Змея в раю

ЗМЕЯ В РАЮ
 
Моррис Нагель

Перевод с английского


 У планеты не было имени. Сомервиль стоял, мрачно уставившись в линию горизонта, и не мог вспомнить даже символ планеты. Это был бесполезный, сухой, почти безжизненный мир, и он порадовался бы, если бы они покинули его прямо сейчас.
 Он повернулся и пошёл назад к другим. Вули уже взвалил на плечо походную аптечку и стоял в ожидании. Ланг сидел на корточках на красном песке около двух вьюков, поджидая Сомервиля.

- Нет сомнения, - сказал Сомервиль. – Его корабль разбился о поверхность в четверти мили отсюда.

Он показал рукой в том направлении, откуда только что вернулся.

- Однако его аварийный маяк подаёт сигнал с противоположного направления! Он, скорее всего, покинул корабль и пошёл в пустыню.

 Подхватив вьюк с запасом провизии, он пошёл прокладывать путь. Ланг с Вули последовали за ним, Ланг нёс воду. Все трое были в депрессии из-за кажущейся безнадежности миссии. Выполнение требования не покидать корабль было одним из наиболее важных условий выживания. Даунс мог покинуть корабль только при условии невозможности дальнейшего пребывания в нём или потому, что он сошёл с ума. Так или иначе, его шансы выжить были весьма малы.
 Сомервиль оглянулся. Их следы, тянущиеся от корабля, очертили на красном песке длинный точечный шрам. За их кораблём по-прежнему был виден отдалённый горб тёмного металла, почти скрытый его высоким и тонким профилем. Перед ними не было ничего, кроме плоской красной пустыни. Может быть, им следовало сначала изучить обломки, перед тем как идти в пустошь?
 Он размышлял, что могло заставить Даунса покинуть кров корабля и потеряться где-то там? Четырьмя неделями ранее по земному времени Даунс радировал, что его регенератор воздуха вышел из строя, но ближайшая планета имела атмосферу, пригодную для дыхания. Казалось, что неотвратимой опасности не было. Его аварийный запас кислорода позволял приземлиться, а если уж он не смог бы отремонтировать установку, то подоспела бы спасательная команда.
 От Даунса было получено ещё одно сообщение как раз перед посадкой. Потом в эфире воцарилась тишина, и подоспевшие люди могли лишь гадать, что вышло из строя: радио или сам Даунс.
 Они прошли около полумили, когда песок начал уступать гальке.

- Итак, нам по-крайней мере не надо будет откапывать его тело из песка, - сказал Вули. – Не хотел бы найти его похороненным.
- Не считай цыплят, - ответил Ланг. – В случае удачи мы можем в любое время опять выйти на песок. Вряд ли можно увидеть что-либо впереди за сотню ярдов: кругом везде этот проклятый цвет. Далеко нам ещё идти?

 Сомервиль сверился по маленькому трассеру, подвешенному за шею с помощью шнура.

- Мы уже близко. Его сигнал практически работает на полную мощность.

 Они начали всматриваться в пустыню с новым интересом. Ничего не было видно, кроме плоской красной поверхности, простирающейся до горизонта. Галька под их ногами постепенно уступала место широким глыбам. Небо над ними было очень красивого голубого цвета. Они знали, что только у полюсов, где было достаточно воды для питания одной, двух рощиц, можно было обнаружить такое небо с редкими облачками.
 Ланг потянул руки вверх.

- Я уже хочу пить, - сказал он. – Если мы вскоре не найдём Даунса, то воды ему не достанется. Надо подумать об этом…

 Он замолчал, когда Сомервиль, перепроверявший показания трассера, с удивлением воскликнул.

- Боже мой! Мы прошли мимо!
- Как мы могли? – спросил Вули. – Пустыня плоская как доска. Даже, если мы ошиблись на две сотни ярдов, то увидели бы его вполне определённо!
- Не повезло, - вздохнул Ланг. – Он всё-таки похоронен.

 Сомервиль медленно повернул трассер.

- Мы, тем не менее, близко, - заявил он. – Так близко, что трассер уже не нужен. Наш лучший шанс пройти назад вправо. Если не сработает, то надо отходить отсюда и брать пеленг с разных направлений.

 Они медленно отошли назад.

- Ты погляди! – вскрикнул Ланг.

 Он остановился и наклонился вперёд к небольшому белому предмету, лежавшему на краю широкого камня.

- Скелет! Какого чёрта здесь делает скелет?

 Вули быстро осмотрел скелет.

- Это была собака! – сказал он. – Не знаю, какой она породы, но явно не здешней. Думаю, что она прибыла с Даунсом.

 Ланг ещё раз осмотрел местность вокруг. Потом он вернулся с чем-то в руках, напоминавшим плоский зелёный спичечный коробок.

- Ты был прав, - ответил он. – Это аварийный маяк. Собака могла притащить его сюда.
- Но что могло так обчистить кости? – вопросил Сомервиль. – Считается, что пустыни обеспечивают иссушение и сохранность тел, но не способствуют распаду, не так ли?
- Совершенно безжизненные пустыни редки, - ответил Вули. – Здесь может быть рой маленьких мусорщиков – насекомых или животных, поджидающих блюда из кого-нибудь, кому придётся умереть здесь. Нам следовало подумать об этом раньше. Даунс может оказаться в этом же положении, но по одежде нам будет легче его обнаружить.

 На минуту воцарилась тишина. Ланг нарушил её.

- Вы верите в это? – пробормотал он. – Мы могли стереть наши подошвы в прах в поисках сбежавшей дворняжки. Даунс, может быть, расслабляется в своей каюте в эту самую минуту, удивляясь, почему мы так долго до него тащимся.

 Он возвёл глаза к небу.

- Храни Бог авантюрного триллионера! – вскричал Ланг. – Он не только шатается по космосу в своём частном корабле, как будто Вселенная это его задний дворик, но и берёт домашних животных с собой!

 В этот момент совсем близко послышался сильный глубокий голос.

- Здесь кто-нибудь есть?

 Сомервиль, Вули и Ланг уставились друг на друга с изумлением. Пустыня вокруг была всё такой же пустой и заброшенной.

- Это наиболее эксцентричное эхо, какое я когда-нибудь слышал! – проговорил Ланг. – Не говорите мне, что это Даунс. Этого не может быть – он мёртв!
- Здесь кто-нибудь есть? – повторил голос.

- Это должен быть Даунс! – воскликнул Вули. – Но что он делает? Прячется от нас?

- Не подходящее время для игр! – ответил Ланг. Он подумал немного и продолжил. – Ладно, мы кто, спасатели или зрители фильма? Нам, что, не следует ответить ему?

 Сомервиль обладал наиболее звучным голосом. Он громко закричал.

- Хелло! Где вы?
- У больших скал! – последовал ответ. Как подойдёте, то увидите!

 Они поискали глазами, но ничего похожего на большие скалы не увидели. Повсюду валялись куски твёрдых красных камней, но ни один из них не выделялся особой величиной. Они продвинулись немного вперёд, и обнаружили, что одна группа камней, казалось, возвышалась на два-три фута над поверхностью. В удивлении они почти подбежали к группе глыб. Когда приблизились, то были поражены видом неожиданной красоты, бросившейся им в глаза.
 В центре подковы из скопления камней оказалась небольшая долина с крутыми склонами примерно в шестьдесят футов длиной и в пятнадцать футов в поперечнике. Яркий ковёр из зелёных листьев и жёлтых цветов простирался между сторонами долины. Изумрудная дерновая полоса была перерезана галечным руслом речки. Вдоль русла были разбросаны несколько пышных кустов с зелёно-синими листьями. Тень под ними казалась восхитительно прохладной. В центре этого рая, двадцатью футами ниже своих спасателей, сидел на небольшом камне Арчибальд Даунс с закатанными до колен брюками, погрузив ноги в воду, посматривая на них и приветливо маша рукой.

- Спускайтесь, - позвал он. Затем, показав им рукой на верхнюю кромку долины, он добавил. – Попробуйте вон там. Так не так круто!

 Он вдруг поднял ногу из воды и пошёл к ним на встречу.
 Изнутри долина выглядела ещё более привлекательно. Глядя с камней, долина казалась красиво вставленным изумрудом, беспомощным среди несносной безводной красной пустыни. Теперь же изумруд казался больше пустыни. Ничего красного, кроме кромки, обрамляющей долину, не было видно. Эта кромка подавлялась цветом зелёного, голубого и жёлтого и кристальностью воды. Солнце по-прежнему светило с небес, но его лучи не били так сильно, как в пустыне. Сомервиль, понял, что большую часть дня долина оказывалась в тени собственных стен.
 Он заметил кое-что ещё. Его слух приятно ласкал шум воды, этот звук он не слышал многие месяцы проживания в искусственных стенах космических кораблей и станций. Глубоко вдыхая, он почувствовал запах больших жёлтых цветов, находившихся неподалёку. Края лепестков отливали коричневым, а в центре большинства из них находились маленькие зелёные шарики. Когда он прилёг на траву, то увидел бесчисленное множество маленьких цветков среди былинок с пастельными оттенками.
 Ланг обнажился, разбросав свою одежду на лужайке. Теперь одна только его голова торчала из воды прудика, расположенного у истока речушки. Он с восторгом охал. Тем временем, Вули исследовал кустарник, откуда вытекал водный поток.
 Даунс с широкой улыбкой наблюдал за спасателями. Он, казалось, гордился, как человек, показывавший друзьям свой новый дом и выслушивавший похвалы. Он не рассказал свою историю: выглядел он здоровым, а проделанная работа без какого-либо вреда вознаграждена полученным удовольствием. Но он долго был в одиночестве, и ему хотелось поговорить. Он обратился к Сомервилю.

- Ваш друг Вули здоровяк, не так ли? – сказал он. – Я думал, что государственным космонавтам нельзя быть выше пяти футов и пяти дюймов. Как ему удалость обойти ограничение?
- Для него сделали исключение, - ответил Сомервиль. – Вули по-своему немного гений. Он очевидно один из немногих, глубоко владеющих разносторонними знаниями. Он даже может быть врачом, и я бы лично за него голосовал. Гляньте на него. Через одну или две минуты он после прогулки расскажет нам всё о том растении.
- Думаю, и я смогу его удивить, - Даунс почесал за ухом. – Случайно у вас нет на корабле книг? Романов, я подразумеваю. Никаких справочников и руководств. Я люблю что-нибудь полегче.
- Есть, конечно. Мы бы сошли с ума без книг и игр для времяпрепровождения. О, я понял, за все эти недели вы соскучились по хорошей книге. Когда вернёмся на корабль, то сможете подобрать себе. Могу с вами поиграть в шахматы или карты, если хотите.

 Даунс вгляделся в поток.

- Когда вернёмся. Да, думаю, что так…хотя я надеялся, что кто-нибудь сможет привлечь их внимание…
- Мы можем сейчас возвращаться, если это то, что вы хотите, - сказал Сомервиль, разглядывая его с удивлением. – Не было смысла делать специальный двойной полёт, сюда и обратно, только для того, чтобы подвезти вам пару книг.

 Он вдруг понял, что он с друзьями поспешил, предположив Даунса здоровым: конечно, кости его были целы, и выглядел он неплохо. Но что они знали о последствиях его экспериментов с разумом?
 Даунс опять улыбнулся.

- Вы правы. Я здесь слишком задержался. Начинаю думать, что намертво привязался к этому месту. Но к чему спешить? Проведём здесь ночь – здесь приятнее, чем на вашем корабле. Я не собираюсь здесь задерживаться.

 В это время Вули подошёл к ним.

- Поразительно! Феноменально! – воскликнул он.
 Он стоял, оглядываясь на кустарник.
- Это растение просто изукрашено минералами! Мне удалось добраться до углубления за ним и попробовать воду прямо из источника в скале. Горько, вода перенасыщена минералами! Хотя с другой стороны скалы вода почти чистая. Корни, по-видимому, вытягивают всё из воды, как машина! Со скоростью протекающего через него потока!
- Вы не видели всего! – произнёс Даунс. В его голосе появились снисходительные нотки.

 Даунс прошёлся и сорвал цветок. Все замолчали, когда увидели, что цветок начал увядать. Коричневый цвет кончиков лепестков быстро распространился к центру цветка, и цветок завял. Даунс выкинул его в поток.

- Как только вы сорвёте его, так он сразу появиться в другом месте! - сказал он.
- Слишком требовательны к собственному благополучию, да? – послышался голос Ланга. Он уже оделся и подошёл поучаствовать в разговоре. Он потрогал один из листьев: лист был толстый и мягкий. – Вы этим питались?
- Нет. Они слишком горьки. Я ел цветы, - ответил Даунс.

 Они опять посмотрели на жёлтые цветы и увидели, что лепестки были достаточно толстыми.

- Животные, кажется, едят их. Так что я решил их тоже есть. Очевидно, что консервов мне не хватило бы на всё путешествие. Терять было нечего. У меня до сих пор есть консервы, я их закопал под моим спальным деревом.
- Животные? – воскликнул Вули. – Что вы знаете о животных?
- Это маленькие животные. Они приходят по ночам из пустыни поесть и попить. Но они меня никогда не беспокоили.
- Думаю, пора послушать вашу историю, - медленно сказал Сомервиль.

 Все удобно расселись в расширяющейся тени, падающей от скалистой стены. Даунс вполне спокойно рассказал о своих приключениях, как будто с ним ничего особенного не случилось, и как будто он пересказывал содержание книги.

- Я почти приземлился, когда потерял контроль, - сообщил он. – Возможно, это была моя вина, может быть корабля, до сих пор не могу понять. Корабль сначала заскользил по песку, а потом вспахал его. Думаю, что он носом ударился в прикрытую песком скалу. Когда я выбрался, то обнаружил, что всё скручено и разбито. А вода вылилась из танков. Я пытался связаться по радио, но радио вышло из строя. Я решил, что шансов выжить не будет, если останусь в корабле. Еды было много, а воды не было совсем. Вы должны были прибыть через четыре недели. С другой стороны, решил я, если выйду наружу, то получу хоть малейший шанс найти воду и выжить. В случае неудачи, я просто умер бы до срока. Решение было тяжёлым, но так я строю судьбу, принимая жёсткие решения и приземляясь на ноги. Я взял куль с консервами, прикрепил маяк к руке и пошёл. Гарольд, мой пёс, побежал за мной. Вскоре я понял свою ошибку – мне не следовало идти в жару днём. Тени не было, и я зарылся в песке, спрятав там голову от Солнца. С приходом ночи я копал воду в трёх местах, но после первых попыток я обнаружил только скалистую породу.
- Весь тот песок представляет собой лишь покрывало на твёрдой скале, - перебил его Сомервиль. – Мы в этом убедились, пока не рискнули приземлиться.

 Даунс утвердительно кивнул и продолжил.

- Я должен был сойти с ума, я забыл проверить координаты по Солнцу и звёздам и сделал круг назад к кораблю. К третьей ночи я был готов упасть. Я нёс Гарольда, на смену песку пришли плоские камни, которые измучили мои кровоточащие ноги. Наконец Гарольд ожил. Он вырвался, чтобы встать на ноги, а затем убежал в темноту – на этой планете нет Луны, а звёзды едва различимы. Я попытался увязаться за ним, но без пользы. Я слишком ослаб. Я сдался и улегся спать. Перед рассветом меня разбудил Гарольд, вылизывая мне лицо. Он привёл меня к долине. Он, скорее всего, учуял воду, пришёл сюда, отдохнул и, вспомнив обо мне, вернулся. Вряд ли его поведение отвечает понятиям о лучшем друге человека, но лучше поздно, чем никогда.
- Что случилось с Гарольдом? – спросил Ланг. – Пища ему не подошла?
- Это может быть похоже на правду, - ответил Даунс. – Иногда среди дня он, казалось, сходил с ума. Он метался по долине, как будто за ним гнался дьявол. Потом он схватил в зубы маяк и унёсся в пустыню. Крушение и путешествие оказались слишком большим переживанием, задержанный шок, или повреждение мозга, я сам бы хотел узнать причину.
- О каких животных вы говорили? – спросил Вули.
- О, да! Они приходят каждую ночь попить из потока, и, думаю, едят траву и цветы. Их размеры от размера насекомого до создания размером в шесть дюймов. Никто из них не задерживается. Как только я начинаю их преследовать, так они исчезают в течение десяти минут. Думаю, что и другие. Не спрашивайте, как они выглядят. Я не могу сказать. Как я говорил, вечерами здесь очень темно.

 Ланг фыркнул.

- Так что вы делаете? Спите на дереве?
- Конечно, нет! – ответил Даунс с вымученной улыбкой. – Те кусты никогда бы не выдержали мой вес. Я сплю под одним из них, укрываясь от росы.
- Животные вас не пугают? – настаивал Ланг. – После того, что они учинили с псом?
- Больше нет. Они никогда не замечают меня. После одной, двух ночей я начал игнорировать их в отместку. Я не знаю ничего об останках пса.

 Он повернулся к Сомервилю.

- Теперь ваша очередь. Расскажите мне новости за последние две недели: войны, убийства, несчастные случаи – я всё могу воспринять.

 Спасатели рассказали ему последние новости и провели ночь в долине. С наступлением вечера услышали порывы ветра над пустыней, но в долину залетел только небольшой ветерок. Даунс сообщил, что сильнее ветра не бывает, чему он рад. Иначе в бурю песок бы засыпал долину.
 Спустя час после наступления темноты Сомервиля разбудил Ланг, потрогав его за плечо.

- Не двигайся! – прошептал Ланг. – Только слушай. Нас съедят заживо.

 Сомервиль осмотрелся. В слабом свете звёзд были видны маленькие тени, перемещавшиеся к потоку. Ветер почти стих, было слышно лишь дыхание Даунса и Вули, а также шуршание непонятных теней. Он вслушался: был и другой звук, он был уверен, но он не мог понять от чего. Наконец он понял, что это был высокого тона вой, очень слабый, еле слышимый. Где-то должен двигаться рой насекомых. Они, что, тоже движутся в долину?

 Ланг опять зашептал.

- С каким удовольствием я бы сунул в них факел, но боюсь предполагать, что за этим последует. Только раз я делал подобное. Там может оказаться всё: от безобидных ящериц до смертельных скорпионов.
- Или что-нибудь похожее, более подходящее для этой планеты, - весело ответил Сомервиль.
- Лучше бы мы здесь не ночевали, - продолжил Ланг. – Это не просто из-за животных. Мне просто не нравится это место. Во-первых, потому, что это похоже на тюрьму - кроме как на стены смотреть не на что. Во-вторых, мне не нравится запах цветов. Чувствую себя больным. И я не верю Даунсу. Он приятно улыбается, но предполагаю, что ударить меня ниже пояса доставит ему удовольствие.
- В чём ты его обвинишь? С самого начала ты бодаешься с ним.
- Только потому, что он меня нервирует. Что с того, что у него располагающая улыбка и хитрые глаза? Я совсем ему не верю.

 Сомервиль не ответил. Непрерывный входящий поток движущихся существ теперь смешался с обратным потоком, движущимся в пустыню. Он удивлялся, почему животные находились здесь совсем недолго. С другой стороны, зачем им было тут оставаться? Они приходили, удовлетворяли свой инстинкт, и уходили. Совсем не похожи на них самих. Мы пришли, увидели, и решили переночевать…
 Под шум ночных визитёров и с ощущением сладкого запаха цветов в носу он заснул.
 Они проснулись, когда лучи Солнца коснулись стены долины. Ланг рассчитал, что они должны стартовать вскоре после того, как Солнце пройдёт зенит. Оставалось ещё много времени. Но они решили вернуться до наступления жары.
 Из любопытства они последовали примеру Даунса и съели завтрак из толстых жёлтых лепестков. На вкус они были удивительно хороши, напоминая сочную смесь орехов. Ланг не преминул сообщить Даунсу, что орехи он не особенно жалует.
 Когда Сомервиль в последний раз искупался в потоке, Даунс спросил его, как он спал.
- Спасибо, вполне сносно, - ответил Сомервиль. – Я привык к вашим животным. Боюсь, что воспоминания о вашем Гарольде меня немного беспокоили.
- Вы не замёрзли? – спросил Даунс.
- Нет, отнюдь. Прихожу к мысли, что это несколько странно. Вроде ночью в пустынях холодно.
- Я об этом подумал, когда впервые оказался здесь. По-видимому, скалы возвращают тепло. Этим может объяснить небольшую скорость ветра.

 Он сделал паузу, а потом продолжил в несколько легкомысленной манере.

- Вы знаете, здесь вполне возможно провести достаточно счастливую жизнь, не так ли? Иными словами, что ещё нужно человеку? Еда, вода, мир и покой. Никаких беспокойств от войн, никаких бумаг для заполнения. Лежи весь день под Солнцем. Можно поймать этих животных и проверить их съедобность. Вполне возможно приручить их. Это будет простая и полноценная жизнь. Что вам ещё требуется?
- Женщины! – крикнул Ланг из укрытия под соседним кустом.

 Даунс запнулся, но продолжил.

- Я не шучу…
- Я тоже, - ответил Ланг. Провести всю жизнь в этой дыре? Увольте!
- Вы не шутите? – спросил Сомервиль.
- Не шучу, - ответил Даунс. – Тысячи людей мечтают о таком местечке. Это маленький рай. Если посмотреть с правильной стороны. Где Вули? Он бы одобрил идею, я уверен.
- Я знаю точно, что скажет Вули, - сказал Сомервиль. – Он не согласится. Для Вули ваше предложение окажется приглашением отбросить цивилизацию ради тихой пещеры. То, что ваша пещера сама обогревается, не имеет значения. Он любит библиотеки и новости об открытиях. И по этой причине я согласен с ним.

 Улыбка не сходила с лица Даунса, но уголки губ напряглись. Он собрался с духом, и был готов продолжить, как из пустыни донёсся громкий и резкий вопль.
 Все повернули головы.

- Где Вули? – воскликнул Сомервиль.

 Секундой позже был получен ответ. Большая фигура невероятно быстро пронеслась по склону. Фигура промчалась до самого дна долины и плюхнулась в воду.
 Сомервиль с Лангом бросились к нему. Даунс с ужасом в глазах уставился на них, и медленно последовал за ними, что-то шепча губами.

- Что произошло? С тобой всё в порядке? – быстро проговорил Сомервиль.
 
 Вули застонал и сел.
 
- Полагаю, что так, - ответил он. – За исключением двух синяков.

 Он набрал воды в пригоршню и сделал глоток.

- Я пошёл прогуляться по пустыне, на минуту или две. Мне стало жарко, я вспотел, потом начал дрожать. Затем сильная боль скрутила меня быстрыми волнами от груди до желудка. Это была агония... Мне удалось достигнуть долины до наступления смерти.
- Вам не следовало выходить, вам не следовало выходить, - осуждающе, почти подвывая, бормотал Даунс.
- Что это было? Вы что-нибудь видели?
- Ничего, - ответил Вули. – Я ничего не видел. Но кое-что учуял.

 Он недоброжелательно глядел в глаза Даунса.

- Я учуял чистый воздух. А по возвращении в долину пришёл в порядок. Я опять выберусь наверх, Даунс, и если моя догадка верна, то…
- Нет, - вскрикнул Даунс. - Не делайте этого! Я виноват! Я виноват! Я вам говорю, вы не должны идти!

 Его глаза увлажнились, его рот перекосило от страха и раскаяния. Сомервиль подивился, как дружественная улыбка могла так быстро исчезнуть с его лица. Что происходит?

- Я врал вам. Моя собака не сошла с ума. Я забыл маяк в пустыне, там, где переночевал. Там могло быть не безопасно, и я послал Гарольда принести мне его. Я боялся потеряться.
- Ближе к теме! – перебил его Ланг.
- Ну, я вышел поглядеть за ним. Он добежал до маяка. Это было недалеко. Потом он повернул назад и начал лаять, выть и дико подпрыгивать. Я решил, было, бежать к нему на помощь, но это ударило и по мне. Я упал и свалился обратно в долину. Я сразу же пришёл в себя. Вы простите меня. Поверьте, но это было после двух часов, проведённых в долине, а вы находились здесь почти сутки. Нет надежды, совсем нет. Аромат жёлтых цветов представляет собой некое снадобье, снадобье, к которому привыкаешь. Мой пёс погиб, лишившись его. Вы не сможете вернуться на корабль. Все мы безнадёжно привыкли к этой штуке. Я пытался уберечься, поверьте. Боль непереносима. Я убил Гарольда.
- Ты проклятая свинья! – выдохнул Ланг. Его голос казался смертельно холодным и полным ненависти. Он неспешно похлопал Даунса по ноге и возвысил голос. – Я выброшу тебя как мусор, так чтобы на тебе болталась одна шкура. Я собираюсь…
- Нет! – закричал Сомервиль. – Оставь его, Ланг! Мы справимся. По-крайней мере мы не умрём от голода. И они пришлют кого-нибудь, если мы не дадим о себе знать. Это, правда, займёт месяц или два. Хотя можем идти на корабль сейчас, прихватив с собой цветы, чтобы нюхать их аромат.
- Я думал об этом, - прошептал Даунс. – Но они умирают, как только вы их сорвёте. Нельзя даже пересадить их. Бесполезно. Придётся остаться здесь.
- Почему ты сделал это? – спросил Ланг. - Почему затащил сюда? Ты, ведь, мог предупредить нас?

 Даунс был готов расплакаться.

- Вы не понимаете. Я не говорил ни с одной душой, даже по радио, целый месяц. Животные до сих пор пугают меня. Но я ничего не могу с ними поделать. Я был одинок, хотел компании. Если бы рассказал вам об аромате, то никто бы сюда не сунулся. Мне пришлось бы прожить в одиночестве остаток жизни. Но теперь всё по-другому. Мы можем быть счастливы здесь, уверен. Пожалуйста, не сердитесь. У нас есть всё необходимое. Мы можем быть счастливы.
- Аптечка! – воскликнул Сомервиль. – Вули, нам надо поэкспериментировать, найти антидот.
- Точно! – согласился Ланг. – Там можно найти нужное лекарство.

 До этого момента Вули стоял молча, уставившись в поток. Он с горечью сказал.

- Да, возможно. Если у нас хватит времени.
- Что? – спросил Сомервиль. – Что это значит?

 Вули ткнул пальцем в жёлтый цветок, отвалившийся от стебля и завертевшийся в потоке. Цветок исчез в полости, куда поток возвращался на своё место под тёмной скалой.
 
- Как давно эти цветы опадают таким образом? – спросил он.

 Даунс поднял глаза.

- Ну, неделю или две, - сказал он.
- И как давно по краям лепестков появились коричневые края? И когда эти зелёные шарики стали появляться в центре цветков?
- Немного загодя до отпадения. Но аромат улучшился…
- Вы не видите? – воскликнул Вули. – Вы ослепли Даунс или просто дурак? Это конец сезона цветения. Через день или неделю ничего кроме плодов не останется! Вы не понимаете, что это означает? Аромат исчезнет!

 Нижняя губа Даунса начала дрожать.

- Простите меня! – начал молить он. Я не понимал. Я просто хотел быть счастливым, поверьте мне, пожалуйста...

 Он, наконец, зарыдал, повалившись на колени в раскаянии. Ещё один цветок осыпался, чтобы оказаться неумолимо затянутым под твёрдую красную скалу…

Перевёл Фома Заморский 15 марта 2006 г.

P.S. переводчика: как они выбрались из рая-ловушки и выбрались ли? О каких возможностях спасения поведал нам автор? Первый вариант спасения: Вули нашёл антидот. Второй вариант: космонавты ушли ночью, как это делали мелкие животные. Гарольд вернулся спасать хозяина из долины, где он напился воды, тоже ночью, перед рассветом. Возможно, что в отсутствии солнечного излучения организм быстро отвыкает от наркотического запаха лепестков жёлтых цветов, растущих в долине. Третий вариант: по мере увядания цветов происходит медленное отвыкание от наркотика.