Девушка с красивыми ступнями

Она всегда носила брюки капри из парусины.
У нее было три родинки на левой ключице. Так рядком - одна, вторая, третья. Первые две были чуть крупнее, третья - маленькая и незаметная. B дальше от шеи.
Когда летом она одевала сабо на маленьком каблучке или ходила по дому в тонких тапочках, были видны ее потрясающие ступни.
Округлая изящная пятка, тонкая лодыжка. Удивительная, абсолютная сглаженность каждой черты. Мягкость движений. Тонкие венки и складочки кожи.
Красивые ступни - это ведь очень женственно.
Легкая походка, негромко шлепают свободные подошвы, так живо, свежо, хлопко.
У нее были уникальные пальцы на ногах - округлые и гибкие. Они образовывали красивую ровную линию. Она обожала рисовать ими на песке.
Играла в пляжный волейбол.
Я не помню ничего более прекрасного, чем ее танец у костра на берегу: босые ноги, короткие брюки цвета хаки, майка на два размера больше. Она слегка ломала руки, подбрасывала веером песок в воздух. И вылавливала из него стеклянные зеленые камушки, разбросанные вокруг огня. Смеялась.
У нее была вторая серьга в левом ухе. И ей было все равно.
Если бы ей поставили диагноз "плоскостопие", я бы заплакала. И, наверное, попыталась бы отравиться.
Она стригла волосы как ей вздумается. Любила короткие каре или еще что-то в этом роде. У нее было худое тело, маленькая грудь и острые плечи, накачанные плаванием руки. Она любила землянику. Она умела сногсшибательно эстетично есть и пить - просто, но так, что на нее хотелось смотреть еще и еще.
Ее всегда хотелось еще и еще. Смотреть, слушать, держать за руку.
Она никогда не делала себе педикюр. В этом была особая прелесть.
Она говорила немного, неярко, неэмоционально. Эмоционально она двигалась, хотя глаза ее всегда были спокойны. Многих это удивляло.
А на самом деле надо было смотреть на ее руки. Если, конечно, нельзя было смотреть на ее ступни.
Она не любила музыку, но любила поезда.
И не слишком любила животных.
Зато целовала морские волны в первый же вечер приезда на юг. Целовала, смеялась, говорила, что не виделась с ним четыре года, и, кажется, даже плакала. А потом, стоя на берегу, глядела, как волны подкатывают к ее ногам, увязшим в песке, и целует выпирающие косточки.
И все же я не представляю, что было в ней настолько же уникальным, как ее ступни, когда она носила брюки капри из парусины.