Затмение

 Ленка откусила кусок от булочки с маком, запила чаем и начала рассказ:
 - Мы недавно с Машкой ходили к гадалке, - она снова сделала глоток чая.
 - И что? – успел вставить я.
 - Ну, вот. Гадалка тоже, как и Машка, оказалась лесбиянкой, - я улыбнулся. – Вот, и она мне нагадала, что в ближайшем будущем со мной случится что-то плохое. И еще она сказала, что со мной будет парень, и описала точь-в-точь тебя.
 - А что именно? Она не сказала? - я жевал булку, и Лена не поняла, что я сказал. Мне пришлось повторить вопрос, как только я дожевал.
 - Нет, конечно. Она же не видит что именно.
 - Короче, фигня твои гадалки. Тем более гадалки-лесбиянки, - я махнул рукой.
 Лена пришла ко мне полчаса назад. Я сидел за компьютером и писал рассказ, когда в дверь позвонили. Взглянув в глазок, я, по нечетким очертаниям, узнал Лену. Она ворвалась, будто случилось нечто особенное. Оказалось, что она решила прогулять гимнастику и не идти в институт. А еще возбухает, что я не учусь.
 С собой она принесла булочки с маком. В коридоре она потрясла пакетом у меня перед носом, будто я никогда не видел булочек с маком или это было что-то редкое. Мы заварили чай, так как кофе у меня давно закончился. Сначала мы поболтали о всякой ерунде, а потом Лена рассказала про гадалку-лесбиянку.
 - Но она таким голосом это сказала, что мне не по себе стало, - и Ленка поежилась.
 - Каким? Таким? - и я рычащим голосом сказал: - Ленусик, скоро произойдет что-то страшное. Не могу сказать, что именно, но, по-моему, на тебя нападет куча лесбиянок, и залижут тебя до смерти. А парня, который попытается тебя спасти, пустят на шашлыки.
 Лена засмеялась и сказала:
 - Вот ты придурок.
 Мне же стало не интересно слушать о всякой ерунде, и я перевел тему:
 - Сегодня же солнечное затмение.
 - Дааа, - протянула Лена, - я в новостях видела.
 - А я, сколько смотрел, ни разу не видел, - сказал я удивленно, пытаясь вспомнить хоть один выпуск новостей, где бы говорили о солнечном затмении. Но мои попытки не увенчались успехом.
 - А откуда ты узнал? - Лена доела булку, и на столе остались крошки.
 - На форуме Линды, где общаются на разные темы, не связанные с Линдой, - я вспомнил, что в теме о солнечном затмении говорили, что оно будет двадцать девятого марта. Сегодня было двадцать девятое марта? И точно, как же быстро летит время. Уже пора делать контрольные в университет.
 - А у тебя очки есть? - Лена достала допотопные солнцезащитные очки. Я поинтересовался, где она их взяла. – Мамины, им триста лет.
 - Не знал, что у тебя такая старая мама, - пошутил я.
 - Очень смешно, - Лена скривила лицо. – Хи-хи-хи, сейчас помру от смеха. Так у тебя есть очки?
 - Да есть, - я показал ей очки, чтобы она успокоилась.
 Я посмотрел в окно. Март в Краснодаре выдался нетеплый, но последние два дня светило солнце. На небе было чисто, будто все облака собрали в тряпку и выжали в ведро.
 Мы пошли в мою комнату, включили Мару на всю громкость и начали беситься. Примерно через час я услышал телефонный звонок. Когда я потянулся к трубке, Лена сказала:
 - Сейчас тебе скажут: «Семь дней», и ты умрешь за то, что изводил соседей громкой музыкой.
 - Ой, слушай, - ответил я, - ты сама доставала Елену Тихоновну, что она среди ночи молилась Богу и орала: «О, Господи, спаси меня!»
 - Ну, я же не виновата, что у меня была больная соседка, - и Лена начала крутиться на стуле.
 - А у меня соседи здоровые, - сказал я и нажал на кнопку приема вызова.
 - ****ь! – прогремел мужской голос на всю комнату. – Какого хрена вы врубили музыку на полную катушку? – я даже не стал подносить трубку к уху, и так все слышно. – Я даже телевизор свой не слышу! – последняя фраза была сказана визгливым голосом.
 Не обрадовавшись столь приветливому соседу, я сказал:
 - А вы сделайте его погромче.
 Ленка засмеялась во весь голос.
 - Что ты ржешь, кобыла! Я вам сейчас все пробки повыкручиваю! – проверещала трубка.
 - Вперед! – крикнул я во весь голос в трубку и отключил ее. Пробки он выкрутить не мог, они были под замком.
 - Офигеть, козел, - сказала Лена. – Это твои здоровые соседи?
 - Нуу, видимо, они уже начинают трогаться умами, - ответил я.
 В окно я увидел, что на улице что-то изменилось. Я подошел поближе и понял, что стало намного темнее.
 - Затмение! – крикнул я.
 Ленка соскочила со стула, и чуть не упала от закружившейся головы. Она комично развела руки, присела на одну ногу, но умудрилась устоять на ногах.
 - Где? – просила она и подошла к окну.
 - А где, по-твоему, бывают солнечные затмения? – я посмотрел на нее.
 Она ответила где, матерным словом.
 Мы похватали очки и кинулись в коридор одеваться. Ленке не составляло труда влезть в свои чешки, я же возился со шнурками.
 - Давай быстрее, как девочка собираешься, - подгоняла она меня.
 - Зато ты, как в армии, - ответил я.
 Мы выскочили на площадку, и тут я сильно перепугался. Двери лифта были открыты, но лифта там не было. Вместо него был лифтер, который ковырялся в стене, стоя на крыше лифта. Просто, когда из года в год выходишь на площадку и видишь закрытые двери лифта, и, когда что-то меняется, это становится неожиданным.
 Ленка, конечно же, пошутила по этому поводу. Как же без этого? И мы пешком кинулись вниз.
 На улице по всему двору раскинулась полутень. Казалось, что вроде и день, и в тоже время и вечер. Двойственное чувство. Однажды в Краснодаре было солнечное затмение, но не такое сильное, как сегодня.
 Мы сразу задрали головы, и надели очки. Солнце было похоже на жирный месяц, только светивший намного ярче.
 - Говорят, животные во время затмения ведут себя странно? – сказал я.
 Лена опустила голову и сняла очки.
 - А Манька твоя как себя ведет? – спросила она, имея в виду мою кошку.
 - Не знаю. Она с утра попросилась на улицу, я ее выпустил, еще нассыт где-нибудь в квартире. И пока не приходила.
 Моя кошка просилась на улицу, сидя перед дверью, она громко мяукала. С восьмого этажа она спускалась пешком и делала все свои кошачьи дела на улице. Потом она поднималась наверх, только на лифте с соседями. Если лифт ехал, например, до шестого, то Манька выходила и два этажа поднималась пешком.
 Я оглянулся и не увидел ни одной и кошки или собаки. Кроме того, на улице больше никого не было, кроме двух бабулек на лавке. Они тоже позадирали головы и смотрели на солнце. Одна бабулька смотрела на солнце через очки, а другая через дискету. Она все время отодвигала защитную планку, но та все время выскальзывала из пальцев. Это было одновременно удивительно и дико – бабулька, глядящая на затмение солнца через дискету.
 Я показал пальцем на бабулек, и Ленка спросила:
 - Что?
 И тут она увидела и начала смеяться, я тоже засмеялся. Бабульки услышали нас и повернулись. Я кивнул в знак приветствия, они тоже кивнули.
 - Баба Рая, - сказала Лена презрительно.
 Давным-давно я возвращался домой, когда, сидевшая с бабульками на лавке баба Рая, остановила меня.
 - А что это за девушка с длинными черными волосами? Вы вчера вечером гулять выходили, – спросила она.
 - Лена, - ответил я, не понимая в чем дело.
 Баба Рая наклонилась, словно хотела открыть мне страшную тайну, и сказала:
 - Шаболда она.
 Я обалдел, с чего она это взяла. Она что, с ней общается, или видела ее в непристойной компании? Я спросил, почему она так думает.
 - Шаболда, вот и все, - она села ровно, сложив руки на животе.
 - Ой, Рая, ну шо ты начинаешь уто? – сказала баба Маша. Она «гэкала», «шокала» и «цекала».
 Но баба Рая ничего не ответила, стала лишь загадочно улыбаться. С тех пор Ленка не любит бабу Рая, и я к ней стал относиться хуже. Если уж говоришь что-то про кого-то, так обоснуй. Но, видимо, баба Рая не придерживалась этих понятий.
 Рядом с бабой Раей сидела сухонькая старушка, я не знал, кто она такая и откуда. Ей, похоже, надоела эта все время задвигающаяся штучка, и она принялась ее отрывать.
 - Ты еще здороваешься с ней? - спросила Лена.
 - А что делать? Она моя соседка. А вдруг со мной что-нибудь произойдет, а она возьмет и не позвонит в скорую помощь из-за плохих отношений.
 Сухонькая старушка оторвала планку, и теперь вертела ее перед глазами. Странно было на улице. Ни одной собаки или кошки, и всего лишь два человека, если не считать меня и Лену. Я оглянулся внимательнее, но во дворе больше никого не было. И еще я заметил, что стало тихо. Слишком тихо. Машин ехавших по дороге не было слышно. А были ли они сейчас на дорогах?
 Лена снова подняла голову и прислонила к глазам очки. И в этот момент я понял, что время стало останавливаться, а скорость растягиваться. Прохождение через пространство стало намного медленнее.
 Я посмотрел на бабульку, вертевшую планку. И в этот момент она ее бросила. Планка стала медленно падать вниз, ударившись об асфальт, она перевернулась на другой бок и успокоилась. Бабулька медленно, шаркнув ногой (звук был долгий и растянувшийся), пнула ее. Но не попала.
 - Смотри! – сказала Лена совершенно нормально. Я смотрел на нее, она уже не двигалась, словно замедленная видеозапись. – Да на небо смотри. Полное затмение.
 Я надел очки и поднял голову. Совершено удивительное явление, лишь тонкая окружность осталась от солнца. Я поежился от прохладного ветерка. На улице стало совсем темно, а в очках казалось, что наступила ночь.
 И тут я услышал рычание. Я опустил голову, снял очки и стал осматриваться, в поисках неизвестного зверя. Лена повернулась ко мне, тоже сняв очки, и спросила испугано:
 - Что это? – она тоже оглянулась.
 Я посмотрел на бабулек. Баба Рая уже была не бабой Раей, а монстром. Ее пасть была огромной, чуть выдвинутой вперед. Из нее торчали ужасные зубы, скорее всего острые, как лезвие. В пасти ворочался жирный язык, похожий на огромного слизня. С подбородка упали на землю сгустки слюней.
 Руки настолько распухли, что разорвали плащ, на них выступали синие вены. Вместо ног появились четыре большие паучьи лапы. Тело начало раздуваться, и баба Рая взревела.
 Сухонькая бабулька смотрела на нее, широко раскрыв рот. В глазах ее читался бесконечный ужас. Она была похожа на восковую фигуру.
 Плащ с треском разорвался, обнажив волосатое тело. Баба Рая снова взревела и мотнула головой, с подбородка слетели слюни. Монстр повернулся к старушке, до сих пор державшей дискету, и открутил ей голову. Из обрубка шеи хлынула кровь, заливая пальто. Затем зубами баба Рая откусила верхнюю часть черепа и стала высасывать мозг с мерзким хлюпаньем. Рука бабульки опустилась, и дискета выпала. Тело сначала наклонилось, а потом упало на асфальт, из шеи продолжала идти кровь.
 Ленка повернулась ко мне с широко открытыми глазами. В них читалось много чувств, которые я испытывал сам. Но самое главное, это то, что мы оба отказывались в это верить. Мой мозг отчаянно боролся с шизофренией, хотя глаза доказывали, что я все это вижу.
 Первая здравая мысль, за которую я ухватился – бежать в подъезд. Я схватил Лену за руку. Она, похоже, все поняла, и мы побежали в подъезд.
 Монстр, услышав наши шаги, повернул голову. Он отбросил пустой череп и на четырех лапах кинулся за нами. Передвигался он очень быстро, все время рыча. Но у нас было преимущество, и я закрыл железную дверь. Монстр врезался в нее со всей силы, но дверь выдержала. В щели между дверью и стеной пролезли лапы. Они были будто пила, в некоторых местах железо заворачивалось в стружки.
 - Что теперь? Она же сейчас сломает дверь! – крикнула Лена. Она была бледная и сильно напуганная.
 Я сам трясся с ног до головы, но старался не терять контроль.
 - Бежим домой! – у меня была железная дверь, за ней еще и деревянная. Хотя вряд ли деревянная чем-то поможет.
 Я побежал к лифту, но Лена крикнула мне, что он не работает. Мы побежали по лестнице, я на ходу трясущимися руками доставал ключи. Боже, три замка! Я думал, что буду открывать их вечно. Мои руки будут трястись, я все время буду ронять ключи, а Лена кричать, чтобы я шевелился быстрее. Все как в классическом фильме ужасов.
 Но до замков нам добраться было не суждено. Вернее я успел вставить ключ в замочную скважину, когда из шахты лифта вышел лифтер. А точнее сказать, не вышел, а выполз. Это был какой-то скелет, ползающий на четырех конечностях, голова его моталась из стороны в сторону. Он схватил Лену за ногу, она начала орать и дергать ногой. А бросил ключи и наступил на конечность монстра.
 Он, взвизгнув, отполз назад. Лифт уже стоял выше восьмого этажа, и из шахты мы услышали шум. Мы все, как по команде повернули головы. Монстр сломал двери на первом этаже и, по-видимому, залез в шахту.
 Скелет снова повернулся к нам. Одним пинком я снес ему голову, она улетела точно в шахту. Внизу стало тихо. Наверное, монстр стал есть мозги, хотя, какие мозги могут быть у скелетов. Скелет прополз еще пару шагов и умер. Ни капли крови или какой-нибудь другой жидкости.
 Я снова схватил Лену за руку.
 - Куда мы, открывай дверь.
 - Если мы останемся в квартире, то монстр нас рано или поздно достанет оттуда. А на улице мы можем позвать на помощь, - я надеялся, что хоть кто-то появился на улице.
 - Давай постучим соседям, - сказала Лена.
 В голове у меня словно прозрение настало. Наконец-то свежая идея.
 Я подошел к двери и нажал на звонок. Меня одолевало нетерпение, и я все сильнее жал на кнопку звонка.
 - Похоже, никого нет, - я прошел площадку и позвонил в другую дверь. Там тоже никто не открыл. – Да что же это такое? Куда все подевались?! – я кричал на весь подъезд.
 - Не кричи, а то монстр услышит, - сказала Лена. – Пойдем на седьмой этаж.
 Мы спустились на седьмой этаж, но во всех четырех квартирах никто не открыл. Я понял, мы обречены на битву с монстром вдвоем. Страх стал вырываться наружу.
 - Давай тихонько спустимся на первый этаж, по-моему, монстр не поднимается, - тихо сказала Лена.
 Тут по всему подъезду пронесся жуткий рев. Монстр начал шкребстись, похоже, она начал свое восхождение.
 Мы стали спускаться тихо и быстро, как только могли. Лестничные пролеты казались миллионоступенчатыми и бесконечными. Я снова почувствовал, как время останавливается, и мы стали бежать медленнее. С каждым шагом лестничные марши удлинялись. Казалось, с преодолением нами одного этажа, дом вырастал еще на два.
 - Саша, что-то не так, - сказала Лена.
 Я обернулся, не отпуская ее руки, и сказал, что расстояния удлиняются. Она кивнула в знак согласия. Но мы все равно продолжали бежать.
 Подъездной двери не было, она лежала в нескольких метрах. Мы выскочили во тьму. Из подъезда донеслось рычание.
 Мы, не сговариваясь, побежали в арку. За ней была дорога, рядом был рынок и всегда много людей. Но на полпути мы встретили еще одного монстра. Это был кусок глины чуть выше нас, с гнойными глазами, булькающий и чавкающий. На нем все время выступали пузыри с голубой жидкостью, они надувались и лопались, обливая монстра. Ползал он как слизень, и, увидев нас, повернулся, оставив на асфальте глиняный след.
 Мы обежали монстра и пробежали соседний дом. Под ним и находилась арка, она же была выходом из двора. Мы вбежали в арку и на выходе со всего маху врезались в невидимую стену. Я врезался точно носом, Лена врезалась в меня и упала на спину. Я от неожиданности сел. Потом я встал и повернулся, чтобы поднять Лену. Когда я наклонился, на кофту упали капли крови, но никто не обратил на них внимания.
 - Что случилось? – спросила Лена, вставая. – Почему ты так резко остановился? – она обернулась в сторону двора.
 Я повернулся и протянул руку. Здесь стоял невидимый барьер, на нем осталась моя кровь, казалось, зависшая в воздухе.
 - Вот почему.
 Лена подошла и дотронулась до невидимого барьера. Затем она увидела кровь и посмотрела на меня.
 - У тебя нос разбит, тебе больно?
 - А ты как думаешь? – я вытер кровь рукавом.
 Я стал ощупывать невидимую стену в поисках возможной двери. Но ничего подобного не было. Голова гудела, нос сильно болел. Я все думал, как же мы выберемся отсюда?
 И тут к арке свернул человек. Я стал стучать и кричать ему, но он не слышал меня. Мужчина продолжал идти и смотреть сквозь нас. Но он не врезался в барьер, он просто исчез, будто перешел в другое измерение.
 Мы переглянулись.
 - Что будем делать? - спросила Лена.
 - Я не знаю, из двора только один выход. Похоже, мы замурованы.
 На улице проехал троллейбус, но шума не было слышно. К арке свернула женщина с ребенком, и они тоже исчезли.
 Я выскочил из арки и нашел половину кирпича. Но половина кирпича от моих ударов превратилась в еще две половины. И тут за спиной мы услышали бульканье. В другом конце арки стоял глиняный монстр. Он стал вытягиваться вверх пока не достал до потолка. Потом она стал расширяться, и, в конце концов, закрыл собой весь выход. Глина по стенам и потолку поползла к нам.
 «Что же с нами будет?» - подумал я и прижал к себе Лену. Монстр подбирался к нам все ближе и ближе.
 И тут монстр завизжал. Прямо посередине его образовалась дырка, и из нее на асфальт упал солнечный луч. Дыра все увеличивалась, и все больше солнца проникало в арку. Монстр стал таять, вместо голубой жидкости появилась ржавая, и завоняло канализацией. Через две минуты от него ничего не осталось, кроме мокрого пятна.
 Мимо нас прошел человек, сильно напугав меня. Я оглянулся, барьера не было. Машины шумели, как им полагается, а около нас стало проходить все больше людей. Наверное, мы выглядели глупо, стоя прямо посередине арки, прижимаясь друг к другу от страха.
 Я проводил Лену домой. По пути к дому мы все время оглядывались. Мы ни о чем не говорили, были слишком измотаны страхом. Но я чувствовал, что нервы подлечить нам придется.
 Я проводил Лену до самой двери. Когда в замке повернулся ключ, я успокоился. Во дворе я увидел Маньку. Она прыгала в траве и что-то ловила. Я позвал ее, и она подошла ко мне. Я взял ее на руки и пошел домой. За столом никто не сидел, трупа не было, крови тоже. Только дискета лежала там, куда она упала. Все выглядело так, будто ничего не происходило. Железная дверь подъезда стояла на своем месте.
 Только лифт работал. Я был рад, что не пришлось подниматься пешком. Дома я насыпал кошке корма и лег спать.
 Проснулся я вечером и поел. Уже вымывая посуду, я услышал странный звук в комнате. Моя рука схватила нож и сильно сжала. Я медленно вышел в коридор и заглянул в комнату. У Маньки было две головы, а на животе был разрез, похожий на рот с множеством мелких зубов.
 Манька прыгнула на меня, и я выставил руку. Нож легко прошел в эту пасть на животе и вышел с другой стороны. Пасть закрылась, звякнув зубами о металл. Кошка начала извиваться, но вскоре затихла. Я кровавой рукой схватил телефон. Надо предупредить Лену, чтобы она была внимательна.
 Но с ее кошкой было все в порядке. Наверное, потому что она не гуляет на улице.
 Маньку я просто завернул в мешок для мусора и выкинул в мусорный бак. Больше я животных не завожу.