Учитесь сжигать корабли

Когда мы спрячем за пазухи
Ветрами избитые флаги
И молча сожжем у берега
Последние корабли...

Он шел по берегу, и сырой песок скрипел под тяжелыми шагами. Волны наступали и отступали в вечном ритме прибоя, оставляя за собой сизую пену и фиолетовые водоросли. Свинцово-серое небо хмурилось, морщилось, готовясь заплакать дождем. Мокрый плащ давил на плечи, путался в ногах. Он шел без всякой цели, просто потому, что не видел смысла оставаться на месте. Он шел, куда вели ноги, не задумываясь, не сомневаясь и не оглядываясь. Зачем оглядываться? Что спереди, что сзади - сотни километров пустого пляжа, мокрого песка, пены и водорослей. Забытые берега...

Хрипло кричали два ворона, летя ему вслед. Остановись, оглянись, вернись! - слышалось ему в их крике. Но только слышалось - птицы были слишком старыми. Слишком мудрыми, чтобы вмешиваться в чужие дела и решения. Один из воронов повернул и, тяжело хлопая крыльями, полетел над волнами, дальше и дальше, исчезая в закате. Но второй не отставал. Кто скажет, зачем он летел вслед путнику? И идущему казалось, что память - имя ему. Кто сказал, что от себя не уйти?

Он уходил. Оставив себя умирать на прибрежном песке, он уходил в неизвестность и неизбеж-ность, и Память летела за ним в образе черной птицы, хрипло крича.
Он уходил, не оглядываясь, смотря под ноги, только под ноги, все время под ноги.
А за спиной горели корабли. Длинные узкие корабли с красными парусами. И одному кораблю было имя - чувства. Второму - мысли. Имени же третьего не знал никто...
Они горели. Вспоминая волны, бьющиеся в борта. Ветер, срывавший паруса и ломавший мачты. Стрелы, сыплющиеся сверху, втыкающиеся в доски, щиты, тела. Они горели и сгорали, превращаясь в пепел. А он уходил, и ворон отстал, повернул назад и кружил теперь над обугленными остовами кораблей, чернеющими у берега. Он уходил, и не было у него ни воспоминаний, ни мыслей, ни чувств, ни имени - только истрепанный флаг за пазухой. Он начинал все заново.

Легко ли это? Забыть, кем ты был, забыть все самое дорогое, и уйти, оставив себя корчиться в пламени. Отбросить все - нужное и ненужное, красивое и безобразное, любимое и ненавидимое. Отбросить даже имя свое, с которым сросся, которое - больше ты, чем ты сам.

Он был пуст, как лист бумаги из только что открытой пачки, и только старый флаг еще держал его здесь, в месте, где начинаются и заканчиваются все дороги.
Странная все-таки вещь - флаг. Казалось бы, ну что в нем такого? Просто тряпка, на ко-торой что-то вышито. А в данном случае - старая, истрепанная, дырявая тряпка. Но во все времена за них, за эти тряпки, убивали и умирали. Их топтали ногами и им отдавали честь. Они навевали ужас и возвращали надежду. И уходящему казалось, что они - душа корабля. Пока эта душа с ним, он - все равно прежний.
Он вытащил из-за пазухи флаг. Посмотрел на него пару минут, словно прощаясь, и бросил в сторону моря. Флаг вспыхнул в полете - до воды долетели только хлопья пепла. А уходящий исчез. Просто - исчез. И кто скажет теперь, что было вышито на его флаге?