Неочивидное

Однажды, теплой июльской ночью, когда звезды на небе еще не так ярки, а в воздухе витает пряный аромат зашедшего солнца, на свет появился маленький мальчик. У него было все, как у любого другого маленького мальчика: Ручки, ножки, два сияющих глаза и очень доброе сердце. Малыш был на редкость спокойным и молчаливым, и никто не знал о чем он думает. А маленький мальчик тем временем рос. И когда он стал таким большим, что смог носить за плечами рюкзак - его отдали в школу.
В школе, где так много забияк и веселых насмешников, он стал еще более молчаливым и вскоре совсем замкнулся. Казалось, его задевали какие-то случайные и совсем не обидные слова, но он никогда не плакал, и все время с недетским упорством о чем-то размышлял. А однажды, случилось то, чего малыш так страшился.
День начинался как обычно, мальчик встал, неспешно позавтракал и побрел в школу. У порога школы он встретил молодого директора, который сосредоточенно курил и обдумывал свои важные взрослые дела. Переодев сменку, и сбиваемый потоками бегущих и крикливых ребятишек, мальчик вошел в класс, где незаметно уселся за свою одинокую парту.
В тот день, он никак не мог сосредоточиться. Одно случайно услышанное на улице слово заставляло напряженно думать его маленькую головку.
А в это время, старая – престарая учительница русского языка отвечала на вопросы непонятливых учеников. Наконец, она рассердилась, взяла что-то в руку и повернулась к доске.
-Теперь понятно?- Она почему-то обратилась к молчаливому мальчику. Мальчик встал, и смущенно улыбаясь, посмотрел на учительницу.
- А что Вы сейчас делали? – спросил он тихо, и поздно спохватившись, подумал,- а то ли он спросил?
-Писала на доске,- чистосердечно призналась старая дама, с интересом приглядываясь к странному ребенку. Вдруг ей в голову пришла какая то мысль и она попросила малыша пересесть за первую парту.
-Теперь видно?- заботливо спросила она.
-Видно что?- забеспокоился мальчик.
-С-л-о-в-о, которое я только что написала на доске, - произнесла она властно и по слогам. Обычно так говорят только кондукторы, обращаясь к безбилетным пассажирам, - подумал малыш.
- Прочитай по буквам!
- Нет, не видно, я…- мальчик явно смутился и замолк.
- А меня ты хорошо видишь?- она спросила так тихо и ехидно, что никто из класса кроме мальчика это не услышал.
- Да! - так же тихо ответил он,- и вы злая, - подумалось малышу.
Тогда учительница велела подойти мальчику к доске, и вложив в его руку мел, приказала:
- Напиши то же самое,- и она дотронулась пальцем до зеленой доски. Мальчик долго и с интересом смотрел на мелок. Затем сильно-сильно зажал его в ладошке и замер.
- Оно рассыпается… ни на что не похоже, кажется, оно не прилипает к руке… - малыш чуть заметно улыбнулся своим далеким мыслям.
-Так, садись,- немного помолчав, учительница забрала мел и стала спрашивать рыженькую хохотушку, сидевшую за соседней партой.
На следующий день мальчик пришел в школу вместе с мамой и папой. Родители молча слушали учительницу. Мамино лицо раскраснелось, и она тихо говорила что ее ребенок не может издеваться над педагогом, так как у него доброе сердце. Но старая учительница была непреклонна. Она говорила громче всех и поэтому была права. В тот день она так и не поняла, что мальчик не видит белого!
Родители это осознали гораздо позже, когда ребенок уже перешел в другую школу и там, молодой врач сделал свое первое открытие. У ребенка нашли редкое заболеванием, при котором глаза не воспринимают белый цвет. Врач стал первым, кто понял малыша. А потом и большим другом на долгие годы.
Став взрослым, мальчик научился с этим жить. Он даже завел себе белого песика и долгими зимними вечерами сидел рядом с ним, смотрел в его карие глаза и думал…
Этот человек прожил счастливую и долгую жизнь, у него было много друзей, потому что он научился многое понимать и перестал быть замкнутым.
А когда он стал старым-престарым, как его первая учительница по русскому,- он умер, и тогда его жена купила ему синие тапочки и много - много красных роз.
Это были очень странные похороны, там никто не плакал, потому что все понимали, что дедушка, все равно не увидит их слез, а если даже и почувствует, то очень расстроится. А огорчать дедушку никто не хотел, потому что у него было очень доброе сердце!

31 октября 2004 г.