Анка жгучая попка!

(Анка – ядреная попка!)

«Год прошел как сон пустой…» и мы встретились с Аней вновь. Она не забыла наших развратных вечеров, не забыла о массаже прямой кишки моим уникальным членом… Да, да все это было, все это грешно не помнить. Такие ощущения не забываешь их робко ждешь потом, их надеешься повторить. Данное высказывание касается конечно же не меня, а моей несравненной Анки пулиминетчицы, Анки со сладкой попкой. У меня-то такой секс случался и раньше, случается и за время нашей разлуки…
Мы не виделись с нею целый год, а когда повстречались, то по ее глазам я понял: она лелеяла нашу новую встречу и наверняка занимаясь сексом со своим муженьком не раз представляла вместо его фаллоимитатора в своей норке мой крепкий хер в сладкой попке.
Так уж получилось, что и на этот год на дачу отвозить всё семейство пришлось опять мне. Мы без приключений добрались, до нашего слегка подгоревшего прошлой осенью домика, но пока еще не развалившегося и имевшего почти не протекающую крышу. Раскидав на полу единственной уцелевшей комнаты вещи, моя жена, Анкин муж, теща, тесть и семилетняя дочурка Ани отправились в лес по грибы. Лето выдалось на редкость дождливым и жарким, так что поганок и мухоморов развелось в тайге, окружающей наши шесть соток, видимо не видимо.
Мы же с Аней остались в нашем подкопченном домике готовить ужин. Все знали, что я прекрасно жарю шашлык, а сестренка моей жены славилась в приготовлении различных салатов.
Я не очень отговаривал родственников от этого похода на ночь глядя, знал как они все любят грибы, да и тайное свидание с моей любимой попочкой, как в своих эротических мечтах я называл теперь Анку, сулило изысканный экстаз от которого не в силах отказаться любой начинающий активный гомосексуалист, в которого я безусловно начинал превращаться…
Итак, мы опять остались наедине. Нам обоим не терпелось вновь слиться в зловонном анальном экстазе.
Это ощущалось во всем: мой агрегат напрягся и выпирал сквозь штаны, постоянно наталкиваясь на различные предметы попадающиеся мне по пути. Например, когда я резал мясо и натыкал его на шампуры, то чуть было, случайно сорвавшимся моим верным охотничьим ножом, не отхватил себе залезший случайно на стол ждущий приятных проникновений кончик… Анка же постоянно проходя мимо меня и, как бы ненароком, бросая взгляд на шатер в моих штанах, нервно попукивала, предвкушая неизбежное…
Но вот все приготовления к вечернему застолью закончены, вот уже и стемнело на дворе и… Аня опять проходила мимо меня, вильнула заманчиво задом и… В доме погас свет (перебои с электричеством случались часто - именно они и были причиной осеннего пожара) получился такой навязчивый интим и… и… и!.. и!!!
Она прошла рядом. Я схватил ее за талию и ниже. Аня выдохнула мне в лицо перегаром (в последний год она много пила) и почти шепотом простонала:
- Я хочу тебя… Я хочу тебя помыть!
«Пусть проспиртует – полезно», - подумал я.
Она быстренько стянула с меня штаны и трусы, присев на колени, и широко распахнув рот поглотила мое сокровище до основанья. Я сказал: «Ох!» «Гм-м», - сказала она.
Мне вдруг жутко захотелось писать и… я отпросился у нее в туалет. Выйдя на улицу долго мочился представляя себе мысленно - как там сейчас, в темном лесу, где-нибудь на полянке, моя жена, муж сестры моей жены, отец моей жены и сестры моей жены, мать моей жены и сестры моей жены, и наконец дочь сестры моей жены и ее мужа, жгут костер и облизываясь готовят похлебку из мухоморов… хорошо им там… аннам сейчас хорошо будет здесь…
Я вернулся в дом. Анка была на кухне. Она разделась до основанья ожидая меня, но улучив момент заправляла салаты. В кромешной темноте это делать было неудобно и Аня зажгла свечку.
- А вот и я! – услышала она мой веселый голос. Услышала и призывно выпятила свою развратную попку. Я воспользовался приглашением и раздвинув ее целлюлитные ягодицы нырнул промеж них своим вездесущим носом и длинным языком. Мой влажный шалун весело высунулся изо рта и облизывал самую запретную для секса дырочку, которую год назад почему-то мне пришло в голову назвать сладкой. Ничего сладкого конечно в ней не было. Вкус был… но он не был сладким – это точно. К тому же Аня видимо поленилась или просто забыла побрить свои интимные места, поэтому мне пришлось периодически отстраняться от нее и сплевывать вездесущие волоски… В итоге я устал от этого и решил побыстрее дать работу моему неугомонному другу.
 И вот стою за ее спиной. Она трепещет в ожидании. Мой член упирается в нее, ее руки упираются в стол, на котором находятся тарелки с салатами, разбросаны специи, банки-склянки и прочая кухонная дребедень. Решаю для разогрева сначала запустить своего готового на все бойца в то место, что для него и создано. Вхожу в туда… Анка там вся мокрая. Принимаюсь играть в игру «входит и выходит – замечательно выходит». Аня постанывает, ее норка похлюпывает, стол скрипит, посуда на нем позвякивает, за окном в лесу кричит нечеловеческим голосом какая-то нечисть – короче полный интим, настоящая романтика.
Вот чувствую всё у нее там внутри сжалось, она закричала, выдавила булькающий звук внизу (я не понял откуда именно) - кончила! Теперь, думаю, моя очередь. Вытаскиваю свой поршень из ее норки и нащупываю ее обильно облизанную мной самую заднюю дырочку… вот она! Теперь нужно немного смазки для гладкого проникновения. Начинаю в полутьме шарить глазами в поисках чего-нибудь подходящего. На кухне ведь много всяких жирных, масленых продуктов, много чего подойти может. Но тут Анка , видимо, не в силах ждать и для получения наибольшего удовольствия схватила свечу – наш единственный источник света в темном царстве, плюнула на нее затушив и бесстыжая, вставила ее туда, где еще мгновение назад работал мой орган. Теперь кругом был полный мрак. Немного разозлившись на нее, что придало мне нашим действиям допустимую норму садо-мазо, я схватил Анку за волосы и повалил лицом на стол. Ее грушевидные груди смешались с салатами, а две тарелки в которых находились эти салаты, стали как бы чашечками импровизированного бюстгальтера (вот как легко можно тарелки превратить в чашки!).
- Да! – завопила Аня. – Да! Вонзись в меня! Крепче давай! Чего же ты ждешь!
Я в попыхах стал нащупывать на кухонном столе, что-нибудь склизкое. Под руку попалась открытая банка, в ней находилась вполне годящаяся, как мне показалось, для наших нужд кашица или пюре, или что-то похожее на сметану. Сунул туда пальцы, подцепил чего там было и обильно смазал головку моего перевозбужденного члена. Потом еще раз выгреб остатки из банки. «Остатки – сладки», - вспомнилось прозвище Анкиной попки. Смазал любовно эту ждущую меня дырочку, помассировал ее пальчиком аккуратно и вставил со всего маху свой животрепещущий кол.
- Ох-х, - сказала она.
- Во-т-эт-то-тда! – прохрипел я.
Искры посыпались у меня из глаз. Вернее это были слезы. Рыдала на столе и Анка. Наш обоюдный жгучий зуд я пытался унять энергичными движениями, но от этого становилось только хуже.
«Что же делать-то? - подумал я. – Чего это я там намазал в торопях да в потьмах?!»
И тут вернулись наши родные и близкие. Мы вдруг услышали их веселый смех недалеко от дома и чуть позже неверные шаги у крыльца. Аня отпрянула от меня и бросилась в темноте искать свой халат. Она боялась мужа – после того как тот наедался грибов он становился необуздан и подозрителен, ему начинало казаться, что Аня, его верная супруга забесплатно раздает свою задницу направо и налево, хотя могла бы на ней неплохо зарабатывать – деньги лишними никогда не бывают. Пока она ползала по полу в поисках своей одежды я ринулся наугад в определенном мной направлении умывальника – мне казалось, что мой член сейчас истлеет каким-то невидим пламенем. Нужно его было срочно помыть. По пути я зацепился за стул, за стол, за комод… отбил себе и ноги и то, что росло между них, но эта боль была ничто по сравнению с жжением, которое уничтожало меня. Ни черта не видно! Тут в мои колени уткнулась мокрое от слез лицо Ани. Она тоже не могла найти свой халатик. Ну что ты будешь делать?!
Вдруг я вспомнил о свечке, которую моя Анка использовала не по назначению. Ведь она эту свечку не могла запихать в себя только что потушенным концом – ведь не настолько же у нее извращенный ум и тело! Быстро нащупываю в кармане зажигалку, наклоняюсь, нащупываю ее спину, спускаюсь ниже по ней и… не знаю почему, видимо из-за спешки, не вытаскивая свечу из Анкиной норки, служившей в этот момент подсвечником, извлекаю пламя и поджигаю фитилек. Свеча горела, но в п…зде, свеча горела!
Стало немного посветлее. Я увидел умывальник и бросился к нему. Аня нашла халат и возможно, тоже по причине суеты, связанной с возвращением мужа и остальных родственников, а может быть и потому как в заду у нее полыхал огонь не только от свечи, но отправилась она к одежке своей, ползком…
И тут включился свет…
На столе лежала опустошенная баночка с надписью «Горчица острая»…