, потом зайдешь ко мне – сказал капитан и вышел в ночь.
           После ужина Лохматый постучал в дверь канцелярии.
- Разрешите?
- Входи! Присаживайся! Ну, какие есть мысли? – капитан оторвался от карты.
- Да какие мысли! Надо его вычислить, оттуда, где мы сегодня были его не видно! Но стреляет он точно из распадка, или откуда-то рядом, сектор уж больно маленький берет – в районе бочки, – задумчиво произнес Лохматый.
- Вот и я так думаю, смотри сюда, – капитан указал на карту
- Вот тут «зеленка», от нее метров пятьдесят левее начинается крутой склон, там не подойти. Приходить он может отсюда, – капитан ткнул отточенным карандашом в точку на карте участка.
-  Да, получается отсюда, если он другой тропы не  знает, а скорее всего, знает! Если бы он отсюда шел, то мы бы сегодня его видели, тут «зеленка» вплотную не подходит к скале. Хоть и далеко, а участок открытый, значит, у него есть другой путь, – указывая на карту, сказал Лохматый.
- Надо на все это поближе посмотреть, должны быть следы! Несколько растяжек на тропе поставить! – разглядывая карту, сказал капитан.
- Не надо растяжек, тащ капитан! Ночью, там черт ноги поломает, а он посветлу ходит, заметит, еще дольше его ловить будем, – раздраженно ответил Лохматый.
- Ну, это твое дело, мне надо убрать снайпера! Через трое суток будет вертушка, не хватало нам еще «двухсотых» с ней отправлять! – капитана снайпер раздражал не меньше остальных.
- Есть, понял! – ответил Лохматый – Разрешите идти?
- Иди, возьми с собой кого посчитаешь нужным!
- Я лучше сам, так проще! – буркнул Лохматый, и вышел.
           Ночь стояла тихая, яркая луна подсвечивала чахлую растительность, под ногами тихо скрипел пыльный песок. Тень бесшумно скользнула в сторону поста правого фланга. На посту, за сложенной из камней полукруглой стенкой слышался тихий трёп. Бойцы, заступившие в наряд, травили байки и истории из гражданской жизни. Тень оторвалась от редких кустов и переместилась к посту.
- А еще у меня мать, такие пироги с рыбой делает! – слышалось за бруствером.
- Ну что, мля, щемим? – раздалось из темноты.
Секундное замешательство, какая-то возня, щелчок автоматного затвора.
- Стой, кто идет! – достаточно громко отозвался пост.
- Кто-кто, свои, я тут мимо шел – усмехнулась ночь.
- Ну и иди себе, мимо! – ответил пост.
В тылу, от камня оторвалась фигура, и, пригнувшись, подошла к посту.
- Ну что, пересрались, воины? – перебравшись на пост, улыбнулся Лохматый.
- Да ну тебя в жопу! Нашел время шутки шутить! – обиженно ответил Рыба, все еще  держа автомат наготове.
- Да ладно, расслабься! Бдить надо, а не трепаться про мамины пирожки, – уже с наездом парировал Лохматый.
- Ты куда это собрался? – Рыбе стало интересно, потому как на обычную проверку поста, маскхалат, боекомплект и снаряжение, рассованное по карманам разгрузки, явно многовато.
- Куда надо туда и собрался! Тебе-то что? Твоя задача «в оба» смотреть в разные стороны, а не о пирожках лясы точить! – вопрос немного разозлил Лохматого.
- Ну а серьезно? – Рыба явно не хотел уступать.
- Пойду по «зеленке» к скале пройдусь, может, снайпер следы оставил, – уже спокойно ответил Лохматый.
- А-а, понятно! – протянул Рыба.
- Ну, раз понятно, тогда слушай сюда! Я сейчас от вас спущусь, пройду вдоль гряды, в направлении ваших третьего и четвертого ориентиров. К той кочке, что с края, и так дальше, по краю «зеленки» к скале. В случае чего, прикроете! Ясно? – Лохматый указал направление.
- Ясно! – бодро сказал Лохматый.
- Я ушел! Смотрите, меня с духом не перепутайте! – хлопнув по плечу Рыбу, Лохматый сполз вниз в сторону гряды.
           Когда начало светать Лохматый находился около скалы. Еще в предрассветных сумерках он преодолел открытый участок и забрался на плоский участок скалы. Несколько больших обломков образовывали скрытую от глаз стороннего наблюдателя впадину, из  которой открывался отличный обзор. Сектор, который отсюда полностью просматривался, захватывал открытый участок, часть растительности у  отвесной части подъема и каменный распадок, в котором, по предположению, мог оборудовать позицию дух. Даже если он ходил со стороны дороги к кишлаку, то, чтобы подняться, он должен был выйти напротив.
           Солнце палило нещадно, заливая все вокруг, не оставляло даже малейшего намека на тень. Время тянулось медленно, от лежания в одном положении тело затекало. Оставалось терпеливо ждать, когда дух пойдет на свою засидку. Потный камуфляж, прилипший к спине, еще больше раздражал изнывающий без движения организм. Лохматый повернулся на бок, и посмотрел на часы – шестнадцать пятнадцать. Что-то подсказывало, что сегодня снайпер не придет.  Он передвинулся в сторону и развернулся к заставе. От площадки, где он находился, до заставы по расчетам выходило восемьсот метров.
Распадок и часть каменной осыпи уходили еще глубже в расщелину скалы. К общему расстоянию до заставы можно было еще смело добавить метров сто. Выстрел с такого удаления сложный, если учесть, что даже в прицеле, фигурка человека ничтожно мала. Наверное, именно поэтому, не все пули снайпера находили свои цели. Сашка бежал к бочке и его частично скрывал дувал, а кукла неподвижно сидела в провале, и была видна почти полностью, заманчиво блестя «прицелом». За этими размышлениями Лохматый рассматривал заставу. Солнце начинало садиться, из-за блокпоста у заставы появился знакомый силуэт старика и его верного спутника, они возвращались в кишлак. День, проведенный на скале, не принес результатов, но тем самым увеличивал шанс, что утром дух выйдет на позицию. Оставалось ждать.
         Опустилась ночь. Лохматый периодически разворачивался к заставе, и внимательно наблюдал за происходящим. На правом посту два бойца умудрялись курить. Огонек сигареты хорошо просматривался в темноте, то ярко разгораясь, то чуть притухая прятался, то снова появлялся над бруствером.
- Вот раздолбаи! Сейчас бы засадить им разок по брустверу, охота курить отпадет на всю жизнь! – подумал Лохматый.
Становилось прохладно, черное, безоблачное небо, усыпанное точками звезд и яркая луна, предвещали жаркий день. Лохматый сидел, привалившись к камням, и прислушивался. Вокруг стояла тихая ночь, не выдававшая ничего подозрительного.
           Утро началось с чуть подсвеченных розовым светом вершин гор. Бойкие птички носились над «зеленкой» и ловили еще снующую в утренней прохладе мошкару. Лохматый развернулся в сторону распадка – никого. Примерно через пару часов, когда он дожевывал галету, со стороны распадка послышался звук. Звук напоминал струящуюся каменную осыпь, только обычно, когда вниз срывается ненадежный камень, увлекал за собой еще несколько, а тут другой, ритмичный. По осыпи к распаду кто-то шел.
           Подхватив винтовку и расположив ее между камней, Лохматый припал к окуляру прицела. Часть осыпи скрывал утес скалы расположенный ниже, но распадок был виден полностью. Прошло несколько  минут томительного ожидания, сердце учащенно билось, кровь получила приток адреналина.
- Иди, иди сюда, сука! – вертелось в голове.
- Ты еще не знаешь, что я здесь, а я тебя давно жду! – злорадствовал Лохматый.
Еще через несколько минут, в распадке, между камней, появился чужой, он был один. Его фигуру скрывал объемный полог, сделанный из выцветшей маскировочной сетки, а голова пряталась в глубоком капюшоне. Сделав еще несколько шагов по распадку, он спустился чуть ниже и расположился между камней. Позиция снайпера с этой точки была неуязвима, его полностью скрывали камни, оставляя только очень узкий просвет, откуда торчал ствол винтовки. Чуть подвигав стволом, дух замер выжидая, когда кто-нибудь из бойцов, зазевается при смене постов или будет беспечно разгуливать по заставе. Спуститься или подняться выше с площадки, где засел Лохматый, было невозможно. Любая попытка покинуть укрытие, раскрывало позицию. Надо было что-то придумать. Мысли лихорадочно крутились в голове.
- Как тебя гада, оттуда выманить? Надо заставить тебя свалить оттуда, желательно на открытое место! – думал Лохматый.
Просто выстрелить по позиции снайпера было глупо, в данной ситуации у него было более выгодное положение, а устраивать тут долгую перестрелку, под носом собственных пулеметов, в планы не входило.
           Решение нашлось само собой. Подняв взгляд на несколько метров выше позиции духа, Лохматый увидел расщелину в скале, из которой торчал осколок камня. Если в него выстрелить, он расколется еще на более мелкие, и полетит вниз, потащив за собой осыпь - это как раз над духом. Выстрел его шуганет, а осыпь заставит покинуть свое место. При удачном раскладе будет пара секунд на выстрел.
           От найденного решения сердце забилось еще чаще. Лохматый плотнее прижал винтовку к плечу, бровь уперлась в наглазник. Сделав несколько глубоких вдохов, выровнял дыхание. В сетке прицела четко просматривался осколок скалы. Грохот выстрела раскатился по распадку. Не рассматривая результатов, Лохматый приподнялся, и мгновенно переключился на позицию снайпера. Дух в замешательстве отпрянул назад, но сообразив, что сверху несется осыпь, пригнувшись, стал покидать распадок. В прицеле показалась спина. Лохматый, еще раз плавно потянул спуск, винтовка, знакомым тычком в плечо, послала пулю в уходящего противника. Звук выстрела утонул в каменной дроби осыпи.
           Со стороны заставы раздались пулеметные очереди. Пришлось поспешно сползти на дно своего укрытия.
- Вот уроды! – Лохматый был просто вне себя, слушая, как пулеметные пули со свистом и жужжанием, впиваются в булыжники распадка.
Пришлось ждать, пока посты прекратят стрельбу. Еще минут десять не стоило высовываться из укрытия, потому как посты будут разглядывать результаты. Если что-то увидят, то добавят еще, а пока сообразят, то от случайной пули никто не застрахован. Выждав еще Лохматый, отполз подальше от распадка, и осторожно выглянул на заставу. Правый пост, ощетинившись пулеметным стволом, молчал.
- Что там дух? – переползая к распадку, подумал Лохматый.
Осыпь, подняв клубы пыли, сошла вниз. Осторожно выглядывая из укрытия, он поднял винтовку к плечу. Распадок тонул в медленно оседающей пыли, прицел выхватывал из клубящейся пелены отдельные камни. Среди камней, без движения, широко раскинув руки, лежало тело духа. С левой стороны на спине, растекалось, пропитывая серую пыль,  темное пятно.
           Привалившись к скале Лохматый, вытер со лба пот. Еще через минуту над «зеленкой» со стороны скалы в небо взлетел зеленый огонек ракеты.
          Спустившись вниз, и обойдя скалу со стороны «зеленки», Лохматый подошел к распадку. Пыль, поднятая осыпью, почти осела, не мешая подняться к тому месту, где еще некоторое время назад, была позиция снайпера. Лавируя между камней, придерживая пред собой винтовку, Лохматый поднялся к распадку, где прятался дух.
Тело, присыпанное сошедшей осыпью, лежало без движения. Лохматый наклонился и потянул тело за плечо. Мертвое тело неохотой перевернулось, он сорвал капюшон и посмотрел в лицо и отшатнулся. Мертвые, широко открытые глаза смотрели в безоблачное небо - это был старик!



Дувал* – глинобитный забор или стена в Средней Азии, отделяющая внутренний двор местного жилища или дома от улицы.
Зеленка** -  зеленая растительность, кусты, низкорослые деревья, виноградники и пр.
Ваханцы*** - (самоназвание «вахи»), один из Памирских народов.