Прошлое

Мы с тобой – железные линии бесконечности. Мы с тобой – два стакана, наполненные одной плотью. Мы с тобой, вся суть наша – друг в друге. И главное – не закричать, не сдернуть повязку молчания с губ, железной хваткой сдавить горло. Быть жесткой. Да, я остаюсь. И ты уезжаешь. Разве могу я не отпустить. Мириады пуль нежности себе в голову, гложет совесть свободы: а как же без тебя. И ничего не осталось, сомкнулось вокруг одной-единственной точки – нас. И почти режут, и почти не кричать. И даже молчать про твои глаза, что смотрят они так преданно и так ласково. Ты… я ведь про тебя ничего не знаю. И ничего тебе не отдам. В ту же минуту понимаю, что мы – не чужие, мы – родные, навеки связанные люди. Дотронуться – куда там, адская пытка. Лишь удивление твое: «Разве?..» Серый грунт уносит на поворотах, не радуга за окном, не писем конвейер, а просто мы, рука в руке, только вперед смотреть и не касаться друг друга. Города пролетают мимо, пока еще здесь, не Африка и не пальмы. Может, не уезжать? Не пытайся сказать, не шевели губами, мне так хочется их поцеловать, я просто закрою рот тебе мокрой ладонью. Помнишь тишину? Когда мы с тобой, когда тебя вроде и не было, а я рисовала языком это озеро? Помнишь, ты смеялся и не смотрел на меня, даже когда был не со мной.
Курить… Лишь курить в ответ тебе. Не боюсь даже слова, а почему же дрожу? Никогда больше не увижу, ну и что? Не верю я в память, зачеркнутые клеточки календаря. Тогда это уже не будет мне нужно, тогда - смотреть в зеркало, удивляться, где хоть черточка той, прежней, хоть кровинка прошлого…
Я не убегаю, я еще смотрю. И прощаться не буду, чтобы сохранить твою надежду. И пусть не выворачивает наизнанку, я себя контролирую, я просто не позволю тебе остаться, просто не…
И чужие дороги домой, и нет следов под распустившимся снегом, и не горят глаза, не смотрят вверх, на залитые солнцем деревья, и стирается образ твой…