Химера

…Письмо к тому, кто прочитает это последним…



Да, она странная и, в общем-то, не похожа на Геру…
Но, по-моему, её странность просто плод моего, и не только, воображения. Да, она индивидуальная, а иначе я бы не общалась с ней на таком уровне. Мы совершенно разные, точнее разные наши отрицательные черты.
Она говорит, что «копается» в людях, чтобы понять себя. Хм, вообще-то человек никогда не придет к себе Истинному, потому как правд несколько, а настоящая истина непостижима. Поскольку правд этих в его жизни будет несколько, ему каждый раз ошибочно будет казаться, что это последняя.
 Правда, она как затурканный брошенный ребенок будет перебегать от одного к другому. А Истина как непоколебимый беспечный дурак будет отсиживаться в руках у психа.
Порой я вру ей о своих чувствах, мыслях. На самом деле, я иногда говорю вещи, которые явно противоположны моему Настоящему мнению. Я запутываю её. Мне это нравится. Но этим я ещё и ей лучше делаю, правда она этого не замечает, да это и не объяснить.…В своих же мыслях я запутываюсь еще больше.
Но я никогда не лгу о том, что происходит в обычной жизни с обычными людьми, в отличие от неё. Я знаю, где ложь, а где «затурканная» правда, ещё и потому, что я сама умею врать. Вранье всегда тоньше чувствует тот, кто знает, как это делается.
Меня раздражает то, что она порой использует чужие мысли, очень хорошо завуалированные под свои. Я тоже это вижу и чувствую, но этим «цеплять» её для меня унизительно.
Она старается понять меня. Ей интересно, что я думаю о себе. Я говорю, что знаю себя и нечего о себе не думаю. Но это ведь противоречит друг другу?.. Просто я не знаю себя, а иногда и не стараюсь понять. Мне кажется, я убегаю от себя и поэтому так тянусь к людям, чтобы забыть, что самая страшная загадка для меня — это сама Я.
Она говорит, что я мнительная; я вижу только черное и белое. Я вру ей, отвечая, что я высокомерная и вижу только черное и белое. На самом деле, я радикал, но белого я не вижу вовсе: только черное и серое.
Я не добрая, я терпеливая и я не знаю, что такое гуманизм. Она считает, что я слабая. Не знаю, как она думает о себе, но её ревность — это один из тех первых признаков страха, слабости, которые я отметила в ней. Возможно, я и не сильная, но не настолько слаба, как кажется ей. Я — середина, которой, в общем, не существует.
Во всем она винит другую. Она слепа, как ребенок, боящийся темноты, который, не желая мириться с ней, закрывает ночью глаза. Почему она не ищет причины в себе? Она сжимается внутри, как ежик, и ищет вину во всех своих несчастьях у других. В этом еще одна причина и черта её слабости. Сильный признает свои ошибки.
Больше ни слова о её слабости…
Я не виню её за слабости, кто я такая?… все её слабости проигрывают рядом с её целеустремленностью и внешней пуле непробиваемостью. Но дело даже не в этом… Я не могу порицать и упрекать… пока еще ребенка. Да, она — ребенок. Самый избалованный - кого я встречала - своим собственным умом и гордостью. Но, черт возьми, талант не может служить «отмазкой» за такое высокомерие, какое есть в нас обоих!
В ней напрочь, как и во мне, отсутствует мудрость. Её мысли жестоки, на них наложена печать обиды на весь мир. Только мир этот, как она говорит (и про смысл жизни), создан только ею самой. Она еще не доросла до того возраста, да и обстоятельства не располагают, когда можно говорить, что ей от жизни «досталось».
Я, конечно, как и она, имею склад ума с трансцендентальной философией, но у неё она на совсем другом уровне. На уровне детского максимализма и жестокости.
Да, мы разные. Как разно полюсные магниты. Как Инь и Янь. Только кто из нас черное, а кто белое? Наверно, мы постоянно меняемся местами…

Романтики — слабые, и, по сути, им нельзя верить. Поэтому я изо всех сил стараюсь им не быть. Я не романтик. Она — черный романтизм, который вбирает в себя, высасывает, и, переваривая это все, очень многое приобретает. Она говорит, что я вампир. Она тоже вампир. Мясорубка с очень отлаженным механизмом, который порой даёт сбои. Я тоже вбираю и высасываю, но, «переваривая», я уже ничего не могу оставить для себя. Я все раскладываю по полочкам, в которых потом не разбираюсь. Я — мясорубка без смысла, с неуправляемым механизмом. Нужно ли искать мне смысл в жизни, когда смысла нет во мне, либо он есть, но очень хорошо спрятан…?

…Не пытайся меня понять…пойми себя…

Ей доставляет удовольствие превосходить. Видеть чьи-то успехи в какой-то области и стараться превосходить в этом. Это как болезнь, скорее всего врожденная. Это хорошо, но, унижая кого-то, ставя ниже себя, опуская, она никому не делает хорошо… Себе? Надолго ли? Теперь я понимаю, почему она и рисует, и пишет стихи и прозу… Это действительно странная болезнь. Она вроде и разрушает, но и очень сподвигает. Нет, это ужасная болезнь. Ужасно полезная. Я знаю. К сожалению, я тоже ей болею…

Она говорит, что во мне есть стержень — цель вроде какая-то. Да есть, но во всех ли целях есть смысл? Есть смысл только в том, что они ЦЕЛИ. И все. А мой стержень? Такой шаткий, прозрачный, порой не нужный даже мне… В ней нет стержня, но в ней есть цель, посильней моей даже. Она наполовину придумала себя: такую загадочную, непосредственную, непонятную. Я даже знаю - зачем. Чтобы кто-то смотрел на нее и думал, как же ей это легко дается с её обаянием! Есть обаяние, но оно настолько уступает её неземной хитрости и игре в естественность, которая, кажется, не до конца и придумана. Так вот, вся эта «придуманность» и не дает ей открыть окружающим, что она действительно целеустремленная, напролом идущая к цели. Загадочность притягивает, да, я на это попалась, но сейчас… Я зла на себя. Конечно, она не скрывает того, что она трудолюбивая и талантливая усердная девочка… Но… показывает это только тогда, когда позволяет её имидж…

В портрете она угадала мой взгляд. Именно с таким выражением я смотрю на мир: с опаской, пренебрежением и нечеловеческой заинтересованностью. Совместимо? Для меня, да.
Гера ассоциирует меня с чувством непонятности. Наверно, поэтому я не теряю для него интерес уже в течение трех лет. Что держит её рядом со мной?
Она считает, что мне живется легче, чем ей, будто она рядом со мной святая страдалица. Да, мои печали и несчастья я и не сравниваю со своим успехом, но это не может принести мне желанного удовлетворения, а может, я просто все себе усложняю. Да и кто сказал, что мне не нужны трудности? Они мне, наверно, больше, чем понимание себя, нужны. Это будет преследовать меня до конца. Неужели она считает, что, добившись колоссального успеха, а именно популярности, она придет к чему-то такому, чего можно так отчаянно желать и чем можно так болеть??? Я отболела, отжелала: надоело, осточертело, меня тошнит от этого.

…Мой блеск не такой уж яркий, что от него можно ослепнуть. И вообще, моя сильная личность, ты права, — только видимость. Я одинока. Я всегда буду одинока, даже если рядом будешь ты. Нет, с тобой даже больше. Ты — тоже, я знаю.
Как бы это не романтично и прозаично не звучало, я не существую реально, я для парада, карнавала. С маской безмятежности и жизнерадостности. А после праздника меня сожрут, и как феникс, мне вновь можно будет возродиться из пепла для следующего праздника. Как химера. И нет в этом какой-то особенной философии, которую можно и нужно было бы оспаривать.
Знаешь, у меня в Интернете раньше ник был Renunciation. Он переводится как «самоотречение». Вот это я вся и есть. Когда-то отреклась от Бога, а потом и от себя. Почему ты никогда не интересовалась, зачем я стала атеисткой?… Я и сама не знаю…Я когда-то придумала «эффект одинокого скорпиона». Не рассказывала? Он жалит самого себя, потому что рядом больше никого нет…

Больше никакой философии.
Твой праздник окончился; ты разочарована во мне, также как и я в тебе, мы даже ненавидеть друг друга начинаем. Ты изжила меня ту, какой ТЫ хотела меня видеть. Мне надоело, по-моему, тебе тоже. И мне уже не интересно. Но почему-то дико интересно, что будет дальше.
Сейчас мы на той стадии, когда мы уже не узнаем друг о друге что-то либо хорошее и приятное и толком ничего друг о друге не думаем, тем более положительное. Фактически, наши отношения dead. Мы в каком-то роде «сожрали» друг друга, радует то, что не до конца…

Нас «едят» такими, какими мы себя преподносим. Но никто никогда не съест меня и тебя Настоящими, хотя бы потому, что мы сами не знаем, какие это мы Настоящие. Мы играем по жизни, Ксюш. Всегда. Потому что, если бы не было этой игры, все люди не планете уже давно бы погибли, а так…они просто откладывают это на неопределенный срок. Не зря ведь некоторые говорят, что «жизнь — игра».
Неужели у тебя хватит глупости отрицать, будто ты не играешь???… Любая игра, в «плохого» или «хорошего», — это уже есть желание показаться круче, ярче, попасть под чьи-то стереотипы, кому-то понравиться, а вследствие, кому-то угодить самим собой — дать «слепить» из себя.
…И всю твою теорию о лицемерах можно вполне опровергнуть, потому как получается, что все люди — лицемеры, а так и есть, но ты говоришь в своём случае не о всех, а лишь о некоторых.

Не знаю, получила ли ты все, что хотела,… но кое-что ты все-таки от меня «отхватила»… Я тебе тоже за многое благодарна, но… я не получила ничего, либо получила то, что мне не нужно.
Ты же видишь, рядом с тобой я совсем другая, нежели с остальными. Я — изначальная, но это не значит, что Настоящая, без маски, без карнавала и, видишь, далеко не идеальная. С тобой я та, какой я хочу быть, но знаю, что это ненадолго. Я «запарилась» в маске собственной личности, надоело искать себя естественную. Мне трудно с тобой, как и с Герой, но без тебя я тоже не могу. Почему-то рядом с тобой я становлюсь чистым противоречием: мне хочется обижать тебя и защищать, хвалить и оскорблять. Я как будто вхожу в ипостась Германа.

Я снова повторюсь, но твой праздник прошел, ты меня «сожрала» той, какой я должна быть с тобой, меня практически не осталось и возрожусь я уже не для тебя…


Прочитав это, ты можешь ничего не понять, а можешь поулыбаться и все забыть, будто это был мой обычный творческий порыв. Это твой выбор. И запомни: то, что ты здесь прочитала — это то, что я знаю о себе и тебе. В существовании этой «вещи» нет особого смысла, может он и отсутствует — я еще до конца не поняла. Но это последнее из того, что ты можешь обо мне узнать. Я — одинока и я одна. Большего — не жди. Это мое первое и последнее признание. С этого момента много может измениться, а может, и нет, но ты точно это не сразу заметишь.

…Не пытайся понять мою философию. Она только моя…





Станислава Нестерова



P.S.: Я все еще люблю тебя… и я все еще рядом с тобой…