Поцелуй первым

       Он и она познакомились на пляже. Он приехал сюда в командировку, она – чтобы отдохнуть и развеяться. Оба были просто влюблены в Средиземное море.
 Она шла по песку, грациозно покачивая бедрами – эта походка завораживала. Он шел ей навстречу и вертел в руках солнцезащитные очки. Она, подойдя ближе, сдвинула свои очки на лоб и посмотрела прямо ему в глаза, он, прищурившись, тоже смотрел на нее. Его пронзил обжигающе-леденящий взгляд ее золотистых глаз. Казалось, что со дна этих глаз поднимаются солнечные искорки-блики и теплота. У него резко участился пульс, а ее сердце вот-вот могло выпрыгнуть из трепетно вздымавшейся, прелестной груди.
       Ее звали Синтия, его – Саймон и вот они встретились.

       Вот снова тот же пляж, оживленно резвятся и плескаются в море дети, кто-то играет в мяч… У самой воды, на влажном песке лежат обнявшись Синтия и Саймон. Они были уже почти год, как женаты. Все зовут их не иначе, как супруги Картер, никто и не помнит, что еще год назад Синтия была не Синтией Картер, а Синтией Уилсон.
 Они вместе, два таких разных человека. Она – начинающий художник, в прошлом фотомодель; он – преуспевающий бизнесмен. Саймон и Синтия – счастливая семейная пара, любящая друг друга трепетно и нежно. И видимо не прав был тот, кто сказал, что первый год – самый трудный, для них этот год был самым счастливым. А сейчас они, смеясь, обсуждают, где и как будут справлять рождество. И не знают эти двое счастливейших людей, что первый их год – станет для них последним…

       Побыв на пляже три часа и изрядно проголодавшись, наши герои, собрав вещи, отправились в ближайший ресторанчик – перекусить.
       Удобно устроившись за столиком под открытым небом, Синтия блаженно потягивается, а Саймон подзывает официанта.
- Что будешь заказывать, любимая? – спрашивает он, остановив взгляд на таких желанных, распухших от его страстных поцелуев губах.
- Обожаю паприку! – Синтия улыбается, и глаза ее опасно вспыхивают, она пожирает мужа взглядом, да и он был бы не прочь провести время вдвоем с ней в номере и пообедать в постели, а не сидеть сейчас здесь.
- Ты так ее любишь? Неужели больше, чем меня? – Саймон в шутку делает обиженное лицо. Синтия ничего не отвечает, а лишь лукаво улыбается. Она вспоминает, как он, обмазав ее джемом – слизывал его так искусно, что доводил ее до грани умопомрачения. Вспомнила он и то, как Саймон ел икру, слизывая ее с ложбинки между ее грудей и, как они ели клубнику со сливками, но на десерт всегда была она – Синтия. Саймон не уставал повторять, что она самая вкусная вещь на свете, самая красивая девушка, самая желанная женщина и самая большая драгоценность в его жизни…
       Радость от сознания огромного счастья и скорой предстоящей близости теплыми волнами разливалась по ее гибкому телу. Синтия тряхнула головой и ее длинные, блестящие, золотые волосы мягко рассыпались и заструились по плечам. Саймон нагнулся к ней ближе и накрутил ее искрящийся на солнце локон себе на палец. Он очень любил играть с ее волосами, ему нравилось, как они сверкают и переливаются на солнце. Он любил смотреть на ее волосы, разметавшиеся по подушке во время глубокого сна, который приходил к ней обычно после того, как они долго занимались любовью. Любил зарываться в них, целовать их, обожал их нежный, дурманящий запах. Особенно ему нравилось, как они светились при лунном свете и развивались на ветру. Саймон всегда говорил: «Мой флаг – золотой!»

       Они любили играть в одну игру, которую сами придумали.
- Поцелуй. – просила Синтия, поднимая лицо ему навстречу.
- Поцелуй. – Саймон жадно впивался взглядом в ее манящие губы.
- Поцелуй первым. – повторяла она и его ненасытные губы припадали к ее ищущим губам, даруя жгучий, пламенный поцелуй.
 Все шло своим чередом и вот однажды Синтия объявила ему, что скоро их будет трое…
- Что приезжает твоя мама или ты решила купить собаку? – шутя, спросил он.
- Нет, я жду нашего ребенка.
- Я же говорил, что ты – Чудо! – воскликнул Саймон, кружа Синтию по пляжу.
Отдыхающие с любопытством и недоумением взирали на, казалось бы, ошалевшую парочку.
- Осторожно! – кричала Синтия, смеясь и вырываясь из его рук. – Милый, ты меня раздавишь!
- Не убегай, я теперь ни за что вас двоих не выпущу. – шептал он, ослабив объятия.
- Ты счастлив? – тихо спрашивала она, целуя его.
- Безумно счастлив! – Саймон улыбался, его синие бездонные глаза лучились любовью – Еще бы, у меня самая прекрасная в мире жена и будет самый здоровый в мире карапуз.
- А кого ты хочешь? – Синтия с любопытством смотрела ему в глаза.
- Не имеет значения. – твердо отвечал он. – Лишь бы мы всегда были вместе!
- Да, да, любимый, так и будет!..

       Это произошло в день годовщины их свадьбы. Отпраздновав с друзьями в ресторане знаменательную дату, Синтия и Саймон заторопились домой. Им так хотелось остаться наедине.
 Попрощавшись, они сели в машину. Синтия расслабилась на мягком сидение, теперь она больше уставала и постоянно хотела спать. Сидя в машине, она с любовью смотрела на мужа и поглаживала рукой уже заметно округлившийся живот. На ней было свободное блестящее вечернее платье. Черный цвет так гармонировал с ее золотыми волосами, она походила на фею. Синтия то и дело клала руку на живот и от ощущения, что внутри нее растет и набирает силу маленькое существо, ее глаза наполнялись нежностью.
       Саймон осторожно, тихо вел машину, но на дороге всегда есть любители повеселиться…
 Два парня и три девицы на ярком спортивном автомобиле, видимо в нетрезвом состоянии, с бешеной скоростью, виляя, мчались по шоссе. Саймон умиротворенный полумраком, царящим за окном машины и тихой ездой не сразу заметил эту компанию. Когда же он понял, что им грозит опасность, было уже поздно – машина была слишком близко. В минуту столкновения он лишь успел подумать, что никогда не забудет визжащий скрип тормозов и душераздирающий крик Синтии.
 «Только бы все обошлось». – подумал он и провалился в забытье.
       Очнувшись, Саймон увидел большое скопление людей, машины скорой помощи и полицейские патрульные машины. Кругом стояли: гомон, беготня, выли и мигали сирены. На соседнем сидении, где недавно сидела счастливая Синтия, была лужа крови, да и он сам был не в лучшем состоянии. Компания со спортивной машины протрезвела, из них никто не пострадал. Парни жались к машине и смотрели как затравленные звери на кровь и на полицейских. Девицы тряслись и рыдали от пережитого ужаса…
       Врачи скорой везли на носилках к машине женщину, она была вся какая то бесформенная, в крови и на ней зловеще переливалось черное вечернее платье. Только тут до Саймона дошло, что это была Синтия! Он напряг зрение, чтобы получше разглядеть ее. На том месте, где минуту назад мягким холмиком виднелся живот, выдавая ее беременность – ничего не было! Казалось, что его срезали или раздавили. Лицо Синтии имело серо-восковой оттенок, Когда она вдруг открыла глаза и посмотрела на него, Саймону стало совсем не по себе. На него смотрели две зияющие пропасти, из которых вырывалось отчаяние. Ее глаза до того изменили свой цвет, что он едва узнавал ее. Из ясных золотистых глаз с лукавыми искорками в глубине, они превратились в темные жуткие бездны.
- Синтия… - позвал он. – Ребенок?
- Его нет, любимый – скорбно проговорила она через силу. – И никогда больше не будет.
       Каждое слово давалось ей с большим трудом, но она продолжала говорить:
- Я больше всех люблю тебя, обещай мне, что будешь, во что бы то ни стало, будешь счастлив! Постарайся, очень тебя прошу, а я всегда буду рядом…
 Ее увезли, а ее глаза все еще стояли перед его глазами.
- Синтия!!! – кричал он, вырываясь из рук врача, пытавшегося уложить его на носилки. – Доктор, спасите мою жену и ребенка. – как обезумевший повторял он. – Умоляю, спасите их!
 Обессилив и немного успокоившись, Саймон в последний раз оглядел все вокруг. В ушах шумело, он больше не слышал воя сирен. Саймон отыскал глазами виновников случившегося и не мигая смотрел на них потухшими безжизненными глазами.
- Будьте вы прокляты. – почти прошептал он.
       И даже если они и не слышали того, что он сказал, то поняли это по его дрожащим от бессильной ярости пересохшим губам.

       Спустя долгое время после гибели Синтии и их, так и не родившегося ребенка, Саймон опять приехал на Средиземное море. Опять он бродил по пляжу, где все напоминало о любимой. Слушая морской прибой, он снова и снова слышал голос Синтии.
- Ты счастлив? – спрашивал ее голос. – Я обожаю паприку. Поцелуй первым…Нас скоро будет трое – я жду ребенка, кого ты хочешь?
 Воспоминания отдавались тупой болью в сердце. – Мы всегда будем вместе. Я люблю тебя, обещай, что будешь, счастлив, а я всегда буду рядом.
 Рядом, рядом, рядом… - как эхо отзывалось в его памяти.
       Размышляя и прислушиваясь к своим мыслям, Саймон оторвал взгляд от моря и посмотрел вдаль, потом на пустынный пляж. Казалось, пламень пронесся у него перед глазами – волосы девушки, длинные золотые волосы. Они, переливаясь на солнце, развивались на ветру. Да, он не ошибся – навстречу ему шла стройная, грациозная девушка с небесно-голубыми глазами и золотыми волосами. Только волосы девушки были чуть тусклее, чем у Синтии. Остановившись, как вкопанный Саймон ждал, когда она подойдет ближе.
- Кто ты? – спросил он, когда она поравнялась с ним
- Меня зовут Кристель, Кристель Ламберт, – открыто проговорила она. – А ты?
- Саймон, Саймон Картер. – Он находился в явном замешательстве. – Ты видение?
- Нет, я настоящая. – улыбнулась она. – Вот, потрогай, я живая!
       Она осторожно взяла его холодную руку в свою. Ладошки у нее были маленькими и горячими, они согрели его большую широкую ладонь, и его сердце оттаяло. Он стоял и любовался ее изящными тонкими пальчиками с красивыми маленькими ноготками.
- Поцелуй. – наконец попросил он.
- Поцелуй первым! – приказала она.
       Этот долгий, волшебный поцелуй окончательно развеял его одиночество, прогнал его щемящую боль и сердечную тоску.
       Ее зовут - Кристель Ламберт. Она пробудила в нем жажду к жизни, вернула ему способность любить. У нее золотые волосы и она обожает паприку…