В последний путь

По произведениям
А. Покровского



ИЗ ЗТМ
ИНТ. ЛЕСТНИЧНАЯ ПЛОЩАДКА МАЛОЭТАЖНОГО ДОМА. ДЕНЬ

Большой волосатый кулак громко и настойчиво стучит в обшарпанную дверь. После короткой паузы указательный палец все той же руки втыкается в заляпанную старой побелкой кнопку звонка. После длительной непрерывной трели снова наступает короткая пауза. За дверью царит полная тишина.

Капитан-лейтенант ЗВЕРЕВ вопросительно поворачивается к стоящему рядом МИЧМАНУ.

ЗВЕРЕВ
Ну что, будем ломать?

МИЧМАН
А может еще раз постучать?

ЗВЕРЕВ
Нет уж. Хватит! Три дня уже стучим. Всех баб проверили, все подвалы обошли. Здесь он. Негде ему больше быть. Опять пьет, сволочь, а во вторник в автономку.

Зверев нервно закуривает сигарету.

ЗВЕРЕВ
Бугаи твои где?

Снизу слышится грохот хлопнувшей двери подъезда и топот ног поднимающихся вверх людей.

МИЧМАН
Вон, похоже, поднимаются.

Мичман перегибается через перила лестницы и смотрит на площадку нижнего этажа. Увидев черные фигуры двух своих матросов, Мичман облегченно вздыхает и прислоняется к стене.
Первым, шагая сразу через две ступеньки, поднимается огромный, в распахнутом до пояса бушлате, СТАРШИНА. За ним мелко семенит молоденький МАТРОСИК с большим топором в руках.

Старшина неторопливо подходит к нужной двери и вопросительно смотрит на Зверева.

СТАРШИНА
Эта?

Зверев утвердительно кивает. Старшина внимательно осматривает дверь, подходит вплотную и слегка толкает ее широкой ладонью. Матросик держит топор наготове. Старшина поворачивается к присутствующим, берет Матроса двумя пальчиками за ворот бушлата и отодвигает его в сторону.

СТАРШИНА
Отойди-ка, братишка. Щас сделаю.

Офицеры и матрос прижимаются к стенам. Старшина отходит от двери на три шага, выставляет вперед мощное плечо, и коротко ухнув, танком бросается на дверь. От сильного удара хлипкая дверь влетает в квартиру. Старшина делает еще пару шагов по инерции, и сразу же возвращается на лестничную площадку, отряхивая пыль с рукава бушлата.

ЗВЕРЕВ
Ждите здесь. Офицер все-таки. Я быстро.

Зверев решительно заходит в квартиру. Мичман достает сигарету и, зажав ее в губах, роется в карманах в поисках спичек. Матросик аккуратно ставит ненужный уже топор у стены и с любопытством смотрит в окно.

Внезапно в дверном проеме появляется Зверев. Мичман, так и не успев зажечь спичку, поворачивается к капитан-лейтенанту. Зверев молча снимает с головы фуражку. Только сейчас осознав, что произошло, матросы так же молча снимают пилотки. Мичман суетливо тыкается в карманы, пряча сигарету и спички.

ЗВЕРЕВ
Все. Допился. Судя по запаху как раз три дня уже.
(матросам)
Вы оба. Остаетесь здесь. Охраняете.
(мичману)
Дуй в прокуратуру. Потом в милицию. Я – в штаб.

Зверев надевает фуражку и вместе с Мичманом торопливо сбегает вниз по лестнице.

ИНТ. КАБИНЕТ КОМАНДИРА ДИВИЗИОНА ПОДЛОДОК. ДЕНЬ.

Контр-АДМИРАЛ, вытаращив глаза, откидывается назад в своем массивном кресле. Его толстые, гладко выбритые щеки начинают багроветь. Перед широким, дубовым столом Адмирала навытяжку стоит Зверев и поедает глазами тучного командира, восседающего под огромным портретом Л.И.Брежнева.

АДМИРАЛ
Как так умер? Да что вы себе позволяете? Молчать!
(в телефонную трубку)
Дежурный? Никонова мне. Срочно! Никонов? Ты что же, гад, делаешь? А? У тебя тут личный состав за сутки до автономки мрет, а ты ни ухом, ни рылом. Мухой чтоб, а то сам пойдешь. Вечером доклад.
(Звереву)
Так, а ты тут чего? Списанный?

ЗВЕРЕВ
Так точно. Капитан-лейтенант Зверев. Списан из плавсостава в октябре 1979 года.

АДМИРАЛ
Родственники есть?

ЗВЕРЕВ
Так точно. Сестра в Мурманске с двумя племяшками. Все к себе зовет. Родители еще…

АДМИРАЛ
Да не твои! У покойника родственники есть?

ЗВЕРЕВ
Так точно. Тетка. Двоюродная. Живет на Урале, в селе Малые Махаловки.

АДМИРАЛ
Вот и займешься, раз списанный. Чтоб все честь по чести, как положено. Встретишь с поезда…

ЗВЕРЕВ
Так не может она, товарищ контр-адмирал. Звонили мы ей, говорит корова у нее…

АДМИРАЛ
Значит, сам доставишь. Цинковый гроб на плавзаводе закажешь, командировку в финчасти оформишь. Через сутки на доклад. Вопросы?

ЗВЕРЕВ
Никак нет.

АДМИРАЛ
Свободен.

ИНТ. КАБИНЕТ НАЧАЛЬНИКА ПРОИЗВОДСТВЕННОГО ОТДЕЛА ПЛАВЗАВОДА ДЕНЬ

НАЧАЛЬНИК производственного отдела и Главный ИНЖЕНЕР недоуменно переглядываются и снова смотрят на стоящего перед ними Зверева.

НАЧАЛЬНИК
Нету цинка.

ЗВЕРЕВ
Как нету?

ИНЖЕНЕР
Лимит на текущий квартал израсходован.

ЗВЕРЕВ
Вам же звонили!

НАЧАЛЬНИК
Времена прошли. Позвоните в следующем месяце, что-нибудь придумаем.

ЗВЕРЕВ
Куда ж его сейчас девать?

ИНЖЕНЕР
А где он у вас до сих пор лежал?

ЗВЕРЕВ
Дома.

НАЧАЛЬНИК
Вот пусть там и полежит, ничего страшного, по ночам сейчас уже холодно. Только окна, конечно, нужно будет открыть.

ЗВЕРЕВ
Дак а днем-то жара!

ИНЖЕНЕР
А может в холодильник его?

ЗВЕРЕВ
Какой холодильник! У него «морозко» - трехлитровую банку и то не засунешь…

ИНЖЕНЕР
Холодильник мы дадим, есть у нас на складе один, из столовой. Хороший, большой, промышленный. Компрессор вот только барахлит иногда. Отключается, зараза, когда захочет. Три раза все котлеты пропадали…

НАЧАЛЬНИК
А с транспортом поможем, грузчиков выделим, электрика дадим, чтоб подключил, как положено. Там провода какого сечения? Восьмерка? Медные или алюминиевые? Ну вот…

ЗВЕРЕВ
Что вот? Нет, так дело не пойдет.

ИНЖЕНЕР
Ну, тогда мы не знаем.

Начальник и Инженер демонстративно начинают перебирать бумажки на столе, забыв о присутствии Зверева.

ИНТ. КОРИДОР ШТАБА ДИВИЗИОНА ПОДЛОДОК ДЕНЬ

Зверев громко хлопает дверью, ведущей с лестницы, и идет к кабинету контр-Адмирала. Он энергично машет правой рукой и ругается вслух.

ЗВЕРЕВ
Ах, чтоб… Зараза… Я же офицер… Вот ведь… Нет-нет, ты только подумай… И чтоб такое! А-а-а, чтоб они сами все подохли!

Зверев подходит к двери кабинета контр-Адмирала и поправляет галстук.

ИНТ. КАБИНЕТ КОМАНДИРА ДИВИЗИОНА ПОДЛОДОК. ДЕНЬ.

Адмирал откидывается на спинку широкого кресла.

АДМИРАЛ
А я-то думал, что его давно похоронили.

ЗВЕРЕВ
Никак нет.

АДМИРАЛ
Деньги вам собранные отдали?

ЗВЕРЕВ
Так точно.

АДМИРАЛ
Ну вот! Что же вы?

ЗВЕРЕВ
Нету цинка.

АДМИРАЛ
А что вы сделали, чтоб этот цинк был? Почему не добились? Почему не настояли? Расписываетесь тут, стоите, в собственном бессилии!

Адмирал нервно протирает белоснежным платочком испарину на раскрасневшейся, блестящей лысине.

АДМИРАЛ
(орет)
Нужно добиваться! А не демонстрировать здесь свои неспособности и беспомощность полнейшую! Рыть нужно! Рыть! Доросли тут до капитан-лейтенанта! Бог ты мой, какая тупость, какая тупость! Цинк ему ищи! Рот раскрой, положи – он закроет и проглотит. Так что ли? Я! Здесь! Поставлен! Не для цинка!!! Понимаешь? Не для цинка! Идите. И не прикрывайте мелкой суетливостью своего безделья! Цинк чтоб был! Доложите! Все!!!

Адмирал бросает белоснежный платочек в стол и громко хлопает, закрывая выдвижной ящик.

ИНТ. КОРИДОР ШТАБА ДИВИЗИОНА ПОДЛОДОК ДЕНЬ

Зверев медленно идет по коридору и энергично машет рукой в такт произносимым вслух ругательствам.

ЗВЕРЕВ
Ах чтоб… Я!.. Офицер!.. Дурдом… Провались… Чтоб еще раз… Этот гребаный… Провались… Никогда еще… Да ведь я!… Провались…

ИНТ. КАБИНЕТ НАЧАЛЬНИКА ПРОИЗВОДСТВЕННОГО ОТДЕЛА ПЛАВЗАВОДА ДЕНЬ

Немного помятый, заросший трехдневной щетиной Зверев стоит перед Начальником и Инженером. Инженер и Начальник недоуменно переглядываются и снова смотрят на Зверева.

НАЧАЛЬНИК
Деревянный?

ИНЖЕНЕР
А цинковый уже не надо?

ЗВЕРЕВ
Надо. И цинковый и деревянный. Цинковый подождем – я уже договорился. Товарищи из морга навстречу пошли.

Начальник снимает трубку дискового телефона и начинает набирать номер.

ИНТ. КАБИНЕТ ПАТОЛОГОАНАТОМА. МОРГ ДЕНЬ

Светло-серые стены, яркий свет ламп дневного освещения, несколько белых застекленных шкафов по стенам, белый письменный стол. За столом сидит ПАТОЛОГОАНАТОМ, невзрачный субъект неопределенного возраста, в белом халате. Патологоанатом что-то сосредоточенно пишет в толстой амбарной книге.

Слева от стола находится входная дверь, а напротив – большая, железная дверь с полустершейся надписью «Холодильник». Из-за железной двери доносится неопределенный шум – возня, шорох, побрякивание металлических предметов, невнятные реплики.

Входная дверь распахивается и в помещении появляется запыхавшийся Зверев. У Зверева красное, небритое лицо, галстук сбит набок, верхняя пуговица рубашки отсутствует. Зверев тяжело дышит.

Патологоанатом перестает писать и недоуменно смотрит на Зверева.

ПАТОЛОГОАНАТОМ
Извините, вы к кому?

ЗВЕРЕВ
Я? Как к кому? К Мишке Иванову.

ПАТОЛОГОАНАТОМ
Еще раз извините, но здесь таких нет.

ЗВЕРЕВ
Как нет? А куда же он делся?

Зверев в недоумении оглядывается по сторонам.

ЗВЕРЕВ
Его же к вам три недели назад привезли, на хранение. Я сам с главврачом договаривался. На месяц. А вы такое говорите…

ПАТОЛОГОАНАТОМ
Ах вот вы о ком. Так бы сразу и сказали. Здесь он. А вы собственно кто?

ЗВЕРЕВ
Фуу-ух! Зверев я. Ответственный.

ПАТОЛОГОАНАТОМ
Аааа… Можете пройти.

ЗВЕРЕВ
Нет уж. Я лучше здесь постою. А ящики подвезли?

ПАТОЛОГОАНАТОМ
Какие еще ящики?

ЗВЕРЕВ
Как какие? Гробы. Цинковый и деревянный. И два матроса должны были подойти, чтобы Мишку это самое…

ПАТОЛОГОАНАТОМ
Аааа… Ну, привезли. Работают.

Патологоанатом коротко кивает на большую железную дверь.

ЗВЕРЕВ
Фуу-ух! Слышь, доктор, мне бы подлечиться. А то мы тут вчера ребят в отпуск провожали…

ПАТОЛОГОАНАТОМ
Да я собственно не доктор. Вернее немного не тот доктор.

ЗВЕРЕВ
Как это не тот доктор? Ветеринар что ли? Ребята с доков вас «Последней надеждой» зовут.

ПАТОЛОГОАНАТОМ
Ребята значит. С доков.

Патологоанатом тяжко вздыхает, встает, подходит к стеклянному шкафчику, достает две пробирки и вручает их Звереву. С нижней полки шкафчика Патологоанатом достает большую колбу с абсолютно прозрачной жидкостью.

ПАТОЛОГОАНАТОМ
Держи крепче.

Зверев изо всех сил сжимает в каждой руке по пробирке. Патологоанатом аккуратно наполняет одну пробирку.

Железная дверь неожиданно распахивается. Из-за нее выглядывает вспотевший Старшина. Зверев и Патологоанатом вздрагивают от громкого звука хлопнувшей двери и поворачиваются к Старшине.

СТАРШИНА
Здрасьте товарищ капитан. Он у вас что, вырос что ли? Никак не лезет. Сантиметров десять не хватает. Кто мерку то снимал?

ЗВЕРЕВ
Матрос Пьянков. Зараза!

СТАРШИНА
Знаю такого. На прошлой неделе дембельнулся, а то б я ему... Ну ладно, будем цинковый пробовать.

Старшина скрывается за железной дверью. Зверев и Патологоанатом переглядываются. Патологоанатом наполняет вторую пробирку. Зверев жадно облизывает губы.

Распахивается входная дверь и в помещение решительным шагом заходит Адмирал в сопровождении двух капитанов второго ранга и Мичмана.

АДМИРАЛ
Так, а тут что у нас?

МИЧМАН
Морг, товарищ адмирал.

Адмирал бегло оглядывает помещение, его взгляд останавливается на замерших фигурах Зверева и Патологоанатома.

АДМИРАЛ
Понятно.
(Звереву)
Что-то мне лицо твое знакомо.

Зверев открывает рот чтобы представиться. Адмирал жестом останавливает его.

АДМИРАЛ
Погоди! Я сам. Зайцев? Нет. Волков? Нет. Зверев! Точно! Зверев.

Зверев утвердительно кивает.

АДМИРАЛ
Три недели назад ты мне должен был доложить о…

Адмирал еще раз более внимательно оглядывает помещение.

АДМИРАЛ
Морг значит.
(Звереву)
Где?

Зверев не реагирует. Патологоанатом деликатно показывает на железную дверь холодильника, из-за которой слышна возня.

Адмирал быстрым и решительным шагом заходит в помещение холодильника. Свита следует за ним.

Закрыв глаза, Зверев выпивает содержимое одной из пробирок. Шумно выдыхает воздух, вытирает слезу, и громко, с чувством нюхает рукав. Патологоанатом смотрит на него с восхищением. Из холодильника слышны громкие голоса.

Адмирал со свитой выходят из холодильника.

АДМИРАЛ
Не лезет! Позор-то какой! Офицер и не лезет!
(Звереву)
Делай что хошь – режь, ешь, но чтобы влез! Влез! Хочешь, сам ложись впереди и раздвигай! Хочешь – не ложись! Хочешь – мы тебя вместо него похороним. В общем, как хочешь, но чтоб было! Позор-то какой! Ну, вы у меня пострадаете за Отечество! Доложишь!

Адмирал и свита поспешно покидают морг.

Зверев и Патологоанатом переглядываются. Зверев переводит взгляд с Патологоанатома на пробирки, зажатые в кулаках.

ЗВЕРЕВ
Может полить его чем-нибудь? Или побрызгать? Ему ведь теперь уже все равно. Как считаешь, доктор?

Патологоанатом с негодованием смотрит на Зверева, забирает у него наполненную пробирку и залпом выпивает ее содержимое. Патологоанатом тяжело дышит открытым ртом, глаза слезятся, нос покраснел.
Из холодильника раздается страшный грохот.

СТАРШИНА
(голос за кадром)
Влез! Влез!

Зверев и Патологоанатом переглядываются.

НАТ. ТЕРРИТОРИЯ ВОЙСКОВОГО ГАРАЖА ДЕНЬ

Здоровяк ВАСИЛИЙ удобно устроился на оружейных ящиках и, прикрыв глаза, принимает солнечные ванны. К Василию подходит уставший Зверев. Ворот бежевой рубашки расстегнут, правый рукав забрызган маслом, в одной руке фуражка, в другой - некогда белый носовой платок. Зверев вытирает платком лоб и виски. Нервно переступает с ноги на ногу.

ЗВЕРЕВ
Василий?

Огромное тело в полосатой тельняшке и замызганных штанах не подает признаков жизни. Зверев прячет платок в карман и надевает фуражку. Оглядывается по сторонам. Подходит вплотную.

ЗВЕРЕВ
Василий!

Никакой реакции. Зверев наклоняется над могучим торсом и несколько мгновений присматривается к неподвижной груди Василия, нервно водит носом, принюхивается. Зверев выпрямляется и с тоской в глазах оглядывается по сторонам. Не увидев никого поблизости, Зверев с отчаянием тормошит бесчувственное тело.

ЗВЕРЕВ
Василий!!!

ВАСИЛИЙ
Ну, я Василий. А ты кто?

Зверев радостно выдыхает. Василий все так же неподвижен, глаза закрыты.

ЗВЕРЕВ
Фуу-у! Ну и напугал ты меня! Я уж было подумал… Зверев я. С базы. Насчет твоей машины хотел договориться. Мне сказали, что ты сегодня свободен, а мне бы с приятелем до железнодорожной станции добраться нужно.

ВАСИЛИЙ
А в гараже чего? Взяли бы «газик». У меня машина большаааая…

ЗВЕРЕВ
А мне и нужна большая. У нас с собой ммммм вещей много. Тяжелых. «Газик» не подойдет, а все грузовики после целины до сих пор не на ходу.

ВАСИЛИЙ
Машина за штабелями. Иди, грузись, через час обед закончится, сразу и поедем.

ЗВЕРЕВ
Фуу-ух! Вот спасибо-то! Ну, я побежал!

Зверев несколько мгновений смотрит на неподвижное тело Василия, потихоньку разворачивается, определяет направление и быстро уходит в сторону высокого штабеля, сложенного из старых шпал. Обойдя штабель справа, он останавливается как вкопанный. Перед ним стоит большой грязный самосвал с огромной надписью «МУСОР» на ржавом борту.

НАТ. ВОКЗАЛЬНЫЙ ПЕРРОН ДЕНЬ

Суетливой рысцой, расталкивая пассажиров и провожающих, по перрону несется Зверев. В его правой руке ежесекундно булькает и звякает старый пузатый портфель. Он смотрит на свои «командирские» часы и быстро оборачивается назад. Следом за ним, широким, размеренным шагом движется НОСИЛЬЩИК, который ловко лавирует тележкой с цинковым ящиком среди чемоданов и сумок отъезжающих.

ЗВЕРЕВ
Это пятый, а нам девятнадцатый. Десять минут осталось!

НОСИЛЬЩИК
Успеем!

Через короткий промежуток времени Зверев с носильщиком подбегают к девятнадцатому вагону. Усталый, но довольный, Зверев снимает фуражку и тыльной стороной ладони вытирает пот со лба.

ЗВЕРЕВ
(носильщику)
Ну, давай за этот край берись, только поосторожнее, а то он тяжелый, гад.

Положив портфель на цинковый ящик, Зверев, напрягаясь от чрезмерных усилий, спиной входит в тамбур и тут же упирается в могучую грудь ПРОВОДНИЦЫ. Проводница стоит, уперев руки в широкие бока, перекрывая вход в вагон.

ПРОВОДНИЦА
Куда!?

ЗВЕРЕВ
У нас разрешение есть!

Съехавшая на глаза фуражка мешает Звереву разглядеть лицо Проводницы, и он из последних сил выворачивает шею в ее сторону.

ПРОВОДНИЦА
Назад! Я тебе дам «разрешение», а людей я куда дену?

ЗВЕРЕВ
Так куда назад-то? Через минуту трогаемся! Может, как-нибудь договоримся?

Неимоверным усилием Зверев резко поднимает цинк. Портфель, лежащий сверху на ящике, выразительно булькает.

ПРОВОДНИЦА
Назад говорю! В почтовый давай. За мной бегите, а то не успеем!

Проводница выпихивает Зверева на перрон и резво бежит вдоль состава к почтовому вагону. Зверев и Носильщик из последних сил бегут следом за ней.

ИНТ. КУПЕ ПОЕЗДА ДЕНЬ

Набирающий скорость поезд легонько покачивается и постукивает на стыках рельсового полотна. За окном проплывают окраины северного города. Успокоившийся Зверев сидит за столиком у окна купе и вытирает обильный пот уже совсем не свежим платочком. В проходе вагона раздается шум и топот нескольких пар ног. В дверях купе появляется розовощекий толстяк БРИГАДИР.

БРИГАДИР
Ну и где тут эти похоронщики? Этот?

Высунувшаяся из-за его плеча Проводница торопливо подтверждает его догадку:

ПРОВОДНИЦА
Этот, этот. Силой ворвался, а еще в форме!

БРИГАДИР
Ты что ли? Да? Документы давай!

Дрожащими от волнения и физического перенапряжения пальчиками Зверев достает аккуратно сложенные документы из внутреннего кармана кителя. Одной рукой передает документы Бригадиру, другой вытирает пот со лба.

Бригадир разворачивает бумаги и бросает на них быстрый взгляд.

БРИГАДИР
Ну, так и знал. Неправильно. На следующей слазь. Не забудь его прихватить. Проверю. Знаю я вас, был уже один такой прохвост, намаялись.

ЗВЕРЕВ
Да как же так? Я ж это… Вот печати, вот справка, вот командировочное удостоверение. Ох ты ж боже ж ты мой, где же оно…

Зверев суетливо копошится в карманах кителя, заглядывает под матрас на верхней полке, хватается за портфель. Портфель выразительно булькает.

БРИГАДИР
Ну ты это… Если найдешь еще какие документы, к Нинке приходи, я там буду.

Зверев на секунду замирает, и недоуменно смотрит на Бригадира. Портфель булькает еще раз. Зверев переводит взгляд на портфель, потом на Бригадира и расплывается в широкой улыбке. Бригадир многообещающе подмигивает заплывшим от жира правым глазом и выходит из купе.

ИНТ КУПЕ ПРОВОДНИКА ДЕНЬ

Распаренные от принятого алкоголя Зверев и Бригадир сидят друг напротив друга в тесном купе проводников. На столике перед ними живописно расположились опорожненная на две трети бутылка «Пшеничной», граненые стаканы, закуски и бутерброды из вагона-ресторана.

БРИГАДИР
Так вот я и говорю… Нинуль, ты чего это? Давай, давай, еще по одной разливай, а то ишь ты…

Скромно сидевшая до этого в углу, Проводница подходит к столику, точными движениями разливает оставшуюся водку по стаканам, подкладывает в тарелки салат, затем возвращается на свое место.

Бригадир закуривает папиросу.

БРИГАДИР
Так вот я и говорю, ты когда в следующий раз повезешь кого…

Зверев давится салатом и начинает кашлять до слез в глазах.

БРИГАДИР
(продолжая)
…ты обязательно все правильно оформи, да смотри, он у нас сам понимаешь, где едет. У нас иногда «Жигули» раздевают, а ты цинка вон сколько везешь! Это ж вещь! Приедешь, станешь снимать, цинка нет, а он голый давно, сродственник то твой. Было уже такое, бесплатно дарю.

Бригадир довольно хохочет и подмигивает. Зверев бледнеет, выпрямляется и откладывает вилку. Бригадир ловко опрокидывает содержимое стакана в свою бездонную глотку и поднимается.

БРИГАДИР
Ну да ладно, засиделся я тут, а мне еще в головной вагон надо. Нинуль, проследи тут за товарищем, чтоб нормально доехал. Ну, бывайте здравы.

Прихватив с собой непочатую бутылку водки из раскрытого портфеля, тучное тело Бригадира исчезает за дверями купе. Зверев с тоской в глазах смотрит в окно, на проплывающие мимо пейзажи.

Быстро проплывают за окном пейзажи нашей необъятной страны. Леса, поля, реки. Изредка мелькают беленькие здания маленьких станций и полустанков со смешными названиями. Несколько раз день сменяется ночью. Проплывет мимо и спрячется за занавеской желтая луна, лучик солнца скользнет по пыльному стеклу, на минутной стоянке вдруг вынырнет снизу широкое красное лицо торопливой бабульки и затрясет она прямо в камеру корзинкой с румяными пирожками. Дорога…

Поезд замедляет ход и за окном появляется беленькое здание вокзала с давно некрашеной надписью «МАЛЫЕ МАХАЛОВКИ».

ИНТ. ВАГОН ПОЕЗДА ДЕНЬ

Проводница заполошно бежит по проходу вагона.

ПРОВОДНИЦА
Саша, Саша, ты где? Твоя остановка! Минуту всего стоим!

Остановившись в дверях купе Проводница выдыхает и поправляет выбившуюся из сложной прически прядку волос.

ПРОВОДНИЦА
Сашенька, пора, там ребята твой ящик уже выгружают…

Заросший недельной щетиной, Зверев стоит к ней спиной с граненым стаканом в руке. Перед ним застыли в ожидании двое попутчиков – пятидесятилетние мужики в серых майках и тренировочных штанах. Прищурившись от едкого дыма беломорин, зажатых в крепких желтых зубах, они молча поднимают наполненные водкой стаканы.

ЗВЕРЕВ
Ну, на посошок!

Быстро выпив водку, Зверев ставит стакан на стол, медленно вытирает рот рукавом бежевой рубашки, подхватывает в одну руку опустевший портфель и китель. Оборачивается в дверях купе.

ЗВЕРЕВ
Будь здрав, мужики!
(Проводнице)
Нинок, не суетись, успеем! Шуруй впереди, а я за твоей кормой пристроюсь.

Проводница и Зверев быстро уходят в сторону тамбура.

НАТ. ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНАЯ СТАНЦИЯ «МАЛЫЕ МАХАЛОВКИ» ДЕНЬ

Зверев стоит возле цинкового гроба на совершенно пустынной станции. Проводив взглядом удаляющийся в клубах пара поезд, он кладет портфель на цинковый ящик, достает сигарету и присаживается сам. Поднеся спичку к сигарете, Зверев видит две спешащие к нему фигуры.

Зверев торопливо поднимается, подхватывает портфель, давит ботинком сигарету и поправляет фуражку.

К Звереву подходят двое – сухонькая старушка БАБКА МАРИЯ и огромный, веселый бородач ПАША.

ПАША
Ну вот мать, как раз к поезду, а ты боялась.

ЗВЕРЕВ
Бабка Мария?

БАБКА МАРИЯ
Она, она самая, сынок!

Зверев расправляет плечи, достает носовой платочек и вытирает лоб под фуражкой. Широко улыбаясь, обнимает Бабку Марию за плечи, хлопает Пашу по плечу и широким жестом показывает гроб.

ЗВЕРЕВ
Вот! Сам!

Паша хмурит брови, Бабка Мария прикладывает к губам кончик платка, Зверев роется в портфеле, достает и протягивает Бабке Марии бумаги.

ЗВЕРЕВ
Вот, пока не забыл. Что тут? Бумаги, письма, фотографии…

Бабка Мария передает бумаги Паше. Ее взгляд останавливается на фотографиях, она их перебирает и смотрит на Зверева.

БАБКА МАРИЯ
Слышь, милок, а вроде… это и не Мишка вовсе… Иванов-то… я его маленьким совсем помню… Давно не видала. Волосики у него вроде черные были, да и курносый он, а этот… лысый какой-то что ли?

Зверев роняет портфель.

ЗВЕРЕВ
Да ты что, мать! Как не тот!? Мать! Это ж не мальчик кудрявый, это ж мужчина! Он же эта, того… под водой! Подводник он, мать! А там не только на себя, на лошадь похож не будешь!

Зверев снимает фуражку, вытирает лоб платочком, слегка пошатнувшись, присаживается на цинковый ящик. С потерянным взглядом начинает шарить в карманах в поисках сигареты.

Паша смотрит на Зверева, Бабку Марию, на фотографии. Мгновенно оценивает ситуацию.

ПАША
Вылитый Мишка! Вылитый!
(отмеряет двадцать сантиметров)
Я его мерзавца вот с такого возраста знаю. Вылитый!

Зверев дрожащими руками ломает одну спичку за другой в попытках поджечь сигарету. После слов Паши немедленно поднимается и начинает интенсивно похлопывать Бабку Марию по худенькому плечу.

ЗВЕРЕВ
Ну вот! Что я говорил!? Даааа, ну ты мать даешь! Мишку не узнать! А? Дааа!

Зверев прикуривает сигарету со стороны фильтра, кашляет, выплевывает сигарету, прячет спичечный коробок в карман, поднимает и застегивает портфель.

ЗВЕРЕВ
Ну ладно, граждане. Вам туда
(кивок на гроб)
а мне обратно. Извините, если что. Кассы тут у вас где?

Могучими лапами Паша хватает Зверева за грудки и притягивает к себе.

ПАША
Какие кассы? Ты чего эта? Привез, бросил и сматываться? А народ? А поминки? Не пущу!

Зверев потерянно оглядывается на Бабку Марию. Она утвердительно кивает. Зверев снова смотрит на Пашу.

ЗВЕРЕВ
Так эта… Флот же ждет… Боевые корабли…

ПАША
Подождет, не обломится. Народ тебя ждет. А для флота мы справку заделаем. Печать у нас есть. Вроде как заболел ты тут у нас. А?!

Паша отпускает Зверева, громко и раскатисто хохочет.

ИНТ. ДЕРЕВЕНСКИЙ ДОМ ДЕНЬ

Бревенчатые стены, скрипучие полы, вышитые крестиком занавески, герань на подоконниках. По стенам висят детские фотографии Мишки Иванова. Вот он с мячом, вот на завалинке с дедом, а вот он на речке, купается с соседскими пацанами. Курносый нос, черные, вьющиеся волосы, озорные глаза. И траурная ленточка, перечеркивающая правый нижний угол.

За празднично убранным столом сидят, тесно прижавшись друг к другу, нарядные старички и старушки. В центре стола стоит огромнейшая бутыль чистого, как слеза, самогона.

Во главе стола, рядом со столетним ДЕДОМ сидит Зверев. Все старички, без исключения, позвякивают и поблескивают разнообразнейшими медалями. Ухоженная, окладистая серебряная борода столетнего Деда прикрывает четыре георгиевских креста.

Золотистая вареная картошка, плошки с холодцом, квашеная капуста, грибы соленые и маринованные, огурцы свежие и малосольные, помидоры, словом, осеннее великолепие заполняет все свободное пространство огромного стола, покрытого белоснежной, с вышивкой по краю, скатертью.

Мелодичное позвякивание вилок и медалей дважды прерывается для молчаливого распития самогона из граненых, стограммовых стопок.

Раскрасневшиеся лица с интересом рассматривают медали за десять и пятнадцать лет безупречной службы.

СТАРИЧОК №1
Дааа… Нам таких не давали…

СТАРИЧОК №2
Они теперь вон какие…

СТАРИЧОК №3
Молодца, Мишка, молодца! Не посрамил…

Бабка Мария наполняет стопку Зверева. Зверев смотрит на стопку с самогоном. Вытирает рукавом влажные губы. Ослабляет галстук. Берет стопку. Обводит всех присутствующих захмелевшим взглядом. Поднимается.

ЗВЕРЕВ
Сказать хочу!

За столом раздается шиканье. Сидящий в дальнем конце стола Паша машет рукой на замешкавшуюся старушку. Звяканье вилок и медалей быстро затихает. Воцаряется гробовая тишина.

Зверев начинает говорить.

Зверев говорит очень эмоционально. Он резко жестикулирует левой рукой, плавно водит правой, в которой держит стопку самогона. Увлеченный пламенной речью, Зверев не замечает, что расплескивает самогон на нарядные одежды своих соседей и на белоснежную скатерть. Бабка Мария ловит капли самогона вышитым полотенцем.

Собравшиеся слушают Зверева затаив дыхание. Рты приоткрыты, глаза устремлены на Зверева.

Зверев заканчивает свою речь.

ЗВЕРЕВ
…Пусть у них все будет хорошо…

Голос Зверева дрожит от избытка чувств.

ЗВЕРЕВ
…Пусть они не горят, не тонут, пусть им всегда хватает воздуха. Пусть они всегда всплывают, пусть их ждут на берегу дети, любят жены, их нельзя не любить, товарищи, их нельзя не любить!

БАБКА МАРИЯ
Ох ты ж боже ж ты мой! Бедненькие вы мои, бедненькие!

Зверев одним махом выпивает самогон и, обессиленный, садится на свое место. Бабка Мария отпивает из своей стопки, промокает слезы кончиком платка и целует Зверева в лоб.

Зверев сосредоточенно ловит вилкой маринованный грибочек.

Паша с шумом ставит свою стопку на стол.

ПАША
Капитан! Хорошо сказал! Ох, хорошо! Дай я тебя поцелую!

Паша пробирается к Звереву и трижды его целует. Один за другим поднимаются все старички, начинают подходить к Звереву и целовать его.

Столетний Дед тоже поднялся для поцелуя, но он стоит за спиной Зверева и не знает, как привлечь к себе внимание.

Перед Зверевым стоит огромный шестидесятилетний ГРИШКА.

ГРИШКА
Ну вот милай, ну… дай я тебя поцелую!

ДЕД
Гришка! Язви тя, ты что, зараза, во второй раз лезешь? А ну брысь!

ГРИШКА
Да ладно, да я ж только…

Гришка смущенно отходит в сторону.

Зверев поворачивается к столетнему Деду и трижды с ним целуется.

НАТ. КРЫЛЬЦО ДЕРЕВЕНСКОГО ДОМА ВЕЧЕР

Дверь, ведущая в дом, широко распахивается, выпуская в тишину деревенского вечера звуки бесшабашного русского застолья.

На крыльцо выходит Паша, с шумом втягивает в свои легкие свежий воздух, медленно выдыхает и оглядывается по сторонам.

На завалинке сидит Гришка и степенно курит самокрутку в компании трех старичков.

ПАША
Капитана нашего не видели? Вроде как выходил…

ГРИШКА
В уборную пошел. Полчаса уж, почитай, прошло.

ПАША
Дак что же вы, отцы сидите-то? А ну как заблудится? По такой-то темени… Ииэхх!

Паша спрыгивает с крыльца и широким шагом уходит на задний двор.

НАТ. ДЕРЕВЕНСКИЙ ТУАЛЕТ ВЕЧЕР

Еще издалека Паша видит рядом с туалетом темную фигуру, прислонившуюся к дереву. Это Зверев.

Зверев стоит в трех шагах от туалета, уперевшись лбом в ствол яблони, и горько плачет. Руками он поддерживает расстегнутые штаны, его плечи мелко подрагивают от рыданий.

Паша подходит к Звереву и обнимает его за плечи.

ПАША
Ой, милай, ну что ж ты так расстроился-то? Пойдем, пойдем к дому, отдохнуть тебе надо…

Поддерживая Зверева за плечи, Паша ведет его к дому. Зверев сильно шатается.

ЗВЕРЕВ
Чтобы я!.. Когда!.. Помереть на флоте… Да ни в жисть!!!

Зверев сильно машет рукой, подчеркивая жестом последнюю фразу, и чуть не падает.

ПАША
Ну что ты, что ты! Завтра в баньку пойдем. Я с утра раненько протоплю, напарю тебя хорошенько. Будешь у нас как новенький…

Две шатающиеся фигуры скрываются за углом дома.

НАТ. ДЕРЕВЕНСКИЙ ДВОР УТРО

Раннее деревенское утро. Яркое солнце, шелест еще не потерявшей свой цвет листвы, перезвон птичьих голосов.

У калитки стоят Зверев и Бабка Мария.

Заросший недельной щетиной Зверев одет в старый ватник на голое тело, синие тренировочные штаны и дырявые сандалии. На голове треух, под мышкой березовый веник.

БАБКА МАРИЯ
Вот, вдоль домов и иди. Потом через пути, мимо станции, там дорожку увидишь, по ней пойдешь, а там мостки. Через речку перейдешь, и к озеру выйдешь. По дымку баньку-то и найдешь. Пашка там с зари кочегарит.

ЗВЕРЕВ
Ну что, пошел я тогда?

БАБКА МАРИЯ
Иди, сынок, иди милай.

Зверев сладко вздыхает и не торопясь, двигается в путь.

НАТ. ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНАЯ СТАНЦИЯ «МАЛЫЕ МАХАЛОВКИ» ДЕНЬ

На железнодорожных путях стоит длинный воинский состав.

Зверев неторопливо идет вдоль состава, постоянно поглядывая под вагоны. Останавливается на стыке двух вагонов, задумчиво смотрит в просвет, чешет щетину на подбородке, оглядывается на здание станции и, тяжко вздохнув, бредет дальше, в сторону последнего вагона.

У последнего вагона стоит ЧАСОВОЙ.

Зверев останавливается около Часового и внимательно его осматривает. Он переводит взгляд с пыльных сапог на чрезмерно ослабленный ремень, затем на расстегнутую пуговицу воротничка гимнастерки и, наконец, встречается с невозмутимым взглядом молодого солдата - Часового.

ЗВЕРЕВ
Откуда едете?

ЧАСОВОЙ
Откуда надо, оттуда и едем.

ЗВЕРЕВ
А куда едете?

ЧАСОВОЙ
Куда надо, туда и едем.

ЗВЕРЕВ
А что везете-то?

ЧАСОВОЙ
А что надо, то и везем.

ЗВЕРЕВ
Ну ладно, сынок. Служи и охраняй. Родина тебе доверила, так что давай. Бди. А я пошел.

Зверев поворачивается к часовому спиной и делает пару шагов. Часовой снимает с плеча карабин и направляет его на Зверева.

ЧАСОВОЙ
Куда ж ты пошел, дядя? Стой! Стрелять буду!

Часовой передергивает затвор. Зверев вздрагивает всей спиной и останавливается.

ИНТ. ШТАБНОЙ ВАГОН ДЕНЬ

НАЧАЛЬНИК ЭШЕЛОНА в звании капитана внутренних войск спит сидя, прислонившись к стенке купе. Рот приоткрыт, веки тревожно подрагивают.

На столике перед ним лежит раскрытый журнал «Огонек», рядом с журналом стоит пустая бутылка из-под «Жигулёвского» пива и граненый стакан, наполненный на треть жидкостью светло-желтого цвета.

Дверь купе с шумом открывается, Начальник эшелона моментально придвигается вплотную к столику и, не открывая глаз, наклоняет голову над журналом.

В купе входит Зверев, за ним, в коридоре вагона виднеется Часовой.

ЗВЕРЕВ
Здрасьте!

Начальник эшелона ладонью разглаживает страницу журнала.

ЗВЕРЕВ
Хе-хе. Ммммм. Здрасьте.

Начальник эшелона приоткрывает один глаз и переворачивает страницу журнала.

ЗВЕРЕВ
Вот! Взяли…

ЧАСОВОЙ
Интересовался, куда едем, что везем.

Начальник эшелона прокашливается, прочищая горло.

НАЧАЛЬНИК ЭШЕЛОНА
(Часовому)
Молодец Петров!
(Звереву)
Кто такой?

ЗВЕРЕВ
Я – Зверев! Капитан.

Зверев на секунду задумывается.

ЗВЕРЕВ
Лейтенант.

НАЧАЛЬНИК ЭШЕЛОНА
Так капитан или лейтенант? Вы бы гражданин определились бы. Документы есть?

ЗВЕРЕВ
Какие документы, отец родной? Я же в баню шел.

Начальник эшелона открывает второй глаз и осматривает поверхность стола.

НАЧАЛЬНИК ЭШЕЛОНА
Значит вот что. Особый отдел мы с собой не возим, поэтому на станции сдадим.

Начальник эшелона протягивает руку и берет граненый стакан.

ЗВЕРЕВ
Да вы что? Я же Зверев. Капитан! Лейтенант! Помощник начальника штаба! Я же все документы через пять минут могу принести!

Начальник эшелона подносит стакан к носу и нюхает. Его лицо кривится от отвращения, кадык дергается в рвотном позыве. Он ставит стакан на стол и вытирает рукавом пересохшие губы.

НАЧАЛЬНИК ЭШЕЛОНА
Не надо! СИДОРЧУК!

За спиной Зверева появляется стриженая голова огромного детины - Сидорчука.

СИДОРЧУК
Я, товарищ капитан!

НАЧАЛЬНИК ЭШЕЛОНА
Так, Сидорчук… Заверни гражданина помощника начальника штаба в тот, дальний штабной вагон. Писать не выводить, пусть там делает. Ну, и так далее…

ЗВЕРЕВ
Да вы что! Да как вы смеете! Я же капитан!

Сидорчук кладет свою лапу на плечо Зверева. Зверев оглядывается.

СИДОРЧУК
Ша, Маша!

Зверев покорно вздыхает и выходит из купе.

ИНТ. ТОВАРНЫЙ ВАГОН ДЕНЬ

Пол пустого товарного вагона усыпан соломой. Под высоким потолком виднеется голубое небо, расчерченное клеточками толстой решетки на маленьком оконце. Вагон едва заметно покачивается под перестук колес.

В углу вагона, на куче перепревшей соломы сидит задумчивый Зверев. Треух на затылке, веник под мышкой. Слышен гудок паровоза. Зверев вздрагивает.

Состав постепенно замедляет ход, выпускает пар, и под перестук буферов вагонов, останавливается.

Зверев немедленно поднимается на ноги и смотрит на высоко расположенное окошко. Быстро оглянувшись вокруг себя, он начинает сгребать всю солому в кучу. Взобравшись на хлипкое сооружение, он цепляется за решетку окна, тянется из всех сил, скребет сандалиями по стене вагона и, наконец, выглядывает наружу.

Через решетку видна старая кирпичная стена очередного полустанка. Перед окном быстро пробегает какой-то солдат.

ЗВЕРЕВ
Эй! Стой! Стой, кому я сказал! Я – Зверев! Зверев я! Мне в особый отдел надо! Стой, сволочь!

Пальцы Зверева срываются с решетки, и он падает на кучу соломы под окном.

ЗВЕРЕВ
Вот зараза! Ну, я вам покажу!

Зверев быстро вскакивает на ноги и начинает колотить ногами в дверь вагона. Зверев тихо ойкает и, припадая на одну ногу, начинает хлестать веником по двери.

ЗВЕРЕВ
Открывай! Открывай, кому сказал! Я – Зверев! Я вас всех под трибунал за издевательство! Я капитан! Начальник помощника штаба! Открывай, кому говорю!

Обессиленный Зверев, тяжело дыша, садится прямо на грязный пол вагона, вытирает рукавом пот со лба и начинает хохотать как умалишенный.

ИНТ. ТОВАРНЫЙ ВАГОН НОЧЬ

В черноте вагона виден только светлый прямоугольник маленького оконца. Перестук колес, покачивание вагона, протяжный гудок, покачивание прекращается, поезд замедляет ход и останавливается.

На куче соломы чернеется силуэт Зверева. Треух на затылке, веник под мышкой, на небритой щеке блестит в лунном свете скупая мужская слеза.

ИНТ. ШТАБНОЙ ВАГОН ДЕНЬ

Поезд приближается к крупной станции. За окном мелькают старые здания вагонного депо, немногочисленные чахлые кустарники, поезда пригородных электричек.

Начальник эшелона стоит перед столиком и запихивает журнал «Огонек» в полевую сумку. Начинает поправлять портупею. Раздается осторожный стук в дверь купе.

НАЧАЛЬНИК ЭШЕЛОНА
Ну кто там еще?

Дверь откатывается в сторону, в купе заходит Часовой.

ЧАСОВОЙ
Товарищ капитан, к Ярославлю подъезжаем.

НАЧАЛЬНИК ЭШЕЛОНА
Знаю. Всё?

ЧАСОВОЙ
Никак нет. Там этот, задержанный… Трое суток прошло. Он теперь уже и не стучится…

НАЧАЛЬНИК ЭШЕЛОНА
Так. Понял. На станции пойдешь к коменданту, пусть комитетчиков вызовет. Передашь им задержанного. Стоим тут до полуночи, приду за час до отправления. Сидорчук старший. Вопросы?

ЧАСОВОЙ
Никак нет!

НАЧАЛЬНИК ЭШЕЛОНА
Свободен!

Часовой покидает купе.

ИНТ. КАБИНЕТ СЛЕДОВАТЕЛЯ КГБ ВЕЧЕР

Серые стены, тусклый свет, портрет Дзержинского в скромной раме. Хороший письменный стол. На столе чистый лист бумаги, карандаш, графин с водой, стакан, пепельница, телефон.

За столом сидит невзрачный СЛЕДОВАТЕЛЬ в сером костюме. Перед ним покачивается на табурете одичавший Зверев.

СЛЕДОВАТЕЛЬ
Фамилия?

Зверев мычит, хрипит и тычет грязным пальцем в графин с водой.

СЛЕДОВАТЕЛЬ
Фамилия?

Зверев мычит, хрипит и тычет грязным пальцем в графин с водой.

Следователь вздыхает, наливает в стакан воду и протягивает Звереву. Зверев приподнимается, тянется за стаканом. Следователь отшатывается, ставит стакан на край стола и немного отодвигается назад, зажимая ладонью нос.

Зверев хватает стакан и в один глоток опустошает его. Смотрит на Следователя, наливает и выпивает второй стакан, затем третий.

Зверев выдыхает с облегчением и снова садится на табурет.

ЗВЕРЕВ
Сигарету.

Следователь молча достает из пачки сигарету, протягивает её Звереву, зажигает спичку и дает прикурить. Зверев с наслаждением курит.

Следователь берет карандаш.

СЛЕДОВАТЕЛЬ
Фамилия?

ЗВЕРЕВ
Моя? Зверев!

СЛЕДОВАТЕЛЬ
Чем занимаетесь?

ЗВЕРЕВ
Я – капитан!

СЛЕДОВАТЕЛЬ
Значит так и запишем – капитан дальнего плавания.

ЗВЕРЕВ
Я – офицер!

СЛЕДОВАТЕЛЬ
Очень хорошо. Где проживаете?

ЗВЕРЕВ
Поселок Заречное.

СЛЕДОВАТЕЛЬ
Так, так, так. Это где ж такое?

ЗВЕРЕВ
Под Мурманском.

СЛЕДОВАТЕЛЬ
А взяли вас в Малых Махаловках. Очень интересно. Узловая станция, воинские эшелоны. В мутной водичке плаваете, гражданин капитан. Документы есть?

ЗВЕРЕВ
Какие документы? Я в баню шел! Вот!

В доказательство Зверев тычет в лицо Следователя полуистлевший веник. Следователь отодвигается еще немного.

СЛЕДОВАТЕЛЬ
Ну хорошо, хорошо – в баню. У вас дома ванны нет что ли?

ЗВЕРЕВ
Есть ванна.

СЛЕДОВАТЕЛЬ
А вы значит, в баню решили сходить, да не где-нибудь, а в Малых Махаловках. Это ж сколько тысяч километров? А?

ЗВЕРЕВ
Я туда товарища отвозил.

СЛЕДОВАТЕЛЬ
Какого товарища?

ЗВЕРЕВ
Боевого. Мишку Иванова.

СЛЕДОВАТЕЛЬ
Боевого значит. Ну и где же он сейчас, этот боевой товарищ?

ЗВЕРЕВ
В могиле. Умер он. Как раз после поминок я в баню-то и пошел.

СЛЕДОВАТЕЛЬ
Очень интересно. Когда умер и при каких обстоятельствах?

ЗВЕРЕВ
Пил много, оттого и помер. Вчера как раз сорок дней стукнуло.

СЛЕДОВАТЕЛЬ
Замечательно. Умер полтора месяца назад, а похоронили только сейчас. Очень хорошо!

ЗВЕРЕВ
Так это… Цинка… Это... В общем, гроб долго ждали.

СЛЕДОВАТЕЛЬ
Ну знаете ли! Я все могу понять. Могу понять, что у вас там, под Мурманском, колбасы «Останкинской» нет, но чтобы гробы в дефиците были – это уж слишком! Может хватит ваньку валять?

Следователь нажимает потайную кнопку. Дверь приоткрывается, появляется белобрысая голова сотрудника.

СЛЕДОВАТЕЛЬ
Нечаев, пробей по Мурманску клички «Капитан» и «Офицер» и ПЕТРИЩЕНКО позови.

Голова сотрудника исчезает, дверь тихо закрывается. Через пару секунд дверь широко распахивается, в кабинет заходит огромный Петрищенко. Зверев смотрит на Петрищенко через плечо и начинает нервно мять в руках облезлый треух.

Петрищенко встает позади Зверева, скручивает в кулак воротник его телогрейки.

ПЕТРИЩЕНКО
Ну что, говорить не хочет? Ох ты, ё-моё! Где ж тебя такого взяли?

Петрищенко прикрывает нос левой рукой.

ЗВЕРЕВ
Не надо Петрищенко.

СЛЕДОВАТЕЛЬ
(Петрищенко)
Проведете дознание, потом в камеру до понедельника.

Петрищенко без видимых усилий отрывает Зверева от стула и начинает тащить к двери. Зверев скользит сандалиями по линолеуму, пытается сопротивляться.

ЗВЕРЕВ
Петрищенко, Петрищенко… Приходько!
(орет)
Приходько!!! Приходько!!!

ПЕТРИЩЕНКО
Ты чего это, дружок? Мы же еще не беседовали. Петрищенко я, а не Приходько.

ЗВЕРЕВ
Стойте, стойте, я все скажу… Гражданин следователь! Приходько Виктор Васильевич, улица Рузанова, дом 25, квартира 15.

Следователь и Петрищенко обмениваются быстрыми взглядами. Следователь придвигает к себе лист бумаги и берет карандаш.

СЛЕДОВАТЕЛЬ
Приходько значит. Адрес повторите.

Следователь склоняется над листом бумаги и начинает быстро писать.

ИНТ. КВАРТИРА ПРИХОДЬКО НОЧЬ

Громкий стук в дверь. Около обитой серым дерматином двери стоят ПРИХОДЬКО Виктор Васильевич и его жена ЗИНА. Пятидесятилетний, почти совсем лысый, Приходько одет в спортивные штаны и обвисшую майку, его жена Зина - в халате и бигудях. Громкий стук в дверь. Оба вздрагивают.

ПРИХОДЬКО
Спроси.

ЗИНА
Сам спроси. Два часа ночи, кого это там несет?
(в сторону двери)
Кто там? Щас милицию вызову!

ГОЛОС
(за кадром)
Комитет Государственной Безопасности. Открывайте!

ЗИНА
Ох ты ж боже ж ты мой! Ой что деется!

Зина бежит к двери, отпирает английский замок и открывает дверь.

Приходько прислоняется к стене и закрывает глаза.

В квартиру входят два сотрудника КГБ.

СОТРУДНИК КГБ
Гражданин Приходько Виктор Васильевич?

Приходько открывает глаза.

ПРИХОДЬКО
Да, это я.

СОТРУДНИК КГБ
Одевайтесь, проедите с нами.

ЗИНА
Ой, чуяло мое сердце.
(Приходько)
Опять анекдоты рассказывал? Говорила я тебе… Ой дурак, ну дурак…

Приходько снова закрывает глаза. Зина убегает в комнату.

Через некоторое время, полностью одетый Приходько идет к выходу из квартиры. За ним семенит его жена Зина.

ЗИНА
Вот, чемоданчик-то возьми, чемоданчик… Там все – две смены белья, мыло, теплые носки…

ПРИХОДЬКО
Зина!

ЗИНА
Только сухари-то я на дачу увезла, боялась – пропадут. Ты уж прости меня, дуру, все хотела новых насушить, не успела…

ПРИХОДЬКО
Зина!

Зина цепляется за рукав плаща мужа.

ЗИНА
Ой, на кого ж ты меня покидаааешь…

ПРИХОДЬКО
Зина!

Приходько нервным движением высвобождает руку и выходит из квартиры вслед за сотрудниками КГБ.

ИНТ. КАБИНЕТ СЛЕДОВАТЕЛЯ КГБ НОЧЬ

Следователь сосредоточенно пишет, сидя за столом. Рядом сидит Зверев и нервно курит, часто стряхивая пепел в пепельницу.

Дверь широко открывается, в кабинет входит Приходько. Зверев роняет сигарету.

ЗВЕРЕВ
Дядя!!!

Вздрогнув всем телом, Приходько роняет чемоданчик.

Зверев в два прыжка настигает Приходько и заключает его в объятия.

Приходько пятится к стене, пытается вырваться из вонючих объятий небритого и немытого чудовища.

ПРИХОДЬКО
Нет! Нет! Отпустите меня! Отпустите!

ЗВЕРЕВ
Дядя! Дядя! Родной!

Зверев пытается поцеловать Приходько. Приходько побагровел от неимоверных усилий избавиться от железной хватки Зверева.

ПРИХОДЬКО
Отпустите! Какой я тебе дядя! Преступник!

Следователь подбегает к родственникам, хватает Зверева за ворот телогрейки и с трудом усаживает его на табурет.

Открывается дверь, появляется Петрищенко.

ПЕТРИЩЕНКО
(Следователю)
Все нормально?

СЛЕДОВАТЕЛЬ
Да, да, все в порядке.

Петрищенко с подозрением осматривает Зверева и Приходько, пожимает плечами и удаляется.

Зверев плачет от радости, Приходько тяжело дышит, поправляет сбившийся плащ, отряхивает невидимую пыль.

ЗВЕРЕВ
Дядя Витя, это же я, Сашка Зверев. 20 лет не виделись. Я же тебе всегда открытки отправлял, на Новый год и на Первое мая. А помнишь, как я в детстве марки собирал…

ПРИХОДЬКО
Ох! Сашка!..

Следователь внимательно смотрит на обоих и со вздохом садится за стол. Придвигает к себе граненый стакан, поднимает графин. Графин пуст. Со вздохом ставит графин на место, отодвигает стакан.

СЛЕДОВАТЕЛЬ
(Приходько)
Вы уж извините, если что. Служба у нас такая. Всякое, знаете ли, бывает, а вдруг…

ПРИХОДЬКО
Да! Да! Всякое бывает! Всякое бывает…

Приходько широко улыбается и плачет одновременно.

ИНТ. ВЕСТИБЮЛЬ ГОРОДСКОГО ОТДЕЛА КГБ НОЧЬ

Следователь и Петрищенко провожают Зверева.

СЛЕДОВАТЕЛЬ
На вокзал мы позвонили, билеты до Малой Махаловки тебе выдадут. Когда выйдешь, поверни направо, через три квартала будет площадь, за ней – вокзал. Ну, счастливо!

Следователь подает Звереву руку. Улыбающийся Зверев отвечает жарким рукопожатием.

Петрищенко протягивает свою гигантскую ладонь. Зверев пожимает ее двумя руками. Следователь брезгливо протирает свою руку белоснежным платочком.

СЛЕДОВАТЕЛЬ
Да, и еще…

Следователь прячет носовой платочек в карман.

СЛЕДОВАТЕЛЬ
Ты в баню-то все же сходи.

Зверев машет рукой, поправляет треух и идет к дверям.

ПЕТРИЩЕНКО
Зверев!

Зверев останавливается и поворачивается.

ПЕТРИЩЕНКО
Веник.

Зверев улыбается еще шире, смотрит на облезлый березовый веник, сует его в урну и выходит на улицу.

ИНТ. КАССОВЫЙ ЗАЛ ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНОГО ВОКЗАЛА НОЧЬ

Давно некрашеный кассовый зал почти пуст, лишь несколько транзитных пассажиров пытаются скоротать ночь на неудобных скамейках. В длинном ряду билетных касс светится только одно окошко.

Зверев пересекает зал по диагонали, направляется к заветному окошку. В кассе, перед маленьким зеркальцем открытой пудреницы, скучает краснощекая девица - КАССИР.

Зверев решительно подходит и сует свою рожу в окошко.

ЗВЕРЕВ
Я – Зверев! Мне билет нужен. Вам звонили.

КАССИР
Деньги давай. Знаю я вас.

ЗВЕРЕВ
Какие деньги? Я же без денег! Ты что, слов человеческих не понимаешь?

Кассир закрывает окошко и достает пилку для ногтей.

ЗВЕРЕВ
А ну открой! Открывай, я сказал! Ты что, кукла румяная, наела тут задницу шире стула и думаешь все можно? Открывай!

Кассир невозмутимо снимает трубку телефона и набирает номер.

КАССИР
(в трубку)
Вань, это я. Зайди пожалуйста, тут один деятель права качает.

Кассир вешает трубку и, не замечая Зверева, продолжает полировать ноготь на мизинце.

Зверев настойчиво стучит в окошко, скребет щетиной по прилавку.

ЗВЕРЕВ
Открывай! Я – Зверев! Вам звонили! Я от КГБ! От! К! Г! Б!

Сзади к Звереву неслышно подходит МИЛИЦИОНЕР.

МИЛИЦИОНЕР
Зверев?

Зверев быстро поворачивается лицом к Милиционеру.

ЗВЕРЕВ
Зверев.

МИЛИЦИОНЕР
Из КГБ?

ЗВЕРЕВ
КГБ.

МИЛИЦИОНЕР
Следуйте за мной.

Милиционер поворачивается и идет по направлению к выходу из зала. Зверев семенит вслед за ним.

ИНТ. ДЕЖУРНАЯ ЧАСТЬ ОТДЕЛЕНИЯ МИЛИЦИИ НОЧЬ

В дежурную часть отделения милиции входит Зверев в сопровождении Милиционера. За пультом скучает ДЕЖУРНЫЙ офицер, рядом с ним лениво листает журнал «Крокодил» его ПОМОЩНИК.

МИЛИЦИОНЕР
Привет, мужики. Скучаем? Вот, принимайте. Говорит, что из КГБ, Верку в кассе напугал, требовал бесплатный билет. Разберитесь.

ДЕЖУРНЫЙ
Разберемся.
(принюхивается)
Из КГБ значит. Васян, сунь его в «аквариум» пока мы тут разбираться будем.

Помощник откладывает журнал и, позвякивая ключами, отпирает помещение для задержанных. Зверев недоверчиво оглядывается.

ПОМОЩНИК
Чё стоим, любезный? Посиди тут, отдохни, пока мы работать будем.

Зверев молча проходит в «аквариум».

ИНТ. ПОМЕЩЕНИЕ ДЛЯ ЗАДЕРЖАННЫХ НОЧЬ

Серые, исписанные и исцарапанные стены, тусклая лампочка над дверью, длинная скамья, заплеванный пол. На скамье спит ХАНЫГА. Бесцветные волосы, седая щетина на одутловатом лице, мешки под глазами, три вытатуированных перстня на грязных пальцах правой руки.

Задумчивый Зверев скромно присаживается в уголке. Ханыга сразу же просыпается и садится. Молчит, искоса рассматривает Зверева.

ХАНЫГА
Слышь, зёма, закурить угости?

ЗВЕРЕВ
Нету.

ХАНЫГА
Давно откинулся?

ЗВЕРЕВ
Часа два.

ХАНЫГА
Хм. А по запаху на две недели похоже. Чем занимаешься?

ЗВЕРЕВ
Я офицер.

ХАНЫГА
Не слыхал. Местных-то я всех знаю… Столичный?

ЗВЕРЕВ
Я из КГБ.

ХАНЫГА
Ааа… Политический. Я по молодости тоже по райкомам лазил. Да, зёма, невезуха тебе, не успел откинуться и опять на нары. Надолго?

ЗВЕРЕВ
Я здесь на полчасика, пока билет выписывают.

ХАНЫГА
Кемарь спокойно. Раньше понедельника тут никто и не вздрогнет. Ну, бывай. Будет курево – заходи.

Ханыга ложится на бок и засыпает.

Зверев обеспокоено осматривается. Смотрит поочередно на дверь и на Ханыгу.

ЗВЕРЕВ
Какой понедельник, почему понедельник?

Зверев подбегает к двери и начинает молотить в нее кулаками.

ЗВЕРЕВ
Эй! Открывай! Открывай, я сказал! Где билет? Я – Зверев! Сообщите в КГБ! Мне билет нужен!

ИНТ. ДЕЖУРНАЯ ЧАСТЬ ОТДЕЛЕНИЯ МИЛИЦИИ НОЧЬ

Дежурный офицер и его Помощник слышат крики Зверева и переглядываются.

ПОМОЩНИК
Дааа… Удружил Ваня.

ДЕЖУРНЫЙ
Пойди, спроси, может в ООН тоже сообщить чего-нибудь надо? Пересу де Куэльяру. Очумел совсем, работать мешает.

Дежурный откладывает в сторону кроссворд и в задумчивости подпирает кулаком подбородок.

ПОМОЩНИК
Может дать ему, чтоб не егозил?

Дежурный моментально оживляется.

ДЕЖУРНЫЙ
Ага! Только совсем чуток, а то у меня от этих криков совсем голова разболелась.

Помощник встает, и, позвякивая ключами, направляется в сторону двери помещения для задержанных.

ИНТ. ПОМЕЩЕНИЕ ДЛЯ ЗАДЕРЖАННЫХ ДЕНЬ

В «аквариум» заходят Следователь КГБ и Дежурный милиционер. Следователь от двери осматривает два спящих тела.

СЛЕДОВАТЕЛЬ
Который?

ДЕЖУРНЫЙ
Зверев! Встать!

От громкого окрика Зверев вздрагивает всем телом и, не открывая глаз, принимает сидячее положение. Под его левым глазом багровеет огромный синяк, нос и щека поцарапаны.

СЛЕДОВАТЕЛЬ
М-дааа… Давно он у вас?

ДЕЖУРНЫЙ
Доставили в ночь с пятницы на субботу. Напал на кассиршу, пытался взломать кассу. При задержании сопротивлялся.

СЛЕДОВАТЕЛЬ
Понятно. Оформите билет, посадите в вагон, дождитесь отправления поезда. Отзвонитесь, доложите. Выполняйте.

Следователь разворачивается и выходит. Дежурный задумчиво рассматривает Зверева.

НАТ. ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНАЯ СТАНЦИЯ «МАЛЫЕ МАХАЛОВКИ» ВЕЧЕР

К железнодорожной станции подходит поезд. Раздается гудок, шипит выпускаемый пар, проводники открывают двери вагонов.

Из последнего вагона выпрыгивает на перрон Зверев. Он воровато оглядывается по сторонам, затем бегом скрывается в ближайших кустах.

НАТ. ДЕРЕВЕНСКИЙ ДВОР ВЕЧЕР

Зверев отодвигает в сторону две доски старенького забора и пролезает во двор Бабки Марии через образовавшуюся щель. Из дома слышны звуки разухабистого деревенского веселья.

Скрытый густыми зарослями малины, Зверев крадется вдоль забора, рассматривая дом. Неожиданно дверь дома открывается и на крыльцо выходит Паша. Зверев немедленно приседает под смородиновым кустом.

Паша потягивается, зевает, смачно плюет через перила и спускается с крыльца. Неторопясь, покачиваясь из стороны в сторону, Паша идет прямиком к смородиновому кусту. Доходит до куста, останавливается, подхватывает себя под пояс и выпускает тонкую, звонкую струйку.

Из-за куста поднимается странное создание и голосом Зверева спрашивает:

ЗВЕРЕВ
Чего это здесь?.. А? Паша?

Паша таращит глаза, икает, роняет струйку в штаны.

ПАША
Допился. Привидится же такое!..

Паша разворачивается и неуклюже бежит к дому.

ЗВЕРЕВ
Стой!

В несколько прыжков Зверев настигает Пашу, хватает его за плечи. От толчка в спину Паша теряет равновесие и падает на землю вместе с Зверевым.

НАТ. КРЫЛЬЦО ДЕРЕВЕНСКОГО ДОМА ВЕЧЕР

На завалинке сидят, крепко обнявшись, Паша и Зверев. Оба плачут пьяными слезами. Паша держит в руке недопитую четверть самогона, в руке Зверева – граненый стакан.

ЗВЕРЕВ
…А поезд колесами тук-тук, тук-тук… А я им говорю: «Открывай, зараза!». А проводница, стерва, даже чаю не дала… А колеса тук-тук, тук-тук…

ПАША
А мы тебя почитай десять дней по всему озеру баграми искали. Мостки-то через речку, по которым ты пройти должен был, они ж без перил! Всю округу взбаламутили, даже военный вертолет прилетал… А я им потом говорю: «Хватит!». В общем, справили мы по тебе поминки. Хорошие получились поминки. Даже ты на них успел.

ЗВЕРЕВ
А я им говорю: «Я офицер!» А они мне… Ии-эх, Паша! Не хочу! Не могу… Ни жить достойно, ни умереть спокойно… Ни жить спокойно, ни… Эх, Паша!

Зверев рыдает еще сильнее, прячет свое лицо на могучем плече Паши. Паша заботливо отгоняет от Зверева мух, размахивая трехлитровой бутылкой с недопитым самогоном.

НАТ. ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНАЯ СТАНЦИЯ «МАЛЫЕ МАХАЛОВКИ» ВЕЧЕР

Гладко выбритый, намытый, причесанный и отутюженный Зверев прощается с Бабкой Марией и Пашей. Зверев нервно перекладывает пузатый портфель из одной руки в другую, Бабка Мария трет покрасневшие глаза кончиком платка, Паша ковыряет бетон полустанка носком старого ботинка.

Вдали появляется поезд, раздается короткий гудок и полустанок наполняется шумом приближающегося локомотива.

ПАША
Ты уж извиняй, если что не так вышло.

БАБКА МАРИЯ
Ты только курочку сразу съешь, а то испортится. Ой, батюшки! А соль-то я и забыла! Яиц десяток положила, и без соли! Как же теперь без соли?

ЗВЕРЕВ
Да ладно, бабМария, не переживай. У проводника спрошу. И ты, Паша, не переживай. Я хоть развеялся немного. Товарища проводил, дядю повидал, друзей нашел. Вы же мне теперь все как родные…

ПАША
Так ты это, того, окончательно решил?

ЗВЕРЕВ
Бесповоротно. Оформлю документы и к сестре в Мурманск поеду, она меня давно зовет. Руки есть, на сейнер устроюсь…

ПАША
А может к нам? У нас работы на всех хватит…

ЗВЕРЕВ
Спасибо, Паша. Лучше я к вам в отпуск приезжать буду. Ну, мне пора, давайте прощаться.

Около них останавливается первый вагон шумно подъехавшего поезда. Проводник, грудастая тетка в красном берете, распахивает дверь тамбура, откидывает металлическую площадку, прикрывающую ступеньки и мило улыбается Звереву.

Зверев крепко обнимает Пашу, целует Бабку Марию в сморщенную щечку, подхватывает портфель и поднимается в тамбур вагона. Проводник опускает площадку на ступеньки и показывает желтый флажок последнему вагону. Локомотив дает короткий гудок, буфера вагонов лязгают.

Зверев выглядывает из-за мощного плеча проводника, машет рукой на прощанье. Поезд трогается. Паша машет двумя руками и что-то кричит, но ничего не слышно. Бабка Мария плачет, машет рукой. Мимо них, с нарастающей скоростью и грохотом проносятся вагоны. Мелькает последний вагон и сразу становится тихо.

Паша опускает руку, тяжело вздыхает и поворачивается в сторону здания вокзала.

На пустом полустанке стоит человек в черном кителе офицера ВМФ, с чемоданчиком в руке. Офицер пару секунд смотрит на Пашу и Бабку Марию, затем решительно направляется к ним.

Офицер подходит к замершему в недоумении Паше ставит чемоданчик на грязный бетон перрона и широко улыбается.
Поворачивается Бабка Мария и видит перед собой словно сошедшего с детских фотографий, повзрослевшего, но все такого же родного – с курносым носом и черными, вьющимися волосами - Мишку Иванова.

БАБКА МАРИЯ
Мишка!..

Ноги Бабки Марии подгибаются, и она падает в обморок на руки Паши.
В ЗТМ


КОНЕЦ.



1