Кавалерово

 СРТМ «Кавалерово», споро разбивая носом некрутую тропическую волну, поспешал на север. Погоняв от души тунцовые стада в теплых водах Индийского океана меж экватором и тропиком Рака, пароход выполнил программу пятимесячного рейса и, говоря газетными шаблонами, «следовал в родной порт». Куда? В Сингапур, конечно. Нет для советского моряка роднее «бананово-лимонного» с его базарными развалами, современной якобы японской электроникой, сладкими фруктами и баночным пивом, купленным на деньги колпита. А вот после Сингапура, затарившись «под жвак» колониальным товаром, можно уже, действительно, и на привычные севера подаваться.
 На капитанском мостике «ревизор» [второй помощник капитана, он же второй штурман], сдавая ходовую вахту старпому, мечтательно сказал:
 - Хорошо бы кокосов домой надрать. Мы как-то шли из ЮЗТО [юго-западная часть Тихого океана], зарулили на какой-то атолл. А там их – мешками. Нагребли столько, что чуть бот не утопили. Весь остаток рейса грызли потом, да еще и домой натащили полно.
 Старпом, «старожил» северных морей, негаданно попавший в «закордонный» рейс, заразился высказанной идеей быстрее, чем школьник гриппом на весеннем сквозняке.
 - Я «папе» эту мысль подкину. А ты остров-то помнишь точно, куда подходили?
 - Конечно, - уверенно ответил «второй», - до вот он, почти что по курсу.
 И он уверенно ткнул указательным пальцем в расстеленную на штурманском столе карту. Палец покрыл собой сразу несколько крошек-островков, густо заполонивших тропические воды Океании. Какой из островков был именно тот, штурманец на самом деле не помнил. Да и не суть важно, подумал он, тот атолл или похожий на него. Они здесь все на одно лицо.
 «Кэп» к идее своих помощников сперва отнесся неохотно. Отработали в рейсе нормально, премию заслужили, в Сингапур скоро зайдут за «синими штанами». А тут взваливай себе на голову очередную заботу. Конечно, кокосов надрать хорошо бы, но не столь важно. Но вот если удалось бы набрать в прибрежье атолла красивых кораллов – привезти, скажем, начальству в кабинет. Тогда можно рассчитывать на южные рейсы и в дальнейшем.
 - Кораллы-то там были в прибрежье? - покуривая сигарету, спросил капитан «второго».
 - Были. Точно помню. Мы на боте отчаливали, а там под водой – леса из кораллов. Ноги даже через кеды режут, – горячо отозвался «ревизор». Почуяв близость земли, и воспылав душой к свиданию с нею до зуда в нижних отделах кишечника, второй помощник готов был подтвердить и не такое.
 Капитан еще немного помешкал, прислушиваясь к интуиции. Но интуиция как раз спала, убаюканная неплохим ужином да щедрыми ласками буфетчицы.
 - Хорошо, прокладывай курс, - скомандовал он старпому, - А я пойду, «комиссара» подготовлю.
 Через часок за партией в шахматы капитан невзначай сообщил помполиту:
 - Артемыч, я тут завтра решил остановиться, борта подкрасить, пока погода, да и надстройку тоже. Чтобы в Сингапур достойно зайти, как настоящий советский пароход. Как думаешь?
 - Правильно, - оживился помполит, отвлекшись от доски, и внимательно взглянул в лицо капитану – не шутит ли. Недавно пришедший на флот, неуверенный в себе, первый помощник постоянно ожидал от команды подвохов и розыгрышей, о которых моряками сложен не один десяток морских баек. [Вот, к примеру, спрашивает как-то «дед» у помполита: «Почему, мол, на судне везде наглядная агитация понавешена, а у нас в «машине» - ни одного плаката. «Сейчас», - отвечает помполит, бежит в каюту, составляет наглядный стенд про достижения российских рыбаков и волочет его в машинное отделение. «Куда вешать?» «Да вон хоть на ту переборку», - отвечает стармех, - «вот тебе дрель, вот тебе шурупы». Помполит принимается за работу, а «дед» звонит капитану и жалуется: «Слышь, тут ко мне помполит зашел, водонепроницаемую переборку дырявит!»]. На этот раз первый помощник никакого подвоха в словах капитана не уловил и, уже увлеченный предстоящим мероприятием, продолжил:
 - Ты мне только закрепи какого-нибудь умелого матроса, чтобы смог аккуратно буквы на надстройке подправить, в надписи «Комсомольско-молодежный экипаж». Там еще значок комсомольский нужно четко вырисовать, чтоб Ленин сам на себя похож был.
 - Хорошо, Артемыч, я старпому скажу.
 Капитан еще пыхнул сигареткой и как бы между прочим сказал:
 - А пока «черти» краситься будут, я тут на островок пошлю пару человек, кокосов собрать.
 - Как это, на остров? – всполошился помполит, - на чей это остров?
 - Да ничей остров, - сказал с досадой «кэп». «Заблеял, козел», - подумал он беззлобно и продолжил:
 - Ничей остров в океане, затопляемый приливом. И кокосы на нем тоже ничьи. Люди отойдут на боте, возьмут пяток и быстро на пароход. Никто и не заметит. Что тебе, неохота кокос домой привезти?!
 - Охота, - поразмыслив, ответил помполит, - Только как же это? Надо, наверное, в управление сообщить.
 «Вот же, дуб», - огорченно подумал капитан, - «ни украсть, ни посоветоваться с таким».
 - Ты сам подумай, Артемыч, - миролюбиво проговорил «кэп», - ты пока контору спросишь, да пока они ответ дадут, мы уже Цусиму пройдем, как минимум. Разве ж про такие дела спрашивают. Это чисто морские обычаи, и решают эти дела моряки, как мы с тобой, а не конторские крысы. У меня один раз кореш на атолл зашел, а там японская шхуна брошенная, видимо, пробоину получила, экипаж сняли, а пароход оставили. Так там и японская техника, и жрачка. Он себе там магнитофон снял, японский! «Сони»!
 Помполиту польстили слова капитана про моряков. И на берег высадиться ой как хотелось после ста пятидесяти суток в море. Да и на какой берег! Рай земной, даже без брошенных японцами пароходов. Первому помощнику живо представились белые пески атолла под пальмами, как на красивой картинке в иностранном журнале. А на пальмах растут кокосы и бананы, на пляжах грудами лежат диковинные раковины и кораллы. И все задаром. Помполит нетерпеливо заерзал по дерматину капитанского диванчика.
 - Только мне тоже обязательно нужно ехать, - сказал он капитану, - Мало ли что там. На чужой территории. Вдруг контакты какие-нибудь, или кто-нибудь убежать захочет. Люди, знаешь, разные.
 «Ой, ну совсем больной на голову», - подумал капитан, а вслух ответил:
 - Да какие там контакты, там же нет никого. А остаться там и силой никого не заставишь. Это ж необитаемый остров, как в «Робинзоне Крузо». Надо оно тебе, Артемыч, мешки с орехами таскать. Старпом с ревизором быстренько бы отскочили и с ними пара-тройка человечков. Ну да ладно, поедешь, если так хочешь.
 Капитан заранее допускал, что без помполита рейд не состоится. Да и пусть его, меньше будет под ногами путаться, хотя бы на полдня. А то постоянно шарахается от безделья, нигде от него не спрячешься, ни в каюте, ни на мостике. Да еще и кофе пьет ведрами, когда «на шару». Сам же «кэп» оставлять пароход не собирался, давно уже привыкнув к своей тяжелой роли заложника на собственном судне, головой отвечающего за все происходящее. Ну их, эти тропические красоты. На секунду пароход оставишь, будешь потом несколько лет расхлебывать. Капитан вздохнул и объявил своему визави очередной, давно напрашивающийся мат.
 - Ладно, ступай, Артемыч, спать, - завтра в восемь утра по отливу стартуете. А за буквами и Лениным я тут на борту сам пригляжу.

 * * *
 Помполит медленно шагал по белому песку атолла. Пальмы, почему-то часто утыканные листьями, как елки ветками, создавали собой плотную зеленую стену, за которой лежали груды кокосов, сложенные на манер пушечных ядер: шесть внизу, три в средине, один сверху. Помполит потянулся к орехам рукой, отвел в сторону лист пальмы и встретился лицом к лицу с прекрасной островитянкой, неотразимой в своей дерзкой юности и наготе, впрочем, чем-то напоминающей чертами лица судовую буфетчицу Катерину. Аборигенка бесстыдно засмеялась и притянула опешившего моряка к себе, укладывая на невесть откуда взявшуюся зеленую лужайку. Мужчина прижался к ней всем телом, сжимая в объятиях… Томный спазм пробежал по его мышцам от груди к низу живота. «Только ты отдашь мне за это свой партбилет», - шепнула в ухо смуглокожая бестия. Помполита как по голове кулаком огрели. Кровь колоколом забухала в голове. «Зачем тебе, с…, партбилет?» - хотел закричать он, но дикарка уже исчезла, явив вместо себя «ревизора», вежливо постучавшего в дверь и теперь неуверенно заглядывавшего в каюту.
 - Дмитрий Артемыч, собирайтесь, через пятнадцать минут отчаливаем.
 - Сейчас выхожу, - буркнул очумевший от такого пробуждения помполит, - только душ приму.
 СРТМ бросил якорь в паре миль от острова, который сейчас выглядел с борта как чрезмерно разросшийся фикус в низком глиняном кашпо. Буйная зелень в стремлении отвоевать кусок суши и толику солнечного света лезла с острова во все стороны, наклоняясь чуть ли не параллельно воде. Надо всем этим буйством, как свечки из именинного торта, торчали кокосовые пальмы - источник желанных орехов. На СРТМе моряки, попив чаю, уже готовились к покраске. Матросы вытаскивали из подшкиперской доски, тали, бидоны с краской. Отдельно толпилась команда счастливчиков, назначенных в дерзкий рейд на остров: штурмана, «дед», «реф», электрический механик, акустик, матрос-артельщик. Боцман завел стрелу и осторожно вывел за борт открытый пластиковый бот. С борта в него попрыгали моряки, бросили положенные в таких случаях спасжилеты. Помогли перелезть и помполиту. Рулил ботом третий механик, не пожелавший никому уступать объект своего заведования.
 Мотор бота зафыркал и выплюнул из бокового отверстия смесь морской воды и дыма. С борта отъезжающих напутствовал «кэп», почему-то с утра сильно обеспокоенный проводимым рейдом, и уже чуть было не отменившим его, да штурманцы опять уговорили.
 - Ты там гляди, - кричал «кэп» акустику, держащему под мышкой тяжелые резиновые ласты с рельефной надписью «Волна» на верхней стороне, - чтобы коралл со всех сторон красиво смотрелся. А не обломки какие-нибудь. А ты, Серега, - обратился «кэп» к третьему, - нечего бот у острова держать, светиться. Высадишь народ и сразу назад. Нужно будет покраску здесь обеспечивать, вдруг кто из моряков с лавки в воду сорвется.
 Матросы, с завистью провожавшие бот глазами, всем своим видом показывали, что после пары часов на жаре у раскаленного белого борта с подвески сорвется обязательно, и не один. Всем охота, если уж не на острове, то хоть у борта искупаться. Да еще и хоть одному из офицеров жизнь испортить. Пусть третий механик возле них дежурит на манер матроса-спасателя на пляже. Нехрен прохлаждаться.

 * * *
 Вблизи коралловый остров выглядел более обыденно. За урезом воды обнаружился песчаный пляж, а в стене зелени – широкие прогалы, чуть ли не тропы. Народ быстрехонько выгрузился из бота, прихватив пустые мешки и запас пресной воды. И пластиковая посудина, пустив белую струю пены, ушла к СРТМу. Моряки двинулись к ближайшей пальме, в кроне которой гроздьями свисали зеленые кокосы. Акустик же, не раздеваясь, чтобы не обгореть на ярком тропическом солнце, напялил на голову маску с трубкой и собирался нырять в поисках кораллов.
 Между тем, кокосов на земле под пальмой не обнаружилось.
 - И где вы их тут набирали мешками? - спросил старпом «ревизора».
 - Не знаю, - отозвался тот, - вроде бы вот здесь были, валялись везде. Может, дождями смыло.
 - И как теперь за ними лезть?
 - Лерчик, ты, как самый молодой, давай наверх, - приказал второй штурман матросу-артельщику.
 - Ага, - отозвался тот, - сами лезьте. Я, блин, не обезьяна. Туда х… залезешь, да еще джинсы новые подерешь.
 Моряки с сомнением глянули на якобы новые джинсы артельщика, но промолчали. Снизу, из-под пальмы кокосы казались растущими на совершенно недосягаемой высоте. А толстый, в слоновью ногу, ствол в жесткой рыжей шерсти исключал какие-либо мысли на тему «Что тут думать, трясти надо».
 - Сейчас попробуем их колотушкой, как кедровую шишку в тайге бьем, - сказал старпом. Ну-ка, найдите в кустах дрын покрепче.
 Помполит, стоявший ближе всех к какому-то раскидистому дереву, повернулся и пошел к нему, намереваясь выломать сук. «Дед», втайне презиравший физические способности «комиссара», шагнул за ним. Моряки продолжили обсуждать способы добычи кокосов, переходя от предложения «сбить из рогатки» до «спилить нах… пальму».
 И тут вдруг из высокой травы перед шагавшими к дереву моряками приподнялся маленький человечек в светло-зеленой форме и предупреждающе наставил в грудь помполиту автомат, в котором тот с удивлением признал советский АК. Шедший следом стармех растерянно шагнул назад, потом повернулся и бросился к своим, но тут же натолкнулся на такой же ствол и жесткий взгляд темных глазенок из-под зеленой пилотки. «Полундра, братва!» - закричал «дед», за что тут же огреб чем-то тяжелым по загривку (выше, видимо, низкорослые вояки не дотянулись). Моряки, видя происходящее в десяти шагах перед собой, метнулись, было, к берегу. Вслед затарахтели автоматы и полетели пули, заставившие большинство из них упасть и вжаться в землю. «Ревизор» же, проломившись как лось напрямую через какой-то колючий куст, выскочил на берег.
 - Эй, чего у вас там? – испуганно спросил акустик, стоящий по грудь в воде с обломком коралла в руках.
 - П…ц всему, - выдохнул штурман и взмахнул рукой, - плыви нах…, пока цел.
 Акустик повернулся и ушел под воду. А сзади уже набегали светло-зеленые солдатики, которых оказалось ой как много, десяток точно. Они на ходу стреляли по воде в направлении нырнувшего акустика и громко перекликивались между собой. «Ревизор» же упал на песок и закрыл голову руками, повторяя про себя и вслух одно и то же слово, переданное, как эстафетная палочка, акустику. Подошедшие солдатики его подняли пинками и, тесня автоматами, заставили вернуться к пальмам и лечь на траву. Затем, оживленно переговариваясь, приволокли наручники и сцепили моряков попарно друг с другом.
 Ревизора пристегнули к артельщику. «Вот уж угадали, сцепили двух ворюг по жизни», - несмотря на трагичность момента, удивился про себя стармех. Разговоры между пленниками солдатики не поощряли. Стоило кому-то взвыть «Что же с нами будет», выдали плюху без сомнений. Поэтому переговаривались на полянке только эти попугайных цветов вояки на своем столь же птичьем языке. Один из них, казалось по интонации, в чем-то усомнился. Другой на это подошел к артельному и ткнул матроса дулом автомата пониже спины, где на дешевых китайских джинсах красовался иероглифами кожаный лейбл.
 - Чайна, - сказал он напарнику просто и понятно для всех.
 - Ви а Рашн!, - закричал лежащий рядом "ревизор" и тут же получил ботинком под дых и ниже.
 - Сука, - прошептал он артельному, задыхаясь от боли, - не мог приличные штаны купить. Из-за твоего скупердяйства щас замочат всех как котят.
 Солдатики между тем обратили внимание на помполита, оставшегося без пары, и поэтому лежащего в одиночестве со свободными руками. Также с полпинка, не церемонясь, хозяева положения подняли его на ноги и, подталкивая автоматами, повели к дереву. В руках одного из солдатиков сверкнула белым прочная капроновая веревка. Помполит шагнул раз-другой и свалился на колени. Слезы душили его.
 - Не вешайте! – попросил «комиссар» сдавленным голосом, - Не вешайте меня! У меня жена, дети. Я…, я … Я не коммунист! – перешел он на крик.
 Лежащие моряки ошарашено молчали. Солдатики переглянулись, пытаясь внять непонятной чужой речи, но все же подтолкнули обмякшее тело помполита к дереву и крепко прихватили веревкой к стволу, надежно закрепив руки и туловище. После этого трое из них нырнули в джунгли и исчезли. А остальные залегли у границы зарослей, внимательно поглядывая в сторону СРТМа. Еще двое остались сторожить пленников, сидя рядом и угрожающе поводя стволами автоматов.
 - Вскакиваем на счет «три» и бежим к воде, - сдавленно шепнул рефмеханик пристегнутому к нему электрическому механику.
 - Иди ты нахер, - также шепотом отозвался тот, - лежи, не геройствуй. С такого расстояния автомат тебя пополам разрежет. Вон акустика, небось, уже акулы жрут.

 * * *
 В это время трясущегося от усталости и «нервов» акустика как раз поднимали на борт подошедшего бота. С перепугу моряк маханул не меньше километра навстречу боту, в котором всполошенные начавшейся стрельбой командиры спешили разобраться в ситуации. Со стороны острова внимательно наблюдали за ботом, но стрельбы пока не открывали.
 - Ну, чего там? – спросил моряка капитан, раздосадованный тем, что посланная компания ухитрилась «влипнуть». А теперь скандал, таскать начнут, визы как осенние листья полетят. А то и партбилет положить можно, если вдруг кто потеряется, или «жмура» в трюме привезешь. Капитан представил рожи умничающих чинуш на комиссиях – «Как же вы допустили?!» От этих мыслей душа его до краев заливалась чем-то кислым, и жизнь показалась подлой и гадкой. Буйство красок тропического пейзажа нисколько не радовало.
 - Да я сам толком не понял, - начал рассказывать приходящий в себя акустик, - я как раз кораллы начал драть. Поднял один. Стою, в воде отмываю. Тут Игорек, ревизор, выскакивает из кустов. И кричит: уплывай! А следом эти с автоматами. Косорылые какие-то. И по мне давай пулять. Возле меня прямо вода закипела от пуль. Нет, думаю, надо валить. Нырнул и поплыл.
 - Бл…, влипли, - подытожил капитан и скомандовал третьему, - давай-ка ближе к берегу, попробуем покричать, договориться.
 Но договориться не удалось. Заметив, что бот перешел некую определенную ими черту, солдатики дали несколько автоматных очередей на опережение. Пули фонтанчиками прочертили несколько полос прямо по курсу суденышка. Капитан, скомандовав застопорить ход, попытался было покричать нечто примирительное на английском. Но, убедившись в бесполезности последнего, решил возвращаться на судно.
 На судне, естественно, никому ничего объяснять не стали. И вскоре моряки, побросав кисти, сошлись в кружок посудачить. Акустик заперся в радиорубке и на глаза не показывался. Зато срочно был вызван в капитанскую каюту секретчик. Значит, готовилась «крипта» с отчетом в управление. Кто-то высказал мысль, что отплывших на остров уже нет в живых.
 - А чо, канешно, столько стрельбы было. Наверное, один акуха и вырвался.
 - Не пи…те, - хмуро возразил боцман, - если б всех помочили, мы б уже сорвались отсюда нахрен. А так, видимо, сейчас начнутся торги. Послы, ноты протеста, бл… В общем, Сигапура нам теперь не видать, как своих ушей.
 Авторитетное мнение боцмана тут же разлетелось по пароходу и всех повергло в глубокое уныние. Работать бросили не только матросы. Пароход загудел, как растревоженный улей. Кок, не доварив обед, с горя ополовинил дозревающую в закоулках камбуза бражку.
 А капитанской каюте окончательно выверяли текст «крипты».
 - «…остановившись для покраски, подвергся нападению пиратов, которые захватили часть экипажа с первым помощником и увезли в сторону острова. Политических требований не выдвинуто…». Хрень какая-то получается, - пожаловался капитан секретчику.
 Тот понимающе покивал головой, но промолчал.
 - Кому он хоть принадлежит, этот остров? – раздраженно спросил капитан.
 - Индонезии, … наверное, – нерешительно протянул секретчик, последний раз встречавшийся с географическими вопросами пару лет назад в кроссворде.
 - А как у нас с Индонезией… Херово. То-то и оно. Будут теперь наши мужики на плантациях эти самые кокосы окучивать, пока ноги не вытянут.
 - Николаич, - заволновался секретчик, - нужно ночью потихоньку на веслах подойти, пока их с острова не увезли. И отбить.
 - Да, как же, на нашем боте подойдешь незаметно. Его белые бока и ночью за три мили видать.
 - Покрасим. Шаровой краской. У боцмана точно есть, он запасливый.
 - Ну-ка, зови «дракона».
 Придумав себе занятие, капитан воспрянул духом. А, глядя на него, зашевелились и моряки. Бот отвели под наветренный борт СРТМ, спрятав от внимательных глаз с острова, и тщательно закатали борта темно-серой («шаровой») краской. Кто-то из матросов помоложе предложил вместо «Кавалерово» написать на борту бота какое-нибудь героическое название эсминца: «Новик», там, или «Стерегущий». Но боцман приказал название совсем замазать. Вдруг врагу посудина достанется. Капитан с будущими членами «зондеркоманды» в каюте обсуждали последние детали вылазки.

 * * *
 В притихшей от жары природе вдруг произошло некоторое шевеление, и на полянке появилась отлучавшаяся троица вояк во главе еще с двумя аборигенами. Идущий впереди невысокий мужчина в белой рубашке без рукавов, какими-то черными кубиками на лацканах воротничка, явно старший, подошел к пленникам и осмотрел. Потом приказал солдатикам поднять их и выстроить у дерева, у которого, привязанный, страдал от жары и стыда помполит. Моряков согнали в кучу, и «дед», приняв вертикальное положение, тут же отвернулся, расстегивая свободной рукой ширинку.
 - Будь что будет, не могу уже больше, - пожаловался он морякам.
Моряки с радостью последовали бы его примеру, но решимости присоединиться не хватало. Пристегнутый к стармеху старпом, смущался и отворачивался. Насторожившиеся было, охранники перебросились короткими фразами и расхохотались. Улыбнулся и старший. Дождался, пока дед закончит «процедуру», еще раз осмотрел пленных и ткнул пальцем в грудь «ревизору».
 - Who are you? – неожиданно спросил он на английском.
 - We are Russian – заученно ответил штурманец.
 Старпом подумал, что нужно срочно что-то сказать, но мысли путались, забытые английские слова никак не вспоминались.
 - Friends, - наконец вспомнил он. «Френдо!» - повторил «ревизор» на азиатский манер.
 Старший что-то сказал солдатам на своем птичьем языке, и те снова охотно расхохотались. Моряки, чувствуя спадающее напряжение, тоже заулыбались. Аборигены еще немного посовещались, потом, видимо, решение было принято.
 - Come with me [Пойдем со мной – англ.], - сказал старший старпому. Подошедший сзади боец отомкнул замок наручников, впрочем, не торопясь снимать их ни со стармеха, ни с остальных.
 - You too [Ты тоже – англ.], - смуглый палец ткнул в грудь ревизора. Еще одни наручники были расстегнуты.
 - Sit down. Wait [Садитесь. Ждите – англ.] – это уже к остальным. Моряки расселись вокруг помполита, остающегося в позе Прометея прикованного. Впрочем, один из солдат вскоре подошел и развязал веревку. Солдатики сели напротив моряков, но автоматы на них уже не направляли, хоть и держали в руках. Моряки, пользуясь переменой в отношении со стороны охраны, начали негромко переговариваться.
 - Петрович, - прошептал помполит стармеху, - ты не говори капитану. Я сам не пойму, как я ляпнул. В голове все помутилось.
 - Не боись, Артемыч, - так же тихонько ответствовал «дед», - с кем не бывает. Я вон тоже чуть не обос…ся.
 Тем временем штурмана в почетном сопровождении караула и местного командира миновали пальмовую рощу и вышли на полянку, на которой обнаружились палатки, какие-то просвечивающие насквозь постройки из веток, протянутые провода. Сверху и со стороны моря пространство между деревьями оказалось затянуто маскировочной сеткой. Моряков подвели к палатке, занимавшей центральное положение в этом маленьком гарнизоне. Старший взял со стола портативную УКВ-рацию, пощелкал пальцем клавиши, пока в окошке не загорелись зеленые цифры «1» и «6» и протянул ее «ревизору», которого, видимо, считал начальником в группе задержанных моряков. Показал жестом – нажимаешь сюда и говоришь, махнул в сторону моря. Второй вытер ладонью губы и начал звать:
 - «Кавалерово», ответь берегу. «Кавалерово», прием!
 Очень скоро из трубки послышался взволнованный голос капитана:
 - Игорь?! Ты где, откуда говоришь? Прием!
 - Мы здесь со старпомом у старшего. Я так понял, Николаич, нас отпускают. Так что пусть бот подходит за нами.
 Ревизор хотел еще что-то сказать. Но хозяин рации требовательно протянул руку - хватит, мол. Моряков вывели из палатки и проводили обратно к пальмовому берегу. Впрочем, у гарнизона за редким рядом деревьев тоже близко плескалось море. А на берегу стоял, уткнувшись в песок, ржавый и обгоревший пароходик, размером с МРС [малый рыболовный сейнер]. Стекла выбиты, на надстройке явственные следы от пуль.
 - Chinese poachers [китайские браконьеры – англ.], - довольно пояснил старший, проследив направление взгляда старпома, - We shoot them [Мы их стреляем – англ.].
 Вскоре подлетел к берегу бот с перемазавшимися в невысохшую шаровую краску моряками. Капитан, суетясь, размахивал руками, не решаясь протянуть пятерню или похлопать по плечу местного начальника. Матросы споро выгружали на песок «презенты»: ящики со сгущенкой, мешок с макаронами, мороженую макрель.
 Начальник гарнизона смотрел на происходящее благосклонно. Махнул капитану рукой – забирай, мол, своих людей. Потом скомандовал что-то своим, и из джунглей на свет появились плетеные корзины с бананами, кокосами, зелеными плодами хлебного дерева со сморщенной кожурой, напоминающими по форме приспущенные мячи для регби. Вот только коралл для начальства так и не удалось капитану заполучить. Но начальство об этом прискорбном факте узнало нескоро.


Рецензии
Отличная морская байка.

Анатолий Океанский   16.04.2020 22:37     Заявить о нарушении
История про "Кавалерово" в ТУРНИФе давно ходила, еще до моего поступления на работу в 1983-ем году. Я ее записал со слов двух разных людей, кто, говорит, участвовал - "Кавалеровских" ревизора (тот же человек, что и Нептун в рассказе "День Нептуна") и артельного.

Мареман Рыбник   19.04.2020 22:39   Заявить о нарушении
На это произведение написано 9 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.