Бессонница

Сердце осторожно постукивает в правое ухо... Мое маленькое сердечко с не такой уж большой кулачок... Оно у меня деликатное сегодня... Оно нащупывает путь наружу. Оно не хочет вырваться, как всегда... Оно просто хочет выйти. Оно слепо. Оно не понимает, что если я лежу на правом боку, то ухо мое правое прижато к подушке. Нежное сердце... Может быть, оно просто хочет родиться... Родиться из правого уха... Но ухо твердое... Извини, сердечко, не получится... Не хочу, чтоб ты ушло... Тогда я стану бессердечная...
Глаза открыты. Широко. Неспокойно... Пока сердце постукивает в ухе, в голове бешеным потоком несутся мысли... Толкаются, хамят друг другу... Вламываются без спроса... Я их не думаю. Они сами приходят. Среди них есть настолько мрачные, что робкие слезы начинают щекотать где-то внутри... Но единственная мысль, которую я думаю сама - не сметь! что за глупости... и мрачные мысли смываются отстраненными... о каких-то абстракциях, мечтах и недоступных вещах... придумываются какие-то жизненные ситуации...
Так не пойдет. Заставить себя заснуть не получается... Произвести действие... Долго размышляю - стОит или не стОит... Все-таки зубы уже почистила... Размышление это тянется настолько долго, что кажется - уже утро... Видик показывает голубыми размытыми цифрами - 2.31. Пойду.
В персиковой пижаме с фиолетовыми ласточками сижу на кухне, курю... Не абсурд ли? Очередная застрявшая в голове мысль - музыка. Нужна музыка. Музыка у сестры. Ей в 7 вставать, легла недавно. Мне ее жалко, но я слишком надеюсь на себя. Захожу. Сопит. Лежит на спине (надо взять на заметку). Белые волосы почему-то кажутся черными. Уже глюк... Вот он - магнитофон... Вынимаю вилку из розетки... Провод запутался в лампе. Лампа падает на стакан. Не разбился. Машка не проснулась... Сегодня призналась, что еще в метро уснула совсем. Много учится и мало спит... Заодно с магнитофоном захватываю мандарин.Вдруг подумалось - мандарин сейчас мне нужнее всего на свете... Лежать на спине, слушать музыку и есть мандарин. Это мой план. Музыка. То, о чем сегодня говорили весь день. Ян Тирсен. Он - "музыка жизни" для меня... Как один протвинский человек и "Белый острог"... Это какой-то определенный сорт музыки, под которую думается жизнь... Ставлю диск... Прислушиваюсь к сердцу... Оно ушло из уха. Теперь можно лечь на спину, закинув руки за голову. Так и делаю... Звучить нежная-нежная Амели... В открытой форточке - вечный ярко-желто-красный "Феликс. Мебель для офиса". Сколько живу здесь - висит в правом верхнем углу противоположного дома. Немного не влезает в ширину форточки... Из-за этого - дисгармония... Какая-то недоделанность... Гудит и трясется Ленинградское шоссе. Под Тирсена. Я привыкла. Очищаю мадарин, вспоминая, что цитрусовые разъедают зубную эмаль. Пофиг. Я уже покурила. Сердце в это время пытается просочиться сквозь левые спинные ребра. Опять "прокол" - лежу-то я на спине... Ребра прижаты к кровати... Бежать некуда... Сердце шевелится, такое ощущение - будто забило на побег и укладывается спать... Вертится, чтобы найти удобное положение...
Оранжевая мандариновость с тягучестью клея заполняет постепенно все тело... чувствую себя оранжевой,как верблюд из детской песенки... Оранжевая ира, оранжевые песни, оранжевый и Феликс - оранжевое все... подавилась на третьей дольке. Как и предполагала...восьмая композиция на диске... Появился женский вокал... А может быть, он уже давно появился... На часах время размыто совсем. Не вижу. И не надо... Уснуть до конца диска, уснуть до конца диска, уснуть до конца диска... ... ...