Мы будем жить

Боже! Как здесь холодно!
Стараюсь ступать тише, но всеравно в коридоре гулко раздаются мои шаги.
Палата 54, 57. Вот.
Приоткрыв тихонечко дверь вошла. Тут только какие-то приборы , трубки, железо. Нет. Я ошиблась.
Здесь есть кто-то живой. Я подошла ближе.
Вот же он, лежит на белоснежной кровати. Не похож. Я знаю что он. Разум понимает, что это он. Но сердце отказывается верить.
Тонкие руки и без того изуродованные шрамами, синяками и ссадинами истыканы иглами и датчиками.
Тонкие длинные пальцы безвольно лежат на кровати. Эти руки прижимали к себе гитару, заставляя мое сердце петь. Длинной челки уже нет. На голове вообще больше не осталось волос.
На груди можно было посчитать ребра.
Последняя стадия человеческого состояния.
Внезапно он шумно вздохнул и открыл глаза. Я в ужасе. Он сделал какое-то движение, будто хотел до меня дотянуться. Меня затрясло.
Почему так? Человека отвергают, но не оставляют спокойно угасать, ненавидят, мучают.
А он сам бездействует, превращаясь в ничто.
Как давно я его не видела.
Я говорила, объясняла. Он не слушал. Он мог состариться и умереть со мной.
Но он выбрал другой путь. Он решил уничтожить себя.
Ну чтож, у него это неплохо получилось.
Из его рта вылетел какой-то хрип.Он меня не узнал. Другой человек.
Я поцеловала его в лоб. Темно-зеленые глаза, когда-то живые и искристые, ввалились и потухли от алкоголя и наркотиков.
Как ужасно.
Я последний раз взглянула на него и вышла из палаты.

2004 год