Махар бабокер

"В окруженьи территорий островок Святой земли.
Апельсиновое море и дома, как корабли." (из песни)

Наш самолёт плавно выпустил шасси и коснулся земли. Не просто
земли. Под его крылом простиралась Земля Обетованная. Спустились по трапу и сразу окунулись в ночь,жаркую, душистую, насыщенную смешанным ароматом терпкой вечной зелени с апельсинами.

Затем - теплый приём, регистрация с пожеланием мягкой абсорбции, бутерброды с незнакомым вкусом хумуса, бесплатное такси до Нетании, долгожданная встреча с близкими…Сознание почти отключено, всё происходит, как под гипнозом или как в широкоформатном кино. Мы как будто не главные действующие лица, а зрители.
… Абсорбция, мягкая абсорбция - сухие, бесстрастные слова. Сколько за ним стоит волнений, трудностей, стрессов, удач и поражений.
«Новый поворот, что он нам несёт, паденье или взлёт…»
Знакомому из школьного курса химическому термину «абсорбция», что-то внутри нас упорно противилось, как и словосочетанию «плавильный котёл», для определения успешности нашего освоения на новом месте.
А вот, произносимые на незнакомом ещё тогда иврите, слова «схирут*, машканта*, хозэ*, дира…»* вошли в наш лексикон и обосновались там надолго.
И неудивительно, ведь от вложенных в них понятий зависела наша жизнь и будущее детей на этой земле.
Нас не пугало «русское гетто» с его газетами, литературой,
музыкой, радиостанцией, а потом и телеканалом. Возможность находиться в родной культуре, говорить, читать и слушать на знакомом языке, была для нас своеобразным инкубатором, защищавшим от сюрпризов судьбы.

Где-то читала, что павианы, которым пришлось поменять привычное место жительства, с трудом справились с пережитым стрессом. Вот и человек, вырванный из среды обитания, находящийся в состоянии стресса, не силах оценить даже самое прекрасное. В день прилёта, за нами в Нетанию приехали друзья, чтобы показать нам Иерусалим.
С того дня уже прошло двенадцать лет, а ещё помню до сих пор то смешанное чувство победного восторга и щемящей тревоги, не покидавшее меня там. Передо мной открывался реальный золотой Иерусалим, не во сне, а наяву. Единственный город, увидеть который мечтает любой человек на земле, а я всё время думала том, что завтра нас ждёт совершенно другая жизнь, полная неизвестности и тревог.
Сменив до боли знакомые проблемы прежней жизни на трудности новой, мы учились справляться с ними, набивая шишки и приобретая опыт. Начали жить заново, с чистого листа. Постепенно знакомились с израильской культурой и ментальностью людей, которые живут теперь рядом с нами. Озираясь по сторонам, обнаруживали не только разницу, но и кое-что общее.

Как-то через полгода после репатриации, накануне нашего первого праздника «Пэсах» в Израиле, я отправилась в Нетании на «шук*», купить селёдку к праздничному столу.
Базарный день уже перевалил за полдень, и уставшие от многочисленных покупателей торговцы лениво отвечали, еле ворочая языком. В известном мне месте селёдки не оказалось. Я спросила у смуглого продавца, будет ли ещё подвоз товара. Он, улыбаясь своим мыслям, неожиданно подмигнул мне и как-то отстраненно ответил: « Таво*, махар бабокер*».
И я, воодушевлённая возможностью решить проблему, двинулась к дому.
Утром бодренько явилась на базар снова. Но вместо орущего, многоязычного улья сквозь сетку крытого рынка просматривалась полная пустота: ни базара, ни торговцев, ни тем более селёдки. Все уже готовились к пасхальному седеру.
И лишь тогда до меня дошла многообещающая фраза с ключевыми словами «махар бабокер», что переводилось на русский язык с тем же ироническим оттенком, как известное с детства - «завтра утром в эту пору». Я просто не поняла шутку. Чего же здесь больше, общности или различий?

С первых дней пребывания в Израиле нам доступно дали понять, что здесь любой труд почётен, а репатрианты или, как нас здесь называют - «олим», проявив завидную сообразительность, поняли, что не так почётен, сколь необходим. Чтобы не вести растительную жизнь на пособие от института национального страхования Бетуах Леуми, необходимо работать. И не важно, что пылятся в ящиках, заработанные в галуте дипломы. Многие из приехавших были затребованы и достигли профессиональных высот. А те, что не нашли себя в профессии?
Жизнь сама диктует каждому свои законы и линию поведения. И интеллектуальная алия, с чьей-то лёгкой руки наречённая « колбасной», взяла в руки мётлы, ухаживала за детьми и стариками, дежурила ночами в больницах и домах престарелых, охраняла объекты.
Выполняла работу, от которой коренные жители обычно отказываются, и успешно с ней справлялась. А свободное от работы время заполняла занятиями для души. Врядли есть ещё место на земле, где музыкант с двумя консерваторскими образованиями на пособии по старости от Бетуах Леуми, совмещает вокальные выступления на концертах с уборкой подъездов. Многие из этих тружеников ведут достойную жизнь, тяжёлым трудом завоёвывая себе место под солнцем, в результате чего имеют возможность и мир посмотреть, и детей порадовать.
Мы привезли с собой в Израиль память, в ней наши герои, полководцы, писатели, актёры. Сейчас их именами уже называют улицы и площади городов. И в нашем Ашкелоне в марте 2003 года появилась площадь «кикар Соломона Михоэлса». Это для алии событие, свидетельствующее о том, что мы становимся частью израильской культуры.

Вся человеческая жизнь, а израильская действительность особенно, соткана из противоречий. Страна всегда в состоянии войны, даже, когда это не наша война.
Вторая война в Персидском заливе. Америка освобождает Ирак от тирана.
А в Израиле раздают противогазы. Мы живём обычной жизнью, только перемещаемся по стране с противогазами за плечами. Моя приятельница даже в экскурсию по стране отправилась с противогазом. Это возможно только у нас. Забавная картинка в те дни на Пурим. На пункт раздачи противогазов пришла семья с детьми: зайчик получает противогаз, чёртик получает противогаз, Гарри Потер получает противогаз и т. д.
Тогда же в связи с опасностью применения Ираком неконвенционального оружия в Рамат-Ганском Сафари зверям сделали прививки от сибирской язвы.
Здесь грань между жизнью и смертью стёрта, каждая минута может быть последней.
Предупреждения о терактах, тревожное ожидание, а когда это происходит, перед глазами бесконечные кровь, смерть, похороны… Страшно по-настоящему, ведь это наша обыденность.

Мы, к сожалению, не замечая, привыкаем к этому переходу от бытия к небытию. Едем с кладбища после похорон близкой родственницы Блюмы, цабры с польско-русскими корнями. Блюма одновременно крутит руль и говорит с кем-то по мобильному телефону.
-Сареле, у меня сегодня в четыре часа брит* у сына племянницы, а в семь – хатуна* у дочери подруги...
Дальше я уже не слушала, размышляя над тем, как это всё может совместиться в нормальном невоспалённом мозгу?! А, может быть это - та, необходимая защитная реакция, помогающая выживать и сохранять радость бытия для себя и своих близких?

« Хава нагила, Хава нашир…», « Давайте радоваться, давайте петь» ведь из песни слов не выбросишь.В некоторых больницах Израиля лечение проводят с участием клоунов. Врачи считают, что это способствует выздоровлению или снятию болевых синдромов, особенно у детей.При больнице есть группа медперсонала, обучаемого клоунскому мастерству. В основе этого метода лежит утверждение, что смех лечит.

Бежит время, и мой десятилетний внук-цабра становится настоящим израильтянином.
В «ём мишпаха» порадовал нас - из личных сбережений купил всей семье сувениры и цветы. Потом, правда, подсчитав убытки, с тоской уныло попросил маму частично компенсировать расходы, но это мелочи жизни.
И ещё у нас есть эффективные средства от хандры - солнце и освещенность, по мнению древних врачей, они способствуют появлению гормона радости.
А у нас их круглый год предостаточно.

* машканта -ссуда
* дира -квартира
* схирут -съём
* шук -базар (иврит)
* хозэ - договор на съём квартиры
* таво - приходи (иврит)
* махар бабокер – завтра утром (иврит)
* брит - обряд обрезания (иврит)
* хатуна – свадьба (иврит)
* ём мишпаха- день семьи (иврит)
* песах -пасха (иврит)
* кикар -площадь (иврит)
 
Апрель 2000 г. Ашкелон
________________________________________