Сказочка не детская

 

Жила-была Красная Шапочка. И были у неё мама и бабушка. Мама пекла пирожки, а бабушка доживала свои дни в избушке на выселках, в густом и тёмном лесу, где бродили кровожадные волки. И Красную Шапочку очень доставала необходимость каждый день бегать за семь вёрст через этот лес к бабушке и таскать ей эти проклятые пирожки. Очень ей хотелось погулять, пива попить с друзьями, с мушкетёрами заезжими пофлиртовать, с трубадурами беззаботными пообщаться,… а тут – эта чёртова бабушка! Лежит в постели целыми днями, встать не может, всё у неё болит, пирожками её через зонд корми да утку только меняй… Сама уже жить не может и не хочет – и ей, Красной Шапочке, не даёт.

В общем, обидно Красной Шапочке стало, и решила она из лучших своих красношапкинских побуждений помочь и себе, бедной-горемычной, и бабушке, и маме, и Серому Волку разом – чтобы всем было хорошо. Задумано – сделано: пирожки цианидом посыпала, с Серым Волком переговорила по дороге – и успела раньше его к бабушке. Бабушку пирожками накормила через зонд, утку сменила, как обычно, порядок навела – а тут и Волк. Бабушка после пирожков уже не дышит – и Волк её кушать отказывается. Но Красная Шапочка его уговорила всё-таки. Съел Волк бабушку – да и сам помер. А Шапочка побежала, позвала Шерифа с лесорубами – вот мол, какие безобразия у нас в лесу творятся!

И всё бы было шито-крыто, и был бы Шапочке орден за бдительность – да только Шериф опытный был в таких делах. Приказал он лесорубам вскрыть Волка и извлечь бабушку. Осмотрел он её и говорит: не своей смертью померла старушка! Шапочка испугалась и призналась сдуру, с перепугу! Шериф её хвать – и в Бастилию, за убийство двойное, смертельное.

Потом в Бастилию мама пришла и прокляла дочку. А пирожков не принесла. И каждую неделю Шапочку по пятницам выводили на площадь, чтобы все желающие могли в неё плюнуть. И плевали – всем городом! И так продолжалось пять лет, от звонка до звонка – это Король Шапочке такой срок назначил. И выросла она за это время из нескладной девчонки в красавицу-модель. Краше всех стала! И когда срок её кончился, привели её к Королю – чтобы он её расспросил: исправилась она или нет? Будет ещё бабушек мочить, и редких волков, в Красную Королевскую Книгу занесённых, или завязала?

И сказала Красная Шапочка, что не будет так больше делать, что поняла она свои ошибки – и старичков и старушек теперь только любить будет и на пушечный выстрел к ним не подойдёт никогда. А Король посмотрел, какая она красивая и простил её, и определил в свои фрейлины-фаворитки – чтобы у бедной девушки в период реабилитации после Бастилии работа была и возможность обучаться. И все были довольны, и даже мама простила Красную Шапочку – раз она так хорошо устроилась, в конце концов.

И оказалось через три месяца, что Красная Шапочка от короля понесла. Хотя, может быть, она понесла от Прекрасного Рыцаря, с которым как-то пила пиво? Или от Юного Пажа, с которым ходила на танцы? Да, в прочем – какая разница, от кого? Ей же самой хотелось думать, что несёт она от эмира арабского, что был у них в королевстве с официальным визитом – уж больно тот богат был. Но – по срокам не сходилось.

А проблема-то оставалась! И пошла Красная Шапочка через лес к маме – посоветоваться.

- Эх, дура ты, доченька! – Сказала ей мама. – Ведь бабушка твоя повивальной бабкою была. И уж – больная-не больная – а ребёночка бы этого тебе враз бы вывела! И не было бы у тебя тогда никаких проблем с твоей работой – а так в декрет выходить придётся, а за это время место твоё займут – конкурс-то какой! Так что зря ты бабушку на тот свет отправила. Очень ценная твоя бабушка была…

А если сама плод выводить будешь – можешь своему здоровью навредить. А зачем ты Королю больная? Вот и получается теперь – одна дорога у тебя – в крестьянки!

И заплакала Красная Шапочка, и мама заплакала вместе с ней. И сквозь слёзы воскликнули они в один голос:

- Да будь они прокляты, эти дети!..

И так же когда-то плакала мама Красной Шапочки вместе с её бабушкой.