Страшные вечера

В первый день нового года мы с Петькой смотрели по видаку ужастики. С утра до самого вечера.
Мы прямо одурели от постоянных кошмаров. Но делать-то было нечего.
Петькины родители упилили к моим в гости. На улице трещал мороз. Компик у Петьки кердыкнулся. Вот мы и уткнулись в экран. Даже и страшно уже не было.
Но когда неожиданно раздался звонок в дверь, мы вздрогнули.
Петька на цыпочках прокрался в коридор и шепотом спросил:
- Кто?
- Открывай, Петенька! Свои! - раздался веселый голос.
Петька радостно вскрикнул, дернул замок и распахнул дверь.
Перед нами стояли аккуратные старичок со старушкой в тулупчиках, в валенках и с двумя большими корзинами.
- С Новым годом, ребятки! - поздравили нас старичок со старушкой.
- Деда Саша! Баба Маша! - заорал Петька. - Вот здорово!!!
Дед Саша поднял указательный палец и пропел:
- Сею-вею, поспеваю,
С Новым годом поздравляю!
Чтоб здоровеньки были,
Много лет жи-ли!
А баба Маша подхватила:
- Открывайте сундучок,
Подавайте пятачок,
Хоть блин,
Хоть сам клин!
Баба Маша обняла и расцеловала Петьку. И меня, кстати, тоже. Какие забавные старички…
- А где мамка с папкой? - огляделся дед Саша по сторонам. - Где все-то?
- В гостях, - вздохнул Петька, - мы вот с Серегой ужастики смотрим.
- Какие такие ужастики? - заинтересовался дед Саша. - Ладно, ребятки, - сказала баба Маша, - вы тут веселитесь, а я корзины разберу и на стол накрою…
…Дед Саша усмехнулся:
- Разве ж это ужасы?! Ерунда какая-то! Вот помню, еще мальчонкой был, к нам на страшные вечера черти пожаловали!
- Ух! Ух! К худу! - раздалось вдруг из… отопительной батареи!!!
Мы с Петькой как сидели, так и застыли.
Дед Саша скосил глаз на батарею и тихо так спросил Петьку:
- Давно завелся-то? - Кто? - одними губами прошептал Петька.
- Кто-кто? Дедушка- соседушка?
Мы ничего не поняли.
- Да домовой, - объяснил дед Саша.
- Ух! Ух! - снова ухнуло в батарее.
У меня на голове зашевелились волосы.
Петька почему-то схватил себя за ухо и зажмурился.
- Худо! Худо! Мало люда! - вздохнул… дедушка-соседушка.
- Мамочки! Ой! - ойкнул Петька и с закрытыми глазами пошел из комнаты.
- Эх, куда ты, елы-палы?.. Худо! Худо! Народ пошел! Ой, ребяты! Задобрили б! - расстроился домовой.
- Да ладно тебе! - махнул рукой дед Саша. - Заладил: "Худо да худо!" Ребяты как ребяты! Откуда ж им про тебя знать?! Не волнуйся, еще задобрим!..
- Кого задобрим? - спросил я немножечко дрожащим голосом.
- Дедушку-соседушку… Вот я помню еще мальчонкой: лошаденка у нас тогда была. И наповадился к нам в загон кто-то ходить да косичку лошаденке заплетать. Вот как-то дед пошел в сарай - у лошади опять косичка. Он про себя говорит: "Наверно, домовой". А смотрит - старичок сидит. Он говорит: "Сидишь?" А тот сжался, малюхонький такой стал да так тихонечко прокряхтел: "Кхе-еее"… А сам косу-то плетет… Мать моя частенько тоже поговаривала, мол, уйдет куда-то, вернется, а в избе уже все и прибрано. Значит, любил нас домовой…
- А как задобрим? - не отставал я от деда Саши.
В дверях появилась баба Маша с блинами на блюде. Из-за нее выглядывал Петька.
- А мы дедушке-соседушке блинов оставим, - улыбнулась баба Маша.
Вдруг дед Саша достал из-за спины балалайку, ударил по струнам и запел:
- Тпруни-тпруни! У Петруни
Была сивая кобыла.
Заскочила в огород
Съела гряду огурцов!
Две косыночки оставь,
Меня к бабушке доставь!
А баба Маша сказала:
- Давайте, ребятки, веселиться! Пришли колядки - блины да ладки!