Настоящий полковник, блин!

 - Мы просто поиграем - она сказала ему это в самом начале, откровенно, без тени смущения и, всегда лишней, стыдливости. Предупредила. А, как известно, кто предупрежден, тот вооружен. – и теперь, горя от гордости, за свою предусмотрительность и пылая от праведного гнева, на его слова, она летела вниз по эскалатору.
 
 Что он возомнил? Нет, ответьте, пожалуйста, говорите, не стесняйтесь! Можете даже в нелицеприятной форме, что уж теперь. Она уже услышала, что, видите ли, эгоистка, каких свет не видывал, лгунья, притворщица, актриса погорелого театра … далее опустим – нецензурная лексика. Ну, что вы уставились? Чего смотрите – осуждаете? Как там.. не судите, да не судимы - вот! А он! Напичканный комплексами, недовольный собой, неуверенный вообще….военный блин. Да пошел он на…полигон! Только и знает, что цветы таскать, да в глаза заглядывать, дурацкая военная привычка, что ли: что-то вроде - в глаза смотреть! Отвечать на поставленные вопросы четко и правду! Разведчик, блин. Вообще был бы благодарен, как бы это покрасившее сказать – то…, за подаренный ему шанс, вот! Нашелся ухажер престарелый (хоть и ровесник по годам, но по отношению к жизни прадедушка просто)!
 
 Н-да… Лучше бы не видеть, не слышать о нем ничего, так нет же – здрасти, приехали мы, встречайте, вот вам Шампань, вот шоколад (хотя я горький не люблю, он это потом запомнил, раза с третьего). Как жизнь…, не замужем…, странно…, женат…, двое котов и попугай (умнее его, кстати, самого – проверено: знает слово гопники). Ну-ну. А что работа? Ааааа, понятно. Я? Закончил. Отслужил. Закончил. Служу. А глаза горят, как звезды на погонах. И костюмчик этот военный, форма военная, ну я это и имела в виду – ах как к лицу! Сидит как влитая, прям как на заказ шита. Здесь откуда? По распределению. Ааа, понятно. А помнишь, как я у тебя физику списывала? И химию, по-моему, тоже. Даааа, было время, были годы, как там, в песне, …да уже не то, время волосы скосило, вытерло мое пальто…., извини, отвлеклась. Обиделся. Фуражку на голову нацепил, да потуже завинтил (да не про твою я шевелюру, господи, песня такая есть, у Розенбаума), хотя волосы - то правда, поредели у тебя да у кого ж они с годами гуще то становятся, разве что у женщин на ногах.. Слушай! И как будто серые, словно пеплом посыпаны на висках, не седые, а серые – ну чего смотришь так пристально, давай без обид. Хорош подливать! Уже потолок волнистый. Ах, ухаживаешь? За собой поухаживай лучше, в бокале мышь повесилась – не – это вроде про холодильник. Не пьешь?!? Нельзя!?! Работа?!? Бывает… Мне, кстати, завтра как раз на работу… Рада была видеть. Умоляю, давай без рассшаркиваний, а? Увидимся... Пока.
 
 Вот чего тебя ужалило, спрашивается? Ведь трезвый же был! Понимаю, если б под газом, смелость появляется, какой отродясь не было, на все горазд, все могу – это называется: и луну с неба и черта из-под земли. Нет, ну трезвый же был! Ладно, я – шампанское все- таки. Не оттолкнула, пощечину не залепила, не выгнала. А надо было, теперь точно знаю, надо было под зад коленом и с ветерком по ступенькам! Или нет – просто и спокойно, на грани равнодушия: Уходи - как в кино, или в любовных романах,… кстати, где романчик- то затерялся? Сейчас почитаю, путь не близкий. Давно надо было вытряхнуть все из сумки, барахло одно. А это что? Струны. Обещала купить. Купила. Старые порвал, горланя мне про военную романтику. Просила же: вспомни ту, про дымок сигареты, что пел тогда на берегу, на бревнах, последний раз я тебя тогда услышала, а ты меня видел.
 
 Не вспомнил – на контузию попенял. Жаль. А песня хорошая была. Вот только б глаза мои тебя не видели бы тогда…лет назад! Ну что, скажите за мужик, который безропотно выполняет все прихоти женщины, пардон, тогда, еще девушки? Смотрит как собака на шашлык, а гавкнуть боится: вдруг вообще от костра прогонят. А костер горит, жаркий, только чужой.
 
 Нет, ответьте! Какой нормально-влюбленный парень будет спокойно наблюдать, как его возлюбленная напропалую целуется с двоечником? И ударение здесь не на слово двоечник, а на слово – целуется! Почему с двоечником? Да потому что он – герой! Он гоним всеми учителями и в то же время без него не проходит ни одного значимого общественного события. Душа компании, певец и музыкант, естественно, бабник, при всем вышеперечисленном – иного не дано. Опять же пожалеть есть за что: все-таки нелегко быть двоечником. А женскую душу хлебом не корми - дай пожалеть бедолагу, к груди прижать. Все девочки, от мала до велика, пищат, плененные обаянием и, как там еще пишут, одурманенные туманом его волоокого взгляда! Где ж тут устоять, когда взгляд-то волоокий! Пьянит. Голова кругом. И губы жадно выдыхают в мои горький перегар и дымок сигарет….Да песня хорошая была. Я плакала. Все нормальные люди плакали... Нет не из-за песни, а оттого, что все кончалось, и ночь та у залива, убаюканная слезами, и костер тот, и песня твоя, на бис раз сто пропетая. Я тогда подумала: может, стоило тебя почаще петь просить, вместо просьб бытового характера: картошку в заливе помыть, нас – девчонок сфотографировать, вино открыть, физику списать…А теперь вот струны эти, что мне на них - белье сушить? Нет, ну от чего не выпроводила в тот… роковой вечер? Да, роковой – а потому что красиво звучит!
 
 Утром дождь, как бешенный, налегал на окна. На работу я тогда не пошла. Какая работа – это ж воскресенье было. А я глаза боялась открыть, потому спросила с закрытыми: Куда звонишь? И зевнула. Как будто равнодушно. Жене – был ответ, совершенно спокойный. Зачем!?! Сказать, что люблю другую. По телефону?!? Она поймет. Н-да, как в том фильме: Высокие отношения! Видимо подруга дней суровых, прошедшая гарнизоны и военные городки, напрочь разучилась удивляться. Я женат 2 с половиной месяца. Аааа, понятно. И уже успел котами обзавестись, и даже попугаем!? Коты ее, попугай в форточку залетел 7 лет назад. Оставил. Назвал «Окно в Париж» - он столько интересного мне открыл! О - подобие шутки, в армии юмор появился?
 
 Вместо ответа, так меня прижал к кровати, что до вечера только о дожде и думала, в редкие минуты возвращения рассудка. Потом выпроводила все же. Упирался, в глаза испуганно заглядывал, что же я решила на счет руки и сердца. Боялась я тогда тебя расстроить, а серьезности не хотелось. Вот и ляпнула эпохальную фразу про игру. Глаза твои стали на знак вопроса уж совсем похожи. Расшифровала (для военных специально) - мол: Поиграем, значит – Попробуем. Казалось, понял. Решил взять измором, цветами то бишь, прогулками, весьма романтичными надо отдать должное, сюрпризами, как ни странно под час интимными, и от того вообще неожиданными. Интересно, в 17 лет ты так же целовался? Вряд ли. Такое приходит с опытом. О чем это я?
 
 Ах да – скучно мне стало. Когда так ровно все, чинно, в кремовых розочках - приторно. Кто-то скажет - с жиру бешусь – не угадает. Да вообще, чужая душа, как известно – темная комната в коммуналке. Не нашел ты мою комнату. Не в те видимо двери стучался. А вернее не так стучался. У тебя же все интеллигентно, порядочно, как у людей в 18 веке (почему-то 18 век, у меня ассоциируется исключительно с порядочными мужчинами). Разводился достойно, все жене оставил, кроме попугая и старой гитары. Ну, прям высший свет! Отдирал меня силком от киосков, торгующих шавермой, выражая тем самым крайнюю степень заботы о моем здоровье. А я твои уши в гробу видела! Понял! Суши вернее! Ну, ты понял все равно! А мне нравится шаверма, быстро и сразу: второе и салат! Подозреваю, ты ополчился на мою пищу совсем по другому поводу: все ж таки 2 с половиной месяца с котами прожил, привязался, полюбил…Знаю, заезженная шутка. Вообще, сама об себе позабочусь! Заботливый, вы посмотрите!

 Готовил завтрак, я еще спала, а нос уже щекотал запах свежемолотого кофе (специальные сорта какие-то покупал, в морозилке зерна хранил – чтоб аромат не испарился) – у каждого свои примочки. Пыталась понять. Научилась пить кофе, потом уже его полюбила. Именно в такой последовательности. Сначала пришлось долго отвыкать от чайной чашки, больше похожей на маленькую кастрюлю. Оказалось, кофе надо пить из кофейных чашек! Ну, надо же! Чтоб я без этого знания делала! По началу сопротивлялась, истово искала свою чашку. Прятал, так, что бессмысленно стало искать. Этому тоже в армии учат?
 
 Вот так же вкрадчиво и осторожно внедрился в мои выходные, потом в будни. Стук-стук. Это я. Есть кто дома! Входил, ногами по коврику полчаса шоркал. А хотелось, чтоб – бабах, дверь с петель, жизнь в дребезги таких чувств! Таких! Как в романах! Что получилось? Что?
 
 Да. И кофе вкусный, и любовь в глазах, и слова нежные твои, и от поцелуев дрожь по всему телу, и…..только бы ночь не кончалась. И все равно, ты не сумасшедший, а мне такой нужен! Ну, прямо Всадник без Головы! И в прямом и переносном смысле.
 
 Не смогла объяснить так, чтоб ты понял. Первый раз услышала, как материшься, удивилась – очень это тебе не шло, в отличие от военной формы. Ругнулся, и глаза стали влажные. Неужели заплачешь? Ждала и боялась. Не заплакал. Попросил уйти.
 Пожалуйста, в конце – концов, я как раз этого и хотела. Но, наверно, не так. Просто. Просто поиграли. Просто разошлись. А как же: он упал на колени, нет, это пошло… Лучше: он закричал: Не уходи! - ну или что-то в этом роде. А тут, наоборот: оставь меня, я хочу побыть один. В принципе, и это может потянуть на романтическую фразу главного героя, если предать ей пафоса немного.
 
 -Алло, Грозный на проводе, говорите – какой-то треснутый надвое женский голос.
 Утро. Дождь. Какого черта? Воскресенье, спать надо. Угораздило же по инерции трубку поднять. Зевнула.
 - Вы бы еще вспомнили Владимира, как его, а - Красно Солнышко…
Целлофановый треск, отдаленное жужжание, утробное эхо, как гром:
 - Это я, слышишь?
Почему-то поезда, или самолеты рвутся в ухо, или связь такая ужасная.
 -Я люблю тебя, и всегда любил, и буду.
 
 Прям как в книжках….Только эта книжка была про войну.
Прервалось. Просто. Или так надо было. Стою, как дура, с трубкой. В ночнушке или без – какая разница! Сумасшедший! Зачем! Мало тебя по башке шарахало! Потом вообще все песни забудешь! О чем это я – какие песни!?! Все воскресенье у телевизора просидела – жадно впиваясь слухом в Новости. О чем думала, не помню. Помню только, что страшно было так, как никогда в жизни …и не думала, что бывает ТАК страшно. … Сердце часто забилось. тик, тик, тик, замерло, подумало, и застучало. Таким долгожданным стуком, правильным, без которого не жить.
 
 Я поспешила захлопнуть книжку и забросить ее в недра своей сумки. Поднатужившись, эскалатор выплюнул меня в вынужденные объятия таких же спешащих людей. Воздуха! Дайте воздуха! Некрасиво задев, упитанную тетеньку с еще более упитанной тележкой на колесиках – я выскочила из метро.
 
 Как тут все изменилось! Палатки с шавермой приказали долго жить. Зато зелени как будто больше стало… Из-за нее я заметила тебя не сразу. Все ж таки военную форму грамотные люди придумывали, уделив особое внимание цвету. Зимой – в белом чем-то по снегу ползать надо, маскировка такая. Летом – зеленая, чтоб, значит, среди деревьев не различить. Интересно, а осенью? Есть желтая форма? Надо будет спросить у тебя. Спрошу завтра. А сегодня… Ты стоял с цветами, непременно. Смотрел из-под фуражки. Пристально, а как же. Улыбался - вот, что в тебе меня насторожило. Я впервые видела ТВОЮ улыбку. Губы стали как будто суше, и от того еще желаннее. Глаза лучились, выплескивались, сияли ярче звезд на погонах, которых было... не помню сколько.
 - Почему ты ТАК улыбаешься?
 -Ты назвала меня Солнышком!
 -Я???????
 -Слушай, голодный как зверь, где здесь раньше шаверму продавали?...
фев-март 2006