Вадим Сыромясский. Письмо незнакомке

Вадим Сыромясский
Письмо незнакомке

Современное “Я” не существует именно потому, что мыслит. Это парадигма классического женского сознания, которое на первых порах, в силу своей “новизны” на рынке идей, кажется ослепительной мудростью.
Гейдар Джемаль, философ.

Глубокочтимая леди!
Прочитавши до корки вашу прозу, я обнаружил, что ход Ваших мыслей, алгоритм самооценки, прямота суждений, дела и поступки в большей степени соответствуют мужскому стереотипу (невзирая на то, что Вы “мало пьете и не курите”), против которого Вы ополчились. Очевидно, на подсознательном уровне осознав это, Вы назвали одно из своих сочинений “Меня зовут женщина”. В противном случае мы читали бы другую книгу: “Я – женщина”. Несмотря на то, что Вы так уничижительно изобразили наше мужское поголовье в ваших произведениях и бросили ему дерзкий вызов в реальной жизни, - Вы в доску наш человек! И мы готовы все простить и покорно склонить наши головы на рекламируемую вашу грудь. При одном условии, что нас будут слушать, и нас будут слышать. Наверное, из-за оскудения нашего великого русского языка и окончательной деградации поэтического отношения друг к другу, в троллейбусе и других присутственных местах меня, в свою очередь, зовут мужчиной. При этом я внутренне мобилизуюсь и невольно пытаюсь осознать, что они имеют в виду: мою половую принадлежность или вкладывают в эти слова нечто большее?
На волне этой моей предрасположенности к Вам, милая женщина, направляю некоторые читательские соображения, на которые сподобился мужской образ мышления.
В ваших прозаических произведениях Вы, как философствующий писатель, часто цитируете по разному поводу мысли умных людей. Среди них почему-то не встретилось ни одной женщины. Что это? Нормальное женское неприятие конкуренции, или “нет краше на свете Матильды моей”? В перипетиях азартной вашей жизни, Вы постоянно стремитесь к ним и находите их – эти жаркие и крепкие объятия. Но это же самый крайний вариант несвободы обоих! Чего добивается, что ищет и что, в конце концов, находит ваша пламенно – феминистская Жанна Д’Арк? Равенство полов – противоестественно! Равенство прав и обязанностей – скучно! Равенство творческих возможностей – не интересно! Ущемление одних в пользу других – опасно! Господство одних над другими – преступно! Насилие одних над другими – омерзительно! Огульное уничижение Вами фаллоса – тоже вроде не то, что принесет радость вагине. В этой ситуации остается одно: пусть все будет так, как задумано Всевышним. Пусть господствует право выбора. Кто хочет быть счастливым, пусть им и будет. За свой счет.

Как показали события последнего времени, диссидент сексуальный – родной брат диссиденту социальному. Оба страстно желают свободы, оба не знают, что с ней делать, заполучив ее.
Тот, кто читает ваши книги менее торопливо, чем Вы их пишите, не может отделаться от впечатления, что Вы, как автор и героиня повествования, - не та, за кого себя выдаете. Наталья Гончарова, снимите свои дурацкие одежды! Вы – дочь своей коммунальной страны, и от этого не уйти в одночасье. Если уже восточные немцы не смогли враз отрешиться от своего недавнего прошлого, то, что говорить нам – вечным страдальцам за веру и царя. Это обстоятельство особенно выпирает, когда Вас заносит в чуждые пределы. Ваша фронда, ваш протест в специфической плоскости противостояния полов – лишь камуфляж и шутовской наряд. В конечном счете, на нашей земле не так уж много социально – сексуально озабоченных людей, чтобы ожидать от этого большой волны. Но каждый, в ком еще тлеет огонек гражданственности и социальной ответственности, не может отказать себе в сочувствии тому, кто впал в истерику перед лицом перемен. Не будем обманывать себя: это женская истерика оттого, что все, что дорого уму и сердцу, извращено, попрано и загажено. Как бы громко Вы не кричали “ненавижу!”, Вы порождены, спеленаты и повенчаны социализмом. И принадлежите ему до последней нитки ваших “прозрачных трусиков”. Только система массового воспитания могла внушить Вам такое потрясающе пренебрежительное отношение к каждому отдельно взятому человеку, особенно, если он в штанах. Как бы там ни было, мы не можем поверить, что женщина, которая сумела сохранить добрые отношения и материнскую заботу по отношению к своему предшествующему мужу, окажется способной на предательство по отношению к смертельно больной своей державе.
И последнее. Утомляют ваши многочисленные эпизоды унылой серой постели. Мужики, конечно, не против, но не в такой же степени буднично и приземлено! Даже при социализме. Ведь постель – это уже рутина, будни любви. Можно сказать, попойка после фиесты. С другой стороны, это последнее убежище Гомо Сапиенс, где еще не могут присутствовать корреспонденты, комментаторы и служители “новых избирательных технологий”. Оставим ему эту возможность. Присутствие посторонних сковывает свободу художника.
На этой мажорной ноте завершим разговор. Будьте снисходительны и примите к сведению эти заметки, несмотря на ваш скепсис по отношению к метанарротиву мужчины.