О предательстве

Неспешной трусцой я двигаюсь к намеченной цели. Кому-то мое сегодняшнее задание может показаться совсем не важным, но я, в отличие от «кого-то», понимаю, что любая миссия, какой бы малозначительной она ни казалась, является очередным шагом к достижению великих целей, поставленных основателями нашей организации. И пусть я по колено увязаю в весенней грязи, пусть я уже по макушку заляпан этой отвратительной слякотью, я все равно до щенячьего визга счастлив. Потому что задание, полученное сегодня утром от уполномоченного посланника, поможет нам заработать еще одно очко против наших врагов. Мерзкие твари! Их вонючая компания не может даже считаться организацией, хотя ей столько же лет, сколько и нашей. А ведь наше великое дело было начато сотни, если не сказать – тысячи лет назад. Много веков мы бок о бок живем с обычными людьми, а они даже не подозревают о нашей силе. Все дело в дисциплине. Первое правило, которому учится каждая шавка, вступающая в наши ряды – никому не рассказывать о том, что она в них вступила. Тех, кто осмеливается нарушить основной закон нашей стаи, жестоко наказывают. «Нарушение первого правила Организации карается смертью», - гласит наш неписанный кодекс. Но, как ни грустно и стыдно об этом упоминать, утечки все же случаются. Агенты, внедренные в семьи, докладывают, что какому-то захудалому писателишке удалось прознать даже о нашем первом законе. Лично бы разорвал на мелкие кусочки гнусных предателей!!! В этих Соединенных Штатах Аморальности, по горло заросших жиром, никакой дисциплины! Но мы пытаемся исправлять их досадные ошибки. Мы наказываем преступников. Мы заметаем следы. Главных условий успеха два: точно следовать правилам и конкретным инструкциям и никогда не допускать и мысли о том, что эти правила и инструкции могут быть неверны. Отринуть все сомнения и с головой броситься в бой. Смолоду желторотикам внушают: уважай авторитет руководства, не нарушай законов – и ты будешь вознагражден. Поэтому я не обращаю внимания на грязь, въевшуюся в меня до костей, поэтому я игнорирую голод, холод и все остальные неудобства. И иногда я тоже получаю награду. В прошлом месяце мне крупно повезло – меня удостоили чести быть принятым самой красивой сучкой среди городских путан. Это было незабываемо! Но сейчас не время вспоминать о прошлом, как бы оно ни влекло. Моя жизнь – в настоящем, и сейчас я должен выполнить задание. Если я точно исполню свой долг, кто знает, может быть... Нет, выкинуть ее из своей плешивой головы! Никакое удовлетворение не может сравниться с удовлетворением от хорошо выполненной миссии. Так учат новичков. Это мудрость, накопленная миллионами поколений наших предков, и каждый член Организации обязан следовать нашей доктрине! Ни на шаг не приближаться к роковой черте, имя которой – предательство. Ууужасное слово!!! Любимое слово наших врагов! Грязные твари! Под маской добродушия и наплевательского отношения к жизни скрывается тошнотворное чудовище, готовое на все ради собственного благополучия. На встречу с одним из их вездесущей братии я как раз и отправляюсь. Казалось бы, что может быть общего у меня – послушного исполнителя обдуманных приказов, и этих уродов? Но наше руководство, в глубочайшей мудрости своей, использует слабости врага нам на благо. В их среде у нас много осведомителей. Как я уже говорил, они готовы мать родную продать, если им пообещать за это хоть какое-то вознаграждение.
«Ннну, привеет, дружок», - мурлычет эта гнусная мразь, когда я приближаюсь. Ненавижу их пидорскую манеру растягивать слова, как будто нельзя разговаривать норррмально!
«Не желаю с тобой здоррроваться, ублюдок! Говорри, что должен, и пррроваливай!» - с напором произношу я.
«Да ты немножко забылся, мииилый! Это я тут сижу с самого восхода солнца, жду, когда же предо мной предстанет твоя умная мордашка! Так что после нашей беседы провалишь как раз ты...»
Ох, да мне все равно, что ты скажешь, мурло, так бы и ррразорррвал тебя на куски!!! Ненавижуууу!
«Говори, где мне ее искать, гадина, а то пррридушу невзначай!» - гавкаю я.
Мерзкий подонок жеманно оглядывается, облизывается и разглядывает ногти, ну совершенно по-пидорски! Как вообще при таком поведении их сучки подпускают этих говнюков к себе? Но плодятся они как кролики, это факт. Не успеваем пересчитывать их грязных выродков.
«Насколько я знаааю, а на мои сведения можешь положиться, дорогуша, - подмигивает мне гондон, растягиваясь на солнце, - та, кого ты ищешь сегодня будет ошиваться возле торгового центра «Миллионный». Оооо, тепленькое местечко! Там всегда есть, чем поживиииться», - и гад мечтательно жмурится.
«Оставь свое вонючее мнение пррри себе! Скажи спасибо, что не подпоррртил тебе личико, паррразит!»
«Следи за словоупотреблением, милый. Это вы вот уже черт знает сколько лет паразитируете на теле общества. А мы живем сами по себе, никто нам не указ и никто не нужен. Вы только и рады хоть кому-нибудь услужить, а нам привычнее отдавать приказы. Говори правильно, дружок, вы же так любите точность...»
Мои ноги напрягаются от ненависти, которая вскипает во мне, подобно лаве в жерле вулкана. Придурок еще смеет меня учить! Поррра пррроучить мерррзкую тварррь!!!!! Я уже готов наброситься на него и выместить на этом гаде весь свой гнев, но реакции их грязному племени не занимать. В последний момент он успевает буквально улетучиться, а я позорно промахиваюсь и хватаю только воздух. Оглянувшись – не видел ли кто моего фиаско – я поспешно удаляюсь из этого дурного места. Ничего, мы еще вам покажем. У меня еще будет случай отомстить тебе, гаденыш!
Добравшись по грязному городу до «Миллионного» и по уши уляпавшись в грязи, я с радостью замечаю, что там уже собралось с десяток наших. Молодцы, оперативно работают! Смотрю на них – и готов прослезиться от умиления: поджарые сильные тела, мускулистые ноги, жесткий устрашающий взгляд. Нет, хорошо все-таки нас тренируют, что ни говори!
Так, теперь надо пересечь дорогу. Это дело нелегкое. Одно из наших правил гласит: Не подчиняться людским законам. Поэтому на светофор нельзя. Придется лавировать между железными агрегатами, которые люди приручили так же, как и нас. Ну да ладно, не впервой. Потренирую ловкость, отыграюсь за сегодняшний позорный бросок. Хорошо все-таки, что поблизости никого не оказалось... Решительно кидаюсь в самую гущу машин. Пусть молодежь поучится у опытного бойца. Ловлю на себе их восхищенные взгляды. Но вот некоторые переводят глаза с меня на что-то, чего за потоком автомобилей я пока не могу разглядеть, и их прекрасные лица окрашиваются яростью. Вглядываюсь и вижу – да это же кошка! Она – собственной персоной, та, за которой нас послали! Что она делает? Остановившись посередине дороги, на трамвайных путях, она растерянно оглядывается, будто сомневаясь, в какую сторону ей идти. Ну что же, ты сама пришла мне в лапы, тварь! Какой это будет подвиг – поймать вдохновительницу мятежа в самый час пик на дороге! За это меня точно еще раз подпустят к.........

- Эй, друг, трррамваааай!!!!! Нееет!
- Не успел, - констатировал пожилой пегий пес, отворачиваясь от дороги, где летевший на скорости трамвай переехал одного из лучших бойцов тайной собачьей Организации. - Постарел, братишка...

...Больно... Ой, как больно. Что со мной? Я не чувствую ног... Где тварь? Из последних сил оглядываюсь и вижу ее... Она спокойно растянулась на крыше торгового лотка, прямо как ее грязный брат сегодня днем... Она что-то говорит? Нет, она... Поверить не могу, меня рвет... Она улыбается........

- Ну, как все прошло, леди?
- Без малееейших оплошностей, сэр. Как мы и думали, он был уже совсееем не тот, что раньше. Да что тут говорить, он даже не смог сегодня достать старика Шалого, а для этого большого ума-то и не надо...
- Да, дорррогуша, ты прррава... Ты-то никогда меня не подводишь. А вот он подвел. Но ты умница, сррработала чисто. Иди-ка сюда, у меня тут кое-что есть для моей кошечки...