Состояние ушедшей осени

Пожалуй, я могла бы предположить, что со мной случится подобное чудо.
Хотя нет, даже не так: я почти ожидала чего-то такого, из ряда вон, от себя и от мира, в котором обитала... Просто я живу параллельно в двух реальностях: объективной, единой для всех, и своей фантазии, берущей начало в настоящем мире и все время искажающей мое восприятие его. Странно, как они переплетаются, неотделимые друг от друга, почти противоположные, зеркально отражающиеся у меня в мозгу. Сказка и быль...
Поэтому-то я могла бы, наверное, предвидеть, что однажды они совсем смешаются и начнут проявляться на территории друг друга. Так получилось тогда, поздней осенью, когда все листья уже облетели.
Знаете ли вы, что такое предзимняя Москва? Серый-серый мокрый город, хмурое небо и псевдомертвые деревья, тонкими руками-ветками тянущиеся к небу. Холодно и сыро, а каждый шаг отдается в туманном от осадков и выхлопных газов воздухе глухим и мягким эхом. Особенно это заметно в сумерки, когда ни свет, ни тень не берет верх, а резкая желтизна фонарей еще не режет реальность на мозаичные куски.
Итак, после первого снегопада потеплело и пошел дождь. Я возвращалась домой из института, попав в маленький антракт между отделениями концерта погрустневших небес, и чувствовала, что скоро на город хлынет очередная симфония. Я не торопилась. Я люблю, когда на голову мне льется вода, на шею был намотан белый тяжелый шарф, мокнуть было нечему... Надеялась застать музыку туч.
Поэтому я просто остановилась перед входом в старый фотосалон, с черно-белым витражом на двери и якобы медным колокольчиком, словно ждала кого-нибудь. Вообще мне нравится очарование этого места: недалеко от моего дома, сколько себя помню, мы всей семьей регулярно делаем фотографии для паспортов именно здесь, здесь же всегда можно назначить встречу знакомым - удачнее и заметнее места не придумаешь. Кирпичное крыльцо видно издалека, а рядом - скверик с огромными кустами сирени. Я смотрела на них, испытывая легкую ностальгию по великолепию, которое представляла собой кипучая зелень какие-то месяцы назад, и ждала. Дождалась, хотя и не того, что ожидала.
Зазвенел колокольчик и щелкнул механизм, я по привычке обернулась и увидела, пожалуй, своего ровесника. Худого, как смерть, но не болтающегося, как скелет, а собранного; на нем висело, как на вешалке, черное кожаное пальто, потертое, словно снятое с чужого плеча, и не застегнутое несмотря на прохладный ветер; серебристо-белые провода тянулись от шеи к карману, волосы закрывали наушники, но они наверняка были самыми обыкновенными. Лицо... лицо тоже было занавешено сухими и светлыми-светлыми прядями, которые, кажется, никогда не вились; правда, видно было, что это нечто улыбается, но не чему-то конкретно, а как бы всему миру вокруг и болше самому себе. Скажем так, я бы подобным образом улыбалась той своей, сказочной реальности.
Он сошел по ступенькам как-то тихо, с совсем легким шорохом, и почему-то остановился, поравнявшись со мной. А потом вынул один из наушников и спросил:
- Ты дождя ждешь?
- Угу, - просто ответила я.
- Скоро будет, - он потянул носом воздух и как будто улыбнулся чуть шире.
Мы пошли рядом, я шла к дому, а он почему-то параллельно мне.
- А что, ты там фотографировался? - я обернулась на фотомастерскую и неожиданно поняла, какой глупый вопрос задала. Но сказать-то было нечего.
- Да меня снять нереально: пленка засветится, - не меняя выражения лица, ответил он.
- Вот как, - задумчиво ответила я и улыбнулась. - Это потому, что ты призрак, или проклятие родовое?
Он пожал плечами.
- Странно, говорят, дождь - слезы неба, - заметил он, как будто разговаривая сам с собой. - Ну, на худой конец - грустная улыбка, но не слезы точно.
- Да, - пробормотала я. Ему виднее было, он понимал дождь как будто лучше всех. Даже лучше меня.
И с неба закапало. Причем сначала робко, а потом густо и сильно, затекая за шиворот, впитываясь в плечи и стукаясь по темечку. Минута - и мы пропитались водой до нитки. Его улыбка стала заметно шире, а длинные полосы потемневших волос прилипли к мокрой шее и лицу; у меня же короткие пряди на лбу завились и поднялись, и захотелось танцевать или петь, не знаю даже, что больше. Идти стало легко и приятно, голова - пустая и звонкая... Счастье переполнило душу до краев, как будто эта была чаша, в которую набиралась дождевая вода. И музыка, хлещущая с неба симфония, текла в уши и заполняла все существо радостью. Полной, яркой радостью.
У моего подъезда я остановилась. Он не сбавил шагу.
- Мы еще встретимся? - повысив голос, спросила я. Кажется, шум дождя усилился.
И опять пожатие плечами.
- Не знаю, может быть. Хочешь - пошли со мной, вдруг тебе тоже повезет, - он приостановился.
- Я...
Повезет?
- Меня дома ждут, я не могу, - полувиновато объяснила я и с улыбкой протянула руку. - Увидимся.
Он ничего не ответил, но руку пожал. Мягко так, и очень легко, глядя в глаза... Я до сих пор не поняла, какого у него были цвета - то ли серые, как осенний город, то ли зелено-голубые, как горная река.
А он ушел в мутную дымку воды, не оглядываясь. Я направилась к дому, вынула ключи и уже собралась открыть железную дверь, как обернулась и... не знаю, что меня дернуло. Я побежала по асфальтовой дорожке, мимо хозяйственного магазина, по дворам, куда он мог уйти, жадно следила глазами за всяким шевелением вокруг - ничего. Я бегала ровно до тех пор, пока не выбилась из сил. Родные дворы я знаю как свои пять пальцев, и уйти из них он бы не успел даже за все время, пока я искала его. Тяжело дыша и признавая свое поражение, я присела на качели на детской площадке... Забавно, опоры там были сделаны в виде тюльпанов. Я тяжко вздохнула и, закрыв глаза, подставила лицо дождю и небу, вслушиваясь в отзвуки песни. А потом кто-то мягко похлопал меня по щеке. Прохладная рука с невероятно гладкой ладонью. Я открыла глаза и опять его увидела.
- Куда ты ушел? - удивилась я. - Я с ног сбилась и...
- Где бы тут пристроиться? - пробормотал он, обегая взглядом площадку. А потом схватился за стебель тюльпана по левую руку от меня и легко взобрался наверх. - Я всегда выбираю места, наименее подходящие для сидения там. Обычно это деревья, но тут и они совсем непригодные.
- ...
И тишина. Только шелест дождя. Я пребывала в ступоре. Куда? Как? И откуда теперь появилось это чудо с хмельной улыбкой? Я не слышала его шагов сейчас. И не услышала после, когда он ушел, я совершенно не заметила этого. Я задумалась... А за шумом воды не различила того, как испарилось это странное создание. Именно что испарилось - иначе и быть не могло. Мне следовало бы схватить его за руку и не отпускать, но разве осмелилась бы я на это тогда?..
До дома я добрела, как в воду опущенная. Дождь, казалось, ласково трепал мое плечо, желая подбодрить, но это было бесполезно... Да и ни к чему. Я обернулась у самых дверей - с надеждой, но только чтобы удостовериться, что ничего не было. Я ожидала столкнуться с ним нос к носу, но этого не произошло. Лишь дождь окутывал меня мерцающей серой стеной слепоты и глухоты, и он был единственным, что услышал бы этот человек, позови я его. Я готова была бы уйти в дождь рука об руку с ним, сбежать от всего остального, как, наверное, сделал он в одиночку, но этого не произошло. Почему?.. Не знаю.
Желтый свет ламп, голоса из телевизора, гудение компа... Все так привычно. Так реально и прозаично по-настоящему.
- Я дома.
- Солнышко, промокла небось... Давай сюда пальто. Ужинать будешь? - мама. Теплая и светлая, как будто не из моего мира.
- Нет, я не голодна...
- А чаю?
- Да нет, спасибо... Хотя поставь чайник, пожалуйста, я себе заварю и уползу в нору.
Норой я называла свою комнату, когда в ней никого другого не было.
- Что-нибудь случилось? Ты не заболела? - быстро проверила температуру привычным жестом.
- Да нет, все в порядке, устала просто, в метро сейчас давка.
- А-а, хорошо.
Серая комната, мокрые волосы и влажная от бега рубашка, прилипшая к спине. Я взяла свою огромную кружку с кучей зеленых листочков на дне и стала греть о нее руки, которые совсем не замерзли. Но мне было одиноко и неуютно.
Один дождь на двоих...
Форточку нараспашку, ноги на подоконник и смотреть в сумерки с отстутствующим видом - вот все, что мне оставалось делать теперь. Поставив в плеере диск старой-доброй АРИИ, я прижалась лбом к шероховатым обоям и поймала глазами где-то в скверике тонкую фигуру в черном пальто. Я узнала его. Даже про себя позвала... Но он не оглянулся.
И до сих пор где-то внутри у меня сомнения: а был ли он? То есть, был ли он в настоящей реальности, беспристрастной и не зависящей от моего воображения, или же это всего лишь мечта, попытка бегства, которая не состоялась? А вдруг тогда от меня ушел, может быть, для того, чтобы когда-нибудь мы встретились вновь, а может, и для того, чтобы никогда больше не попасться мне на глаза, на неопределенный срок человек, с которым я была готова сбежать в дождь?..
И по-прежнему - нет ответа. Только шум дождя, одного на двоих. Такое возможно только в Мск.