Странник и его Проводник отрывок

«Серая, - подумала я, - планета действительно серая… Как и вся моя жизнь».
Сегодня утром, завтракая, я смотрела видиоком, где показывали репортаж с орбиты моей планеты Саар. Обычная болтовня о нападках Торговой лиги, космотерроре и дележке планет между Федерациями. Но вот вид моей планеты из космоса поразил до глубины души. Никаких лазоревых океанов, золотых материков, тонкого ажура облаков на полюсах. Только серость. Однородная и какая-то болезненная. Вот краски моего мира - находящегося на окраине системы Морган-276, никому не нужный, забытый, влачащий существование, необходимое только для выживания, но не как не для значимых свершений.

И сейчас, глядя на стерильно-чистые бока домов, выстроенных в четкие линии, уходящие вправо, влево, вверх и вниз, на бурые с облупившейся краской блоки монорельсовых вагонов, на серый бетон платформы, я ждала этот самый блок отправки, что бы поехать в Лазариус. Там меня ждет серая форма меда, потухшие и прозрачные от болезней лица пациентов, стальные глаза слепого Профессора. Теперь я верю – планета действительно серая. И я добавляю в эту серость свою лепту. Этакий вклад во всеобщую серость мира. Даже стало смешно. Хоть чем-то я значима для этого жалкой планетки.

Я часть этого мира. Я саари Афрана Каар-ни, прожившая 25 стандлет. Я – свободная жительница планеты Саар. Я – честная гражданка уровня В (выше только А – Управляющие), сектора «Профессионал». Я – всецело и беспрекословно принадлежащая касте «Живущих ныне». Я – мед, работающий в Лазариусе района «Радуга» (может когда-то так и было…), имеющая прав на самостоятельные решения. Я – дочь и сестра, но это уже не имеет никакого значения, ни для меня, ни для них.

Что это дает меня? То, что я могу покидать пределы своей звездной системы первым классом (спрашивается – зачем и на какие карды). То, что мне надлежит занимать полученную при социальном распределении должность (без каких либо возможностей подняться выше стандмеда узкой специализации). То, что мне не суждено получить право родить хотя бы одного ребенка (т.к. мой генетический код не способен подарить миру эффективное в будущем потомство, поэтому живу я только сейчас, без будущего – «ныне»). Я живу одна, я максимально полезна для общества, мои биоресурсы используются на полную мощность в сфере «мед-профессионал», моя жизнь рассчитана и записана в индивидуальной матрице социальной структуре планеты.

Устраивает меня эта жизнь или нет – я еще не решила. Но то, что она полностью соответствует цвету этой планеты, ясно как свет солнца, давно мною забытый. Что я могу изменить? Ничего. Что я могу сделать сейчас? Дождаться своего моновагона и отправиться на работу. Зачем мне это нужно? Не мне решать. Тогда спрашивается – зачем все эти размышления? Все и так заранее известно.

Эти мысли оседали в моей голове волнами, такими же, как и пыль от пролетающих мимо моновагонов. И лишь в дальнем уголке сознания призрачно колыхалась надежда, что вот сейчас я сяду в свой вагон и все завертеться, работа затянет, проблемы накатят, и эти безумные и ненужные мысли наконец-то забьются далеко и перестанут изводить своей бессмысленностью и неэффективностью.

Где моновагон?.. Скорей бы… Я пытаюсь отвлечься и думать о работе, о пациентах, назначенных на сегодня, о том, что Лалле, моему младшему меду нужно поручить перевязку сарри Тону, а Профессор будет опять раздражен и я опять завалю Ступень и снова ждать год для подтверждения статуса… Нет, так еще хуже… Уж лучше считать моновагоны…

Я начала разглядывать несущиеся мимо меня блоки. Они наверное еще со времени колонистов. Краска почти вся слезла, трение от большой скорости покорежила некоторые выступающие детали корпуса. К тому же нижние стыковочное платформы используют Диффекты для передвижения, или даже скорее для своих безумных игр.
Хоть кому-то еще хуже, чем мне. Диффекты не принадлежат ни одному слою общества, они даже выходят за пределы каких-либо каст. Они принадлежат только прошлому, как абсолютно бесполезный для социума продукт. Проще говоря, они рождались диффектными: с физическими увечьями или нарушениями мозговых или психических функций. Кто-то из них осознавал себя и мог вести более или менее сносное существование. Кто-то вечно прибывал в бредовом полусне, воспринимая себя и окружающий мир через призму своего покалеченного сознания. Жили они не долго, но и количество их не уменьшалось. Наша серая планета постоянно умудрялась «рожать» этих монстров. Совет Высших Управляющих решил не истреблять этих «животных», но и не заботиться о них. Они животные – пусть и живут как животные, заботясь о себе сами. На них практически никто не обращал внимание, вели они себя в большей степени безобидно, как когда-то на Первичной Земле, существовавши в то время, уличные животные.

Вот и сейчас, эти грубые создания Саар развлекались, катаясь на стыковочных платформах моновагонов, громко смеясь и визжа. Кажется я ошиблась, им не так уж и худо. Мое внимание привлекла парочка Диффектов, самец и самка, удобно умостившихся на нижнем уступе крепежной платформы, остановившегося неподалеку моновагона. Эти кажется не так уж и безнадежны. Самец казалось с нежностью обнимал самку, не давая ей упасть. Она же хохотала и вырывалась, угрожая свалится под полозья вагона. На первый взгляд она показалась мне обыкновенным Диффектом: грязные спутанные волосы ели-ели прикрывали грудь, обтянутую рваной тряпкой, тело все в ссадинах и синяках от нешуточной борьбы за существование, худое тело – она явно страдала от недоедания. Хотя как мед, я могу сказать, что, несмотря на явное отсутствие хоть какого-то осмысленного блеска в глазах, эта особь выглядела как самый обыкновенный человек. На вид здоровая, сильная, без видимых телесных нарушений, ее можно помыть, одеть и она вполне сможет выполнять простейшие операции на самом низшем секторе «Обслуги».

Чем больше я на нее смотрела, тем сильнее ощущала тревожное давление в области лба, как будто горячая точка пыталась разрастись и охватить весь мой мозг. Я даже не заметила, что моя платформа опустела и мой вагон монорельса умчался вниз. Я смотрела на этого Диффекта, как она смеялась, шутливо лупила своего самца и болтала ногами, сидя на краю платформы. Я видела ее так четко, что мне показалось, что окружающий мир начал сворачиваться в плоский кадр у нее за спиной, я не различаю уже деталей, только ее лицо вплоть до мельчайших деталей заняло все мое сознание. Мое тело начала бить крупная дрожь. Я явственно ощутила, что что-то забыла и давящая чернота внутри не дает мне вспомнить это. И чем сильнее я старалась поймать ускользающую тень воспоминания, тем сильнее накатывало тревожное ощущение нереальности происходящего.

Внезапно внутри будто огненный ком начался разгораться гнев. Дрожь усиливалась, мне пришлось схватиться за поручни, что бы не упасть. А взгляд никак не мог оторваться от ее лица.

Кто она? Почему мой самоконтроль, которым я гордилась столько лет, сейчас рассыпался в прах? Я потеряла способность мыслить и контролировать даже свое тело… Я ощутила, что если еще одну секунду буду смотреть на это создание, то растворюсь в ней… НО ОНА ЖЕ ПРОСТО ДИФФЕКТ… ОНА НИКТО…

Внезапно наши глаза встретились…Оглушительная тишина накрыла непроницаемым пологом. Исчезли все звуки, свет вокруг застыл в однородном потоке фотонов, а цвета зацепились и повисли на них рваными всполохами. Ее взгляд, мимолетная полуулыбка и разум… Только его тень, на доли секунды, как вспышка, которая длилась вечность.

И мир рухнул. Как осколки от огромного зеркала, перекрывающего весь мир, полетели в пропасть. И я вместе с ними.

Я очнулась, сидя на краю платформы, вокруг никого не было – ни людей, ни Диффектов. Голова кружилась, все плыло перед глазами, во рту ощущался металлический привкус. Я проверила свое тело на наличие ранений. Никаких серьезных повреждений не было, только небольшая ссадина на локте. Теперь необходимо проверить психические реакции. Так… я помню кто я, где я проживаю и работаю, зрение и слух функционируют. Теперь нужно разобраться, сколько времени прошло с тех пор как я… Как я что? Упала… Почему? Меня ударили? Или я сама оступилась? Или… что-то увидела, услышала, почувствовала? Я потеряла контроль?

Постепенно нечеткий образ в моих воспоминаниях начал проясняться и проявлять понятные очертания. Это были глаза… Чьи-то глаза… Зеленые. Вокруг них темное облако. Темное, струящееся…Да, это волосы… Глаза и волосы… Притягивают и опутывают меня. Образ становится все четче и четче.
ДА! Это она! Диффект… Самка… Взгляд зеленых глаз… Пронзает, вторгается в мое сознание, роется там, переворачивает мой разум, жжет и истязает мои мысли… Потом отталкивает меня и уходит, но уходит не насовсем. Я все еще его чувству. И так отчетливо, как будто он все еще во мне.
Она что-то оставила во мне!!! Какую-то новую мысль! Не мою! Это…
О НЕТ! Так не должно быть! Я не должна!..
Мое тело покачнулось как от удара и мне пришлось схватиться за поручень подъемника, чтобы не упасть. Мысль об ЭТОМ выворачивало наизнанку мое сознание, перечеркивало всю мою прошлую жизнь и ставило на колени перед бездной неизвестности.

Я - саари Афрана Каар-ни, «живущая ныне» без права развития…?! Я мед с заурядными способностями…?!
Я должна стать ее ПРОВОДНИКОМ!?
«Нет не должна» – четкие контуры этих слов врезались в мое сознание как моновагон в бетонную стену. «Ты уже ее Проводник». И теперь это твоя судьба.




 - Ты знаешь Закон, - сказал Профессор, протягивая мне чашу с дымящимся отваром, - и ты знаешь, что теперь я ничем не могу тебе помочь.
«Мне везет, что он вообще еще со мной разговаривает», - подумала я, схватившись за чашу обеими руками, пытаясь тем самым хоть как-то унять в них дрожь.

Я недооценила уровень его доверия ко мне. Он разговаривает со мной, приготавливает отвар и даже касается меня, и это не смотря на то, что я сейчас ему рассказала. Я и не надеялась на такую реакция. Если бы он просто изолировал меня в «Вирусном блоке» повышенной защиты и вызвал Совет в полном составе – он не так бы меня удивил, как сейчас.

 - Вы тоже знаете, Профессор, - сказала я.

 - Да, но терять мне уже нечего…, - мне показалось, что в его незрячих платиновых глазах каким-то потаенным огоньком блеснула решимость в пересмешку со страхом. Все таки он боиться.

 Мне стало еще страшнее от этой нежданной мрачной иронии. На такие темы нельзя шутить, даже если этого никто не слышит. Опасные слова, безумные…

 - Вы должны сообщить Совету, - сказала я, решая быстрее покончить с этим. Мне еще не хватало спятившего на почве мании величия Профессора. Неужели и он туда же. Мало ли безумцев покушались на эту Силу? И многие ли выжили? Никто.

 - Всему свое время, - ответил старик, забрал у меня остывшую чашу, стараясь не прикасаться ко мне, бросил ее в утилизатор и вышел, плотно затворив за собой дверь.

Нет, он не спятил, оставив меня одну, не запертую в этой комнате. Он действительно верит мне, понимает, что я сейчас чувствую и просто дает мне время успокоится и приготовится. И никакие разговоры здесь не нужны – он понимает. Нужно только доверие. Доверие и строгое соответствие Закону.
Нужно собраться и действительно использовать это время с пользой, прежде чем … Что? Меня изолируют от общества? Или будут оберегать как самую драгоценную вещь? Никто не знает чем все это может кончится.

Что мне известно обо всем этом? Кто такие Проводники и их подопечные – Странники? И главное – что мне сейчас делать?