Рука Кремля

 Закат догорал над Москвой. Красная площадь погружалась во мглу, постепенно превращаясь из серой в черную. Зажигались фонари. Человек в военном кителе, плотно застегнутом на все пуговицы, бесшумно прохаживался по своему кабинету.
 Путин шел по одному из коридоров Кремля. Его туфли утопали в мягком ворсе царской ковровой дорожки. Шел он своей обычной походкой, сильно размахивая правой рукой и плотно прижимая неподвижную левую к туловищу. Президент приближался к двери с маленькой, почти незаметной табличкой “Секретариат”. В приемной Поскребышев поднялся ему навстречу:
 – Одну минуточку, Владимир Владимирович, сейчас доложу о вас.
 Сталин неторопливо набивал трубку, хитро улыбаясь в чуть поседевшие усы.
 – Разрешите? – голова Путина показалась в дверном проеме.
 – А, товарищ Путин, входите. Рад вас видеть.
 – И я рад вас видеть, Иосиф Виссарионович…
 Сталин продолжал возиться с трубкой, и рукопожатие не состоялось. Президент почувствовал неловкость и обиду.
 – Только я не товарищ, а господин, – осторожно проговорил Путин плоскими губами, которые он по-утиному выставил вперед.
 – Это ви для широких масс господин, а у меня ви товарищ, – мягко, но однозначно возразил Сталин и чиркнул спичкой. – Ви висшую партийную школу в каком звании окончили?
 Путин тоскливо отвел глаза. Над сталинским столом висела картина маслом “Солженицин пишет письмо еврейскому народу” кисти Глазунова. Из-за плеча Александра Исаевича нетерпеливо выглядывали некоторые деятели культуры и искусства. Путин узнал Говорухина и Михалкова, на плечи которого был элегантно наброшен белый шарф. Рядом висела работа неизвестного мастера “Ленин отчитывает Зюганова”.
 – Отчего тэлэвыдэнье и пэчать до сих пор вам полностью нэ подчиняется? – прервал затянувшуюся паузу Сталин.
 – Меры приняты, товарищ Сталин. Работа идет.
 – А суды почему все еще могут иногда принимать самовольные рэшэния? Нэ находятся под полным контролем?
 – Меры приняты, товарищ Сталин. Работа идет, – повторил Путин бесцветным голосом.
 – Мэдленно, мэдленно что-то идет работа. – Сталин побарабанил пальцами по зеленому сукну стола. – Ну а с этим, с ынтернэтом как продвигается дело?
 – Это задача настолько сложная, что, боюсь, мне не справиться, – тихо ответил Путин.
 – Я выжу, товарищ Путин, чекистская хватка у вас ослабла.
 Сталин взял из пепельницы горелую спичку, задумчиво повертел ее в пальцах и поломал с тихим хрустом. Потом он медленно прошелся по кабинету, вернулся на прежнее место и поднял телефонную трубку:
 – Берию дайте. Лаврэнтий? Здравствуй, дарагой. У мэня сейчас товарищ Путин находится. Да. Мы здэсь с товарищами посовещались, и рэшили, что его нужно наказать. Но пока нэ рэшили, как именно. А ты что думаешь по этому поводу?
 – Расстрелять, – немедленно отозвалась трубка.
 – Ты погоди, Лаврэнтий, нэ гарячись. Тут товарищи прэдлагают его перэвоспытать и ысправить. У тэбя же на Лубянке найдутся хорошие спэциалисты?
 – А как же! Присылайте Путина, товарищ Сталин! Мы его здесь на верный путь бысто поставим, – бодро ответила трубка.
 Непосредственно вслед за этим Владимир Владимирович обнаружил себя находящимся в Лубянском подвале. Он ощутил сильную боль в пальцах и увидел, что они крепко зажаты в тисках. С будничным видом к Путину приближался специалист в условно белом халате. Тихо насвистывая гимн Советского Союза, он примерялся к пальцам ручной пилой. За стеной кто-то кричал совершенно нечеловеческим голосом...


 Владимир Владимирович проснулся в холодном поту и рывком сел на кровати. На противоположной стене висела фотография Ельцина, стоящего на Мавзолее. Президент невольно задержал дыхание: в предрассветном мареве ему почудилось, что Ельцин добродушно улыбнулся и помахал беспалой рукой.
 – Вовка, ты чего? – проговорила сквозь сон жена.
 Он резко выдохнул и ничего не ответил.
 – Опять што ли Сталин приснился?
 – Да, опять, – ответил Путин ничего не выражающим голосом. Он машинально потрогал пальцами лезвие меча, лежащего на прикроватном столике. Лезвие было холодным и острым.
 – А я ведь давно тебе говорила. Завтра же нужно обратиться к Кашпировскому, – сказала жена и решительно повернулась на другой бок.