Точка возврата

 Ну вот и всё..... Сергей Иванович прихлопнул ладонью последнее письмо. Письмо любимому внуку. Его он положил на два других письма. Сыну и ... И ей. Ей, той которая поставила последнюю точку в этой агонии. Агонии, которой он жил последние два года. Которая измотала его и без того расшатанное здоровье, которая принесла ему инфаркт. Которая отняла у него оставшихся немногочисленных друзей и принесла полчище врагов. Которая отняла у него последнее .... Надежду, надежду забыть и начать.
 Он посмотрел в работающий с выключенным звуком телевизор. На экране улыбающийся Путин тепло здоровался с каким-то иностранным послом. Рядом с ними стоял уверенный в себе Иванов.
- Во вам!!!
Иванович выбросил вперёд руку, с сжатыми в выразительный кукиш пальцами.
- Во вам! Не дождётесь..... Не будет вам второго Буданова...
Иванович зло поиграл скулами. Вот сволочи , думал он, сволочи.... Всё ведь гады перевернули, всё поставили с ног на голову. Как саранча всё разорили. Как при "великом жидовском перевороте" , окрябрьской революции , уничтожили всё... Ум и честь. Совесть и человечность. И теперь надежду... Героев назвали военными преступниками.... Докатились.
 Несколько дней назад Ивановича вызвали "наверх", где прямо намекнули, что Комиссии по правам человека требуется очередной козёл отпущения. На его роль нужен человек, который вложил немало труда в дело наведения конституционного порядка в Чечне. Которого хорошо знают и там и тут. Публичного в-общем человека. Ивановичу не сказали, что на эту роль подходит именно он, но ему сказали это.... Значит выбрали его. В ответ он ничего не сказал, просто встал, помолчал, улыбнулся и молча ушёл. А что ему было сказать и, главное, кому? Этому генералу из "новых"? Да что он знает!? Он свои погоны купил на кровавые деньги, на те деньги, что не получили ребята, воевавшие в Чечне. Некоторые из которых просто не успели их получить. И ещё на те деньги, за которые отрабатывал он, Иванович. Его ребята спасали "важных" людей из чеховских зинданов. Его ребята сутками сидели в засадах, неделями ждали приказов на полномочия. Это его ребята боялись ошибиться в выборе цели. Упаси бог подстрелить мирного чеченского крестьянина, или даже напугать его! Упаришься потом отписываться. И вот он, Иванович, часто говорил своим пацанам: "Думать будем потом, когда останемся в живых. Сейчас война, а значит стреляй солдат, это твоя работа, это твой долг". Долг..... Теперь ему, Ивановичу, придётся отдать свой долг ребятам. И всем тем, кто остался жив.... Жив не только физически, моральная смерть не менее опасна. Тому генералу, морально умершему, он просто посмотрел в глаза. И.... улыбнулся.
 Иванович встал, прошёлся по комнате. Его глаза остановились на фотографии, стоявшей на комоде. Даже на двух фотографиях... Миловидная женщина со счастливой улыбкой прижимала к груди букет сирени. Иванович нежно погладил фотографию... "Милая Машенька, Мария, Маруся...Как рано ты меня покинула.... Так подло отняла у меня тебя эта грёбаная болезнь...." Иванович опять поиграл скулами. Тяжело вздохнул. Положил фото жены лицом вниз. "Не стоит тебе видеть.....это.... Это мой конец, но не твой". На второй фотографии стояли обнявшись два майора, два боевых друга. Два брата. Два молодых и красивых офицера. Но только один из них навсегда остался молодым. И красивым. Пуля чеховского снайпера, снайпера, который работал по наводке, который заплатил за эту цель, купил информацию о майоре Медведеве, настигла именно его, ничем не выделявшегося среди других бойцов. Особенности платной войны.... Иванович зло стукнул кулаком в стену. По телевизору теперь показывали интервью с известным финансистом, он, тщательно выбирая выражения, рассказывал о планах финансирования Чечни. О планах на мирную жизнь.... "Сволочи, отморозки.... Двойной грабёж! Это никак не укладывается в голове.... ". Иванович прошёл на кухню, заглянул в холодильник. Поднял к лицу бутылку водки, полную. Запотевшую. Вчитался в этикетку.... "Путинка". Он зло швырнул бутылку в стену. "Сволочи!!". Вернулся назад в комнату, открыл сейф. Достал солдатскую фляжку, удостоверение личности и пистолет. Медленно, полнотью погруженный в свои мысли, отвернул пробку и, не изменившись в лице, сделал несколько глотков. Спирт, как вода, вылился в желудок. Душевная боль полностью заглушила физическую. Иванович достал сигареты. "Ну и наплевать, что врачи запретили.... И Галина тоже не увидит. Она больше ничего не увидит". Закурил. Пепел падал прямо на стол, на письма родным. На письмо Галине, той которая стала ему близка, которая должна была стать для него единственной, которая вошла в его сердце. Которая не смогла, не смогла и не захотела стать женой опального генерала. " Я не хочу стать вдовой, хоть даже и генерала. Я ещё молода.... Ты помнишь Рохлиных, помнишь Тамару? Так вот я не хочу стать второй "Генеральшей Рохлиной", такая жизнь не моя....". Так Галина и сказала. Собрала вещи и.... "Да, пожалуй, она права, не её это жизнь. Это только моя жизнь. И смерть....
 Иванович тяжело вздохнул, глотнул ещё спирта.... На этот раз поморщился, занюхал рукавом. Встал, достал из шкафа парадный мундир, смахнул с него несуществующие пылинки, одел и тщательно застегнул на все пуговицы. Поправил ордена и медали. Потёр пальцем звезду Героя России. Вернулся к столу, поднял пистолет. На рукояти поблёскивала серебристая табличка. "За службу отечеству...". "Всё правильно. Отечество бывает только одно... Второго не будет. А значит и меня не будет. Всё правильно. Это точка. Точка...".
 Сергей Иванович поднял пистолет к виску. Металл захолодил кожу, мягко скользнул по седым бакенбардам....
- Честь имею!
Выстрел раздался одновременно со звонком в дверь......