Как у меня появился новый друг

Из дневника Карины, по прозвищу Муравей

 11 июля 2303 года.

 Которые уж сутки по крышам барабанят капли викторианского дождя… Когда на Виктории идёт дождь нас – деток – в школу не пускают, гулять нам не разрешается, и, вообще, высовывать нос на улицу запрещено. Опасно. Дождь-то кислотный… Тоска…

 12 июля 2303 года.

 Соляно-азотно-сернокислые потоки омывают поверхность нашей неказистой планетки, на которой кое-где торчат оплавленные соляные сталагмиты со свисающими с них соляными сталактитами.
 Мы, детки, в это время сидим по домам и наблюдаем в узенькие оконца, как взрослые в своих уморительных неповоротливых антикислотных скафандрах отправляются на работу, возвращаются с работы, или ещё куда-то спешат, с беспокойством поглядывая на сверкающее кислотными молниями небо. Гремит кислотный гром, словно в гигантской химической колбе… Хочется рыдать.
 Я рыдаю…

 14 июля 2303 года.

 Нас, деток, на Виктории пять человек: Барри по прозвищу Волчонок, Влада – Ёжик, Симон – Жираф, Чан – Мартышка и я – Карина – Муравей. Все мы – очень славные люди… Но остальным это почему-то невдомёк… Эх, жизнь моя! Странная и мимолётная…
 Кто и когда придумал КД? Эту дурацкую возрастную категорию «Детки» (11–14 лет)!.. Да и не важно, кто! Но то, что это само по себе невероятно глупо, согласится каждый нормальный подросток в любом уголке Вселенной. Мне бы очень хотелось посмотреть на тех чопорных дяденек и тётенек из Министерства Юношества Земли, которые посчитали нас – одиннадцати-, двенадцати-, тринадцати- и четырнадцатилетних девушек и парней наиболее опасными и непредсказуемыми представителями юношества и втиснули в унизительные рамки КД!..
 Ох, как нам надоела эта дискриминация! Где справедливость?!

 15 июля 2303 года.

 А взрослые только и рады держать нас взаперти. Только и делают, что пожимают плечами. Мол, всё согласно инструкции.
 И дождь смертоносный льётся и льётся с викторианских небес. Месяц за месяцем…
 Кто же выдержит это?!!!!!!
 Разрешили бы хоть общаться друг с другом! Так нет! И это запрещено инструкцией, согласно которой «двое и более безнадзорных деток представляют угрозу для общества»!
 Спрашивается: зачем же тогда нас затащили в этакую даль? Ради чего?!! Жили себе, не тужили на родной Земле. А они! Рабовладельцы! Феодалы!..

 18 июля 2303 года.

 Сегодня целый день болтала с Ёжиком по телемобу. Даже не помню о чём… По телемобу же Ёжик дала мне понюхать свои новые духи, которые ей прислала бабушка из Варшавы… А я ничего и не почувствовала. Из-за насморка. У меня ведь насморк на нервной почве. А ненормальный врач Налбандьянц утверждает, что я простудилась. Интересно знать, где? Где я могла простудиться,?!!

 20 июля 2303 года.

 Хоть бы в школу, что ли?.. Наивный Волчонок предлагает направить какую-то бессмысленную петицию правительству Земли. Дурачок!.. Да кому нужна эта петиция? Кстати, я толком-то не знаю, что это такое «петиция». А в словарь заглядывать лень… Где-то я читала: «Надо прожить жизнь так, чтобы не было мучительно больно за прожитые годы!» Но разве я живу? Я даже не существую…
 Симон и Чан затеяли игру. Они звонят друг другу каждый час и представляются какой-нибудь моби-звездой. И как в это можно играть?!! Бред какой-то…

 21 июля 2303 года.

 – Ты думаешь – это бред?
 – Кто это?!!
 – Это я – твой дневник.
 – Дневник!!! Мамочки…
 – Не бойся меня. Разве можно бояться тетрадки с девяноста пятью листами?
 – Н-наверное, н-нет… А почему с девяноста пятью?
 – Потому что один лист ты выдернула… Тебе тогда не понравилось то, что ты написала. Значит, ты уважаешь меня. Не хочешь марать мои страницы всякой глупостью!
 – Я сошла с ума?
 – Разве?

 23 июля 2303 года.

 – Привет!
 – Привет! Я рад, что ты поверила в себя. И в меня. Я больше никогда не буду возвращаться к этой теме, но… скажи, считаешь ли ты себя, скажем, какой-то особенной?
 – Ненормальной, свихнувшейся?
 – Предположим…
 – Да нет. Впрочем, нашему возрасту присуще преувеличивать всё на свете. Не волнуйся за меня! Я не тронулась умом. Просто я повзрослела. Давай лучше поговорим о чём-нибудь интересном. К примеру, о том, стоит ли жить печалью другого человека…