Бонни без Клайда

Настроения не было, сигарет и денег тоже. Жутко хотелось курить и зарезать кого-нибудь. Как Чикатило, только ещё убойнее, так, чтобы кишки на расстоянии десяти метров тянулись по всему периметру места преступления. А ещё хотелось достать бомбу. Настоящую. И подорвать парочку шестнадцатиэтажек.
- Жесть! – Галка лихо сплюнула через зубы и стрельнула сигарету у проходящего мимо пацана, лет 14-ти. Тот шёл, болтая по мобилке, которой у Галки не было, да и не будет. Такой агрегат, как у него стоил тыщи три. Можно подумать, он сам на неё заработал, разгружая вагоны… Галке стало смешно, но иронию тут же сменил гнев: да что же это творится, все эти детки живут уже на всём готовеньком, вся жизнь расписана, как на ладони – сначала дорогие мобилки, потом навороченные компьютеры, потом машины им подавай, потом на работу устраивай, от армии отмазывай – живи и радуйся.
А такие, как Галка никому не нужны. Если бы она и знала своих родителей – всё равно ушла бы от них в детдом: что они могли ей дать? Да ничего. И точка. Большая и жирная.
Галка завидовала. Завидовала не потому, что ей слишком уж плохо жилось, а потому, что жизнь вокруг была какая-то ДРУГАЯ. Она не знала этой жизни, в детдоме всё было по-другому, там было на кого опереться. А когда им сказали: «Прощайте, уважаемые воспитанники, теперь вы вступаете во взрослую жизнь…» Галке захотелось выть. Теперь она реально понимала, что остаётся одна. Совсем. И не на кого опереться, некому пожаловаться – просто и ясно, без всех и без ничего.
И такая её злость взяла, что встала она со скамеечки, выплюнула окурок и догнала пацана. Молча вырвала у него мобилку и так шарахнула об асфальт, что только пластиковые брызги полетели в разные стороны. Она наслаждалась ошарашенным видом паренька несколько секунд, потом врезала ему под дых и пошла по улице, не обращая внимания на вопли свидетелей её поступка. На душе стало немного полегче и Галка решила, что уж сегодня она возьмёт у этого мира всё, что он её должен.
Начать решила с кафетерия на бульваре, покушать в котором никак не удавалось из-за запредельных цен на блюда и напитки. Галка долго не раздумывала, просто зашла в пустой ещё кафетерий и резким ударом в переносицу убрала бармена с пути. Видите ли, он был против того, что она пройдёт за барную стойку… Наивный. Она ГОЛОДНА! Нет, он не поймёт, что такое не есть два дня ничего, кроме соевых котлеток, запивая водой из-под крана. Он вон какой колобок. Сытенький, откормленный…
Она не торопясь закрыла кафетерий изнутри, завесила шторы и даже додумалась прицепить на двери найденную за стойкой табличку «Сандень». После этого не спеша приступила к трапезе. Пицца из микроволновки была великолепна, хот-доги так и таяли во рту. Галка увидела на стойке целую выставку ликёров и вин, вот раздолье какое, гуляй – не хочу. Но напиваться Галка не собиралась, просто попробовала несколько ликёров, пригубила вина и продолжила своё невероятное пиршество.
Когда от сытости уже начали слипаться глаза, она вдруг вспомнила о том, что денег у неё нет, а здесь должна быть касса. За стойкой кассы не было, поэтому Галка решительно направила свои стопы в подсобные помещения. За спиной послышался какой-то шорох, грохочущий звук, что-то швырнуло Галку на пол, спине стало горячо и больно.
Она с трудом перевернулась – над ней стоял дюжий сержант милиции с табельным оружием в руке. Глаза у него были испуганные, стрелял по живому человеку он, видать, в первый раз. Галка поняла, что она умирает. Тело становилось чужим, ватным, мысли путались, дышать было тяжело, а сердце билось как поломанный будильник.
И в последнюю минуту своей жизни Галка думала о том, что как хорошо, когда умираешь на сытый желудок, не всё так плохо, оказывается…