Идегей. Глава 6

Глава 6, в которой Идегей оформляет сделку и встречает демона Олодарга.


Ее наряд, некогда, несомненно, сверкавший драгоценностями и золотом, теперь представлял собой какое-то тряпье. Волосы, золотисто-рыжие, как огонь, были распущены и вились по спине и покатым плечам длинными прядями. Колени принцессы были в ссадинах, на руках и лице виднелись заживающие раны. Но в ее взгляде, движениях чувствовалась сила воли и неземное, поистине царское величие. В походке Тэмулун действительно ощущалась легкая, независимая поступь дочери небес.
Ее привели и поставили перед ним. Их глаза встретились—взгляд волка и плывущей в небесном троне дочери мрака. Один из вождей, знакомый с ритуалом, подошел к принцессе и грубо схватил ее за грудь, чтобы сорвать золотые чашечки нагрудников…
Лезвие Дьявола взвилось в сереющей дымке зимнего дня подобно молнии. Никто не успел понять, что случилось, пока крик, полный боли, не пронзил вышину неба, отозвавшись раскатами эха.
Обе кисти рук вождя лежали на припорошенной первым снегом земле.
-Пошел прочь, пес!—молвил Идегей, хладнокровно вытирая окровавленное лезвие подолом плаща. Лезвие Дьявола радовалось. Идегей ощущал его взбудораженную пульсацию в ножнах. Но сам он жаждал иной крови.
—Разве так следует обращаться с дщерью богов?!—вскричал он и от его гнева люди, собравшиеся на майдане вокруг него, съежились от страха. Им не понятен был его поступок. Персона вождя была для них важнее, чем честь чужой женщины, пусть даже и царских кровей. И раз уж на то пошло, этот колдун все равно отнимет ее честь и девственность, когда одолеет дьявола.
Но у стрелка были свои понятия о морали и отношении к сохранности обещанной ему в награду девушки, какого бы роду она не была. Кроме того, он обещал Юллай-каму привести ее к нему. И до тех пор он также не мог вожделеть ее, прикасаться к ней с дурными помыслами.
-Падите низ, люди степи! Не Всевышний, не отец этой прекрасной девы, но я сам покараю любого, кто поднимет свой грешный взор на нагое тело Тэмулун!
С этими словами Идегей шагнул вперед и вплотную приблизился к принцессе. Его ноги подкашивались, в висках стучало. Стрелку показалось, что все его существо превратилось в пульсирующее трепещущее сердце. Идегей протянул руку к поясу и вынул из ножен короткий кинжал, не чувствуя, как часть его лезвия погружается в его одеревеневшую ладонь.
Воины, державшие принцессу, расступились, отпрянули и опустились на колени, склонив головы. Ту же позу приняли старейшины. Их примеру последовали и все жители деревни.
-Не силой я принуждаю тебя, моя королева, но прошу, обращаясь к твоему величественному взору, - Идегей почувствовал, что словно бы извиняется за свой поступок, хотя стрелок не должен ни перед кем извиняться и склонять чело. Так гласит Кодекс Чести стрелка. —Ты обещана мне в награду. Я должен скрепить договор со степным народом твоей и своей кровью. Это будет залогом моей победы.
-Мне нет никакого дела до твоей победы, - промолвила Тэмулун. Она говорила тихо, но твердо. Ее голос был подобен шелесту ветру, гуляющего в широте высокогорных лугов.—Капля моей крови не стоит твоей жизни, колдун.
В Идегее заговорила природная гордость. Стрелки никому не подчиняются и берегут свое достоинство. Чужие народы зовут их колдунами-стрелками, но услышать из уст любого человека, тем более девушки, обращение к себе, не содержащее слова «стрелок», является почти оскорблением.
-Думаю, ты вряд ли понимаешь, с кем тебя свела судьба, - борясь с закипающим в глубинах души гневом проговорил Идегей.
-Для меня нет дела, которое бы я исполнила с большим отвращением, чем разделить с тобой ложе, мерзкий пожиратель трупов!—прервала она его. Ее глаза метали молнии, от которых могла бы загореться вся Великая Степь. Она будто бы насмехалась над ним.
-Твой гнев так же прекрасен, как ты сама, но стрелок не может позволить даже богине величать его такими позорными именами!—произнес он.—Ты в любом случае будешь моей. Так предначертано свыше. И я отведу тебя к тому, кого ты должна увидеть.
-Ну, раз так, можешь изрезать мою грудь вдоль и поперек и залить моей кровью всю эту деревню!
Принцесса Тэмулун подняла руки к своим плечам и тонкой лебяжьей шее. Теплый полушубок, отороченный воротником из давно вылинявшего меха голубого песца, полетел на землю. Ее пальцы, длинные, изящные, заскользили по золоту нагрудников, расстегивая ремешки, стягивающие лиф и спину платья. Золотые чашечки, издав мелодичный звон, ударились друг об друга, встретившись у ног Идегея. Тэмулун разорвала на себе нижнюю рубашку из тонкого шелка, обнажив грудь.
Она стояла перед ним величественно и гордо. Ее коралловые губы были слегка приоткрыты. Тяжелое, прерывистое дыхание жгло лицо стрелка, даже под маской. Соски грудей почти упирались ему в грудь.
-Чего же ты ждешь, стрелок? - прошептала она и Идегей не сумел понять, какие чувства смешались в этом порыве дыхания, вылетевшем из ее божественных уст. На ее яркие губы падали снежинки. Падали и таяли, прикоснувшись к нежной шелковистой коже.
Идегей опустил взор. Тяжело, словно налившись свинцом упали его веки. Взгляд застыл на груди Тэмулун. Он должен был причинить ей боль, погрузив тонкое лезвие в ее кожу. Любая девушка его племени встретила бы эту боль с восторгом. Но Тэмулун не была девушкой его племени. И Идегей не мог рассчитывать на ее взаимную симпатию к нему.
Железным усилием воли поднял Идегей клинок. Это все, что он мог сделать.
Нежная ладонь принцессы накрыла его твердую руку, отняв у него нож. Его холодные пальцы разжались, как створки раковины. Не сводя глаз с прорези для глаз на маске стрелка, Тэмулун провела кинжалом по левой груди.
Темно-красная кровь заструилась по ее коже, капая на снег. Идегей поднес разжатую ладонь под струю крови, несколько капель залили линии на ней. Обмакнув в крови пальцы, он поставил печать на камне под рунами. Затем оставил свой кровавый след рядом с кровью Тэмулун.
Она все еще стояла обнаженная по пояс перед ним. Кровь медленно сочилась из пореза. Стрелок достал из висящего у пояса мешочка маленькую коробочку с мазью без цвета и запаха. Он нанес небольшое количество мази на порез и кровь почти моментально свернулась. Идегей наклонился перед принцессой, чтобы подать ей лежащие у ее ног нагрудники. Его пальцы скользнули по ее коже и шелку разорванной рубашки прежде чем скрепить ремешки. Несколько секунд он держал ее в своих объятиях, не в силах отпустить гибкий стан принцессы. Идегей избегал ее взгляда, ее глаз, пылающих высокомерием, презрением и насмешливостью. Она же, напротив, смотрела прямо ему в глаза, пытаясь поймать его убегающий взгляд за прорезями в маске.
-Я вернусь, чтобы забрать тебя,—молвил Идегей.
-Буду ждать с нетерпением, стрелок, - ответила Тэмулун. Улыбка не коснулась ее губ при этих жестких, холодных словах.
Идегей обратился к народу:
-Теперь встаньте, люди степи, но помните: если хоть один мужчина притронется к принцессе Тэмулун до моего возвращения—он умрет. Но сначала я собственноручно кастрирую и сниму живьем кожу с него. Потому пусть двенадцать женщин вашего племени охраняют ее и следят за тем, чтобы она ни в чем не испытывала никакой нужды до тех пор, пока я не приду за ней! Этот камень—свидетельство нашего договора!
С этими словами Идегей достал из того же мешочка флакон и вылил часть его содержимого на камень. Вспыхнул огонь и камень загорелся фосфорическим тусклым светом.
 -До скорой встречи, люди степи!—крикнул Идегей прежде чем раствориться в пропасти уходящего дня…

* * *

Над степью поднялась луна. Идегей сидел в зарослях травы, держа наготове Клюющий Коршун, который жаждал уже пустить во врага смертоносную стрелу. Все было спокойно пока, но Идегей был напряжен и жадно впитывал энергию надземных невидимых потоков всеми порами тела и сознания. Идегей знал об измерениях и магии не меньше, чем любой шаман.
Не прошло и часа, как его внутренний слух уловил какие-то вибрации. «Неудивительно, что дьявол, или, точнее, демон, выбрал это место для нанесения визитов жителям посюстороннего мира», - думал стрелок, выбирая место для слежки неподалеку от деревни. Уходить далеко не имело смысла. Демон, так или иначе, появиться здесь, как делал все предыдущие ночи, если не распознает в стрелке более опасного врага.
Но вибрации, которые он уловил, не принадлежали существу потустороннего мира. Они принадлежали шаману и девушке, идущей за ним. Стрелок заметил их много раньше, чем они его.
Идегей резко обернулся, недовольный, что его потревожили. Теперь он мог и не заметить вовремя приближения демона Олодарга.
-Ты, кажется, собирался камлать на горе оракула, чтобы снискать мне заступничество богов?—спросил он насмешливо, когда макушка шамана только показалась над морем припорошенной первой снегом степной травы позади него.
-Как ты услышал мое приближение?—изумился Юллай.—Откуда узнал, что это я?
-А кто твоя спутница, старый пройдоха?—проигнорировал его вопрос Идегей.
-Это Акэми, девчонка из деревни. Решили, что один можешь не справиться. Акэми здесь все тропы знает. Если придется гнаться за дьяволом.
-Гнаться ни за кем не придется. Он сам придет. Чтобы сразиться со мной, ему придется войти в наш мир. Тут мы и схватим его. Юллай, умеешь закрывать выходы в другие миры?
-Я шаман, а не колдун!—обиделся почему-то старик.—Откуда мне знать?
-Тогда вы мне не нужны. Можете убираться.
-Акэми не может вернуться, - возразил шаман.—Отец хотел избить ее.
-Почему?
Идегей, наконец, обернулся и увидел Акэми. Она была совсем еще юной, почти девочкой, но довольно симпатичной, в отличие от многих девушек в деревне. Акэми стояла поодаль, за спиной шамана, опасливо поглядывая на мощную фигуру стрелка. В ее взоре страх смешивался с неподдельным интересом, который проявлял в ней чужеземец. Ведь о народе этого человека (если он был человеком) говорили столько ужасного!
-Ее отец, вождь Ильяс с сегодняшнего дня заслужил обидное прозвище Сумла, что значит одновременно безрукий, беспомощный и не способный удовлетворить женщину. Он в гневе и хочет отомстить. Потому Акэми ушла из дому.
-Как же он будет мстить без рук?—рассмеялся Идегей.
-Вы совершили благородный поступок, Идегей-ады, но мой отец очень страшный человек. Даже без рук. У него много друзей в племени,—вставила свое слово Акэми, до сих пор хранившая молчание.—Хотя вы, конечно, много страшнее его. У вас такой длинный меч. Он, должно быть, очень острый?
Она опустилась рядом на колени. Несмотря на холод, ее ножки были обнажены повыше колен. Только на плечи был накинут теплый халат. Когда она нагибалась, луна бросила луч на вырез ее халата, пробежавшись нежной рукой по ее оформившейся полной груди.
-Ты не похожа на своего отца, Акэми,—сказал Идегей.—Ты намного привлекательнее других девушек в деревне. Кто была твоя мать?
-Проститутка, - ответила девушка с наивной серьезностью, ничуть не смущаясь рода занятий своей родительницы.—Ее привезли с японских островов, что далеко на востоке отсюда.
-Я знаю, где это. Я бывал там, плавая на судне моего отца. И видел людей, похожих на тебя. Потому и спросил.
-Вы были на родине моих предков?!—восхитилась девушка.—Я бы очень хотела там побывать. Но отец не пускает меня даже из юрты.
-Такой девушке небезопасно гулять одной в степи. Да и где бы то ни было.
-Почему? Я могу за себя постоять… А вы правда считаете, что я хорошенькая, Идегей-ады?
-Ты неплоха собой. Наверное, пошла в мать. Твой отец не очень приятный на вид.
Девушка засмеялась. Смех у нее был звонкий, как ручеек.
-Я еще девственница, - Акэми совсем осмелела и прижалась к Идегею. Ее горячее тело прижалось к его мощному торсу. Острые упругие груди уперлись ему в плечо.—Я слышала, что стрелки любят только девственниц. Это правда, Идегей-ады?
-Тихо!—сказал стрелок.—Дьявол Олодарга!

* * *

Идегей не знал, как выглядит демон, нападавший на людей степи. Но существо, представшее перед ним, точно не принадлежало миру людей. Оно выросло прямо из-под земли, огромная широкоплечая фигура воина-убийцы, человека из племени много более древнего, нежели стрелки, имеющего в былые времена куда более страшную славу, чем «пожиратели трупов».
Идегей почувствовал, как весь воздух вокруг пропитывается отвратительным, душащим запахом смерти и разрушения, принесенным в мир людей человеком из легенды. Первобытной силой и диким восторгом от ожидания предстоящей битвы веяло от воина-исполина, движущегося прямо на них. Словно бы сам бог Войны, Ночи, Мрака и Ужаса вышел на свет, чтобы предать его огню и принести Жизнь в жертву силам первозданного Хаоса.
Акэми стояла рядом со стрелком, бледная, как полотно. Шаман сидел неподалеку на корточках, низко склонив голову, будто молился богу. Идегей выхватил меч и арбалет и шагнул вперед, прикрыв собой Акэми и издав леденящий душу боевой клич Буре-кентая, своего наставника. В этот момент он просил от богов только одного: не вмешиваться и позволить ему проявить все свое мужество, умение и знания, чтобы одолеть грозного противника. Юллай-кам был прав, сказав как-то, что с таким противником он вряд ли когда-либо встречался.
Прошептав слова девиза стрелков и призвав на помощь дух Буре-кентая, стрелка-оборотня, он вложил в паз арбалета ульген-стрелу.
Зазвенела тугая тетива. Стрела насквозь пронзила грудь демона в обличии древнего, как сама жизнь и смерть воина-убийцы, ступавшего по миру людей. Кровь хлынула из раны на его теле.
Но Олодарга будто и не почувствовал жала смертоносной стрелы. Он шел прямо на Идегея, не быстро, но уверенно, его недвигающиеся зрачки глядели куда-то вдаль, не видя стрелка, прегрождавшего ему дорогу. Трава, в которой обычный человек мог укрыться с головой, даже не нагибаясь, едва доходила демону до груди. Его длинные седые волосы развевались на ветру. Вся его фигура, черты лица были словно вырезаны из камня. Красные зрачки невидящим взором уставились в ночную мглу.
Внезапно Идегей был оглушен низким гулом, в котором скоро различил слова. Острые скрипучие звуки вонзались в мозг вспышками отчаяния, а шаманские бубны отбивали бешеную дробь осеннего града, что убивает неосторожных детей, с ужасом встречающих зиму. С неба будто кто-то начал тягуче нашептывать на непонятном языке:

Атца хауа ува айху
Нуйа тынгча бэрре нажь уй
Бире кенте ауас алду
Анда айа ны йач алжу

Ара джюбте юма хтай
Нико дине канга грай
Щуре гатра никопхай
Бромчи ячу бэрру шдай!

Превозмогая оцепенение, внезапно охватившее его при странных, ворожащих словах, Идегей выхватил следующую стрелу и направил арбалет на приближающегося монстра. «Умри, будь ты проклят!»—сказал он и спустил курок…

* * *

…Идегей вставил в механизм Клюющего Коршуна новую стрелу и прицелился. «Будь проклят и сгинь!»—молвил он, нажимая на курок. Стрела, пущенная крепкой рукой стрелка, с пяти лет сбивающего комара за полсотни шагов, воткнулась в горло демона. Брызнувшая кровь залила все лицо и грудь беловолосого гиганта.
Стрелы не могли убить того, кто принадлежал тому миру. Но они должны были остановить воина-убийцу, чей облик принял посланец загробного ханства. Однако чудовище, похоже, даже не почувствовало их.
Стрелок выхватил из ножен меч, Лезвие Дьявола, и принял боевую позу. Акэми стояла позади него, не в силах сдвинуться с места от сковавшего ее страха. Идегей слегка подтолкнул девчонку, чтобы не подвергать опасности, грозившей сейчас им всем—ему, шаману, девушке, жителям деревни. Возможно, опасности много более ужасной, чем смерть. Их могло ждать рабство в оковах подземного Властелина. Хозяина Тьмы.
Краем глаза Идегей заметил, что Юллай дрожит, как в лихорадке и смотрит в небо, не отрываясь, будто его совсем не интересовало то, что происходило сейчас здесь. Но у Идегея не было времени раздумывать о странном поведении шамана. Все его существо воплотилось в остром лезвии меча. Его сознание было разящим клинком, воля сжимала рукоять, смерть гарцевала на острие, сверкающем в лунном свете.
В этот момент луна зашла за облака и в наступившей тьме остались только смутные очертания исполинской фигуры, упрямо приближающейся к нему и красные зрачки, немигающим взором глядящие на очередную жертву.
-Во имя своих предков, если ты человек, остановись и назови свое имя!—прорычал Идегей, хотя понимал, что перед ним демон, и фраза, которую по этикету поединка следовало сказать раньше, потонула в сгустившемся вокруг воздухе. Стрелку показалось, что погребальный саван накрыл его и душит, не дает шевельнуть ни одним мускулом.
Воин-убийца не ответил. Он выдернул обе стрелы из своего мощного многофунтового тела и разломал их пальцами. Над его головой взвился красным огнем, - в пламени которого, казалось, сам воздух задрожал и загорелся, оставляя на месте себя пустоту, - огромный, подстать своему владельцу меч. Руки, сжимающие рукоять с крестом в круге на конце стремительно опускались на голову Идегея. Опущенный с такой силой, меч мог разрубить любого человека надвое. Идегей подумал, что он и дракона, если таковые существовали, легко разрубил бы на две части.
Идегей пытался сделать выпад мечом и проткнуть демона, пытался отпрыгнуть в сторону и не мог. Его словно парализовал неподвижный мертвый взгляд воина-убийцы. Частью своей смертной души он уже был в мире, откуда нет путей назад и чувствовал, как торжествующий смех демона все громче и громче гремит в его ушах.
И тут сильнейший удар, пронзивший стальными иглами все его тело, заставил его упасть на землю. На его глаза опустилась кроваво-серая пелена и он потерял сознание…

* * *

Сознание медленно возвращалось к нему. Сквозь мутную мглу он увидел прямо перед своим лицом очертания красивого женского лица. «Тэмулун?»—пробормотал он, но тут сознание его прояснилось и он увидел, что волосы девушки черны, как смоль и лежат на плечах двумя косами, а глаза раскосые и тоже темные.
-Я Акэми, помнишь меня?
-Да, конечно… Где демон?
-Юллай-кам прогнал его. Он вызвал духов и те помешали Олодарга убить тебя. Я так боялась, что ты умер, Идегей-ады и что я останусь совсем одна-одинешенька, как тогда, когда хозяин продал Айхылу, подругу моей матери…
-Со мной все в порядке, прервал ее Идегей.—Если не считать того, что я чуть не сдох. А что с шаманом?
Идегей поднялся и с трудом выпрямился. Все тело болело, будто его побили камнями. Была еще ночь. Медленно падал снег. Степная трава плавно колыхалась, прислушиваясь к завываниям ветра.
-Ты так храбро сражался, Идегей-ады… А я сама чуть не умерла со страху…
Юллай лежал в траве, без признаков жизни. Седые волосы накрыли его голову, отчего Идегею снова на мгновение показалось, что это и есть настоящий Юллай-кам, к которому он должен был привести принцессу Тэмулун.
Подойдя к шаману, он приподнял его и нащупал пульс на шее. Сердце билось, но слабо.
-Я умираю, стрелок, - шаман открыл глаза. Только один глаз. Второй потонул в многочисленных шрамах. Древнее, изборожденное морщинами лицо повернулось к нему и безгубый рот прохрипел слова последней просьбы:
-Принцесса Тэмулун и воин-убийца… Спаси их обоих, стрелок… Ты нужен им… А они—тебе, чтобы одолеть Тринадцатого Дракона… Ты понял меня, стрелок?.. Я уже не увижу принцессу… Я говорил тебе про оружие, способное одолеть Дракона. Оно есть, оно существует. И ты найдешь его. Не меч и не стрелы… Семь—запомни это число… Семеро избранных—вы одолеете вместе Зло Мира во всех семи измерениях, где оно правит… А боги умирают, стрелок… Пришло время людей… Люди победят… или проиграют—все зависит от тебя и остальных избранных. Так решил Совет Черных Драконов… Их время тоже подходит к концу. Время, стрелок, время никого не щадит. Людей, животных, растения, даже богов и Драконов. Все погибает в его неудержимом течении между брегами собственной судьбы. Не очень полагайся на эти берега, твоя лодка не пристанет к ним в этом пути, поток слишком быстр, чтобы совладать с ним. Но в конце есть то, ради чего стоит прожить жизнь… Это я говорю тебе, стрелок. Я, последний бог… Жаль, что я так и не увидел принцессу… Говорят, она похожа на свою мать… Она правда так красива, стрелок?
-Она прекрасна, как далекий свет звезд светлой морозной зимней ночью, Юллай-кам. Она стоит того, чтобы отдать за нее жизнь. Но она жестока и бессердечна. Это я прочитал в ее глазах.
-Да, да,.. —взгляд шамана-бога просветлел, как-будто он вспомнил что-то очень светлое из своей жизни. «Как выглядят самые светлые воспоминания последнего бога?»—подумал Идегей. Он взял старческую, иссохшую руку шамана в свою и слегка пожал ее, ощутив, как благодарный взгляд бога коснулся его сознания и влил в нее что-то особенное—жуткую, страшную, непонятную, неземную и по-настоящему могущественную силу.
-Ты обладаешь бесценным даром, стрелок. Отныне ты—избранный. Мой избранник. Я должен был сделать это с Тэмулун, но уже не успею. Используй этот дар так, чтобы потом не жалеть о сделанном. Иди теперь, стрелок. Я хотел бы пожелать тебе, чтобы Всевышние были с тобой на всем твоем пути и берегли тебя… Но богов нет. И ты теперь знаешь это; когда в третий раз провоет степной волк, вспомни, что богов нет больше на земле и не к кому обращать свои молитвы. Молись духам предков, верь только в свои силы. И когда провоет в третий раз волк, пусть воин-убийца покинет мир мертвых. Возроди его—теперь ты способен сделать это. И он отдаст тебе принцессу.
Теперь оставь меня. Отныне никому не ведом твой путь, стрелок. И судьба этого мира теперь в твоих руках. Судьба мира, в котором жили боги, люди и… Драконы.