Глава-15 Серый плащ. Книга Пришествия

« Солнце почернело и тьма объяла все вокруг. Земля тряслась так, что мертвые в испуге выглянули из могил. Солдаты в страхе пали ниц и выронили оружие свое» Сказание от Мытаря.

Оцепление было снято. Легионеры спешно стягивались в колонну, и вот уже она потянулась по дороге к городу. На вершине еще оставались люди. Тот, в сером плаще, поднялся по лестнице, внимательно осмотрел распятого. Убедившись в его смерти, спрыгнул вниз.
Возле женщин появились откуда-то взявшиеся ученики. С ними был Аримафеец, человек, который дал напиться Эшуа. Центурион услышав заключение о смерти, кивнул офицерам
и вскочил в седло коня. Он спешил к Прокуратору с докладом. Вслед за ним поспешили вниз  остальные. Остались – Серый плащ, два легионера, да палач. Ученики несмело вошли
на площадку. Присутствие Серого плаща их пугало. Это он командовал при аресте Эшуа.
Но тот словно не замечал их. Петр, первым преодолев страх, приблизился
к кресту и опустился на колени…

Им объяснили, что Прокуратор в милости своей, позволяет снять распятого с креста,
чтобы совершить погребальный обряд. Но в город тело относить запрещалось. Здесь,
на месте омыть, положить в повозку и отвезти к месту погребения. Аримафеец уже все заготовил по пути сюда. Он же вызвался предоставить склеп на своем участке.
Под надзором Серого плаща, они спешно сняли тело с креста. Палач не хотел оставлять гвозди, но монета сунутая в лапу решила проблему. Петр хотел сорвать терновый венец,
но Мытарь остановил его. Поторапливаемые легионерами, они быстро омыли тело от пыли
и крови. Умастили миром. Спеленали. Пригодилась и повозка палача. Вскоре, скорбная процессия, в сопровождении двух легионеров и человека в сером плаще, двинулась прочь
от места казни…

Прокуратор молча слушал доклад начальника тайной службы. Бесцветным голосом, тот обстоятельно и четко докладывал:
…. Потом доставили тело к родовому склепу горожанина Иосифа из Аримафеи. Раввин совершил погребальную молитву. Тело оставили в склепе. Я приказал завалить вход валуном и опечатать. На страже оставлено два легионера, которые будут сменяться через каждые три часа.

- А не может случиться так, что его сторонники постараются ночью напасть на стражу и выкрасть тело? Ведь, что им стоит, потом представить дело будто их учитель воскрес и покинул склеп. А стражу – ангелы поразили … Ты ведь знаешь, как доверчива чернь ко всяким байкам. Особенно здесь – где так любят верить в различные чудеса.

Прокуратор как-то по-особенному взглянул на человека в сером плаще.
Тот понимающе кивнул.
- Я предвидел твой вопрос Игемон. Ко второй ночи заменю этих легионеров своими людьми.
И удвою стражу. А каждый из них стоит десятка бойцов. Прикажешь выставить еще внешнее наблюдение?
- Да. Пусть вторую ночь и третью ночь у входа на кладбище подежурит наш наблюдатель.
Но что бы не случилось – пусть не выдает себя.
Человек кивнул и встал. Прокуратор жестом отпустил его.
- Да!

Серый плащ остановился в дверях.
– Я укажу в докладе Наместнику о твоих заслугах в этом деле. И еще… Тот агент Синедриона… Иуда кажется… Я очень удивлюсь если он не бросит полученную за работу премию обратно Каифе. Ты ведь уже знаешь, сколько ему заплатили?
- Да Игемон. Удивительно много… - в голосе мелькнула неуловимая насмешка – целых тридцать три сребреника.
- Твоя проницательность достойна восхищения… Ты видишь даже сквозь стены Синедриона.
Как думаешь? Он ведь может в порыве раскаяния покончить собой? Каифе это бы очень не понравилось.
- Прикажешь проследить за ним?
- Зачем? Какое нам дело до ничтожного доносчика.
При этом Прокуратор снова странно посмотрел на собеседника. 
В ответ начальник тайной службы только усмехнулся.

В ту же ночь во дворце Каифы случился маленький переполох. Возле окна, на полу покоев Первосвященника, обнаружили кожаный мешочек с монетами и записку на пергаменте. В ней было написано – «Возвращаю прОклятые деньги». Каифа разослал повсюду своих людей с приказом немедленно разыскать Иуду. Но он словно в воду канул. Нашли его лишь к полудню. Далеко за городом. На одной из круч. Он висел на старом высохшем дереве… Посиневший язык вывалился изо рта, лицо было перекошено… Казалось, словно он злобно насмехается.
Когда Каифе доложили, ему стало не по себе. Словно кто-то незримый затянул петлю на его горле.
Таги-Стрингер.